Сестра Шторма, Маргарита, нянчилась со Светочкой, поэтому пошла к ней, наблюдая с каким удовольствием она занимается с ребенком. Красивая добрая блондинка ласково гладила пальчики девочки, и счастливо щебетала веселую скороговорку, а малышка открывала рот, пытаясь повторить за ней.

Вдруг Рита посмотрела на меня, и скромно произнесла:

— Лидия, а вы…

— Давай на «ты», — предложила, вглядываясь в огромные красивые карие глазки изумительной малышки, заинтересованно смотрящей на меня.

Рита скромно кивнула и попросила:

— Хотела ненадолго отойти, а Лера вышла. Посидишь?

«Я? Ммм. Конечно же, она ко мне обращается. Черт, первый раз буду играть с ребенком. И я… смогу».

— Без проблем, — сказала таким тоном, как будто каждый день с детьми сижу. Ну не стесняться ведь…

Соркина передала мне малышку, не растерявшуюся и мгновенно схватившую меня за волосы, отчего я застыла, пытаясь понять по мимике Маргариты, это означает, что я понравилась и все хорошо, или то, что не понравилась и очень скоро выясню это, оставшись без волос.

— Она любит заплетать. Думаю, будет маленьким парикмахером, — успокоила меня девушка.

Улыбнулась и кивнула, усаживаясь на диван, в то время как маленькая малышка в теплом красном платье дергала мои локоны с самым серьезным видом, пытаясь соединить концы. Наблюдала за ней и улыбалась, с восторгом ощущая, как маленькие ручки так забавно прикасаются ко всему, до чего могли дотянуться.

Не знаю, сколько мы там с ней сидели, но потом я уже втянулась, показывая ей, как можно еще «творить». Артур принес нам резинки и расческу, так что я была моделью, а она моим мучителем. Рита, когда пришла, села рядом и тоже комментировала, показывая, как правильно пользоваться всем и сразу. Было весело и все при деле.

Почувствовала внимание и повернулась, встречаясь с внимательным взглядом Львова. Он так смотрел, как будто чего-то ожидал, поэтому отвернулась и дальше продолжила играть.

Через некоторое время Лера с дочкой и Александром уехали, следом за ними Шторм с сестрой. Я помогла Кристине с посудой и, попрощавшись со всеми, пошла на выход. Знала, что Львов пойдет за мной, поэтому у своей двери развернулась, встречаясь с его темно-голубыми глазами, и резко выдала:

— Стоять!

Мужчина сделала шаг, вплотную приблизившись ко мне, а потом проговорил:

— Лида, давай поговорим?! Нормально.

— Я тебе все сказала. Гуляй, — довольно грубо проинформировала, считая, что адвокат повторяется.

— Атаманова, какая ты тяжелая! Ну почему тебе все всегда нужно усложнить. Если не получилось, значит, не дано, если бы само по себе пошло, будь уверена, я был бы счастлив.

Сделала шаг к нему и буркнула:

— Львов, я тебе не запрещаю встречаться, общаться и расставаться с кем и как тебе хочется, но мне нужно другое. И вот это твое «само по себе» для меня не просто так. Но не вижу смысла объяснять… мы слишком разные. Так что давай без разбирательств.

Сергей внезапно резко дернул меня к себе, отчего не смогла быстро среагировать, и резко проговорил в губы:

— Меня так не устраивает.

— А меня это не волнует, — выдохнула, чувствуя, что оба на пределе, как никогда. Даже воздух был напряжен от нашего противостояния, отчего не хватало воздуха, и, казалось, что мы только одни.

— Я не помешаю? — раздался голос Лыкова со стороны лестницы.

Сразу отступила от недовольного Львова, смотрящего на Володю, поражающего немалыми размерами, такого грозного и всегда недовольного, а потом произнесла:

— Привет, Вова.

— Привет. Я пришел к тебе… поговорить.

«Ох, не нравится мне его «поговорилки». Ладно, поговорим, он меня вчера хорошо выручил, да и, вообще, Володя нормальный друг, товарищ, если бы не одно НО. Только об этом не хочется говорить».

Улыбнулась и спокойно выдала:

— Хорошо. Проходи, — повернулась к бывшему любовнику, который злобно смотрел то на меня, то на моего гостя, и любезно представила: — Сергей, познакомься, это Лыков Владимир, — тут же повернулась к другу и проинформировала: — Вова, это Львов Сергей.

Мужчины секунду смотрели друг на друга, а потом Сережа первый подал руку, представившись, что сделал и Владимир. Надо отдать должное, адвокат умел общаться, поэтому они даже перекинулись фразами, что меня смутило.

Без улыбок и всякой ненужной мимики, проговорила:

— Всего доброго, Сергей. Я занята.

Ох и взгляд мне достался. Такой свирепый, что даже удивилась. Оказывается, Львов ревнивый мужчина. Но это его проблемы.

Закрыв за собой дверь внутри квартиры, выдохнула, слыша позади себя:

— И кто он тебе? Любовник? Жених? Кто?

Повернулась к Лыкову, успевшему снять свой бушлат, удивляясь наглому тону и некорректному замечанию мужчины, а потом задала самый отрезвляющий вопрос:

— Как жена и дети?

Мужчина даже на секунду замялся. А как он хотел?! Пришел мне тут… спрашивает и рассуждает, как будто у него есть право. Еще бы я не отчитывалась перед каждым. Увидев, как Владимир напрягся и на вопрос не собирается отвечать, а также заострившись на форме, очевидно, еще на смене и забежал на несколько минут, предложила:

— Чай пить будешь?

— Не откажусь. Вторые сутки работаю.

Кивнула и показала рукой вперед, предлагая двигаться в кухню, что он и сам прекрасно знал. Вроде как ухаживал за мной в школьное время, что ему плохо удавалось, но чай вместе пили. Общались… как друзья. Что не хочется вспоминать, так это как наша дружба прекратилась. Но что поделать? Студенческие годы, любопытство и все такое. Бывает. А именно то, что как-то по глупости вышло, что первым моим мужчиной стал Лыков, но это в прошлом.

Прошла к кухонному гарнитуру и, включив электрический чайник, повернулась к нему. Отмечая жадный взгляд мужчины, проговорила:

— Спасибо, что помог ночью. Оперативно.

— Не за что. Только ты в следующий раз оденься. От твоего вида у меня парни слюной давились, захлебываясь, — с недовольством выдал он, рассчитывая, что я тут оправдываться начну. Конечно, спешу и падаю. А ничего, что мне не до этого было?!

— Гиперсаливация свидетельствует об одной из трех проблем в организме, и первая — заражение кишечника глистами. Так что можешь посоветовать парнишкам — сдать необходимые анализы. А то вдруг?! Никто не застрахован. Увы! — посоветовала, таким серьезным тоном, что он даже завис, а потом добавила: — Еще замечания будут или к сути перейдем?

Мужчина ухмыльнулся мне уголками губ, а потом поинтересовался:

— Как она?

С Дубининой, естественно, и Лыков знаком. Да все с ней знакомы, мы ведь играли на одной площадке, как подросли, сидели в гуще деревьев, где сами организовали лавочки, слушая песни под гитару. Мой отец всю молодежь во дворе научил правильно вечером отдыхать — «по путёвому», как он выражался. Поэтому нам было не плевать на нее.

— Сегодня звонила врачу, да и с Петровым к ней заходили, когда хирург разрешил. Разговаривали по поводу заявления, да и так профилактику провели.

— Отказалась? — недовольно осведомился Лыков, присаживаясь на стул, считая, что Ирка не станет подавать на любовника. Что говорить, она всегда отличалась простотой и необычайной наивностью, а потом во всякий сверхъестественный бред стала верить.

— Ну, как тебе сказать… Хотела оставить все как есть, но Саня да я обработали ее, припугнув, что в следующий раз мы уже, наверное, на кладбище встретимся. Ты же сам знаешь, как оно на самом деле после выходит…

— Значит, подписала? — удивленно уточнил, прищурив левый глаз.

— Да, — заявила, обобщая итог. Не говорить же ему, что мы с Сашкой почти заставили ее. А как по-другому, если эта полуживая дурочка прохрипела, что она сама виновата, а Коля ее любит, и немного вышел из себя?

— Это хорошо. Кстати, этот наркоман всю дорогу у меня мычал, что баба сама просила наказания.

«Конечно. А через неделю этот урод бы заявил, что немного толкнул ее, а она подтвердила, заявившись с новыми синяками по всему телу… Еще бы меня обвинили, невменяемую соседку с черным поясом, и полицию за вмешательство в нормальные семейные отношения. О как! Больная любовь у них. Лучше уж одной, но здоровой и гордой, а не так… Идиоты!»

— Ну, конечно, женщинам же только и нужно, чтобы мужики их калечили, доказывая свою любовь, — грубо рявкнула, чувствуя, что во мне поднимается злость.

— Хм, некоторым на любовь наплевать, — едко заметил Лыков, кидая камень в мой огород.

«Словила, и в сторону откинула!»

Сделала вид, что не поняла намека. Спокойно достала себе стакан и налила яблочного сока. Слыша щелчок чайника, налила кипятка в кружку и кинула заварку, добавив ложку сахара. Поставила на стол, тут же сухо предложив:

— Есть будешь?

— Ты готовишь? — удивленно осведомился он и, поднявшись, направился к раковине, мыть руки.

— Нет, ради приличия спросила, надеясь, что ты откажешься, — без улыбки и всяких там скромных ужимок выдала.

— Давай, — пробурчал он и вернулся на свое место.

И зачем предложила?! Уверена, только потому, что переживаю, что столько вчерашних котлет не съем, а выкидывать то, что приготовила сама, притом очень вкусно, не хотелось. Совсем. С учетом, что с утра я уже сварила куриный суп, от котлет нужно было избавляться. Натаха сегодня была не столь разговорчива, так что все прошло спокойно, и мне очень понравилось. Думаю, пока бабушку выпишут, я освою азы кулинарного дела.

Так рассуждала, направляясь к холодильнику, ставя себе галочку уменьшать дозировку, а то как бы кормежка гостей в привычку ни вошла. Наложив порцию и разогрев, поставила на стол, наблюдая, с каким удовольствием Владимир молча уплетает. Все же у него был огромный плюс — когда он ел, не разговаривал. Никогда. Ел быстро, красиво, но не было понятно, вкусно или нет. По этому человеку нельзя сказать, доволен он или нет, пока сам не скажет. Минус, что курит, как паровоз, но при его должности, это нормально. Они там поголовно курят.