Мы дошли до лифтов, и все мое тело одеревенело от стрессового напряжения всего происходящего. Пока лифт спускался, Гвен отпустила мою руку.

Я взглянул на нее, а она внимательно изучала меня, пытаясь понять суровость на моем лице. Когда звякнул колокольчик лифта, то она тряхнула головой. Все втроем мы вошли в лифт, и коридорный нажал кнопку девятнадцатого этажа. От воспоминания о нашей с Гвен последней поездке в лифте, на моих губах заиграла едва заметная улыбка.

Но в момент, когда воспоминания проносились в моей голове, злость снова вернулась ко мне, и я нахмурился.

Гвен заметила это и подняла брови. Скрестив руки на груди, я отвернулся. Лифт остановился на нужном этаже, и мы вышли за коридорным по имени Стив.

Стив провел нас по ярко оформленному коридору и остановился перед дверью.

‒ Вот ваш номер люкс, ‒ сказал он, открывая дверь, и, пропустив нас вовнутрь, проследовал за нами.

‒ Это потрясающе, ‒ сказала Гвен.

Она подошла к большому окну и посмотрела на луну, низко висевшую над океаном. Я отблагодарил коридорного чаевыми после того, как тот показал некоторые дополнительные удобства нашего шикарного номера.

Как только он ушел, Гвен повернулась ко мне, скрестив руки на груди. Она сделала глубокий вдох и подошла ближе ко мне.

‒ Ты расскажешь мне, что тебя беспокоит? Тебя словно подменили с тех пор, как мы вышли из самолета.

Я сел на кровать и опустил плечи. Гвен прошла через комнату и села рядом со мной.

‒ Кто такой Мэттью? ‒ спросил я, чуть повысив голос. На секунду она потеряла ход мысли, но, в конце концов, сосредоточила взгляд на мне. Гвен сложила руки вместе и сделала глубокий вдох. Потом выдохнула и потерла лоб, прежде чем заговорить.

‒ Где ты услышал это имя?

‒ Не играй со мной, Гвен. Ты произнесла его во сне в самолете.

‒ Не играть с тобой? Я не могу контролировать, что говорю во сне. ‒ Ее голос повысился на октаву.

Я встал и подошел к окну, всматриваясь в мерцание звезд на ночном небе.

‒ Кто он? ‒ потребовал я ответа.

‒ Это мужчина, который разбил мое сердце. ‒ Я повернулся, чтобы посмотреть на нее, и увидел, что она уронила голову, а ее руки лежали на коленях. Она проронила одну слезинку, и мое тело тот час же потянулось к ней, против моей воли.

Я сел рядом и обнял ее.

‒ Если он разбил тебе сердце, то, может, я буду тем, кто его соберет вновь по кусочкам, ‒ сказал я.

Гвен положила руку мне на бедро и глубоко вздохнула.

‒ Я даже не знаю, сможет ли вообще его кто-либо собрать.

‒ Я бы все же хотел попробовать. ‒ Я прижался к ней, и наши губы соединились. Поцелуй был медленным, нежным и чувственным, и мне совсем не хотелось его прерывать. Она откинулась назад на прохладные простыни и обвила ногами мою талию. Наши тела переплелись, и я оказался на ней.

‒ Гвен, я должен войти в тебя, ‒ простонал я.

Наши взгляды встретились, и она ответила стоном на мое прикосновение. Я разулся, а Гвен тем временем добралась до моей ширинки. Закрыв глаза, я прислонился лбом к ее лбу. Когда я вновь открыл их, то увидел, что Гвен смотрела мне прямо в глаза. Меня пронзил мощный электрический разряд, и я не смог оторвать взгляд. Ее глаза словно впились в меня, и я понял, что по уши влюбился. Она была прекрасна и завораживающая, а главное ‒ моя.

Она расстегнула мою ширинку и стащила брюки. Сорвав с себя рубашку, словно дикий зверь, я тяжело навалился на Гвен. Ее пальцы пробежали по моим накачанным мышцам, и я вновь припал к ее губам.

Я вошел в нее целиком и сразу, а ее тело подстроилось под мой размер. Наши тела слились воедино, и я почувствовал, как ее ногти вонзились мне в спину.

Как только я вошел в нее, мои мысли переключились на Мэттью. Кто был этот человек, который разбил ей сердце? И как он мог оказаться таким идиотом?

Я задался вопросом, смог бы я ее бросить. Если она подарит мне свое сердце, смогу ли я отвернуться от нее?

Хотел бы я, чтобы ее сердце принадлежало мне?

Лежа подо мной, Гвен уже теряла контроль над собой, и я чувствовал, как стенки ее влагалища сжимают мой член все сильнее и сильнее.

‒ Черт, Гвен, ‒ пробормотал я. ‒ С тобой чертовски хорошо.

‒ О, боже, я кончаю. ‒ Она застонала, и ее глаза зажмурились. Я увеличил скорость и уже не вполне контролировал себя.

Я не хотел ее отпускать, и чем больше ощущал манящую киску Гвен, тем меньше мне хотелось останавливаться.

Во Флориде я понял, что очарован ею. Заворожен и одновременно заинтригован. Она играла очень важную роль в моей жизни, и мне бы хотелось, чтобы впредь так и оставалось.

Совершив еще несколько фрикций, я, застонав, кончил, выплеснув в нее свое семя.


***


Немного позже, после того как Гвен уснула, я стал ходить взад и вперед по комнате. Тысячи безумных мыслей витали у меня в голове. И чем больше я ходил взад-вперед, тем больше мне становилось не по себе. Увидев свой пиджак, который лежал на стуле, я вспомнил о записке от Спенсера.

Я открыл записку, и взглядом просмотрел написанное.

«Атлас, пожалуйста, срочно позвони Нику. Возникло неотложное дело, требуется твое непосредственное участие.

Спенсер».

Я скомкал письмо и швырнул его в мусорную корзину. Спенсер знал, что меня не стоило беспокоить в эти выходные. И что за неотложное и срочное дело? Ник не смог самостоятельно найти телку на ночь? При мысли о том, что Ник и Спенсер хотят, чтобы я меньше времени проводил с Гвен, я нахмурился.

Было ли вообще что-то срочное? Или им мешала сама мысль о том, что мы с Гвен вместе?

Я решил не звонить Нику; чтобы там ни было «срочное», это вполне может подождать до понедельника, когда я буду в офисе.

Я зашел в ванную и закрыл дверь. Включил душ и решил, что смою все свои мысли о Гвен и Мэттью.


***


Следующим утром, как только солнце показалось над океаном, Гвен встала с постели и обнаружила, что я сидел на патио и смотрел на песчаный пляж.

‒ Привет, ‒ сказала она, чмокнув меня в щечку.

‒ Как спалось?

‒ Хорошо. А тебе?

‒ Я не спал, ‒ сказал я.

‒ Ой, все спят, Атлас.

‒ Только не я. Не спал уже очень давно.

Она села рядом, посмотрела на меня, а затем перевела взгляд на стол. Гвен заметила, что на завтрак я заказал ей шведский стол с сервировкой в номере. Свежие фрукты на серебряных блюдах. Блины и французские тосты на тарелочках рядом с горячим сиропом в серебряных рамакинах. А также яичница с беконом и колбасой.

Глаза Гвен увеличились в размерах, а живот заурчал.

‒ Я умираю от голода. ‒ Она улыбнулась и повернулась ко мне лицом. ‒ Можно?

‒ Разумеется. Все, что принадлежит мне, принадлежит и тебе. ‒ Я описал рукой полукруг, предлагая ей все, что она пожелает.

‒ Спасибо. ‒ Она схватила тарелку и заполнила ее доверху клубникой.

‒ Я осмелился купить тебе одежду в одном из магазинов, что располагаются внизу.

Она проглотила клубнику, чуть не поперхнувшись при этом. Я налил ей стакан свежевыжатого апельсинового сока. Сделав глоток, она покраснела.

‒ Спасибо, ‒ ответила она, проглатывая ягоду.

‒ Чем бы ты хотела сегодня заняться? ‒ спросил я.

Глаза ее засветились, а лицо озарилось улыбкой.

‒ Конечно же, пойти на пляж.

Пока она завтракала, мы сидели снаружи. Мне нравилось наблюдать за ней, когда она ела.

‒ Пошел собираться, ‒ сказал я. ‒ Увидимся чуть позже и сможем погулять по пляжу. ‒ Я встал из-за стола и направился обратно в комнату. Как только я вошел в туалет, зазвонил телефон.

Я прошел через всю комнату и мельком взглянул на Гвен, которая снаружи дышала свежим морским воздухом.

‒ Алло.

‒ Добрый день, сэр, ‒ зазвучал голос Спенсера в динамике.

‒ Да, что тебе нужно?

‒ Сэр, я понимаю, что вы не хотели, чтобы вас беспокоили. Но Ник никак не угомонится. Он настоял на том, чтобы позвонить вам незамедлительно.

‒ А ты в курсе, в чем дело?

‒ Нет, сэр, ‒ ответил он.

Я ходил по комнате взад и вперед, сердито беседуя по телефону. Мне совершенно не хотелось звонить Нику. Он что, не мог ни о чем позаботиться в мое отсутствие?

Закончив разговор со Спенсером, я снова открыл крышку мобильного телефона, и тут же увидел кучу пропущенных вызовов. Это означало, что могло произойти действительно что-то важное. Ник ответил после первого же гудка. Он задыхался.

‒ Где ты, черт возьми, был, Атлас? ‒ прокричал он.

‒ Это не твое дело. Что же такое произошло чертовски важное, что я не могу отдохнуть в выходные?

‒ Ситуация стала действительно неуправляемой, ‒ сказал он с отчаянием в голосе.

Я запустил руку в волосы, и мой взгляд скользнул на Гвен, которая сидела на патио.

‒ Так что же все-таки произошло? ‒ Я был не в том настроении, чтобы ходить вокруг да около, и раздражался с каждой секундой все больше и больше.

‒ Пропал сенатор Девлин. Он собирался встретиться с высокопоставленными государственными чиновниками и другими сенаторами, чтобы заручиться их поддержкой по законопроекту. В итоге он не появился на этой встрече, и сенаторы были очень расстроены. Они поговаривают о том, чтобы поменять свое решение. Потом его жена сообщила о том, что он не ночевал дома.

‒ Вы проверили все его излюбленные места, где он мог появиться? ‒ спросил я. Девлин время от времени позволял себе устраниться от выполнения супружеского долга. Он мог отсутствовать дома неделями. Мы обычно находили его в местечке «У Мака» и волочили домой.

‒ Его нет нигде. Голосование за законопроект будет во вторник. Если он не появится до этого времени, законопроект умрет, так и не увидев свет.