— Классно. — Ник морщит нос. — Не мозоли, понятно, а тема с работой.

— Она всего на несколько дней. Я по-прежнему ищу что-нибудь на все лето.

— О. — Ник грустнеет. — Мне правда ужасно жаль, что из-за меня тебя выперли от мистера Гровера. В смысле, я теперь знаю, как сильно тебе нравится путешествовать.

— Ты здесь не виноват. Я уже говорил тебе. — Джей пожимает плечами. — Что-нибудь подвернется.

Ник склоняет голову набок.

— А раньше всегда подворачивалось?

— Всегда, — говорит ему Джей. — Слушай, даже при самом наихудшем раскладе моя мать вряд ли позволит, чтобы я умер от голода.

Ник, отпустив его руку, неуверенно улыбается.

— Значит… ты один из тех парней, которые путешествуют с рюкзаком размером с почтовую марку?

— Он немного побольше, — говорит Джей.

— Насколько побольше?

Джей встает, снимает с полки над стиральной машиной рюкзак, и внутри у него сразу появляется зуд. Желание прямо сейчас сорваться в дорогу, в погоню за новыми горизонтами. Он проводит пальцами по истертой нейлоновой ткани, потом дергает за ремешки.

— Серьезно? — спрашивает Ник. — Да он меньше моего школьного рюкзака! Как туда помещаются все нужные вещи?

— Он на тридцать литров, вообще-то. — Джей снова садится и передает рюкзак Нику. — Довольно большой.

— Что это? Рюкзак для муравьев? — спрашивает Ник и ждет ответа, улыбаясь краешком рта.

— Окей, Зуландер, — говорит Джей, довольный тем, что уловил отсылку.

Ник в восторге смеется.

— Правильно! Его-то мы и будем сегодня смотреть!

Джей ставит ноут поближе и открывает Netflix.

— Хорошая идея. Давай.


***


— А сейчас… — шепчет Ник, жарко и часто сопя Джею в ухо и держась за кромку его футболки. — Сейчас я буду искать твои татуировки.

Согласно кивнув, Джей поднимает руки, позволяя Нику снять с него футболку. Горловина цепляется за его подбородок, потом внезапно уходит вверх, и Джей, открыв глаза, видит, что Ник бросает футболку на пол. А потом прижимает его к спинке дивана, словно хочет забраться к нему на колени или же…

О, окей. Именно это он и пытается сделать. Джей расслабляется, и Ник усаживается на его колени верхом. Джинсы втираются в джинсы. Джей берет Ника за бедра, потому что это же Ник. Он может в любую секунду завалиться назад и убить настроение. Ник выгибается, и Джей просто на всякий случай сжимает хватку покрепче. Затем Ник кладет руку Джею на грудь и закусывает губу. Его пальцы немного дрожат.

— Так… здесь нет, — произносит он, и его щеки розовеют.

— Верно, здесь нет.

У Ника вырывается вздох — кажется, смешанный со смешком. Джей и не помнит, когда его в последний раз касались так робко. Он переплетается с Ником пальцами и прижимает его ладонь к своей коже.

Ник ведет дрожащую руку вниз.

В голове у Джея начинает звенеть.

Хотя нет, не в голове, потому что Ник внезапно лезет в карман и выуживает оттуда свой сотовый.

— Черт.

Джей выгибает бровь.

— Проблемы?

— Просто смска от мамы, — вздыхает Ник. — Пишет, что они с папой купили на ужин пиццу.

Джей непонимающе хмурится.

— Это значит, — говорит Ник, — что они ходили в «Пиццу Перфекто». А значит, увидели Девона и поняли, что я явно не у него — что мне делать у него дома, пока он на работе? А значит, я спалился.

— Спалился на чем?

— Ну, я не сказать, чтоб наказан, — говорит Ник, перехватив его взгляд. — Мне восемнадцать, клянусь! Так написано у меня на правах. Все дело во всей этой «молодой человек, пока вы живете под моей крышей, вы будете следовать моим правилам» ситуации. В смысле, они довольно нормально пережили историю с увольнением, но я как бы не сказал им, что тусуюсь с тобой. Я думаю, они думают, что если отпускать меня не к Девону, а к кому-то еще, то меня каким-нибудь образом занесет в чей-нибудь жуткий подвал.

— Вроде моего?

Ник тыкает его пальцем в плечо.

— У тебя очень симпатичный подвал. Короче говоря, я должен доказывать, что могу вести себя хорошо, а не… — он машет рукой, — …заниматься всем этим.

Судя по лицу, Джей в замешательстве.

Ник соскальзывает с его коленок и плюхается на диван. Потом запускает в волосы пальцы, отчего они начинают торчать под странным углом.

— Они по-прежнему обращаются со мной как с ребенком, хотя по закону я уже взрослый, но, знаешь, я не могу их винить. Я ведь реально не оставил им других вариантов. В том смысле, что я до сих пор ощущаю себя ребенком, и большую часть времени это меня абсолютно устраивает. Взросление переоценено.

— Взросление даже не слово.

— А вот и слово. — Ник усмехается. — «А вот и слово». Видишь? Мне десять лет.

— Пожалуйста, не надо так говорить, — стонет Джей.

— Почему?

— Потому что я начинаю чувствовать себя извращенцем.

— Чувак, — фыркает Ник. — Хочешь, покажу водительские права?

— Нет, — говорит Джей. Но вообще он был бы не против.

Ник снова вздыхает.

— Разговор о моих родителях напрочь убил настроение, да? — Он не ждет ответа. — Ладно. Пойду я, наверное, сдамся.

Джей бросает на него взгляд.

— Это как-то помешает нам тусоваться?

Он впервые замечает, что они стали называть свое совместное времяпрепровождение этим глаголом. Наверное потому, что оба не знают, как еще это назвать.

— Не, чувак. — Ник поднимается на ноги и одергивает свою помятую рубашку. — Ты самая важная часть моего плана до колледжа заполучить в себя член.

Ох, ну и разговор.

Ник делает шумный вдох.

— В смысле, если ты будешь за. Четкое и однозначное согласие и все в таком духе. Но, карты на стол, я бы очень хотел, чтобы ты занялся со мной сексом. Типа, с проникновением. Вот. — Он строит гримасу. — Вау. Такое мерзкое выражение, да? С проникновением.

— Мы можем договориться больше никогда не произносить его, — предлагает Джей. — Но если что, мне тоже этого хочется. А еще я универсал.

— Я знаю. Тебе нравятся и парни, и женщины.

— Да, — медленно произносит Джей и ждет, когда до Ника дойдет. До него не доходит. — Но я имел в виду, что если ты захочешь трахнуть меня, то я скажу «да».

Глаза Ника распахиваются. Он несколько раз то открывает, то закрывает рот.

— Ты серьезно?

Джей наклоняется, чтобы поднять с пола футболку.

— С чего бы мне врать?

Ник долго молчит. Потом заставляет себя очнуться.

— Ну… не знаю. — Он показывает на себя, его руки дрожат. — Потому что я это я, а ты это ты?

— Ты думаешь, что, раз попадаешь под описание твинка, то не можешь быть в сексе активом?

Ник прищуривается, словно подозревая подвох.

— Возможно.

— Тебе нужно смотреть больше порно, — советует ему Джей.

— Поверь, недостаток порно — это не про меня.

— Тогда поищи порно получше. Где взрослых здоровяков шпилят твинки. Посмотри, может, тебе понравится.

Глаза Ника округляются еще больше.

— Я… — начинает он, потом останавливается и делает вдох. — Я займусь этим прямо сегодня. Спасибо, чувак!

Пока Джей гадает, надо ли ему встать и поцеловать его на прощание, или обнять, или просто пожать ему руку, Ник с топотом убегает наверх.



Глава 9


На кухонном столе лежит открытая коробка из «Пиццы Перфекто». Ее дно покрыто крошками и пятнами жира и украшено одиноким ломтиком серого, влажного шампиньона, свернувшегося словно грустный слизняк. У Ника урчит в животе, но он героически игнорирует голос желудка и садится за стол. К его ноге прижимает морду собака. Нику хочется верить, что она, почувствовав его стресс, утешает его, как преданный друг, но скорее всего она просто надеется, что ее угостят пиццей.

— Где ты был? — спрашивает его мать самым будничным тоном, но Ник знает: впереди далеко не будничный разговор.

Его отец стоит со скрещенными руками около стойки. Мать Ника становится возле него, и он немного прислоняется к ней — совсем как в тот вечер, когда они танцевали.

— У друга, — говорит Ник.

Но мама напоминает ему:

— Ты сказал, что будешь у Девона.

К лицу Ника поднимается жар.

— Я был у другого друга. У бойфренда.

Если это слово прозвучало похоже на ложь, то лишь потому, что оно и есть ложь. Но уж лучше соврать насчет Джея, чем огорошить родителей правдой: мам, пап, у меня появился приятель по траху!

Его мать хмурится.

— У тебя есть бойфренд?

Ник кивает.

— Почему ты не… — начинает она.

— Сколько ему лет? — вмешивается отец, и воу, пап, ну зачем хватать сразу за горло? У него что, над головой висит неоновая табличка «Тусуюсь с чрезмерно горячим двадцатипятилетним парнем»? Серьезно, семь лет — не такая уж и огромная разница. Кроме случаев, когда речь идет… окей, обо всем. Например, о жизненном опыте, которого у Ника практически нет. И он точно не станет думать о том, что, когда Джей впервые собрал свой до невозможности крошечный рюкзачок и отправился в путешествие, Ник еще ходил в среднюю школу.

— Ну… лет двадцать, наверное, — лжет Ник.

— Где вы познакомились? — спрашивает его мать.

Взгляд Ника падает на коробку из «Пиццы Перфекто».

— В пиццерии. Он их постоянный клиент.

— Ты должен искать работу и думать о колледже. — В тоне отца звучат жесткие нотки.

— Да, пап, я знаю, — вздыхает Ник. — И я думаю, и ищу… Но я же не торчу у него постоянно. Мы видимся даже не каждый день. Так, пару раз на неделе.

Правда должна звучать иначе, чем ложь, верно? Но они так тесно переплелись у него в голосе, что Ник уже не чувствует разницы. Ему хочется верить, что он лжет из благих побуждений. Он не хочет, чтобы родители волновались. Но еще он не хочет, чтобы они доставали его, поэтому есть вероятность, что его побуждения не совсем альтруистичны. Или совсем не.