— Так что? — Нед не хотел спрашивать, сдала она или нет. По ее голосу ему показалось, что это уже не имеет значения.

— Айона, лапочка, где ты?

— В больнице Дальвич.

— Что?! — Нед увидел, как мимо прошла Тамара, — в руках у нее было меню, которое он составил ровно за три минуты, ведерко с кока-колой, которой она протирала доску, и кружка с намокшими мелками, которыми она собиралась написать меню.

— Нед, приезжай, пожалуйста, и забери меня.

— Я сейчас приеду, лапочка. Не волнуйся. Я уже выхожу.

— Нед!

Уже вешая трубку, Нед успел услышать ее перепуганный крик.

— Что?

— Если Ангус будет бушевать, я беру всю ответственность на себя, я не хочу, чтобы ты…

— Айона, помолчи и выпей чаю с сахаром, ладно?

Нед повесил трубку как раз в тот момент, когда Ангус возвращался из погреба, и успел проскользнуть на кухню, так что тот просто не успел ничего сказать.

— Мэри, ты знаешь, как менять бочонки? — спросил Ангус. — Там ведь все в полном порядке. Нужно было просто вылить пару кружек, — вначале всегда идет много пены, потому что… Может, мне лучше объяснить. В первых кружках, которые ты наливаешь из новой бочки, оказывается много воздуха, а значит, образуется много пены, потому что ты выпускаешь газ из…

Мэри продолжала наливать сидр и кивала, — краем глаза она увидела, что Нед выходит через черный ход, натягивая свою видавшую виды куртку. Должно быть, она слишком выразительно посмотрела на него, потому что Ангус вдруг прекратил разъяснения и уставился на закрывшуюся дверь.

— О Господи, да он совсем не изменился! — свирепо заорал Ангус. — Это Нед ушел, да? Это был он?

Мэри неохотно кивнула, и Ангус в порыве бессильной ярости развернулся на каблуках на 360 градусов. Вначале Габриэл смылся, а теперь и Нед. Дома он в такой момент нашел бы, чем запустить в другой конец комнаты, — пультом дистанционного управления, мобильным телефоном, — и хоть так в какой-то степени «выпустил пар». Здесь у него подобной возможности не было, и он знал, что рискует кого-нибудь ударить, особенно сейчас, когда рядом нет Айоны и успокоить его некому.

— Да что за черт! — проорал он. — Как раз тогда, когда я только было подумал, что на него наконец можно положиться! Его совсем не волнует, что через пару минут нужно будет обслуживать посетителей? Он вообще имеет хоть малейшее представление о такой вещи, как ответственность? Господи, мне следовало бы… — Ангус схватил с подноса для фруктов лимон и раздавил его руками.

— Анг, успокойся, — сказала Мэри, с извиняющимся видом улыбаясь посетителям у стойки. — Я не сомневаюсь, что он просто вышел ненадолго, чтобы… Мм, он ведь знает, что вот-вот начнут заказывать ужин, поэтому он не собирается куда-то далеко, да? И он уже составил меню, а остальные трое сейчас на кухне.

— Не в этом дело! — взвыл Ангус, кидая лимон в раковину. От удара лимон окончательно превратился в бесформенную массу.

Мэри была потрясена не столько внезапной вспышкой гнева, — такое с Ангусом случалось, — сколько непривычной горестной нотой, прозвучавшей в его голосе.

— Я на него полагаюсь! Мы все на него полагаемся! А какой смысл чем-то заниматься, если ты не можешь доверять тому, что тебе говорят? Меня уже достало, что… — Он замолчал, уперев ладони в стойку.

Эти руки могут убаюкать или задушить. Айонин большой мишка. Мэри вздрогнула.

— Послушай, Мэри, — продолжал он уже тише, — меня беспокоит то, что если… — Он посмотрел на нее и снова умолк. — Я просто беспокоюсь. Для меня очень важно, чтобы здесь все было так, как следует.

Крикливого трактирщика никто не воспринимает всерьез. Это он прочитал в журнале для рестораторов. И выглядит это неприятно. Ангус закрыл глаза и попробовал снизить давление одним только усилием воли. Он представил себе комнату с белыми стенами, прохладный родник и всю прочую ерунду, — этому их учил в прошлом году менеджер из отдела кадров, проводивший для сотрудников тренинг по релаксации.

Но Нед, пусть, возможно, и не намеренно, — Нед, ради которого все это и затевалось, — только что внес еще один важный пунктик в список причин, по которым следует все бросить и вернуться на нормальную работу.

Мэри погладила его по руке. Он дрожал.

— Не надо так переживать, Ангус. Габриэл прекрасно справится. Просто выйди и прогуляйся вокруг здания. Подыши свежим воздухом, и тогда уже возвращайся, ладно? — Она пристально посмотрела на него. — Ты в последнее время слишком много здесь находишься, понимаешь? Ты имеешь право иногда отдохнуть. Мы вполне справимся.

На лице Ангуса появилась неуверенная улыбка. Хоть Мэри имеет на все свое мнение и свободно его высказывает, но она очень спокойно все воспринимает. Может быть, она научилась так невозмутимо относиться к вспышкам гнева, работая с маленькими детьми. Она не утешала его так, как это делала Айона, инстинктивно чувствовавшая, как одними кончиками пальцев помочь ему прийти в себя, — но Мэри умела расставить все по своим местам, и это тоже был настоящий дар.

— Так я и сделаю, — сказал он. — Скоро вернусь.

Мэри улыбнулась; она сказала бы еще что-нибудь, но в этот момент распахнулась дверь, вошел Лайам, и она растаяла.

— Привет! — поздоровался он, скидывая куртку и проходя к дальнему концу стойки.

— Отлично, — произнес Ангус, стараясь говорить как можно более бодрым тоном. — Две пары умелых рук. Ну, я на секунду.

— Добрый вечер, Мэри, — сказал Лайам. — Великолепно выглядишь, — чуть тише добавил он.

В тот же момент Мэри будто позабыла, что умеет быть невозмутимой. Она ощущала себя девочкой лет четырнадцати, — и это, кажется, было вполне уместно. Но она действительно чувствовала себя очень красивой, — как будто в тот момент, когда он сказал ей об этом, к ней прикоснулись волшебной палочкой, и она вся засверкала.

— Мм, спасибо, — тихо произнесла она.

— Тебе спасибо, — сказал он и улыбнулся так, что по всему ее телу, уже совершенно растаявшему, прокатился электрический разряд.


Ангус быстрыми шагами шел по улице, вдыхал прохладный вечерний воздух, прислушивался к звукам шумного веселья, которые были слышны на Лэдброк-Гроув, — начинались выходные, — и надеялся, что прогулка поможет ему сбросить напряжение.

Мэри была права, они справятся. Все будет хорошо. Он мысленно поставил большую птичку в воображаемом списке, где перечислял причины не бросать работу в пабе: Мэри. Она ведь такая замечательная! Разумная, трудолюбивая и ответственная. Единственная ее проблема — заморочки с Крисом. Ангус нахмурился и перешагнул валявшийся на дороге лист салата-латук, — недавно в меню были котлеты с салатом. Сейчас Мэри кажется такой спокойной, но тогда вечером, когда она пришла поговорить с Айоной, она была просто вне себя от горя. От мыслей об этом у него начало покалывать шею; Ангус покраснел.

Но юридические вопросы будет решить достаточно просто, если она решит дать Крису развод. Ни детей, ни дома, ни имущества. Ангус фыркнул носом. Что за никудышным мужем был все-таки этот подонок Крис, а? И проблем никаких не может быть, если найти приличного адвоката. Хью — как его фамилия? Играл в регби. Валлиец. Хью… Причард, да, — вместе учились на юридическом, — сейчас он занимается семейным правом. Он мог бы направить Мэри к Хью.

Ангус перешел дорогу, — от одной мысли, что с чем-то смог разобраться, он чувствовал себя уже лучше, — и пошагал обратно в паб. Когда он проходил мимо черного хода, ведущего на кухню, его заставил остановиться грохот, доносящийся со стороны мусорных баков. Ангус повернулся, чтобы выяснить, в чем дело. Если там бегают крысы, то придется снова растолковывать Неду санитарные правила, а если в этом переулке решили заняться своими гнусными делами наркоманы…

— Эй! — крикнул он, шагая к бачкам. Там что-то зашевелилось, и, к ужасу своему, в желтом свете уличного фонаря Ангус увидел, как мелькнули худые ягодицы, — их обладатель тут же натянул джинсы, — а персона, находившаяся под ним, сдавленно взвизгнула.

— Что за … тут происходит? — проревел он.

— Ну, ты в некотором роде сам ответил на этот вопрос, приятель, — произнес знакомый голос.

— О Боже, — простонал Ангус, не в силах решить, какому из обуревавших его чувств дать волю первым. Он сжимал и разжимал кулаки.

— Ангус, это не то, что… — начала было Тамара, — по крайней мере, Ангусу показалось, что это была она. Он галантно уперся взглядом в кирпичную стену, дав любовникам возможность одеться. Габриэл, само собой, и не думал торопиться.

«Господи, такое впечатление, что ему это нравится», — подумал Ангус.

— То есть, ты хочешь сказать, что на кухне сейчас пусто, — сказал он, все так же устремив взгляд на стену, — он решил начать с фактов, а не бросаться сразу в бурные воды ярости.

Габриэл вышел из тени; на лице его было недоброжелательное и самодовольное выражение, грива золотых волос растрепана, на рубашке расстегнуты четыре верхние пуговицы.

Просто Роберт Плант.

Видела бы его сейчас Айона.

Ангуса затрясло.

— Да я просто поверить не могу, что можно быть до такой степени безответственным! — завопил он. — Как раз тогда, когда ты больше всего нужен на кухне, и…

— Ангус, ну какого черта ты устраиваешь сцены? — заговорил Габриэл агрессивным тоном. — Мы с Тамарой…

— Я совершенно не хочу знать, что вы с Тамарой делали! — проревел Ангус. — А теперь возвращайся на кухню, пока мне не пришлось сказать тебе чего-то, о чем ты потом очень пожалеешь!

Он повернулся на каблуке и бросился обратно в паб.

За стойкой были Лайам и Мэри; они прервали подозрительно интимный разговор тет-а-тет и начали яростно протирать чистые кружки. «Господи, теперь я это повсюду вижу, — подумал Ангус. От смятения и гнева сердце его бешено колотилось. — Вот они чем все занимаются, а я так много работаю, чтобы дела шли, как следует, что я…» Может, будет все же лучше послать все к черту и вернуться в офис. Там, по крайней мере, не бывало такого, чтобы он пошел отправить факс из кабинета с копировальной техникой, а секретаршу пришлось бы отвлекать от любовных утех. И с Айоной он проводил бы больше времени.