– Хорошо, ма, – остановил поток моих слов Ванечка у дверей своей комнаты. – Мы соберёмся в дорогу, душ примем, переоденемся и зайдём, хорошо?

– Мне кажется, ты не в настроении? – удивилась я.

– Да нет, всё нормалёк, ма! Устал немного.

– Ну идите. Долго не задерживайтесь, хочу ещё с вами пообщаться перед отъездом, – несколько печально сказала я и пошла на кухню продолжать работу.

Вот так! Ни пообщаться с матерью, ни слова ласкового. Мне опять стало печально.

– Ольга Борисовна, вы опять к нам? – удивилась Лена. – Мы уже почти всё сделали. Гостей уже мало осталось, сами справимся.

На кухню заглянули папа и Наташа.

– Всё в порядке, я вижу, ты, как всегда, на кухне, – произнёс он. – Оля, принимай подругу и пошли в столовую. Потом отвезём её домой.

– А я бы её вообще оставила на ночь. Как ты на это смотришь, Ната? – с надеждой спросила я.

Наталья на мгновенье задумалась. Её колебания отразились на лице.

– Оставайтесь, Натали! – прочувствовав моё настроение, тоже попросил папа. – Вам будет удобно. Я знаю, что ваш младший сын вполне самостоятелен.

– Хорошо, я останусь, спасибо!

– Вот и замечательно! Лена отведёт вам гостевую комнату…

– Нет, нет, папа! Если Наташа не против, я заберу её к себе, – обратилась к переводчице: – Как ты на это смотришь?

– Спасибо! Вы так гостеприимны! Только сына предупрежу и мужа.

Она отошла в сторону и о чём-то недолго говорила по телефону.

– Ну всё. Предупредила, – вскоре сообщила Наталья.

– Па, ты пришлёшь завтра за ней машину?

– Конечно, детка! Как выспитесь и Натали будет готова – звони.

– Хорошо, папа! Но не надейся, что мы рано проснёмся! – я еле заметно улыбнулась ему. – Женские разговоры и прочее.

– Отдыхайте! Скоро вам предстоит довольно много работы, – с этими словами папа отошёл от нас к оставшимся гостям.

Понемногу разошлись все. Николай с Леной занялись окончательной приборкой. За столом остались мы с Натальей да папа со своей Люсей.

Выпили ещё по одной. Папа немного захмелел.

– Ну, ещё по одной – и мы поедем, – сообщил он. – Где внук?

– Поднимись к нему, – сказала я. – Он у себя в комнате.

– Олечка, ещё раз прими мои соболезнования! – проворковала Люся. – Искренние!

Папа взял за руку свою Люсю, и они вместе пошли наверх. Мы с Натальей остались за столом одни.

– Ната, сейчас папа спустится, я попрощаюсь с сыном, а ты иди ко мне в комнату, прими душ. Там найдёшь всё: ночнушку, халат. Я скоро буду.

В голове у меня всё-таки заиграл хмель, но противно не было. Скорый отъезд Ванечки мне заменяло присутствие новой подруги-помощницы. Я так себя сейчас ощущала!

– Лена! – попросила я. – Приготовь всё необходимое для Натальи…

Хотелось назвать Нату по отчеству, но я его не запомнила, или папа вообще об этом не говорил.

Я тихо спросила у Натальи:

– Ты кто по отчеству? Я не запомнила, прости.

– Пьеровна. Да ни к чему эти условности! – отозвалась она.

– Надо! – я чувствовала хмель в голове. – Лена, для Натальи Пьеровны – все её причуды!

– Сделаем, Ольга Борисовна! – как всегда, весело отозвалась Лена. – Пойдёмте, Наталья Пьеровна!

– Оля! Ну зачем ты так? – не смутилась, но заскромничала Ната.

– Ты моя подруга! – я чувствовала, что выпила лишнего, но уже ничего не могла с собой поделать. – А моя подруга – это я сама и есть! Да!

Вдруг зазвонил телефон в моей маленькой чёрной сумочке. Наталья послушно пошла вслед за Леной.

– Привет, подруга! – раздался звонкий голос Вероники. – Ты где?

Я создала трезвый голос и сообщила, что она не пришла на девятый день.

– Ой, дорогая моя, прости! Ты не напомнила, а я, как всегда, варежка. Ну прости! – в телефоне Вероники были отчётливо слышны пьяные голоса, звон посуды и весёлый трёп. Она явно тусовалась в творческой компании.

– Да я не сержусь! Хочешь – приезжай, познакомлю с новой подружкой. Она переводчица и едет со мной в Париж!

– Ты? В Париж? – Вероника протрезвела.

– Да. Папа посылает подучиться. Беру дело Семёна в свои руки!

На другом конце провода повисла мёртвая тишина.

– И надолго? И кем ты будешь? – вопросы Вероники звучали глухо и недоверчиво.

– А я буду вникать в тонкости производства парфюмерных и косметических товаров и следить за выпуском новинок. Вот так! – даже от себя я не ожидала такой уверенности в себе и гордости.

– Ну ты даёшь! – с восхищением проговорила Вероника. – Я буду твоим первым экспериментом по испытанию новой продукции!

– Обязательно! – ответила я. – А сейчас я никуда с тобой не поеду! Ты опять среди творческих личностей, накачанных водкой?

– Фу, подруга! Ты не оригинальна! – возмутилась Вероника. – Пока! Я ещё позвоню.

И бросила трубку.

Папа спустился со второго этажа вместе с Люсей. Для меня это стало сигналом к тому, что можно подняться к сыну.

– Ольга, – попросил папа, – не надо Ване читать нотаций. Он настоящий мужчина. Попрощайся и всё. Не надо ехать его провожать. Хорошо? Я надеюсь на твоё благоразумие.

И я, взрослый, самостоятельный человек, мать, для которой сын – любимейшее существо во Вселенной, неожиданно для себя самой кротко согласилась с ним!

– Хорошо, папа, – и представила себе, как буду реветь, уткнувшись в подушку, когда Ванечка уедет в аэропорт, рассматривать его фотографии, заболит голова…

Я пошла наверх. Постучала в комнату к Ванечке и вошла без приглашения. Это ведь мой сын!

– Ванечка, ну, будь умничкой! – сказала я. И внезапно попросила Викторию:

– Смотри за ним хорошо!

– О’кей! Я вас понимаю, Олга! – на лице креолки расплылась добрая улыбка. – Всё будет хорошо!

– Ма, всё будет нормально, обещаю!

Ванечка подошёл ко мне, обнял и поцеловал в щёку.

– До следующей встречи! Только по хорошему поводу! Присядем. На дорожку.

По-английски Ваня объяснил Виктории, что значит «присядем на дорожку». Та с удовольствием согласилась.

Мы посидели молча минутку.

– Ну идите! – сказала я. – Папин шофёр вас отвезёт в аэропорт.

Мы с Ванечкой ещё раз расцеловались, и в порыве чувств я неожиданно для себя чмокнула в щёку и Викторию.

– Всё, до встречи! – я развернулась и пошла к себе в комнату; на глазах моих появились слёзки. Я очень медленно шла к себе, в мою крепость, комнату, где ждала меня, наверно, Наташа.

«Нет, в окно смотреть на уходящего сына не буду и махать рукой не буду!»

Наталья сидела в кресле у окна и смотрела телик. Увидев меня, она поднялась навстречу, подошла и нежно обняла. Вот тут-то я и дала волю слезам! Я всхлипывала, потом ревела, немного успокаивалась и вновь всхлипывала. Ната гладила меня по спине, шептала успокаивающие слова, потом усадила меня в кресло.

– Психологи не советуют ложиться во время истерики, а у тебя самая настоящая истерика. Посиди, я налью воды.

– Газированной, не холодной, – продолжая всхлипывать, попросила я.

Ната вышла из комнаты за водой.

И чего я такая неврастеничка? Продолжая всхлипывать, я встала и взяла с книжных полок наш семейный альбом. Сидя в кресле, рассматривала последние фотографии Ванечки, сделанные в Англии. Какой же он у меня красивый!

Вошла Ната с бутылкой минералки и двумя стаканами на подносе.

– Ты уже пришла в себя? Всё равно выпей воды, – она поднесла мне полный стакан.

– Наташа, ты поможешь мне? Познакомишь с тем офицером из военкомата? – вдруг спросила я.

– Познакомлю, – удивлённо ответила Ната. – Чего это ты раньше времени?

– Никогда не поздно. Лучше раньше начать решать этот вопрос.

– Хорошо. Вот приедем со стажировки – дам телефон.

– Спасибо! А он реально сможет помочь? Это очень важно для меня!

– Да поможет, поможет! Он служит какой-то «шишкой» в горвоенкомате. Некоторые мои знакомые тоже к нему обращались – помог стопроцентно.

– Хорошо, вернёмся – позвоню ему, – мне сейчас нужны были положительные эмоции, а эта уверенность Натальи как раз таким положительным моментом и являлась.

– Всё будет хорошо! – увещевала меня Наталья. – Сын твой благополучно отучится, вернётся, продолжит дело отца и деда, женится, будешь внучат нянчить… Что ты раскисла?

Я глубоко вздохнула.

– Не знаю, что со мной творится! С каждым годом всё тяжелее с сыном расставаться. Вижу ведь, что взрослеет, понимаю, что его ждёт своя жизнь, что вечно со мной он не останется, а душа к нему рвётся ежеминутно. Оттого и болячки все, от нервов, узлы какие-то в щитовидке… Вот сейчас всё думаю, что заноза эта его, Виктория, к себе его привораживает, уведёт, да! Обидно!

– Что обидного-то? Это жизнь, это естественно!.. Мужика тебе надо нормального, вот и всё.

– Да нет у меня почему-то обычной потребности в сексе, такая уродилась или так воспитали, или никого не любила. С мужиками трудно схожусь серьёзно, так, пообщаться, пофлиртовать. А серьёзных отношений боюсь. Не хочу! Да!

– Комплекс мужской неполноценности. Тебе кажется, что все мужики одинаковы. Но поверь, это не так. Я же встретила порядочного человека, который стал настоящим отцом моих детей!

– Тебе просто повезло. Впрочем, я никогда и не делала попыток завести с кем-нибудь серьёзные отношения, у меня ведь была полноценная семья!

– Всё, что ты рассказала, – полноценная семья? – возмутилась Ната. – Да это свинство со стороны твоего мужа, это пародия на семью!