- Женя! Женя! Перестань, пожалуйста… Женя! – тихо звал ее Вадим абсолютно растерянным голосом, а затем вскочил и, не обнаружив в поле зрения ни одной салфетки, быстро проговорил:

- Подожди меня, я за салфетками схожу до бара. – и он быстрым шагом пошлепал к барной стойке, а Женька, краем глаза глянув на его удаляющуюся спину, сама не верила своей удаче… Телефон!!! Его мобильный лежал на расстоянии трех сантиметров от ее руки!!!

Еще раз мгновенно глянув на Вадима, увидев его гигантский силуэт, зависший около пустого бара, где уже не было ни Семена, ни какой-либо другой, не такой психоделической, живой души, схватила аппарат и, продолжая лежать лбом на локтях, сунула его под стол, судорожно нажав на кнопку разблокировки.

Контакты… контакты… Черт, мобильник был совсем ей не знаком – видимо, какая-то заграничная модель… Он же из Болгарии вместе с Лерой приехал!.. Снова глянув одним глазом на Вадима и заметив, что он смотрит на нее, она опять затряслась в немых рыданиях и вернулась к мобильнику, чувствуя, как сильно колотится ее сердце, до боли долбясь в грудную клетку. Если он что-то заподозрит – это будет полный завал… Ксюша поймет, что ее замысел раскрыт, и… Женя боялась представить, что тогда случится… А вон и бармен подошел… Через секунду Вадим будет здесь!

Женя листала экраны, на которых были десятки значков с различными приложениями, и, наконец, нашла то, что искала: иконка с зеленой телефонной трубкой – последние вызовы…

Ловкие, но громкие шаги… Женя нажала на кнопку… Исходящие? Входящие? Непринятые?.. Замелькали какие-то надписи… Мозг отказывался думать в условиях адского уровня адреналина в крови… Исходящие, конечно, дурында, давай скорее нажимай!!!

- Женя?? – раздался над ней тихий голос, и она дернулась всем телом, как-то умудрившись взмахнуть руками над столом и подбросить его мобильник, словно профессиональная фокусница…

Телефон с громким стуком упал на пол, а Женя, с неподдельным ужасом воззрилась на Вадима, мысленно думая лишь о том, заметил ли он, что она ковырялась в его телефоне, или нет… Увидела удивленный блеск в его глазах, а губы сами залепетали, чуть заикаясь от ужаса:

- О… о… П-простите, Вадим Анатольевич, я… я такая нервная в последнее время… Дернулась от неожиданности… Простите!... Мобильник уронила… Я не хотела, я подниму…

И она потянулась вниз, к телефону, но Вадим опередил ее, ловко нагнувшись и с легкой улыбкой проговорил:

- Да ничего, Евгения, не переживай ты так! Это же телефон всего лишь, с кем не бывает. – он поднял свой аппарат и, нажав пару кнопок, сунул его в карман. – Я тебе салфетки принес. У тебя лицо… немного… в слезах…

А Женя его не слышала… Медленно взяв протянутые салфетки, она принялась вытирать черные разводы от туши, а ее мозг стучал и стучал в виски от внезапной эйфории… Ведь когда ее взгляд упал на телефон на полу, она явственно увидела самую верхнюю строчку в папке исходящих звонков: «22-53. Ксюша».

Барабанная дробь в груди… Успокойся, Женька, успокойся! Теперь ты знаешь точно, теперь ты знаешь наверняка! Нужно грамотно доиграть до конца, он уже почти поверил насчет несчастного разрыва!..

Вадим внимательно смотрел на нее, а Женя, задушив в себе гордость за свою успешную операцию и бешеное желание улыбаться до тех пор, пока зубы не высохнут, громко всхлипнула и трагически прошептала:

- Простите меня, Вадим Анатольевич, что я тут при вас расклеилась и свои проблемы еще осветила в подробностях… Вам наверняка неинтересно со мной… Я сейчас… В номер пойду. Спасибо за ваше участие и сочувствие… - Женя поднялась и сильно пошатнулась, схватившись за стол. – Ой…

- Женя! – Вадим тут же взволнованно вцепился гигантской ладонью в ее плечо, тоже поднявшись на ноги и тревожно проговорив:

- Ты… тебе плохо?

Женя слабо улыбнулась, глубоко вздохнув:

- Не знаю… Нет… Слабость какая-то… Это от шампанского, наверно… Я пить вообще не умею…

- Я провожу тебя до номера. – слегка неуверенно, но все же утвердительно проговорил он, и аккуратно вывел Женю из-за стола.

- Спасибо, вы такой хороший. – пробормотала Женя, стараясь периодически пошатываться и висеть у него на руке, чтобы выглядеть максимально правдоподобной.

- Не переживай ты так. – вдруг сказал Вадим, когда они вышли на широкую лестницу с витиеватыми перилами и синим ковром на ступенях, приглушившим шаги. – Быть может, все образуется… Помиритесь еще?.. Если, ну, любовь у вас…

Женя грустно ухмыльнулась.

- Нет… Устала я… Устала любить его. Не могу больше. И тем более после этой измены!.. У его жены ребенок будет! Его… ребенок… Наши отношения обречены. Я окончательно решила – это все. Хватит с нас мучений… Хватит с меня. Столько всего было! Столько пережили вместе… А он все поставил на карту, просто не сумев совладать с собственной похотью… Вы думаете, я могу после этого его простить?? Никогда!! Никогда.

Женя вела Вадима к собственному номеру, расположенному в конце коридора на втором этаже, и мельком поглядывала на него, видя, как внимательно он прислушивается к ее лепету.

- Ну а если он… - начал было Вадим, но Женя его прервала:

- Нет! Мы вернемся в наш город, я закончу все свои незавершенные дела и уволюсь. Не хочу ни видеть его, ни слышать! Я уйду и начну новую жизнь. И в ней не будет ему места. – жестко и решительно проговорила Женя, остановившись у двери с номером 236 и, вздохнув, схватилась за ручку. Ключ от номера она получила на первом этаже, не выпуская Вадима и еще, для наглядности, схватившись за стойку портье, таращившегося на нее с нескрываемым интересом.

- Ну… может, это и к лучшему. – поддержал ее Вадим, выпуская из рук ее локоть и глядя на нее внимательными, большими глазами. – Ты… ты не переживай, Женя. Все у тебя наладится. Ты очень хорошая женщина… красивая… у-умная… - робко проговорил он, покраснев и уведя глаза в пол. – У тебя все будет отлично…

- Спасибо вам за все, Вадим Анатольевич. Мне очень нужна была чья-то поддержка… И спасибо, что проводили. Спокойной ночи.

- Спокойной ночи, Женя. – Вадим слегка поклонился ей и пошел прочь по коридору, а Женя, войдя в свой полутемный номер, хлопнула дверью и ловко заплясала «яблочко».


*** «Минус»

Сережа плавал в чертовом океане сумасшедшей злости, преспокойно утопая в нем и даже не пытаясь хоть как-то спастись из этого шторма. Его сердце горело в груди, пульсация была непередаваемо огромной, он бы зарычал, если бы мог, но… Слишком много вокруг любопытных глаз. Черт побери, это же были настоящие слезы!.. В ее глазах… И говорила она так искренне… Сережа помнил, как пылали ее щечки, как светились в отчаянии и злости ее глаза, как обида хлестала из нее ядерной волной… А вдруг?.. А вдруг она в глубине души все же не до конца верит ему???

Сережа со злостью стукнул кулаком по перилам, посмотрев на море… Уже начинало темнеть. Последний, маленький кусочек солнца потух где-то вдали, между небом и землей, как потухло воспоминание о ее игривой, мимолетной улыбке… Сережа тяжело облокотился о перила, глядя на медленно движущуюся куда-то морскую гладь… В этом море царил полнейший штиль… А в его душе бились лед и пламя. Ее голубое платье… Он помнил его тихий, манящий шелест… Ее рыжие кудряшки… Как давно он не касался их! Вечность, не меньше. Ее голые плечи… Сережа вздохнул, понимая, что начинает нервничать… И этот запах… Ее запах… Сирень… Он дышал бы им дни и ночи, он бы умер за одну только возможность ощутить его в своих легких! Стереть границы, переступить черту… И чтобы ни одна слезинка больше не скатилась по ее щеке!

Сергей нахмурился, вспомнив, что Женя рядом с ним никогда не весела по-настоящему… Может быть, чувства к нему и впрямь слишком большое испытание для нее?? Ну да, а как иначе? Сначала она узнает о его семье, затем брачный договор, затем эта афера и, наконец, ложь о беременности Ксюши якобы от него! Разве в нормальных отношениях так бывает? Она несчастна. Оттого и плачет… И эта боль в ее голосе!..

Сердце Сережи сдавило еще сильнее. Он убил бы себя, если бы мог, лишь за один только проблеск разочарования на ее лице. Она не должна мучиться, она должна быть счастлива! И он все сделает для этого… Все, что угодно…

Ему так ужасно хотелось увидеть ее, что он аж зубами скрежетал. Сережа должен убедиться, что между ними все хорошо, он должен пойти к ней…

«Нельзя… Вдруг кто-то заметит?» - крикнул его внутренний голос, но море шумело, а последний красный луч исчез в быстро наползавшей темноте, луна светила все ярче, озарив террасу, людей и здание великолепного отеля бледно-голубым, и сил на то, чтобы быть так далеко от Жени, не было… Сережа хотел к ней… Плевать на эту луну, с укором глядящую на него большим, желтым глазом, плевать на все игры на свете! На жену, на шпионов, на запреты и риски… Сережа резко повернулся и посмотрел на окна отеля – она где-то там… Он не знал, где. Или она могла быть в зале… Но вряд ли осталась бы. Логичнее ронять слезы в одиночестве и полутьме уютного и тихого номера, чем в толпе сочувствующих глаз и рук, которые с жаром требовали подробностей, а потом легко обсуждали, как далеко отлетела бы голова козла-Минаева, если со всей силы рубануть по ней гильотиной…

Сердце стучало, жар разливался под кожей… И Сережа стремительно полетел в зал, гонимый одной лишь единственной, неотвязной мыслью – увидеть ее, поговорить с ней, услышать ее голос…

В зале все еще было шумно: народ продолжал веселиться и отрываться, ничто сейчас не могло испортить им радость, ничто не волновало их… Заботы, дрязги, дела – все осталось в России. В Турции же были лишь свобода и полное растворение в удовольствиях.

Конечно, здесь ее не было. Но Сереже надо было знать, в каком номере она поселилась, а главное – с кем, чтобы этот «кто-то» случайно не прознал об их чудесном плане…