Амалия Март - Взрывная Шипучка

Ещё один короткий взгляд. Ещё одно уморительное в своем скептицизме лицо.

— Ладно, немного и на тебя, что так долго молчала. И что, вообще, подумывала о таком. Тебе настолько нужны деньги?

— Ты же видел, как мы с Гусей живём? А знаешь, сколько всего хочется в моем возрасте? — тихо бормочет Шипучка. — Но моя мораль все еще перевешивает голод, так что тебе повезло. Другая на моем месте…

— Хорошо, что это оказалась ты. Я даже благодарен тому барану, что швырнул тебя на мой балкон.

Я чувствую, как Майя замирает. Ее ладонь в моей руке словно тяжелеет на центнер. Наверное, не очень хочется об этом говорить, не самые приятные воспоминания.

— Кстати, столкнулся с ним вчера, — бросаю быстрый взгляд на побледневшее создание. — Ты отомщена.

— Что ты… Влад, я… Боже, — нервно выдыхает она.

В этот момент раздается звонок телефона. Я включаю громкую связь.

— Ты время видел? — без приветствия начинает сестра.

— Привет, Соня. Мы уже подъезжаем.

— Мы?

— Я не один.

— Оу, — спотыкается сестра. — Круто! Я не думала, что вы приедете вместе. Оксан, привет! — орет Сонька.

— Это не Оксана, — жёстко обрубаю.

Майя выглядит ещё более бледной, чем секунду назад. Черт, надо было предупредить родных о сюрпризе. Но зная их широкие взгляды, не думал, что это будет проблемой.

— Упс, — тем временем вещает сестра. — Кто бы там ни был, привет! — как ни в чем не бывало, продолжает она. — Через сколько вас ждать?

— Я уже въезжаю в Запруды.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Окей, пойду дам клич родне. А то без тебя не начинали!

Короткие гудки разносятся по салону машины, раздражая. Надо было чересчур активной сестре позвонить уже на самом подъезде.

— Прости, я не предупредил о тебе.

— Влад, я должна ещё кое-что тебе рассказать! — обрывает меня Майя. Ее голос звучит высоко и взволновано. Что ещё хочет мне поведать это неразумное создание? — Или не должна. Насколько твоя угроза ремнем реальна?

Я сворачиваю на подъездную дорожку к дому родителей и останавливаю автомобиль. Поворачиваюсь к девчонке, нервно грызущей палец.

— Сейчас тебе предстоит кое-что похуже ремня.

Майя

Недосказанность — зло всех зол.

Тупость тоже. Но с этим своим нюансом я, вроде как, смирилась. Не всем же достается генетический джекпот! Однако, стоит признать свое окончательное и бесповоротное фиаско на интеллектуальном поприще.

Я же миллион раз проворачивала в голове все, что должна сказать, но стоило начать, как все слова вылетели из головы, словно голодные пташки. Я так обрадовалась, что он не злится, что мозг отрезал меня от осознания, что Влад понял далеко не все нюансы нашего знакомства.

Или это я так криво каялась?

И, о, боже, он влепил ни в чем не повинному чуваку по самое небалуй за меня. Вот как мне теперь признаться? Вот, просто как?

Но тактика "втяни щеки внутрь — притворись рыбкой" ни фига теперь уже не сработает. Чем больше я буду тянуть, тем хуже расправа. Помним про ремень, да. Жёсткий такой, широкий, кожаный. Эх, и почему он не забыл его там, среди сосенок? Это бы значительно прибавило мне мужества.

— Сейчас тебе предстоит кое-что похуже ремня, — отрывает меня от истерического покусывания пальца Влад.

— Что? — округляю я глаза.

— Знакомство с династией Горьких. И это я сейчас не про тайных миллионеров, живущих затворниками, даже не надейся. Эта династия — совсем другого рода.

Я оглядываю через лобовое стекло дом, к которому мы подъехали. Аккуратный заборчик, двухэтажное строение, яблоньки вокруг. Такой себе вполне "домик в деревне".

— Про миллионеров я, как бы, догадалась, — нервно улыбаюсь я. — Влад, я тут с духом собираюсь, а ты шутишь! — укоризненно впечатываю кулак в его плечо. — Надо ещё кое-что тебе сказать, пока мы наедине.

Так. Глубокий вдох. С чего лучше начать: "зря ты влепил ни в чем не повинному мужику" или "на балкон-то меня твоя женушка подсадила"? А, все одно!

— Поздно, — говорит Влад, вынимая ключи из зажигания. — Если ты не сверхсекретный агент разведки вражеских государств, твое чистосердечное подождёт. Сюда мама идёт.

Да чтоб ее!

Я нервно прохожусь по волосам ладонями, приглаживая растрепанные ветром пряди. Поправляю платье на плечах, тянусь к телефону, чтоб глянуть в зеркальную поверхность — все ли в порядке с лицом.

Влад коротко сжимает мою ладонь, а затем выбирается из машины. Я следую за ним.

— Мама, — с улыбкой он обращается к женщине на добрую голову ниже его.

Заключает ее в свои медвежьи объятия, в которых она тонет, и тем самым загораживает ее от меня. Все, что я успела увидеть — Вавилон на ее голове. Я неловко топчусь позади него, не зная, как себя вести. Что там сказала его сестра? Они не в курсе обо мне?

Чудесно. И как себя теперь вести? Надо сказать, что я не из тех, кто нравится родителям с первого взгляда. А со второго так меня и вовсе начинают ненавидеть. Слишком шумная, активная и яркая. Безумные волосы и пирсинг в самых неожиданных местах баллов мне тоже не придают. Сколько раз мои школьные подружки слышали: не дружи с этой девочкой, она плохому научит. И я учила. Им же на зло! И как бровь себе модно выбривать, и как раскаленной иголкой новую дырку в ухе проделать, и как за гаражами курить, зажав сигарету двумя веточками, чтоб от пальцев потом не пахло — этим я не горжусь, да. Постыдное прошлое! Я повзрослела, поумнела… слегка. И понимаю, что с родителями лучше дружить. Особенно, если это родители твоего парня.

Итак, я натягиваю самую милую из улыбок, примерно такой я приветствую пятилетних именинников на утренниках, и сжимаю края платья, готовая, если удобный случай подвернется, присесть в книксен. Старушке должно понравиться!

Но только старушка оказывается и вовсе не старушкой! А молодой подтянутой дамочкой в офигенном платье, типа китайского ципао.[1]

На глазах — широкие стрелки, губы обведены ярко-алой помадой, а кожа блестит модным хайлайтером. Я ни за что не дам этой женщине… а сколько ей, кстати, лет? Если Владу тридцать восемь, то ей должно быть… Не, где-то тут явно кроется подвох!

Я перевожу слегка ошеломленный взгляд на Медведя, надеясь лишь, что не выгляжу, как имбецилка с отвисшей челюстью и слюной, текущей из уголка рта. Он хитро улыбается, явно обрадованный такой реакцией, а потом притягивает одной лапищей меня в свои объятия и говорит:

— Это моя Майя, мам.

"Моя Майя" — звучит так сладко, что у меня ноги подкашиваются. Неужели он это сказал? Неужели и правда знакомит меня с родней вот так: моя…

Я быстро-быстро моргаю, прогоняя некстати подкатившие эмоции, и перевожу взгляд на женщину передо мной.

— Как интересно получилось, — нараспев произносит она. — Ждали Мышку, а получили Пчелку. Так репку не вытащить, сын!

— Мама, — укоризненно произносит Влад.

А я что? Я тоже много чего сказать могу!

— Зато, согласно мнению древних египтян, душа умершего покидала человека в виде пчелы! Это покруче вытягивания репки будет.

Вот! Если кто не знал, у меня по мифологии пятюня была в институте. Вообще один из любимейших мной предметов, а поскольку мое имя ассоциируется только с дурацкой мультяшный пчелой, я много полезных фактов об этих насекомых знаю. И дурацких тоже. Но это оставим на само торжество, чувствую, пригодится сегодня.

Мама Влада всматривается в мое лицо с холодным прищуром, от которого озноб идёт по коже. Может, я это… зря про умерших? Может, они сильно религиозные, а тут я со своим богохульством крылатым? Влад же, сухарь непробиваемый, не соизволил меня в семейные тонкости посвятить.

Взгляд-то я выдерживаю, что я, зря что ль столько лет тренировала морду кирпичом для бешеных мамашек неуправляемых детей? Но нервничать начинаю больше.

Если б не успокаивающее поглаживание большой теплой ладони по пояснице, я бы, наверное, уже бежала обратно в машину, заперлась там и требовала везти меня домой. Черт, надо было выучиться в автошколе, было бы куда эффектнее потребовать ключи от тачки и свалить в закат в одиночестве.

Но почему молчание так затягивается? Почему Влад не произносит ни слова?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я отрываю взгляд от пугающей женщины напротив и поворачиваю голову на Медведя.

Он, гад, беззвучно смеётся. И мои брови — научились плохому у его "гусениц"! — сходятся на переносице. Фу, плохие, разбежались по местам, не дадим окружающим повода меня раскусить!

— Она из наших, что ли? — наконец, насмешливо спрашивает мама Влада, вмиг приобретая добродушное выражение лица.

— Ну вот, я думал сохранить интригу подольше… — улыбается Влад.

А я ничего не понимаю!

— Владик, я тебя умоляю, я ещё ее не увидела, а уже левым боком почувствовала! А уж когда наша пчёлка открыла рот…

— Из-ви-ни-те? — я не знаю, как реагировать. Меня сейчас оскорбляют или хвалят? Мне с важной мордой разворачиваться, потрясывая волосами, или бросаться в объятия к этой странной женщине?

Что происходит-то?!

— Совершенно не за что, дорогая! — высоко звенит голосом дамочка. — В кои-то веки Владик меня удивил. Уж думала, не доживу до этого мгновения.

— Мама!

— Я шучу, шучу. Пойдемте в дом, представление почти началось!

— Празднование? — уточняю я.

— Нет-нет, именно представление, дорогая. Будет у нас сегодня Репка альтернативная, с пчелиными мотивами!

Влад подталкивает меня ладонью в сторону дома и шепчет: