Женя поспешно натянула на себя трагичное лицо и раздраженно прошептала:

- Знал бы ты, Семка, как мне осточертело изображать вдову на похоронах! Ну что? – жадно переключилась она на интересующую ее тему. – Ты заметил что-нибудь?

- А как ты думаешь, за совмещение обязанностей основной работы, ну, разработчика, в смысле, и шпионства Сергей Викторович оформит мне доплату в размере тридцати процентов от оклада?? – мягко и весело улыбнулся Карташов, а Женя быстро наклонилась к нему, едва сдерживая веселую улыбку.

- Ты чего добиваешься, Семен?? Чтоб меня от хохота разорвало прямо здесь, как водородную бомбу?? Давай без шуток, у меня, между прочим, страшное горе – любимый изменил мне с женой, и теперь они ждут второго ребенка. Ну так как??

- Ну… - Сема пожал плечами. – Все наши точно смотрели на вас. Многие даже улыбались, но ваша ссора была пунктом для обсуждений номер один, это точно… Однако, звонить побежал только Вадим.

Женька так и осела, уставившись на Сему и пытаясь понять, важно ли то, что он сказал, или же на самом деле Вадим просто вышел из зала по своим делам?..

- Вадим?!? – прошептала она в изумлении. – Ну, и как по-твоему, он может быть тем человеком, который докладывает Ксюше обо всем??

Сема чуть прищурился и задумчиво проговорил:

- Я думаю, тем человеком может быть кто угодно… Но, судя по лицам остальных коллег, они были как бы… впечатлены вашей ссорой… То есть, я хочу сказать, испытывали какие-то эмоции по этому поводу. Одни коварно радовались, Вика с Леной вон, чуть не раздулись от счастья, только лишь не обнялись, другие явно сочувствовали, наверное, в глубине души надеялись, все-таки, что вы с Сергеем будете вместе… А Вадим… Вадим наблюдал без эмоций и очень внимательно. Мне даже показалось, он пытался читать по вашим губам. В его взгляде не было удивления или радости, а был как бы… познавательный или профессиональный интерес. – закончил свои рассуждения Семен и для пущего эффекта добавил:

- А как только ты пошла сюда, он достал телефон и очень быстро вышел вон в ту дверь. – махнул Карташов рукой в сторону какой-то двери и, приложившись к кальянной трубке, снова вдохнул в себя ароматный дым и с наслаждением выдал:

- Кальян – просто высший класс! А ну, курни, Жека! Курни, курни! Тебе полегчает сразу, гарантирую!..

Женька отмахнулась от него, задумчиво глядя на столешницу, где в ровной поверхности, выполненной из какого-то камня, виднелся небольшой, но глубокий скол.

- Да погоди ты, Семка, с кальяном своим! Мне мозгами пораскинуть надо… Значит, это Вадим…

- По крайней мере, он демонстрировал самую сильную заинтересованность. – сказал Семен, слегка затуманенными глазами посмотрев на Женю. – А зря ты кальянчиком подышать не хочешь, Жека. Мигом бы твое напряжение как рукой сняло, и может, с Сергеем бы сразу все наладилось…

- Ах ты!.. – шутливо замахнулась на него Женька, но тут же спохватилась и сделала несчастный вид. Оглядев зал, она поискала глазами Вадима. – Так он еще не возвращался?

- Оттуда? – махнул Сема куда-то наверх, подозрительно намекая на дом Небесный. – Нет… Как ушел звонить Ксюше, так все, с концами.

Женя тихо ухмыльнулась.

- Может, он и не ей ушел звонить вовсе… Так! Где он сидел? Где его место??

Сема удивленно посмотрел на Женю, нетерпеливо таращившуюся на ту самую дверь, за которой, по словам Карташова, скрылся Вадим, и расслабленно проговорил:

- Что ты надумала делать, Зяблик?

- Доиграю партию до конца. – уверенно заявила она, тряхнув Семку за рукав. – Так где, Семен? Давай скорей, пока он не пришел!

- Вон там, за тем столом. Видишь? Вон, рядом с Дашей из отдела закупок… Через два места от нее… Выдвинутый стул… Увидела?

Да. Женя увидела. Уверенно спрыгнув со стула, она благодарно провела рукой по Семиному предплечью и, сделав скорбные глаза, думая о несчастных жителях Сирийского города Алеппо, которым пришлось бросить дома и бежать, спасаясь от бомбежек террористов, быстро прошла за тот самый длинный стол, на который указывал Сема, и села не дальше, не ближе, а именно на стул Вадима, налив себе шампанского и залпом выпив, чтобы казаться еще более подавленной, а потом подлив себе еще.

Так она собиралась привлечь его внимание… Может, удастся разговорить его и услышать что-то очень интересное для себя?..

- Женя? – удивленно проговорил сзади приятный мужской баритон, и Женя внутренне собралась, с усилием вздрогнув и изобразив неожиданность, после чего обернулась.

Вадим возвышался над ней огромным йети, загораживая даже свет замаскированных под хрустальные люстр под потолком, а его огромное, квадратнообразное лицо с легким недоумением взирало на Женю через прямоугольные очки.

- О… о, Вадим Анатольевич… - грустно, слегка дрожащим голосом выдавила Женя, суетливо вскакивая. – Я ваше место заняла?.. Извините… Я… как-то брела, и… Простите мою рассеянность… - Женя сделала вид, что хочет уйти, но Вадим успел схватить ее за плечо и, как она и ожидала, слегка виновато воскликнул:

- Что ты, Женя, что ты! Я не собирался тебя прогонять ни в коем случае! Садись, садись… Может, чего-то хочешь? – как-то суетливо предложил он, усаживая свое грузное тело на стул рядом с Женей, кажущийся под его величиной просто микроскопическим, и оглядывая стоящие в беспорядке бутылки на столе.

Женя грустно вздохнула, краем глаза отметив, что телефон, который он держал в своей правой руке, был небрежно брошен на скатерть в очень волнующей близости от нее, и шарики в ее голове закрутились еще быстрее, а пока она размышляла, ее алые губки выдавили несчастное:

- Думаете, мне теперь хоть что-то поможет? – она с печалью рассмеялась, понимая, что опять очень даже быстро начинает вживаться в роль вдовы при «живом муже», особенно когда в голове крутились фотографии из новостной ленты тех самых беженцев с детьми, что она видела по телевизору.

Вадим нахмурился и даже попытался удивиться, но Женя злорадно отметила про себя, что у мужчин, специально не обученных этой профессии, актерская игра получается куда хуже… Впрочем… Она могла и заблуждаться.

- Что-то… случилось? Извини, если это личное, я вовсе не собирался лезть, просто хотел уточнить, может, я могу быть чем-нибудь полезным? Помочь как-то? – Женя посмотрела в его большие карие глаза и с огромным огорчением подумала, что если бы он не шпионил за ней и Сережей для его жены, то казался бы ей почти идеальным… Добрый, скромный, отзывчивый… Не слишком решительный, не слишком самостоятельный, но… Эти качества вовсе не так страшны, как та же жестокость или эгоцентризм, например… И почему он согласился делать это?? Наверняка Ксюша ему хорошо платит или что-то в этом роде…

Женя вздохнула, спрятав глаза куда-то под стол, и тихо проговорила:

- Боюсь, вы мне уже ничем не поможете… Если только вы не умеете возвращать время назад... Тогда бы я точно передумала и ни за что не пошла бы на этот «Черный полюс»… Хватило мне и той встречи на парковке…

Вадим взял шампанское и налил Жене и себе, после чего внимательно посмотрел на нее и, наклонившись, осторожно спросил:

- Это… это ты из-за Сергея так переживаешь?.. Прости, если не хочешь, можешь не отвечать! – поспешно успокоил ее Вадим, отпив из бокала, а Женя хмуро усмехнулась:

- Да вы наверняка сами все видели, Вадим Анатольевич, разве есть смысл скрывать или отпираться?? Да… вы знаете… когда женщина начинает встречаться с мужчиной, она всегда рассчитывает, что это надолго, что это те самые отношения, что это любовь… Она ждет восхищения, верности, ухаживаний, рыцарских поступков, нежности… А потом закрывает глаза на грубость. А потом на эгоцентризм. А потом на пренебрежение ею… - Женя полетела на крыльях фантазии, почувствовав, что слезы потихоньку подбираются, что эта фантазия словно напоминает ей о чем-то, словно все, что сейчас происходит, дает ей какой-то знак… И она была искренней. Ой-ей, Женька… Смотри, не заиграйся… - А потом наступает невидимый предел, когда женщина еще надеется, но уже понимает, что эгоцентризма, безразличия к ее чувствам, раздражения и всего остального становится так много, что все хорошее как будто стирается из памяти… А потом наступает измена, Вадим Анатольевич. – тихо проговорила Женька, а по ее щеке побежала первая слеза.

Вадим хмуро смотрел на нее, расширив глаза, а затем тихо произнес:

- Я, конечно, не знаю того, что произошло между вами, но… Мне кажется, что измена наступает по вине обоих… Чтобы, чтобы… отношения были крепкими и настоящими, над ними надо работать и мужчине, и женщине… Нужно… Извини, если я лезу, я могу ошибаться, нужно прилагать массу усилий, чтобы сделать счастливым не только себя, но и того, кто рядом. А не просто ждать от другого полного растворения в себе. Ну, это мое мнение, уж прости…

Женя на секунду замерла, удивленно и даже восхищенно глядя на него. Вадим слегка хмурился, а его глаза отражали какие-то внутренние противоречия и борьбу… Жене показалось, что он говорил, основываясь на личном опыте, и ей стало немного жаль его… Даже очень жаль.

- Я… я согласна с вами, Вадим Анатольевич. – она отпила из бокала и уставилась в пустоту ничего не видящим взглядом. – Я тоже во многом виновата в нашем разрыве… Но я хотела, чтобы все было правильно… Я не могу заводить отношения с женатым мужчиной! Я не могу брать то, что мне не принадлежит! И… это так подло – отбирать отца у маленького ребенка… Я всему стала виной: несчастью девочки, несчастью ее мамы, возможной потере бизнеса… Я хотела исправить хоть что-то! Я видела, что Сережа решил окончательно уйти из семьи. Я пообещала, что дождусь его, пока он будет разводиться, но между нами ничего не должно быть! Я так не могу, Вадим Анатольевич! – с жаром воскликнула она, понимая, что сейчас работает на честность. Она абсолютно искренне говорила все это, и боль от этих слов была реальной, не надуманной… А Вадим так внимательно слушал, казалось, даже впитывал каждое слово… - И вот, что из этого вышло. Он изменил мне с собственной женой. И она… она… - Женя вдруг уронила голову в ладони и зарыдала, сама не ожидая от себя подобного выпада.