– Ну, у тебя с этим в любое время дня и ночи вроде проблем не наблюдается. Так что переживать не стоит.

– Ты не одна? – судя по звуку, Элоди ехала на своем старом корыте.

– Ну да. Мы с Валюшей едем в парк. Я ей еще на той неделе обещала. Так что сейчас завезем сыр в ресторан и двинем на аттракционы.

– Да, в палк! – раздался радостный голос девочки.

– А как ты отнесешься к тому, что я к вам присоединюсь? – ляпнул Мусса и тут же спросил себя, зачем ему это нужно.

– Ну, ты понимаешь… – в голосе Элоди явно слышалось замешательство. – Мы в общем-то договорились о встрече с Олегом. Он обещал погулять с Валюшей в парке.

Олег. Бывший. Мусса ощутил, как жесткий комок поднялся из его желудка и, расширяясь, стал сдавливать сердце и легкие. В голове словно сразу плеснуло огнем при мысли, что Элоди будет гулять и улыбаться этому козлу. Воображение тут же помчалось вскачь, подкидывая больше дров в костер его непонятно откуда взявшейся ревности. А возможно, и старые чувства вспыхнут. Бывший возьмет Элоди за руку или обнимет за плечи… Его губы как бы невзначай коснутся ее сладкой кожи на шее. И Элоди растает, ведь у них, в конце концов, много общего, много совместных ночей и общий ребенок…

Да с какого хрена ему-то волноваться из-за этого? «У нас же только секс, горячий и необременительный… Ну, и вернется она к бывшему, мне-то что?»

А то, что прямо сейчас он еще не был готов отказаться от Элоди. Он еще хотел ее так же, как и в первый раз, а может и гораздо сильнее. Она должна быть его, пока не утихнет этот голод, жесткая потребность быть не просто ближе к ней, а максимально близко, желательно внутри ее тела. И этот гребаный бывший сейчас совершенно некстати.

– Сладкая, твой бывший пусть и гуляет с девочкой, а ты погуляешь со мной, – выдал Мусса.

– Вот как? А зачем тебе это? Остаться со мной наедине ты все равно там не сможешь, так что такому практичному парню нет смысла выгуливать меня в парке, зная, что ничего сегодня не обломится.

– Элоди, что ты хочешь, чтобы я сказал? Что я обожаю сахарную вату и дебильные аттракционы? Это не так. Я просто хочу тебя видеть и готов потерпеть их какое-то время. Не то чтобы мне не важно, что ты сегодня не окажешься в моей постели, это охренеть как важно, но знать, что ты сегодня в городе и не увидеться с тобой – просто глупо.

«Тем более, что рядом будет виться этот мудак, твой бывший», – подумал Мусса.

– И можешь думать об этом все, что тебе угодно, только не приписывай мне никаких сопливых чувств. Просто мне хочется поиметь тебя хотя бы глазами. Так как, могу я к вам присоединиться?

– Если хочешь. Только умоляю, следи за тем, что говоришь при Валюше. А то она опять начнет нас друг другу сватать.

– Обещаю фильтровать каждое слово!

Через час он увидел Элоди и Валюшу, стоящих при входе в парк. Никакого бывшего пока не наблюдалось, и это так обрадовало Муссу, что он и сам удивился. Теперь, когда мудак заявится, он вполне может подумать, что они приехали вместе, и эту ночь Мусса провел в постели Элоди. Мрачное мужское торжество наполнило его.

– Привет, малявка, – сказал он, вручая Элоди красную розу на длинном стебле, а Валюше – красивую куклу, за которой он заскочил в магазин по дороге.

Продавщица уверила его, что девочки просто обожают кукол – фей, и Мусса купил самую дорогую, ярко-рыжую и полуголую, с роскошными крыльями. «Фея Винкс Блум» гласила надпись на коробке, хотя Муссе в принципе было наплевать. Просто он сейчас смотрел на расширяющиеся в неподдельном восторге глазенки Валюши и был рад, что угадал.

– Мама! Дядя Мусса купил мне Блум! – завопила девочка в восторге и аж заплясала на месте, не в силах перенести нахлынувшее счастье.

Но Элоди почему-то посмотрела на него укоризненно.

– Валюш, это очень дорогая кукла. Вряд ли мы можем принять ее от дяди Муссы, – строго сказала она.

Что? Она, наверное, шутит? Лицо девочки стало сморщиваться в преддверии, видимо, целого водопада из слез.

– Думаю, вы очень даже можете принять эту совсем недорогую куклу, тем более я надеюсь, что взамен удостоюсь чести, наконец, попробовать твой знаменитый сыр, Элоди, – решил схитрить Мусса.

Девочка перевела умоляющий взгляд на мать и та, сломавшись, кивнула.

– Ладно, если на таких условиях, я согласна. Но ты, Валюша, будешь помогать мне готовить сыр для дяди Муссы.

– Да! Да! Да! – закричала девочка, и прежде, чем он смог понять ее намерения, кинулась к Муссе и крепко обняла его бедра. Выше-то она пока не доставала. – Спасибо! Я помогу маме плиготовить самый вкусный сыл для тебя!

От этого неожиданного контакта Мусса почувствовал себя смущенным и растерянным. Он никогда близко не общался с детьми, но этот порыв Валюши и ее незамутненная радость оказались неожиданно… приятными. И даже вдруг странно защемило где-то в районе груди. Но строгий взгляд Элоди тут же его отрезвил.

– Не нужно так больше делать никогда, – шепотом сказала она. – Дети – не взрослые. Она легко может поверить, что тебе небезразлична, и привязаться. А ты уйдешь и причинишь ей боль.

– Ну, пока-то я никуда уходить не собираюсь, между прочим! – раздраженно ответил Мусса.

Мысль о том, что Элоди только и ждет момента, когда их отношения сойдут на нет, жутко разозлила его. Нет, он, конечно, понимал, что это случится неизбежно, он не из тех, кто подходит для всей этой семейной хрени. Но мысль, что это, похоже, нисколько не расстраивало Элоди и она была к этому готова, почему-то выводила его из себя.

Ее бывшего Мусса вычленил из толпы моментально. По тому, как замедлил шаг высокий светловолосый пижонисто одетый мужчина, поймав взглядом Элоди, девочку и стоящего рядом Муссу. Смазливый, лощеный ублюдок!

Глаза мужчины сначала распахнулись, одаривая Элоди удивленно-жадным взглядом, и Мусса четко прочел в них растерянность мужчины. Это был самый настоящий «Охренеть, как я мог это упустить!» мужской взгляд.

– Как давно ты не виделась с бывшим? – шепотом спросил Мусса, посылая мужику четкий «Отвали! Это МОЕ!» сигнал, ненавязчиво, но уверенно обнимая Элоди за талию.

– Ну, где-то полгода. Он не приезжал нас навестить. Да и раньше я старалась не пересекаться с ним, разрешала общаться с Валюшкой наедине, – Элоди все еще не замечала приближавшегося мужчину, зато Мусса смотрел прямо на него.

Похоже на то, что мужик подзабыл, насколько красива его жена, потому что сейчас просто пожирал глазами ее обтянутое голубым платьем тело. А присутствие Муссы его явно выводило из себя. Видимо, он не ожидал, что место рядом с его бывшей женой может быть занято. Ну что же, кто-то просрал, бросив драгоценный камень в грязь, а кто-то оказался удачливым и глазастым и подобрал. «И этот кто-то хрен станет теперь делиться», – подумал Мусса и, демонстративно наклонившись, вдохнул запах волос Элоди, по-прежнему глядя прямо в глаза сопернику.

На самом деле ему хотелось развернуть к себе лицо Элоди и впиться в ее губы жадным, бесстыдным поцелуем, таким, который заставляет их обоих терять голову и стонать. Так, чтобы этот пижон и подумать не мог, что у него тут есть хоть крошечный шанс. И прямо сейчас Муссу не волновало, насколько примитивно-собственнически это будет выглядеть. И даже то, что это говорит о чувствах, существование которых он не желал признавать, его не смущало. Единственное, пугало, Элоди может оттолкнуть его на глазах у этого мудака, потому что смутится присутствия дочери.

– Папуля! – наконец увидела блондина девочка и помчалась ему навстречу.

И Мусса ощутил опять болезненный укол внутри – от радости девочки при виде другого мужчины.

Так, словно он был готов ревновать уже не только Элоди, но и ее дочь. С раздражением он оттолкнул от себя это странное чувство. Пижон подхватил ребенка на руки и расцеловал.

– Папа, смотли, мне дядя Мусса подалил настоящую Блум! – замахала девочка куклой перед носом у отца, а Мусса сдержал желание коварно улыбнуться при виде того, как недовольная гримаса скользнула по его смазливой роже.

Но когда бывший шагнул к Элоди, за спиной которой он стоял, и, наклонившись, уверенно поцеловал в щеку, задерживая губы на коже женщины дольше, чем, по мнению Муссы, позволяли приличия, настала уже его очередь кипеть от злости. И это было самое настоящее долбаное объявление войны!

– Ты так прекрасно выглядишь, девочка моя, – сказал этот наглец и позволил себе мимолетно скользнуть пальцами по щеке Элоди.

«Не твоя! – хотелось взреветь Муссе. – И убери от нее свои гребаные руки, пока их не оторвали!» Но он подавил желание впечатать кулак в улыбающуюся холеную рожу. Он же не чертов неандерталец, верно?

– Ты тоже выглядишь замечательно, – ответила Элоди, улыбаясь держащему на руках ребенка хлыщу.

«Да с чего ты взяла?! – вскипело все внутри у Муссы. – Ну, к тому же, это всегда можно быстро исправить!»

– Познакомьтесь. Это мой бывший муж и отец Валюши – Олег, – повернулась к Муссе Элоди. – А это Мусса. Он… он мой друг.

Ага, друг! Тот самый друг, что проводит ночи между твоих ног и заставляет тебя изнемогать от наслаждения.

– Друг? – переспросил Олег, протягивая Муссе руку для приветствия.

– Друг, – послал в ответ Мусса Олегу нахальную улыбку, больше похожую на хищный оскал, призванную максимально точно показать сопернику, какого рода «дружба» у них с Элоди.

Но, похоже, и Олег не собирался отступать.

– Новые друзья – это замечательно, – скривился он, демонстрируя, что ни хрена замечательного в этом не видит. – Но мы с Элоди, несмотря на развод, тоже сохранили тесные дружеские отношения.

Явное ударение на двусмысленность слова «дружеские» чуть не заставило Муссу все же вмазать засранцу, но он вовремя понял, что Олег просто его провоцирует.

– Дружба – это хорошо, – кивнул он Олегу. – Тем более она такая разная бывает.

– Ну что, идем гулять? – предложила Элоди.

Через час хождений от одного аттракциона к другому и взаимных попыток их с Олегом друг перед другом выпендриться Мусса чувствовал себя страшно усталым и злым. То, что у Олега и Элоди было так много тем для разговора, и то, что маленькая Валюша то и дело пыталась схватить их обоих за руки, словно подчеркивая, что между ними всегда теперь есть связующее звено, жутко бесило его.