Женя не могла вздохнуть, вот же проклятье! Он имеет над ее чувствами слишком много власти, она слишком сильно зависела от него, черт возьми!!! Она не могла сопротивляться ни его взгляду, ни его шепоту, ни словам, парящим в ее душе на крыльях безудержного счастья, никакого сопротивления, лишь слабость, лишь…

Сережа отстранился, слегка наклонив голову на бок, любуясь чертами Жениного лица и упиваясь ее близостью, впитывая ее реакцию с особенной жадностью, а его ладонь продолжала ласкать ее пальцы с непреодолимым, все возрастающим желанием, а птицы внизу Жениного живота уже носились по бешеному кругу, искушая свою хозяйку изо всех сил…

Она тяжело выдохнула, сжав в ответ Сережины пальцы и глядя в его пылающий, черный-пречерный взгляд жестких и решительных, таких любимых серых глаз, и слабо проговорила:

- Я все понимаю, Сережа. Но мне надо еще раз как следует это обдумать…

Сережа победно ухмыльнулся, как будто он уже догадывался о том, какое решение она примет, а его глаза с особенной нежностью и любовью скользнули по контурам ее лица к волосам, шее и плечам, и Женя, понимая только лишь то, что ей нужно всеми средствами потушить тот костер, что крушил ее самооборону изнутри, поспешила увести глаза и с огромным сожалением вытянула ладонь из его руки, вновь принявшись за крем-брюлле, чтобы хоть как-то отвлечься, и задним числом понимая, что чертов гад и кретин Минаев легко, используя лишь шепот и прикосновение, без всяких усилий почти убедил ее встать в ряды заговорщиков, а сейчас сидит весь такой самодовольный, буквально сияя от того, какое впечатление он на нее производит, и поглощая ее любовь к нему… А главное, с таким лицом, будто она уже на все согласилась!

Женя бросила на не в меру разулыбавшегося ослепительной и чертовски обаятельной улыбкой Сережу возмущенный взгляд с большой долей вызова и противоборства, и он, конечно же, все прочитав по ее глазам, поднял одну бровь и абсолютно невозмутимо и беспрекословно заявил:

- Я закажу тебе еще десерт. Как называются те фрукты в белых ошметках?..

Женя не смогла сдержать счастливого смеха.


*** «Плюс»


Вопреки заверениям Жени, что машина, грустно брошенная на парковке около университета, ей завтра, вообще-то, понадобится, и приводя всяческие веские аргументы в пользу того, что ей будет гораздо комфортнее добираться до работы в обществе Сергея и его «Ниссана», Сережа все-таки привез девушку в тот самый, уже хорошо ему известный, узкий двор.

В этот час найти мало-мальски свободное наземное пространство, чтобы приткнуть очередное средство передвижения, уже не представлялось возможным, поскольку гонка за местами под лозунгом «кто первый» начиналась в районе шести вечера и заканчивалась уже в семь часов, после чего приходилось довольствоваться местами уже соседних, но таких же узких и глухих дворов.

Несмотря на то, что уже почти стемнело, и даже пения птиц было практически не расслышать, детская площадка жила и пела, как никогда, и радостный ор, смех и визги маленьких, разноцветных метеоров, шуршащих по гравию туда-сюда, просачивался даже сквозь плотно закрытые окна «Экстрейла» и тихий фон музыки, доносившейся из динамиков авто.

Сережа затормозил прямо напротив Жениного подъезда и посмотрел на нее с своим обычным нетерпением, а еще с тем самым, едва уловимым огоньком, который попросту назывался «мужскими чарами».

- Ну? Ты подумала насчет моего плана? – требовательно спросил он, а Женя, бросив на него веселый взгляд, усмехнулась.

Да, да, именно так. Он специально молчал всю дорогу, зная, что Женя непременно погрузится в размышления насчет его идеи, и наверняка собирался взяться за дополнительную шлифовку ее совести по приезду во двор, чтобы как всегда получить то, что ему нужно, и вытащить из нее заветное согласие…

- А с чего ты решил, что я вообще над ним думала? – игриво пожала плечами Женька, посмотрев на площадку с разрывающимися на фальцеты, развеселыми детьми. – Я как раз рассуждала про себя, что неплохо было бы завтра привести в порядок секретарскую, поскольку ты решил пригласить отца и сестру на посиделки именно к себе в кабинет… А твою сумасшедшую затею можно было бы обдумать спокойно, без спешки, на балкончике под ароматный чаек…

Сережа вдруг скептически поднял брови и расхохотался, слегка наклонившись к Жене и беспрекословно заявив:

- Ну, да, конечно! Именно мысли о том, что придется разложить кипы документов по ровным кучкам вызывали у тебя такое выражение лица, будто ты глотала иголки одну за другой и пыталась понять, насколько приятно твоему желудку их переваривать. Я хочу знать, что ты решила. – командирским тоном закончил он свою речь, сложив руки на груди, а Женя, тоже рассмеявшись, вздохнула, потому что Сережа… конечно, был прав.

Она всю дорогу раскладывала в своей голове на разные чаши весов все «за» и «против», она понимала, что если затея сорвется, то он потеряет все: и фирму, и репутацию, и возможно, те самые желанные два дня в неделю с Настей… Но на кону стояли более весомые ценности. За год Сережа может упустить шанс наладить с дочерью контакты, которые безусловно порастут грязными кляузами со стороны Ксюши, и потеряет эту важную ниточку семейной связи навсегда… Да и, кроме того, он, в конце концов, может разлюбить ее, Женю! Мало ли что бывает… Вдруг он ошибался в своих чувствах, и они испарятся в небытие, особенно учитывая ее дурацкое желание выйти из этой истории хоть немного, но чистенькой, удерживая его на расстоянии от себя?.. Расстояние… Женя посмотрела на него: Сережа хмурился, глядя куда-то вперед, через окно… Она и сама не верила, что сможет сохранять дистанцию так долго… Последние баррикады вот-вот рухнут, она чувствовала это всем сердцем, она начала смиряться…

Но когда «Экстрейл» заехал в ее родной двор, когда последний луч солнца скользнул по штукатурке ее девятиэтажного дома, когда тени сгустились, притесняя тусклый свет фонаря над детской площадкой, и когда, в последний момент, по капоту «Ниссана» шлепнул и отлетел куда-то серо-зеленый футбольный мяч, а возникший из ниоткуда мальчонка лет десяти схватил его и юркнул обратно в кусты с криком: «Давай, Костик! На абордаж!!!», Женя все уже решила и мгновенно расслабилась.

Все эти сомнения, анализы, мысли, взвешивания, прикидывания, раздумья, которые иногда уводят нас не туда, сдавливая сердце кровоостанавливающим жгутом, ничего не значили в конечном счете. В конечном счете, она все решила еще в тот миг, когда он сказал, что ему нужна ее помощь… Женя посмотрела на Сережу, с ожиданием и некоторым нетерпением глядящего на нее, и спокойно улыбнулась. Она не знала, что произойдет в результате, если все пойдет не так. Она не знала, что будет с ними и с их отношениями, но одно она понимала точно – она любит его, и в этом есть ответ на любой вопрос. Только в этом.

- Ладно. – вздохнула она скорее шутливо, чем печально. – Ты меня раскусил. Я действительно думала о твоем плане.

- И-и?..

- И считаю его дурацким и рискованным!! Провернуть перевод активов в другую компанию под носом сильнейшего в городе адвоката по бракоразводным делам и мечтать, что он этого не заметит, это не просто наивно, но и…

- Я понял, Женя. Что дальше? – раздраженно и угрюмо поторопил ее Сергей, и Женя, увидев, как он напрягся, успокаивающе положила ладонь ему на бедро и тепло улыбнулась:

- Но я в деле.

Сережа резко повернулся к ней, а его глаза не сдерживали ликования.

- Ты серьезно?!?

- Ну конечно! – улыбалась Женя, сама радуясь до одури от того, что радовался он. – Я помогу тебе, Сереж. Как может быть иначе? Я люблю тебя и никогда не пойду против тебя, какое бы чокнутое безумство ты ни затеял.

Сережа еще какое-то время огненными, восторженными глазами глядел на нее, а потом вдруг исступленно схватил ее руку, лежащую у него на бедре, и поцеловал ее пальцы со всей благодарностью, на какую он только был способен… Женя вздохнула, глядя в его сияющие ярче звезд глаза, переполняясь счастьем до отказа. Как же чертовски чудесно быть рядом с ним! Сердце бьется быстрее, и жить, жить хочется до боли!!! Улыбаться до боли, сгорать в его объятиях до боли, дышать и летать до боли… Ради этого легкого поцелуя ее руки она бы на все согласилась!

А Сережа, тем временем, снова триумфально улыбнулся и уверенно проговорил:

- Все будет хорошо, Женя. Я все сделаю, как надо. Ты и не заметишь, как все закончится, и мы сможем…

Тук-тук-тук.

Женя разочарованно вскинула брови: ну вот какому дебильному дятлу понадобилось стучать в такой момент?!? Уму непостижимо!!!

Она резко обернулась к окну и увидела по ту сторону «Экстрейла» и самого дебильного пернатого, который при рождении был назван просто Игорем Сторожевым, и который с самым виноватым, но от этого отнюдь не менее нетерпеливым видом смотрел на Женю через свои очки с маленьким экранчиком.

- Жень! Э-э, Жень! Ты можешь выйти на минуточку? – глухо через плотную обшивку двери зазвучал его голос, и Женя обреченно вздохнула, поглядев на Сережу, который мысленно убивал глазами ее соседа, распиливая его лазером на мелкие-мелкие кусочки.

- Прости, Сереж… Я сейчас. – тихо и виновато шепнула Женя, сжав пальцами его ладонь, чтобы смягчить гнев, начинающий с ужасающей быстротой раскручивать его внутренний мотор.

- У соплежуя одна минута. – грозно и холодно сообщил он, и Женя улыбнулась, мгновенно выпорхнув из машины.

- Ты чего, Игорек? Случилось что?? – недовольно, но все же взволнованно спросила Женька, заглядывая в хорошо знакомые ярко-голубые глаза, но все еще при этом думая о том, что бы они с Сережей сделали такого интересного, когда закончится этот развод.

Игорь виновато переступил с ноги на ногу и быстро проговорил: