Она почувствовала, как он задрожал, и поразилась своей власти над этим мужчиной. Он простонал:

– Я хочу тебя, Менди. Я так тебя хочу! – Их губы встретились, и они обнялись на бесконечно долгие минуты. Тела их стремились к еще более близкому слиянию, и только звук открывающейся двери вернул супругов на землю.

– Господи Боже, кажется, я опять это сделала! – вскрикнула тетя Агата, – Джаред, поищи более подходящее место для страстных объятий! Что, если на вас наткнутся слуги? – Появившийся было из-за спины леди Чезвик дворецкий встретил грозный взгляд хозяина и моментально исчез, вспомнив о том, что пора пересчитать серебро или заняться еще чем-нибудь столь же неотложным, – Понятно, что вы слегка обезумели, это со всеми случается раньше или позже, но все нее постарайтесь вести себя хоть немного сдержаннее в дневные часы.

Джаред на миг оторвался от губ Аманды, и в его глазах появились чертики.

– Убирайся отсюда, тетя Агата, или, как говорит мой юный друг Том, я надаю тебе по башке.

– Джаред! Как ты со мной разговариваешь! Все, я умываю руки.

Аманда изо всех сил пыталась сохранить на лице строгое выражение, а Джаред утомленно произнес:

– Если бы ты только могла, тетушка, если бы! Но я в этом очень сомневаюсь.

Раздосадованная леди резко повернулась и удалилась с негодующим видом. Лорд и леди Сторм виновато захихикали.

– Нужно догнать ее и извиниться. Она наверняка очень расстроилась. – Аманда пыталась говорить серьезно. – Бедная тетя Агата, – посетовала она и вдруг снова хихикнула.

– Так ей и надо, старой зануде, хотя я ее искренне люблю. – Внезапно Джаред посерьезнел. – Ты разговаривала с ней сегодня утром, малышка?

– Ой, она что-то говорила мне про спор с тобой, но боюсь, я ее плохо слушала. А когда она сказала, что Хэрроу здесь, я сразу убежала. А что? Что-то важное?

Глаза Джареда потемнели.

– Да, милое дитя, это очень важно. Пожалуйста, выбери время, чтобы поговорить с ней после ланча. Я в это время займусь Хэрроу и мальчиком. Встретимся часа в три в конюшне. Думаю, один раз можно пропустить чай, правда?

Аманда, нахмурившись, свела брови, но Джаред тут же ее поцеловал. Она пообещала выполнить просьбу мужа, и они вместе отправились на поиски леди Чезвик, чтобы успокоить ее раненые чувства.


Леди Чезвик похлопала по дивану рядом с собой, приглашая Аманду сесть:

– Нам нужно поговорить на очень деликатную тему, дорогая моя, и я надеюсь, ты позволишь мне подойти к ней постепенно. Видишь ли, все началось еще с моей сестры Лавинии, матери Джареда.

Аманда слушала внимательно – ее очень интересовало все, что касалось мужа. Леди Чезвик продолжала:

– Лавиния была самой красивой девушкой на свете – и самой милой. – На старую леди нахлынули воспоминания, и глаза ее затуманились. – Джаред, знаешь ли, очень на нее похож – такие же синие глаза и темные волосы. Иногда мне кажется, что Карлтону от этого было еще больнее. Но я отвлеклась. Лавиния была младше меня почти на двенадцать лет – полагаю, она родилась по недосмотру – но мы прекрасно ладили. Она была такая живая, такая энергичная! О, какие она устраивала проказы! Когда она познакомилась с Карлтоном, я уже вышла замуж. Карлтон был значительно старше. Я встретилась с ним, когда впервые вышла в свет, и должна заметить, что он не произвел на меня особого впечатления.

Надо полагать, он был привлекательным, но каким-то блеклым, весь такой светловолосый и белокожий. А глаза! О, его глаза мне никогда не нравились, такие светлые, что казались бесцветными. Он выглядел так, словно выгорел на солнце. Они с Лавинией напоминали день и ночь, но при этом были очень красивой парой.

Но меня настроила против него не внешность, а его отвратительный характер. Когда мы встречались в обществе, он казался спокойным и сдержанным, но я слышала разные байки – замужние женщины чаще слышат сплетни – о диких приступах ярости, которые нападали на него, если ему перечили. Я пыталась отговорить Лавинию от брака, предупреждала ее, но она утверждала, что по отношению к ней он был просто идеалом доброты. Не думаю, что она хоть раз видела его рассерженным, а они прожили в браке больше пяти лет. Мне приятно думать, что благодаря ее влиянию он держал себя в руках, потому что после ее смерти все очень быстро вернулось на круги своя.

Леди Чезвик вытащила из кармана носовой платок и промокнула глаза. Аманда положила ладонь ей на руку и прошептала:

– Я пойму, если вы не захотите продолжать, тетя Агата. Пусть Джаред сам мне все расскажет. С его стороны бессердечно просить вас делать то, что вас так расстраивает.

– О нет, дорогая моя, прошу тебя, не надо! – взмолилась леди Чезвик. – Он понятия не имеет, что я тебе все это рассказываю. Он хотел, чтобы я сообщила тебе всего одну вещь, но мне кажется, ты имеешь право знать, что скрывается за этой просьбой. Со мной все в порядке, право же. Очень важно, чтобы ты все узнала как можно скорее.

Как ты уже, наверное, догадалась, Лавиния и Карлтон поженились в конце сезона, к великому расстройству многих прекрасных молодых людей, преданно ухаживавших за ней. – Леди Чезвик обвела глазами комнату. – Он привез ее сюда сразу после свадьбы, и Лавиния так и не вернулась больше в Лондон. Видишь ли, будучи намного старше и прекрасно сознавая, до чего она красива, он ее сильно ревновал. Но Лавиния была не против. Нужно сказать, что я очень удивилась, когда приехала навестить ее, потому что Лавиния казалась очень довольной. Она была такой веселой и полной жизни, а Карлтон выполнял любой ее каприз. Думаю, в утверждении о том, что противоположности сходятся, есть много правды.

Лавиния расстраивалась только из-за того, что никак не могла выносить ребенка. Она дважды беременела, но у нее случались ранние выкидыши. Я понимаю, что с моей стороны неделикатно говорить с тобой, юной девушкой, так прямо, хоть ты и замужем, но это поможет тебе понять. – Леди Чезвик встала и подошла к камину. – Сразу после того, как моя сестра забеременела в третий раз, Карлтон заказал ее портрет. – Она подняла глаза к пустой стене над камином. – Сходство было необычайное. Я видела портрет как раз перед тем, как мы с лордом Чезвиком уехали и Индию. Сейчас этот портрет хранится на чердаке, Куда его убрал Карлтон, но я бы очень хотела, чтобы он снова висел здесь, как тогда, когда я видела его в последний раз.

Она повернулась к Аманде и всмотрелась в ее бледное лицо.

– Ты ее немного напоминаешь – тоже невысокая и хрупкая, и черные волосы, совсем как у Лавинии. Но, как я уже говорила, глаза у нее были темно-синие, как у Джареда. И – ах! – какая любовь светилась в ее глазах, когда она смотрела на эту комнату! Она не всегда была такой, как сейчас. Лавиния наполнила этот дом яркими красками и изящной мебелью, но Карлтон велел всю ее сжечь, оставил только красивую спальню – сейчас она стала твоей. Да, когда мы виделись в последний раз, Лавиния была счастливейшей из женщин.

Внезапно леди Агата, казалось, резко постарела.

– Когда она умерла, мы жили в Бомбее. Карлтон прислал короткую записку, сообщавшую, что Лавиния умерла при родах, но ребенок выжил. Он даже не удосужился написать, мальчик это или девочка. Я сразу хотела поехать домой, но лорд Чезвик заболел, и я смогла вернуться только через два года, когда он скончался. К этому времени Сторм Хейвен уже выглядел так, как сейчас, а Карлтон превратился в безумца. Я понимаю, что это звучит жестоко, но это чистая правда. Он даже не позволил мне увидеться с Джаредом – просто прогнал меня от парадных дверей дома. Я пыталась убедить Карлтона отдать мне Джареда на воспитание – своих детей у меня не было, – но он игнорировал мои письма.

Впервые я увидела Джареда на похоронах его отца. Сердце мое сразу потянулось к нему, и в тот же день мы вместе вернулись в Лондон. Мы прожили вместе больше десяти лет, я люблю его, как сына, которого у меня никогда не было. Тогда он вел себя как безумец, словно только родился и вознамерился прожить каждый миг как можно ярче. Он едва не спустил все свое состояние, но в конце концов я сумела его немного урезонить, а в последние пять лет он заметно успокоился. Джаред никогда не рассказывал мне о своей жизни с Карлтоном, но я знаю, что он ужасно страдал.

Леди Агата повернулась к Аманде и взяла ее за руки:

– Вот почему я так рада, что он женился на тебе, пусть и весьма необычным способом. Я уверена: теперь, он остепенится и станет чудесным мужем. У него такой же замечательный характер, как у моей Лавинии, и он так же любит жизнь. Однако он унаследовал и малую толику дикого характера отца. Иногда он становится мрачным, и это пугает меня, но быстро проходит. И я уверена, теперь, когда ты здесь, все наладится.

– Спасибо за то, что рассказали мне все это, тетя Агата. Это поможет мне лучше понять характер Джареда, – сказала Аманда, вытирая глаза тыльной стороной ладони. – Но вам это далось тяжело. Позвольте, я позвоню и велю принести чаю, а потом вы пойдете к себе в комнату и отдохнете немного.

– Нет! – воскликнула леди Чезвик. – Я еще не закончила. Теперь я должна передать тебе пожелание Джареда. Все сказанное до сих пор только подготавливало тебя к главному. Видишь ли, моя дорогая, Джаред не хочет, чтобы у тебя были дети.

В комнате наступила тишина, и лишь через некоторое время Аманда вновь обрела дар речи.

– Но… но это нелепо, тетя Агата! Я молода и неопытна, это правда, и мне известно, что иногда женщины при родах умирают. Однако большинство остается в живых. Решить, что я должна умереть, как его мать… это неслыханно!

– Я согласна с тобой, дорогая моя, – успокаивающе произнесла леди Чезвик, – но к несчастью, Джаред непоколебим. Он боится за твою жизнь и не желает рисковать. Всякому понятно, что он тебя очень любит. В некотором роде ты должна чувствовать себя польщенной.

– Польщенной?! – вскричала Аманда. – Уверяю вас, тетя Агата, – все что угодно, только не польщенной. Ночью он обращался со мной так, словно ничуть не опасался за мою жизнь. Когда животная похоть взяла над ним верх, он с готовностью отбросил все мысли о моем благополучии. А что, если дитя уже есть, дорогая моя леди? Что, если я уже зачала его?