Любимая соседка пригласила в воскресенье на суши, просто так отдохнуть, и заодно отметить мое чудесное выздоровление. Артур будет готовить, что радует, так как Кристи этого делать совсем не умеет, и пока такого желания не испытывает.

Львов… больше не звонил. Наводило на мысль, что он лично явится. Хотя, может, ему уже плевать, и не стоит о нем вспоминать.

Договорилась с одноклассницей, что с понедельника она мне помогает с готовкой по скайпу. А что делать? Придется научиться, раз Валентина Егоровна не питается в больнице, а на мои слова: «Бабуль, я сама тебя буду кормить…», довольно заявила: «Твое буду есть хоть как». Поэтому попросила Наташу, отменного повара, поднатаскать меня в этом нелегком деле. Правда, придется терпеть ее комментарии с матами в мой офигевший адрес, а что поделать, желающих и таких искусных больше не нашлось. И все же Голькина меры не знает, ей без разницы с кем и что говорить. Язык как помело, но готовит обалденно, за что ее ценят и обожают на работе, сдерживая порыв закрыть рот скотчем. А так она даже очень веселая со своим особенным юмором.

Тишину нарушила трель сотового. Увидев неизвестный номер, ответила на звонок, слыша в трубку:

— Привет, красавица.

— Привет. Кто такой? — поинтересовалась, открывая холодильник, разглядывая все стеклянные полки, придумывая, что поесть. Колбаса, копченая рыбка, сыр… не хочу. А что полегче?

— Запиши, пожалуйста, мой номер. Воронцов Федор. Умный, веселый, страстный поклонник, мечтающий ближе с тобой познакомиться.

«Сто процентов на сайте знакомств зависает… и ник у него вроде этих: «Нежный тигр», «Сладкий кролик»…»

— Привет. Запишу, — успокоила, посматривая на боковую дверь, где находилась вся молочка. Выбор был и даже ничего так. Кристинка оторвалась, когда выбирала. Странно, что детских йогуртов нет.

— Как себя чувствуешь, красавица?

— Отлично, — автоматом сказала, доставая творожок с клубникой, не забывая заглянуть на срок, и убеждаясь, что ему еще жить да жить, поставила на стол, отправляясь на поиски чайной ложечки.

— Еще с гипсом или уже отмучилась? — задал вопрос очень любопытный Федя.

— Нет, сегодня сняли.

— Вау! Здорово!

«Почему у меня такое впечатление, что я с подружкой разговариваю, а не мужиком?!»

— Спасибо за эмоции, — буркнула, тут же слыша:

— А можно тебя пригласить куда-нибудь? Обещаю, не буду признаваться в любви и…

— Куда пригласить? — уточнила, удобнее усаживаясь на стул, раскрывая упаковку.

— В органный зал или театр. У меня везде знаковые, поэтому в любое время могу достать билеты на самые лучшие места.

В органный зал?! Зачем?! Что за нелепое предложение… Ладно. Представлю, что мне, как и всем, очень нравится и, вообще, нужно культурно просвещаться.

Но все же, как же не хотелось… с ним… никуда. И вот вроде Воронцов по всем критериям подходит, но мне уже заранее скучно. Да уж…

— Давай на следующей неделе?

— Здорово. Я уточню, чтобы ты сказала по времени и куда.

— Хорошо.

— Ты меня осчастливила!

Как раз принялась есть, отмечая, что, наверное, стоит заканчивать наше общение. Чувствую, и здесь я провалюсь. Не может у меня быть как у моих родителей, замечательно и счастливо. Видно, я для этого не создана. Вечно все порчу. Эх-х…

— Рада стараться.

— А что сейчас делаешь?

Посмотрела на свое белое, сладкое, полезное чудо и ответила:

— Творожок.

— Ух ты! Я тоже люблю! Тебе с каким вкусом нравится?

Посмотрела по сторонам, желая запульнуть чайную ложку в раковину и отправить творожок в мусорное ведро, но сдержала порыв и буркнула:

— С клубникой.

— И мне! На свидание принесу, если хочешь.

«А я уже на свидание не хочу! Лучше бы молчал! Птица-Говорун!»

— Нет, спасибо.

— Ладно, не буду мешать. Доброй ночи. Пусть тебе приснятся сладкие сны, и…

Не слушала, пребывая в полной уверенности, что переоценила себя и свое терпение, решив, что потом культурно откажусь. Бесит он меня, а вроде как далеко находится. Пока думала, он закончил такими словами:

— И ты проснулась самой счастливой и ласковой.

«Прямо не мужчина, а наивный сказочник…»

— Спасибо. Доброй ночи, — культурно сказала и положила трубку, убеждая себя, что я была даже очень мила. Выкинув творожок и сполоснув ложку, направилась в спальню, как услышала звонок в дверь.

Ну что сказать, даже замерла на мгновение, пытаясь успокоить взбунтовавшиеся чувства. Все же Львов действует на меня, как никогда, ошеломляюще. Посмотрела на себя, домашнюю и интересную в джинсовых шортах, белой футболке с надписью «Зубастая зайка» и улыбнулась. Кристи подарила. Она любит мне подарочки в таком духе дарить, чтобы потом поржать весело, когда свои получит от меня и Леры. Переплела хвост, задержавшись у зеркала, а потом пошла к двери.

Открыла дверь и увидела его. Недовольного, злого и такого сексуального, что захотелось прижать к стене и оторваться. Черт, нужно держать свои дикие желания при себе. Может, он, вообще, довез мне что-нибудь, что я не забрала из его дома, а я тут мечтаю о безумном сексе.

Сергей с такой жаждой посмотрел на меня, пожирая тело с головы до пят, мысленно снимая все, что делала и я, но не столь откровенно. Гордая как-никак. Подожду, послушаю, что скажет этот любитель свободных отношений.

— Что хотел? — поинтересовалась без улыбки. Не получилась, если только оскал.

— На зайку ты непохожа, — выдал Сергей, любуясь моей грудью, на которой был изображен нежный зайчик с невероятной челюстью. Крокодилы позавидуют.

— Тут акцент на зубы, если что.

— Понял.

— Не нравится футболка? — невинно уточнила, не зная, что еще сказать. Вот зачем он пришел?! Поболтать о зайцах и кроликах? Так это не ко мне. Ветеринаром не подрабатываю.

— Нравится… без футболки, — выдал он и оказался около меня, пока я слушала, как моя дверь хлопается с невероятной силой.

«Пропущено грубое матерное слово! Свои бы так хлопал! А лучше дверь любимого джипа, чтобы прочувствовал!»

Только хотела сказать, что еще раз так хлопнет, то вылетит в окно, как Львов схватил за волосы и, намотав на руку, притянул к себе, выдыхая в лицо:

— Лид… мне все нравится…

Сладкие, такие желанные, горячие губы накрыли мой рот, и меня снесло. Основательно. Я как безумная отвечала, руками прикасаясь к его одежде, снимая, срывая, чувствуя, как его ледяные пальцы задирают мою футболку, жадно лаская грудь.

По его милости в считаные секунды оказалась обнаженной, а на нем была еще рубашка и брюки спущены. Уже когда он поднял меня вверх, я дернула ее вниз, почти с рычанием цепляясь ногтями в его широкие плечи.

Какой у него запах! Невыносимый, обалденный, вызывающий во мне необузданные желания. Обожала этот запах…

Как только он приподнял и медленно опустил на себя, вскрикнула ему в губы, без прелюдий начиная двигаться, увеличивая темп, насаживаясь на мужской член, чувствуя его так сильно, что не было сил.

Через время меня окончательно накрыло в предвкушении сладкой истомы. Хотела поцеловать, но не могла сдвинуться, все больше откидываясь назад, чувствуя, как меня начинает штормить, а ведь мы только начали. Когда мощный взрыв прогрохотал в сознании, а тело задрожало, вцепилась в него, тяжело дыша, наслаждаясь острыми и такими сладостными ощущениями, слыша его стон, чувствую горячее семя внутри лона. Я растворилась в нашей страсти… меня не было.

Только когда мозг начал работать, осознала, что Львов кончил в меня. Несколько секунд дышала, пытаясь посчитать дни, прийти в себя и… не вмазать Сергею по самодовольной мордочке. Настроение внезапно ухудшилось, когда поняла, что середина цикла и ох как стоит переживать.

«Обалдеть! Вот это оторвались…»

— Поставь меня, — сухо проговорила, уговаривая себя вести нормально для этой ситуации. Все можно решить и понять. Страсть и все такое…

«Ни черта подобного! Что за бред я себе втираю?!»

Мужчина медленно опустил меня и, спокойно посмотрев мне в глаза, уверенно проговорил:

— Лид, я не предо…

Даже не поняла, как уже заехала ему ладонью по щеке, оставляя красный след. Сергей не сдвинулся с места, молча сканируя меня взглядом, а я, за это время дошла до своей точки кипения, и громко выдала:

— Кто-то кричал, убеждал и вдалбливал, чтобы дети — это не с ним. Закрытая страшная тема. Так какого черта сейчас было?

Львов вздохнул, что-то думая про себя и, делая свои выводы, а потом выставил руки в успокаивающем жесте и отчеканил:

— Лидия! Я не думал, что у нас вот так получится. Я полностью отключился. Понимаю, что это не оправдание, но, черт возьми, я тоже человек. Мужчина, у которого сорвало башню от желания к женщине. У меня есть защита… в рубашке, — повышая тон, выдал Сергей, при этом делая шаг ко мне, продолжая говорить: — Лид, я понимаю…

Дернулась от него назад, упираясь в стену, не желая, чтобы он меня трогал, но Львов действовал стремительно, с такой силой дергая на себя, что влетела в мускулистую грудь. Попыталась уйти, но Сергей положил ладонь на затылок, фиксируя, а второй рукой обхватил за талию, уверенно, даже грубо чеканя:

— Если получится, что забеременеешь, то я… не откажусь от своего ребенка.

«Чего? И я должна прыгать от счастья от такого щедрого предложения?! Может, еще благодарность ему в виде минета оперативненько организовать, чтобы прочувствовал, как я рада?!»

Пораженно уставилась на мужчину, вот совсем не понимая его, а потом выдохнула:

— Дети рождаются в любви, а не когда забыли предохраниться.

— Я сказал тебе свое слово, — выдал Львов, тут же меняясь в лице, думая о своем, явно нехорошем, отчего его рука оказалась на моем подбородке, сжимая его. Еле сдержала порыв вцепиться в аналогичном захвате. Или еще что… придумать. — Хотя, такая, как ты, очевидно, предпочтет уничтожить чужую жизнь, — мужчина сильнее сжал подбородок, на что резко дернулась, скидывая ее. — Работа, спорт, красота… личные эгоистичные желания, сконцентрированные лишь на своей персоне.