Бет Энн даже скрипнула зубами от негодования.

— А убираться на кухне кто будет? Тараканы?

— Ты бессердечная женщина, Бет Энн, — масляным голосом проговорил Пэт и вкрадчиво повторил свое предложение: — Да ладно тебе, пошли! Я покажу тебе, на что способен настоящий мужчина…

Осмелев, он протянул руку и больно ущипнул Бет за зад. Гуси и то так не больно щипались. Две юбки не спасли Бет Энн, и она приглушенно застонала. Вдруг Пэт с ревом вскочил из-за стола, пытаясь отряхнуть со штанов растекающуюся черную жидкость. Он завопил, будто ошпаренная кошка.

— А-а-аа!!! Проклятье-е!!! — Подпрыгивая на месте и топая ногами, Пэт извергал дикие ругательства: — За что?! Ты, сука, что наделала?! Дьявол!

— Хватит! — заорал Вольф. — Я не потерплю, чтобы в моем доме поминали нечистую силу, мистер Таккер!

— Но она… она… — скрипя от боли зубами и все еще отряхивая свои штаны, мямлил Пэт.

— Господи, какая же ты неуклюжая! — прикрикнул Вольф на свою дочь. — Вот теперь убирай!

— Сию минуту, па, — подавив улыбку ответила Бет Энн.

Она вновь поставила опрокинутую кружку Пэта и стала подтирать под столом тряпкой.

— Эй, Пэт! — с дальнего конца стола подала голос Виски Джин, улыбаясь во все лицо. — Ты бы хоть сменил свои подштанники, а? А то, чего доброго, люди подумают, что ты описался!

Пассажиры почтового дилижанса, сидевшие за столом, прыснули в кулаки. Притчард кивнул Пэту. Метнув в сторону Бет Энн взгляд, исполненный злости, кондуктор убрался из комнаты.

— Эй, Вольф! — не унималась Виски Джин. — Ну-ка, передай мне пару лепешек, а? От веселья у меня всегда повышается аппетит.

Сбитый с толку происшедшей за столом сценой, Вольф без разговоров передал Джин блюдо с лепешками.

— Благодарю тебя, Вольф.

Виски Джин всегда называла Линдера по имени. Исключительно для того, чтобы досадить ему. Она набрала две полные горсти маленьких румяных лепешек и опустила их в огромные карманы своего старенького пыльника. Подмигнув Бет Энн, она сказала:

— Мне бы хотелось еще немного задержаться и поболтать с тобой о том о сем, Вольф, но время не терпит. Надеюсь, у тебя найдется доллар сдачи?

Вольф не любил отвлекаться от дискуссий, это дико раздражало его. Он кивнул дочери, стремясь как можно скорее избавиться от компании Виски Джин.

— Дай ей сдачи.

— Да, па.

Бет Энн бросила мокрую, пропитанную кофе тряпку и вышла с подругой из столовой в гостиную. Здесь постояльцы могли расслабиться и отдохнуть. Двери в доме были настежь распахнуты. В углу гостиной стоял большой секретер. Это был офис «Отдыха путника».

— Уж и не помню, когда я последний раз так смеялась, — сказала Джин, все еще будучи не в силах успокоиться и постукивая пальцем по пряжке ремня своих запыленных безразмерных штанов. — Но должна тебе сказать — в лице Пэта ты нажила себе врага, учти.

Бет Энн только презрительно фыркнула.

— Можно подумать, я боюсь этой задницы!

Она быстро вписала один завтрак в счет Джин в гроссбухе Вольфа. Старик делал все записи стенографическим языком, чтобы поменьше любопытствующих глаз заглядывали в его дела, и того же требовал от дочери. Бет Энн закончила писать и достала монету для сдачи Джин из медной коробочки, которая была в среднем ящике стола.

— А если Пэт Таккер еще хоть раз пальцем до меня дотронется, я сделаю так, что он будет с удовольствием вспоминать о сегодняшнем дне, когда отделался только ошпаренными яйцами!

— Попотчуешь его свинцом, как ты попотчевала этого преподобного паренька?

Бет Энн опустила глаза, но тут же вскинула голову и хитро взглянула на Виски Джин.

— А знаешь, мне понравилось! Правда, если тренироваться на людях… это оборачивается большими хлопотами и проблемами.

Подруги с полминуты молча смотрели друг на друга, а потом вдруг одновременно весело рассмеялись. Этот беззаботный смех — первый за последние два дня, — взбодрил Бет Энн.

Преподобный отец был для нее проблемой. И то, что па заставил выхаживать его, не делало эту проблему меньше. Сегодня ей более или менее удалось скрыть свой чувства при виде его обнаженного тела… Но ведь только на слепую не могла бы произвести впечатления мощная и крепкая мужская грудь Зака Темпла! Она смотрела на его штаны и представляла, как они закрывают от ее взгляда его поджарые ягодицы и мускулистые бедра…

Опомнившись, Бет Энн вовремя подавила рвущийся наружу тихий стон. С чего это она вызвалась побрить этого Зака?.. Господи, как же он раздражал ее! Слава Богу еще, что она удержалась и не порезала его! Приходилось каждую секунду быть начеку и ничем не показывать ему, что от прикосновений к его коже у нее дико учащался пульс. Но он, кажется, обо всем догадывался. У него была такая по-мальчишески злорадная, понимающая улыбочка, от которой у нее сбивалось дыхание, и ноги подрагивали, как сухая листва.

«Может, во мне и вправду заложено что-то распутное?» — мрачно подумала Бет Энн, припомнив распекания отца.

Может именно поэтому Зак так вел себя с ней, обнимал ее?.. Может быть, мужчины подсознательно видят женщин насквозь и безошибочно выбирают ту, которая, как они знают, не умеет до конца подавлять свои животные инстинкты? Преподобный отец был надменен и раздражителен, но одновременно он был чертовски привлекателен… Бет чувствовала с тоской, что он, пожалуй, в постели мог бы оказаться лучше, чем Том Чепмэн!

Но будь она проклята, если еще хоть раз позволит ему распускать руки! У нее должна быть сила воли. А если Зак Темпл в следующий раз полезет снова… Что ж, тогда она прострелит ему уже другое место… И это будет побольнее!

Бет Энн оглянулась на Виски Джин, которая не очень-то чистым носовым платком вытирала с губ крошки.

— Откуда ты узнала о том, что случилось? Погонщица волов усмехнулась.

— Господи, да разве тебе не известно, какой длинный язык у этого ничтожества Сэйерса? Весь Дестини только об этом сейчас и говорит!

— Черт! — пробормотала Бет Энн, закусив губу. — Я не хотела подстрелить священника, честное слово. Я думала, что это один из индейцев, который хочет увести Нелли…

Виски Джин пожала плечами.

— Ну, ты же знаешь, как любит публика все всегда понимать превратно.

— Да, знаю, — сказала Бет Энн, скривив рот в усмешке.

Но ее широко раскрытые серые глаза источали печаль и были похожи на глаза потерявшего мать ребенка.

— Сильно тебе досталось от твоего па? — сочувственно спросила Виски Джин.

— Как обычно.

Виски поняла, что больше говорить об этом незачем. Поэтому она сменила тему. Засунув руку в один из карманов своих штанов, она извлекла оттуда маленький сверток в коричневой бумаге.

— Да, чуть не забыла. Бери, пригодится…

— О, Джин! — всплеснула руками Бет Энн. — Большое тебе спасибо!..

Она весело засмеялась, взяла в руки сверток и вдохнула мягкий аромат своего любимого розового мыла. Подобные вольности вызывали у па гримасу неудовольствия, а поскольку он держал дочь на коротком поводке, — почти, как пленницу — она редко имела возможность сходить в городскую лавку и купить себе те мелочи, которые были необходимы для женщины. Впрочем, у Бет Энн вот уже два года и так не возникало желания побывать в городе.

Но Виски Джин никогда не забывала порадовать свою подругу.

Бет Энн поцеловала ее в щеку.

— Ты балуешь меня!

— Кто-то же должен это делать, — пробормотала несколько смущенно Джин и так треснула своим сомбреро о колено, что от шляпы пошла пыль. Но было видно, что на ее грязных щеках играет радостная улыбка. Ей было приятно, что подарок пришелся по душе Бет. Она откашлялась и грубовато сказала:

— Ну, ладно, нечего тут больше торчать. Поеду. Бак уже до отвала напоил мою скотину, а старатели… Они будут выворачивать карманы и говорить, что у них нет ни цента, если я сегодня к вечеру не доберусь к ним на Топамак-Ридж.

Бет Энн пошла проводить Виски Джин на крыльцо, где обе замерли, увидев, как к «Отдыху путника» подъезжает легкая коляска с открытым верхом, в которой сидели три пассажирки.

— Эхе-хе… — проговорила Виски Джин и присвистнула сквозь зубы.

— Что им здесь надо? — с любопытством спросила Бет Энн.

— Похоже, сейчас здесь кое у кого будут неприятности, — сказала погонщица и водрузила свое сомбреро на голову. Она с сожалением взглянула на Бет Энн. — Извини, что убегаю, но по мне целое стадо волов — это все-таки лучше, чем троица благочестивых дев. Скоро увидимся. И смотри получше за своей задницей, а то опять ущипнут!

Джин прогромыхала вниз по крыльцу сапогами и направилась к Баку, который поджидал ее возле упряжки с почтительно снятой шляпой. Проходя мимо коляски, Джин смерила визитерок небрежным взглядом и тут же забыла о них. Стоило Бет Энн взглянуть на приехавших матрон в накрахмаленных кружевах, как ей тоже захотелось поскорее куда-нибудь скрыться.

Все три женщины с головы до пят были одеты во все черное. Они были типичными представительницами женского общества Дестини, так сказать, его духовными образцами и лидерами. Бет Энн сразу узнала Мэми Каннингхэм. Амбиции этой тетушки с лошадиным лицом были вполне удовлетворены во время прошедших выборов, в результате которых ее муженек, владелец платных конюшен, стал мэром города. Узнала она и Аниту Келлог, старую деву, преподававшую в школе. Третья женщина была младше первых двух, по крайней мере, лет на двадцать пять. Это была хорошенькая блондинка с нервным выражением лица. Узнав ее, Бет удивленно вскинула брови и ощутила тихую радость.

Китти! Она и Китти Галлен были закадычными школьными подружками. А потом она вышла замуж за Дугласа Харди, владельца лавки, Бет Энн совсем увязла в работе в «Отдыхе путника» и они перестали встречаться. Еще до того, как здесь появился Том. После той постыдной истории Бет Энн почти не появлялась в городе. Ее никто не приглашал туда, боясь, что она запятнает его репутацию своим распутным поведением.