Если не хотят спрятаться?..

Не исключено.

Колин остановился перед маленьким бунгало двумя домами дальше искомого, за стареньким микроавтобусом. Из укрытия он видел дверь, небольшую веранду и одну стену, с занавешенным окном, выходившим на соседний двор. С другой стороны виднелся бампер синей машины, но марку Колин распознать не мог.

Там кто-то жил?

Видимо, да. Возле парка в Уилмингтоне стояла машина Аткинсона. По крайней мере, несколько часов назад, если верить Марголису.

Колин пожалел, что не взял с собой ноутбук Марии. Было бы неплохо убедиться, что мобильник на месте. Он подумал, не позвонить ли Эвану с просьбой, но друг ухватился бы за возможность прочитать ему еще одну нотацию, а Колин не желал выслушивать назидания. И потом, Эван и Лили уже, вероятно, везли Марии ее вещи. А значит, оставалось только наблюдать в надежде, что Лестер рано или поздно высунет нос.

Но опять-таки – как и сказал Эван – Колин до сих пор не знал точно, как Лестер выглядел.


Когда Колин посмотрел время на экране мобильника, было уже почти три. Он караулил час. В окнах никакого движения, на улицу никто не выходил. Синяя машина стояла на месте.

Соседи не обращали на Колина внимания, и на улице было тихо. Мимо его машины прошло несколько человек, пробежали мальчишки, пиная мяч. Показался почтальон, и Колин обрадовался: может быть, он узнает имя обитателя этого дома, заглянув в почтовый ящик? Но почтальон миновал бунгало, не оставив ни одного письма.

Странно. Почтальон останавливался возле всех домов на улице.

Но это еще ни о чем не говорило.

Или говорило о том, что человек, который там жил, получал почту по другому адресу.

Колин задумался.


Время шло. Четыре часа. Колин нервничал. Он боролся с желанием сделать… что-нибудь. Позвонить Марголису. Постучать в дверь. Колин мог себя контролировать.

Он сидел в машине, глубоко дыша, и испугался, когда внезапно зазвонил мобильник.

Эван.

– Что ты делаешь?

Колин ответил:

– Ничего.


Прошел еще час. Пять. Солнце начало садиться. Оно еще светило ярко, предвещая скорое наступление сумерек. Колин гадал, зажгут ли в доме свет, начиная подозревать, что внутри вообще никого нет.

Телефон снова зазвонил. Опять Эван.

– Я сейчас приду, я уже рядом.

Колин, нахмурившись, обернулся и увидел шагавшего по тротуару Эвана. Тот запрыгнул в машину, закрыл дверь и поднял окно. Колин тоже.

– Я так и знал, что ты тут. Я сразу понял, что именно ты затеял. И ты мне соврал! Написал, что ничего не делаешь.

– Не соврал. Я действительно ничего не делаю.

– Ты сидишь здесь. Наблюдаешь за домом. Следишь за Лестером. По-твоему, «ничего»?

– Я его не видел.

– Ну и какой у тебя план?

– Еще не придумал, – ответил Колин. – Как Мария?

– Когда мы приехали, она спала на диване, а как только проснулась, Лили принялась делиться с ней нашими свадебными планами. А я решил проверить, как у тебя дела, потому что о свадьбе Лили может распространяться часами.

И тут Колин заметил движение. Входная дверь открылась. На крыльцо шагнул мужчина с жестянкой в руках.

– Пригнись, – прошипел Колин. – И не высовывайся.

Эван машинально повиновался.

– Что такое?

Колин, не отвечая, медленно приподнял голову и пригляделся. Мужчина вышел на крыльцо, оставив входную дверь открытой. Колин напряг зрение, пытаясь воскресить в памяти образ Аткинсона, и решил, что это точно не он. Затем он попытался припомнить, как, по описанию Марии, выглядел накануне Лестер. Вылинявшая красная футболка, рваные джинсы…

«Да», – подумал Колин. Мужчина на крыльце был одет именно так.

Лестер?..

Без вариантов.

Колин вновь ощутил прилив адреналина. В этом доме жил Лестер. Он даже не переоделся…

Через несколько мгновений парень в красной футболке развернулся и вошел в дом. Входная дверь захлопнулась.

– Это он? – шепотом спросил Эван.

– Да. Он.

– И теперь ты позвонишь Марголису? Как обещал?

– Ладно, – ответил Колин.


Марголис по телефону отругал Колина за сокрытие информации и сказал, что уже едет. Он запретил преследовать человека, вышедшего из дома, кем бы он ни был. Детектив велел, чтобы это предоставили ему, и пригрозил: если Колин хотя бы попытается выйти из машины, он найдет повод надеть на него наручники, потому что ему до тошноты надоели попытки Колина влезать туда, куда его никто не просит. Последовало еще несколько нецензурных выражений, и, когда Колин положил трубку, Эван многозначительно взглянул на друга.

– Я предупреждал, что Марголис не обрадуется, – заметил он.

– О’кей.

– И тебя это не волнует?

– А с какой стати?

– Потому что он может испортить тебе жизнь.

– Только если я впутаюсь в неприятности.

– Например, вмешаешься в расследование.

– Я просто сижу в машине и ни во что не вмешиваюсь, я – потенциальный свидетель. у Марголиса теперь есть вся необходимая информация. Он сказал мне, что делать, и я делаю.

Эван поерзал:

– Можно я выпрямлюсь? У меня ногу свело.

– А я вообще не понимаю, зачем ты до сих пор сидишь скрючившись.


Через сорок минут рядом остановился седан Марголиса. Не глуша мотор, детектив опустил окно.

– Я, кажется, велел тебе убираться отсюда, – сказал он.

– Нет, – заметил Колин. – Вы сказали не выходить из машины и никого не преследовать.

– Ты нарочно умничаешь?

– Нет.

– А по-моему, умничаешь. Я вчера лез из шкуры вон, чтобы ты не загремел под арест, а сегодня ты снова решил сыграть в полицейского?

– Мария сказала вам, что Лестер забрал ее мобильник. Но айфон нетрудно отследить. Я думал, что вы и сами уже это сделали.

По выражению лица Марголиса было понятно, что он прозевал очевидное.

Опомнившись, детектив огрызнулся:

– Ну, знаешь, мир не вертится вокруг тебя и твоей подружки. У меня есть и другие дела. Очень серьезные. И я как раз собирался ими заняться…

«Ну конечно», – подумал Колин.

– Вы вернете Марии телефон?

– Если он у Лестера. Но у меня пока нет никаких доказательств, кроме твоих слов.

– Два часа назад телефон был еще там, – вмешался Эван. – Я проверил, прежде чем приехать.

Марголис с явным раздражением уставился на него и покачал головой.

– Я найду телефон, – сказал он. – А теперь уносите ноги. Вы оба. Вы мне здесь не нужны, видеть вас не желаю. Я сам обо всем позабочусь.

Он поднял окно, отпустил тормоз, и машина поехала вперед, пока не остановилась прямо перед бунгало. Марголис вышел и несколько мгновений разглядывал дом, а затем зашагал по подъездной дорожке ко входу.

Поднявшись на крыльцо, он повернулся к Колину и ткнул большим пальцем в сторону дороги, напоминая, что пора уезжать.

«Разумно», – подумал Колин.

Ключ по-прежнему торчал в замке зажигания. Он повернул его… и ничего не услышал. Мотор молчал. Ни звука. Колин попытался еще раз, тот же результат. Тишина.

– Дай угадаю, – сказал Эван. – Машина барахлит.

– Она просто капризничает сегодня.

– Марголис не обрадуется.

– Тут я ничего не могу сделать.

Он говорил с Эваном, одновременно не сводя глаз с Марголиса, который так и не постучал в дверь. Вместо этого детектив подошел к краю веранды и стал смотреть на машину, стоявшую на дорожке. Когда он повернулся, Колин заметил замешательство на лице Марголиса. Наконец детектив шагнул к двери. Он помедлил, прежде чем постучать.

После долгой паузы Марголис взялся за ручку и повернул ее.

«Кто-то отозвался и предложил зайти, сказав, что дверь не заперта?»

Марголис с кем-то заговорил через щель, вытащил значок, вошел и пропал из виду…

– Пошли ко мне в машину, – предложил Эван. – Уедем, пока он не вернулся. Я не хочу, чтобы он возненавидел тебя еще сильнее. Ну и меня заодно. Вид у него очень недовольный.

Колин промолчал. Он думал о выражении лица Марголиса, когда тот постучал в дверь. Марголис что-то увидел… что-то, что его смутило? Удивило? Что-то, чего он не ожидал?

И с какой стати Лестеру приглашать детектива в дом, если он параноик и боится полиции?

– Что-то тут не так, – проговорил Колин почти машинально, не отдавая себе отчета в сказанном.

Эван взглянул на друга.

– В смысле? – уточнил он, и в это мгновение они услышали два громких хлопка, один за другим. Выстрелы.

Колин потянулся к дверце, когда увидел Марголиса. Пиджак и рубашка у него были в крови, рукой он держался за шею. Он споткнулся, упал на ступеньки и сполз на дорожку.

Колин выскочил из машины, следуя инстинктам. Он побежал к Марголису, набирая скорость с каждым шагом… увидел, как тот корчился на земле…

И тут Лестер вышел на крыльцо, бессвязно вопя, с пистолетом в руке. Он прицелился в Марголиса. На его лице одновременно отразился страх и ярость, рука, державшая пистолет, тряслась. Лестер закричал, опустил оружие, снова поднял…

Колин срезал путь по газону соседей, перескочил невысокую изгородь…

Все ближе и ближе к крыльцу. К Лестеру. Он приближался. Еще несколько секунд.

Лестер продолжал целиться в Марголиса, но не нажимал на курок. Лицо у парня покраснело, глаза налились кровью. Он утратил власть над собой. Лестер вопил:

– Я не виноват! Я ничего не делал! Я не вернусь в тюрьму! Я знаю, что задумала Мария!

Он начал спускаться по ступенькам, сокращая расстояние между собой и Марголисом и наводя пистолет дрожащей рукой. Он дразнил жертву. Заметив движение краем глаза, Лестер резко развернулся и попытался прицелиться в Колина…

Слишком поздно.

Колин перемахнул через перила и, раскинув руки в стороны, налетел на Лестера всей тяжестью своего тела. Пистолет взмыл вверх, в воздухе несколько раз перекрутился и упал на крыльцо.

Колин был тяжелее на сорок фунтов. Он услышал, как у Лестера хрустнули ребра, когда они вместе рухнули наземь. Лестер завопил от боли, не в силах пошевелиться. Колин действовал быстро: он откатился и немедленно обхватил одной рукой горло Лестера, а другой стиснул запястье. Лестер, чья шея оказалась зажата между бицепсом и предплечьем Колина, извивался и корчился. Колин сильнее нажал на сонную артерию – классический удушающий захват, – пока противник отчаянно пытался освободиться. Через несколько секунд глаза у Лестера закатились, он побледнел и перестал сопротивляться.