Ионе вдруг стало стыдно, словно он собирался обидеть ребенка. Но он подхлестнул себя яростным воспоминанием… Какой же у этой скромницы обманчивый вид! Притворяется паинькой, а сама… Думает, люди не видят, не понимают? Да весь ее дачный кооператив знает о ее похождениях!

Иона любил, когда человек откровенен. Даже последняя шлюха, торгующая собой, честнее этого «ангелочка». К чему прикидываться? Зачем дурить голову мужчинам, влюблять их в себя, если она меняет их с такой легкостью?

Он был уверен, что в этом наряде Маша не узнает его, но все равно не рискнул заговорить и только жестом показал на вторую кабину. Он даже не помог ей вскарабкаться по высокой лестнице, с мстительным удовлетворением наблюдая, как Маша пытается поднять ногу и одновременно не дать юбке задраться…


Мамочка… Как жутко… Каким холодом веет от чужого незнакомца. Он в этом шлеме, как инопланетянин, ничего человеческого… Что он так пялится на коленки? Хорошо, что она будет отгорожена от него высоким бортом кабины…

Кожаное сиденье неприятно скользит, а впереди на панели куча непонятных тумблеров и кнопочек… Может, вылезти и убежать отсюда? По крайней мере, инстинкт самосохранения настойчиво советует Маше поступить именно так…

Но поздно! Пилот пружинисто подтянулся и уселся впереди. Не оборачиваясь, показал на наушники. Маша взяла их с панели и надела на голову. Сразу же в ушах послышался громкий треск. Вжжик! И стеклянный колпак накрыл ее… Как крышка гроба… Хрустальный гроб спящей царевны… Не дождаться ей королевича Елисея…

— Приготовились… — раздалось в наушниках. — На всякий случай предупреждаю: связь односторонняя. Вам надо только выполнять мои команды.

Даже искаженный помехами голос был таким знакомым… Неужели?..

Маша забарабанила кулаками по стеклянному куполу. Закричала:

— Я передумала! Остановите! Стойте!

Самолет вздрогнул и рванулся с места, набирая скорость. Бешено понеслась навстречу бетонная полоса, словно наматывалась на колеса… Будто это хищное стальное чрево сжирало землю, подминало ее под себя…

— Не надо! — изо всех сил крикнула Маша…

И тут сидящий впереди пилот повернулся, приподнял шлем, и на Машу в упор глянули холодно прищуренные глаза Иоанна. А в наушниках раздался насмешливый голос:

— Я не слышу… Что вы говорите? Быстрее? Как вам будет угодно.

Глава 6

Высший пилотаж

Спасительная земля осталась далеко внизу. Вокруг, куда ни глянь, только небо…

А самолет поднимается все выше и выше… Корпус его слегка подрагивает, и Маша всерьез опасается, что он развалится на куски…

— Внимание… — предупреждает Иоанн. — В первом пункте вашей заявки «петля Нестерова». Приступаем к выполнению.

— Иона… Пожалуйста… — успела только прошептать Маша, как земля вдруг опрокинулась и стремительно стала надвигаться на нее сзади…

Где верх, где низ — не разобрать… Прямо над головой далекие верхушки деревьев да бескрайнее желто-зеленое поле… Несколько томительных секунд Маша висит вверх ногами в пространстве, пристяжные ремни с силой впиваются в тело… а потом поле неожиданно оказывается прямо перед глазами. Они несутся к нему с бешеной скоростью…

Сейчас будет удар… свет померкнет… дикая боль пронзит все тело… Или не будет боли? Все кончится… Ну и пусть! Скорей бы уже…

Надо зажмуриться, чтобы не видеть этого страшного последнего момента, но глаза широко раскрыты…

Земля словно переворачивается, убегает назад… Самолет выравнивается… А сердце, кажется, остановилось, перестало биться, замерло в груди… И воздуха не хватает, нечем дышать… Словно Маша нырнула на глубину…


«Ну что, голубушка? Как тебе «мертвая петля»? Небось ни жива ни мертва от страха? Так тебе и надо! Это еще цветочки…»

Иона крепко сжал штурвал и усмехнулся. Это тебе не в такси кататься… Сейчас пару кругов для успокоения, а потом покруче загнем… От таких фортелей здоровые мужики начинают панически вопить…

На стеллаже в Машиной библиотеке он видел книжонку со смешным названием «Остановите самолет — я слезу». Читала небось? Тогда должна усвоить, что самолет не телега, на ходу не спрыгнешь.

Он боролся с желанием оглянуться и посмотреть, какой эффект произвела на Машу первая фигура. Но потом решил, что не стоит, а то, чего доброго, пропадет его злой азарт и он не выполнит намеченное…


Маша никогда раньше не летала на самолете. Иоанн не мог даже предположить, что она вообще впервые оторвалась от земли.

«Рожденный ползать летать не может», — с грустной самоиронией говорила себе Маша. Куда уж ей рваться в небо, когда она боялась даже на балкон выйти, если высота была больше пятого этажа. Даже в детстве она в парке никогда не просилась на колесо обозрения, ей вполне хватало каруселей и лодочек. Один только раз подружки уговорили — так Маша крепко вцепилась в поручни, упрашивала всех не дергаться, не вертеться, боялась, что кабинка оторвется от хлипкой железяки и рухнет вниз. Все восторгались прекрасной панорамой, а Маше было не до красот. Она дождаться не могла, когда уже ее опустят на землю… И едва они поравнялись с пандусом, спрыгнула, не дожидаясь полной остановки, и понеслась как можно дальше, ругая себя, что поддалась на уговоры.

С тех пор страх стал не меньше, а еще глубже, просто Маша научилась не демонстрировать его окружающим. Действительно, взрослой даме ни к чему кататься в парке на аттракционах, летать ей никуда не приходилось, да и дорого это. Один раз Маша ездила на юг в пионерлагерь, причем поездом. А с недавних пор самой далекой точкой ее привычного маршрута стала дача.

Зачем она только затеяла эту глупость?! Мало того что поднялась на сумасшедшую высоту, да еще вертят ее во все стороны, так что ориентацию в пространстве теряешь…

Как прекратить этот ужас?! Как остановить Иону? Господи, хоть бы скорее уже ощутить под ногами спасительную землю…

Зачем люди рвутся в небо? Что они забыли в этой пугающей пустоте? Ведь люди — не птицы. Полеты противоречат законам природы…

Самолет плавно накренился, описывая над полем широкий круг. У Маши уже в голове шумело, а в глазах все кружилось, будто она перекаталась на карусели. Липкий холодный пот покрыл все тело… Наушники железными тисками сжали виски, к горлу подкатывал противный комок тошноты…

Слава Богу, они поворачивают к аэроклубу… Осталось чуть-чуть потерпеть…

В уши резко ударил громкий голос Ионы:

— Приготовиться… Заходим на следующую фигуру.

Почему не на посадку?! Зачем испытывать этот кошмар еще раз? С Маши уже достаточно… Она бессильно сцепила кулаки и закусила губы. Как нарочно, Иона не слышит ее! Она просто бессловесный балласт за его спиной…


Сейчас, пожалуй, лучше всего подойдет «бочка». Ей должно понравиться — так необычно чувствовать, как тебя стремительно закручивает вокруг своей оси… Закручивает, заморочивает, вертит в безумном вихре… Она тоже заморочила ему голову, закрутила, хвостом покрутила… Теперь он повертит ею, как хочет!

Иоанн покачал крыльями и быстро начал набирать высоту. Отдышалась? Не расслабляйся, лицемерка, сейчас ты получишь новую порцию удовольствий…


Спортивный самолет взвился вверх, выровнялся и вдруг начал заваливаться набок…

Огромная тяжесть неожиданно навалилась на Машу, вдавила в сиденье. Все поплыло перед глазами, завертелось стремительным вихрем. Земля опрокинулась навзничь…

Или это они покинули зону земного притяжения? Ничего не видно… наверное, это открытый космос…

«Где я? Кто я? — успела подумать Маша. — Я уже умираю…»

Мгновенная слепота даже не испугала ее. Лучше не видеть ничего… Только в наушниках слабо звучал размеренный голос Иоанна:

— Раз-два-три… раз-два-три… — словно он танцевал в небесной вышине жуткий предсмертный вальс…

А потом вслед за зрением пропало и сознание. И Маша внезапно провалилась в разверзшуюся перед ней черную пропасть…


— Раз-два-три… — шептал сам себе Иона, отсчитывая равномерные промежутки, через которые он переключал рукоятки приборов, выписывая в поднебесье сложные виражи.

Да, это вальс… Это его музыка, его внутренний ритм, без которого ни один летчик не сумеет правильно рассчитать выполнение фигуры.

Правое крыло… крен… вираж… левое крыло… выровнять машину…

— Раз-два-три…

И опять штурвал вправо… крен… раз-два…

Самолетик кувыркался в воздухе и с земли был похож на беззаботного дельфиненка, резвящегося не в водном, а в воздушном океане…

Пять оборотов… Пожалуй, достаточно на первый раз… А теперь для дорогой клиентки подарок от фирмы — сверх программы…

Иона упрямо прикусил губу и прямо из «бочки» перешел в рискованный стремительный «штопор». Он несся к земле, и она словно засасывала его в себя, как дьявольская воронка… Потерять такт, ошибиться на долю секунды… и амба, как в старой дворовой песенке…

Ну что ж, не любит, так и не надо.

За что же я ее люблю?

Ну что мне стоит подняться в небо

И сделать «мертвую петлю»?

А потом жалостливое, на взрыде гитарной струны:

Друзья узнали, похоронили…

Пропеллер стал ему крестом…

Ну нет! Иона не ошибется! В задней кабине сжалась от страха в комок маленькая коварная женщина, и он доставит ее на грешную землю в целости и сохранности.

— Пам-пара-бам-пам-па… Старый калейдоскоп… ый калейдо…

Стоп! Штурвал на себя… Выше нос! Умница, «якушка», не подкачал! Полетели… Над полями да над чистыми… Эгей!

…Он плавно зашел на посадку и коснулся колесами бетонной дорожки. Заглушил двигатель, стянул с головы шлем и откинул крышку кабины.