Так значит преподобный отец Темпл возомнил, что призван изменить падшую женщину и для этого послан богом в Дестини? Скоро он будет думать иначе. Сегодня она была ослеплена гневом, который сослужил ей плохую службу, но теперь она почти успокоилась и без большого труда придумает несколько сюрпризов для священника, вкусив которых он тут же уедет из «Отдыха путника». Бет Энн злорадно усмехнувшись, похлопала Нелли по ее бархатной морде.

Стоит ей вплотную взяться за преподобного отца Темпла, как он сразу же пожалеет о том, что не уехал отсюда раньше, когда ему предлагали. Он пожалеет об этом!

И Бет Энн не смогла удержаться от радостного смеха.


Зак был выведен из себя. И дело было не в горчичниках, от которых у него на коже вздулись волдыри.

Дело было даже не в том, что всю его спальню окурили каким-то горько-едким вонючим дымом, якобы для того, чтобы вывести блох, которые будто бы завелись в доме. Дело было даже не в том, что у него на целые сутки отобрали всю одежду и выстирали ее в кипятке со щелоком, после чего она стала прямо в руках разваливаться на куски. И не в «целительном снадобье», которым его попотчевала Бет Энн. «Снадобье» воняло коровьим дерьмом и было так наперчено, что обожгло ему все горло. Она еще стояла над ним и смотрела на то, как выкатываются из орбит его глаза, как урчит изнасилованный желудок… Смотрела до тех пор, пока его не вырвало от этой гадости.

Зак даже не сразу понял, что его так доконало. Осознание пришло утром на третий день после неожиданного визита женской делегации из города. Проснувшись, Зак понял, что он медленно умирает с голоду и что Бет Энн Линдер, оказывается, имеет на него большой зуб.

Ну, надо же ему было что-то быстро придумать, чтобы эти хлопотуньи из Дестини, нагрянувшие к нему ни с того ни с сего, убрались, оставив его в покое. Откуда он мог знать, что Бет Энн окажется такой обидчивой?! Господи, можно подумать, что он пообещал провести над ней обряд крещения в голом виде! У него и в мыслях не было «спасать» ее на самом деле! Скорее, наоборот. Когда он временами ловил сводящий с ума аромат розы, исходивший от нее, когда его взгляд случайно падал на ее упругую колыхающуюся грудь, ему казалось, что минутная слабость и отказ от правил приличия — это… в этом нет состава преступления.

Но она поверила в его «миссию» и теперь заставляла его жестоко платить за свои слова. Может быть, восстанавливающая диета, состоящая из слабого чая и детского питания — это и хорошо день-другой, но не больше. Она влила в него неимоверное количество шалфея, что сняло лихорадку и жар, но не утоляло дикий голод. Да, это можно было назвать эффективным лечением: день ото дня он становился все здоровее и сильнее, но где еда для нормального человека? Он голодал и хотел есть, хотя одновременно понимал, что месть Бет Энн в принципе выгодна для дела: ему нельзя было поправляться слишком быстро. Иначе в один прекрасный день Вольф Линдер недоуменно поинтересуется у священника: что его еще заставляет задерживаться в «Отдыхе путника» и почему он не спешит в место своего назначения — в Таксон? С другой стороны, если он будет разыгрывать из себя больного, то так ничего и не получит от негодницы кроме отварного риса и картофельного пюре!

Зак поправил рубашку на больном плече и тут же услышал, как урчит у него в желудке. Солнце садилось за горизонт тусклым апельсином. Вот и сейчас в его комнату проникали, — уже не первый день! — одуряющие запахи жареного мяса и свежеиспеченного хлеба! Это было похоже на настоящую пытку!

Да будь он проклят, если и впредь будет довольствоваться инвалидными порциями, которые приносили ему по вечерам на ужин! Нет, пора выходить в люди. И первое, что он сделает во исполнение этого решения: спустится в кухню и потребует себе человеческой еды.

Зак застегнул на себе рубашку и пробежался пятерней по вьющимся волосам. Проходя мимо зеркальной дверцы шкафа, он глянул на свое отражение, поморщился и быстро вышел из комнаты. По крайней мере, он перестал хромать и синяки на его лице почти исчезли. Если не считать больного плеча и руки, он вновь стал нормальным человеком.

Зак решил, что уже пришло время провести с Вольфом Линдером беседу на тему о вреде мирского богатства, о том, каким образом золотая жила может затащить всякого богобоязненного человека прямиком в ад. Как это там в Библии говорится про богача, которому не пройти сквозь игольное ушко? Нет, там вроде был верблюд… Черт, надо будет глянуть для верности. Ладно, неважно. Может, удастся хоть как-то убедить старого пердуна.

Зак шел на запах. Он прошел по веранде, спустился по внешней лестнице и направился прямо на кухню, которая располагалась в полуподвальном этаже. Заглянув туда, он увидел Бет Энн, которая помешивала ложкой в котле, стоявшем на чугунной плите. Она была, как всегда, опрятно одета: скромное платье из набивного ситца. Ее щеки разгорелись от огня и красиво порозовели, влажные вьющиеся локоны не забранные в косу, затейливо свисали на виски.

Она что-то негромко напевала и двигалась по кухне легко и уверенно. Чувствовалось, что она здесь настоящая хозяйка и все ей знакомо, как пять пальцев. Тут же суетилась карликового роста кругленькая служанка в свободном безразмерном платье. Она подметала пол. На почетном месте размещалась коллекция кулинарных книг. Полка с ними была расположена прямо над запертым шкафчиком, где хранились приправы и специи. Глубоко погружая в котел длинную деревянную ложку, Бет Энн помешивала свое варево, распространявшее вокруг волшебный аромат. Затем она протянула руку к солонке и чуть приправила варево.

Зак стоял, прислонившись к дверному косяку и с наслаждением вдыхал аппетитный аромат.

— Не возражаете, если я продегустирую ваш кулинарный шедевр?

Бет Энн вздрогнула и едва не уронила ложку в котел.

— Черт возьми, святой отец! Выходит, моя пуля не научила вас уму-разуму, и вы не бросили привычки так по-идиотски подкрадываться к людям?!

Уголки его рта медленно скривились.

— Голод поднял меня с моего скорбного ложа.

На какое-то мгновение Бет не смогла скрыть выражения стыда на своем лице, но почти сразу же вздернула подбородок и вызывающе взглянула на Зака.

— Считайте, что вам повезло. То, что я сейчас готовлю, я готовлю именно для вас!

Заку не понравился тон, каким она это сказала. Что она задумала на этот раз? Свекольная похлебка?.. Жидкая овсянка?.. Он смерил девушку потемневшим взглядом.

— Мисс Линдер, должен предупредить, что ваши восхитительные супы меня утомили. Я бы с радостью откушал двухфунтовый кусочек мясца!

— А это не суп, — заверила его Бет. Сунув ложку поглубже в котел, она вынула кусочек мяса, с которого соблазнительно капал густой соус. — Очень питательное рагу. Ускоряет рост тканей в организме и помогает при кровопотере. К тому же, смею заверить, весьма вкусное.

Рот Зака наполнился слюной. Пододвинув стул к разделочному столику, он сказал:

— Мисс Линдер, если это не похлебка, я съем с удовольствием.

Губы его нервно подергивались, а бирюзовые глаза неотрывно следили за тем, как она кладет перед ним на стол салфетку, приборы и, наконец, большую тарелку рагу. Зак настолько обалдел, что, перед тем как наброситься на ужин, едва не забыл скороговоркой протараторить самую короткую благодарственную молитву.

Это был настоящий рай! Он ел с такой жадностью, что это польстило бы любому повару. Бет Энн налила ему стакан молока и положила несколько кусков хлеба из квашеного теста, а также консервную банку с «ликом», любимым ковбоями сиропом. Через несколько минут ей пришлось дать Заку добавки.

— Восхитительно, мисс Линдер, — проговорил он с набитым ртом. — И, кстати, необычный вкус. Как вы назвали это блюдо?

— Э-э… рагу.

Служанка внимательно посмотрела на Зака, в глазах ее блеснули искорки. Она сказала что-то на своем наречии. Бет Энн ответила ей на том же языке. Женщина захихикала и убежала с кухни.

— Что это с ней? — спросил Зак, подбирая куском хлеба остатки подливы.

—…Стесняется чужих людей, но она хорошая помощница на кухне. — С этими словами Бет Энн стала мыть посуду в жестяном тазу, наполненном мыльной водой, бросая по временам на Зака короткие, потаенные взгляды из-под своих черных ресниц. — Я люблю приправлять свои блюда местными травами. Иногда Ама приносит мне специальные… ингредиенты из своей деревни.

Покончив с едой, Зак отставил в сторону стул и благодушно похлопал себя по округлившемуся животу.

— Просто великолепно! Благодарю вас, мисс Линдер!

— Не за что, преподобный отец, — девушка подошла к столу и стала убирать посуду. Она старалась не встречаться с ним глазами, а в ее голосе были заметны смешинки. — Мы с па гарантируем хорошее обслуживание во всем.

Зак почувствовал себя возрожденным к жизни и ему не хотелось возвращаться в свою «больничную палату».

— Ваш отец никуда не уехал сегодня? Мне надо бы кое-что обсудить с ним.

— Он принимает гостей. Но я думаю, он с удовольствием согласится поболтать с вами, так как общество священников ценит выше всего на свете, кроме, пожалуй, общества мешка с золотым песком. — Бет задумчиво помолчала, а потом вдруг ее рот искривился так, как будто она съела ложку горчицы. — Догадываюсь, что вы, два вонючих хорька, захотите сообща состряпать план моего «спасения».

— Бет Энн, — Зак поймал ее за запястье руки. Девушка замерла, держа в другой руке грязную тарелку. Ее серебристо-серые глаза широко раскрылись и в них появилась настороженность. Он стал мягко водить подушечкой своего большого пальца по нежным сухожилиям ее запястья, там, где можно было нащупать пульс. Он бился учащенно. — Сначала нам придется немного поработать над вашим излишне острым язычком. Вот вас задевает оскорбительное отношение к вам со стороны окружающих. Уверяю, оно было бы много мягче, если бы вы при каждом удобном случае не кололись, как ежик.