- Я звоню не по поводу Насти, Ксюша. – произнес такой любимый голос на том конце, что Ксюше захотелось кричать от отчаяния… Но ее решение было неизменным. – Я хотел сообщить тебе, что завтра снова подаю на развод. Мой адвокат подготовит необходимые бумаги. И пожалуйста, не игнорируй первую повестку в суд, а то лишишь себя возможности поупорствовать в очередной раз.

Ксюша разгневано посмотрела на Леру, которая жестом показала ей вести себя, как обычно, и та, изобразив удивление, воскликнула:

- Развод?!? Опять??? И чего это тебе снова приспичило, Сережа? Хочешь поскорее жениться на своей… новой подружке?? Что за идиотизм вообще?!?

- Мотивы моих решений тебя больше не касаются, но скажу тебе одно – я бы не стал так спешить, если бы ты разрешала мне видеться с дочкой…

- Ой, ну надо же! О дочке вспомнил! Хочешь придумать для нее красивое оправдание, почему ты так захотел поиметь другую бабу, что бросил ее и ее мать?!? – гневно крикнула она, почувствовав, что ее любовь к нему снова облилась черной краской, сменившись бешенством.

Вздох раздражения на том конце, и Сережа злобно процедил:

- Началось в колхозе утро… Короче, Ксюша. Я тебя предупредил. Всем остальным прошу не забивать свою дурацкую голову!!! И ХВАТИТ МАНИПУЛИРОВАТЬ МНОЮ ЧЕРЕЗ ДОЧЬ!!!

- Я обдеру тебя до НИТКИ!!! – завизжала в ярости Ксюша, задрожав всем телом. – Брачный договор еще в силе, ты останешься НИ С ЧЕМ!!! Я ЗАБЕРУ ВСЕ…

- Разговор окончен. – объявил Сережа и положил трубку.

Ксюша закрыла лицо руками, тяжело дыша и уже больше не сдерживая горькие слезы…

- Гад, гад, ненавижу, ненавижу, ненавижу… Я его размажу… Я заставлю его страдать… Да он утонет в целом море боли!!! За все мне ответит… гад…

- Вот и мы с Лилу говорим: мужчины – это пакость. – весело заметила Лера, и две обозленные женщины молча, но абсолютно солидарно друг с другом, посмотрели в окно, где ровно через секунду вдруг хлынул холодный, проливной дождь.


Глава 4. «Минус»

Сережа находился на пике своих радужных эмоций. Не подозревая ни о чем, он, как наивный дурак, был уверен, что все идет, как по маслу… Что он движется к свободе семимильными шагами и скоро сможет получить все, о чем мечтает, а главное – новую жизнь с чистого листа.

Лера согласилась купить подставную фирму, но выдвинула странное условие – принять на работу его заместителем бывшего одноклассника Вадима Воронова… Она мотивировала тем, что ему нужно набраться опыта в местных, российских методах ведения и содержания бизнеса, сославшись на то, что он, как ее ближайший помощник, поможет впоследствии ей развернуть свои дела в нашей стране. Лера, в принципе, неплохо зарекомендовала его, но в памяти Сережи Вадим крепко сидел длинноногим, испуганным пареньком, который не мог дать сдачи, когда более хулиганистые парнишки плевали жвачкой ему в спину, и участью которого всегда оставалась одинокая зубрежка учебников и последняя парта класса… В свои семнадцать лет Сергей терпеть не мог слабохарактерных и трусливых, а потому предпочитал их не замечать.

Вадим пришел на следующий день после встречи Сергея с Лерой и отцом. Сережа как раз ходил на производство, чтобы выяснить, кто же, все-таки, виноват в перебоях с отгрузкой готовой продукции «Саймексу» и где искать «разрыв цепи», а когда вернулся в секретарскую, то обнаружил около стойки бесплатно приложившегося к ней неимоверного здоровяка под два метра ростом, плотную и очень крупную фигуру которого тесно обтягивал дорогой итальянский костюм.

Сначала Сережа решил было, что это работник из фирмы по укладке проводов через потолок: уж больно стремительно жесткая, курчавая шевелюра тянулась к его серым от времени потолочным перекрытиям, но в глаза вновь бросился очень даже не дешевый костюмчик с чертовски крепкими нитками в швах, потому как он еще не превратился на этом громиле в развевающиеся на ветру бесформенные лоскуты, и тут же отмел эту мысль, а на звук его шагов посетитель обернулся, и…

Это был Вадим.

Сережа оторопел, но через секунду уже прочно держал себя в руках, стараясь не ухмыляться и не язвить ничего на тему того, как из худосочной тростинки вымахала перелопавшая стероидов горилла, а потому дружелюбно (=надменно), насколько он умел, приподнял одну бровь, и то – слегка, и протянул ему руку, ощущая себя лилипутом в стране великанов при своих ста восьмидесяти сантиметрах роста.

- Вадим? Я тебя и не узнал со спины. Ты изменился. – строго и обвиняюще, словно он уже отчитывал нерадивого великана за некачественную работу, выдал Сергей, глядя в огромное, чуть бледноватое лицо с квадратным подбородком и таким же лбом, отчего оно напомнило Сергею разделочную доску из их общей с Ксюшей квартиры, которая, впрочем, 99 процентов времени висела без дела на стене. Его крупные глаза смотрели на Сережу с очень вежливым интересом и вниманием, выглядывая из-под прямоугольных очков без оправы, и Сереже как-то резко стало слишком много прямоугольного в жизни. Нос его, длинный, огромный, нависал над тонкой линией губ, которые разъехались в приветственной улыбке, а тихий и удивительно нежный тембр голоса произнес:

- Сергей! Приятно видеть тебя снова и получить возможность поработать с тобой! Ты тоже изменился. – мягко и ужасающе робко проговорила эта гигантская гора, которая, случайно наступив на Сережу, могла бы стереть его в порошок, но его интонация выдавала в этом массивном теле слабую и по-прежнему податливую натуру, отчего Сереже захотелось насмешливо и злорадно поухмыляться.

Сдержавшись, крутой и складный, до жути самоуверенный генеральный «красавчик» «Черного полюса» кивнул ему и прошел к стойке, где Женя с огромным интересом во все глаза таращилась на Вадима, а ее нежные, темно-красные губки ярко улыбались, слегка приоткрывшись: видимо, мужчины «подобного размера» имеют большую привлекательность для хрупких представительниц прекрасного пола… Нахмурившись и сразу записав Вадима в разряд своих соперников, Сережа строго и холодно произнес:

- Евгения, это Вадим Анатольевич Воронов. С сегодняшнего дня он вступает в должность моего заместителя. Подготовь необходимое распоряжение до вечера. – распорядился Сергей и, посмотрев на Вадима, который с огромным удовольствием улыбался огромным ртом, неотрывно разглядывая Женино лицо, глаза, кудряшки, опять глаза, чуть более жестко, чем нужно, сказал:

- Вадим, это Евгения. Мой секретарь. Есть еще Светлана, но она придет завтра: у них посменный график.

- Да-да, спасибо, Сергей, мы с Евгенией уже познакомились. – скромно и очень аккуратно проговорил Вадим, чуть поклонившись Жене, а та, стрельнув игривым взглядом на Сережу, внутри которого злобно зарычал бешеный сторожевой пес, улыбнулась самой блистательной улыбкой и проговорила:

- Да, Сергей Викторович, Вадим Анатольевич уже успел представиться, и я пообещала ему ознакомительную экскурсию по предприятию, если вы не против. На рабочем процессе это не отразится.

Видимо, что-то в лице Сережи заклинило или подвинулось не туда, куда положено, потому что Вадим, глянув на своего нового начальника, неуклюже махнул огромной ручищей, устроив ветряной шквал, и поспешно проговорил:

- Конечно, сначала я выполню все, что ты мне поручишь, а экскурсию можно перенести на вечер, Сергей, или на другой день…

Сережа глубоко вздохнул и, посмотрев в совершенно искренние, виноватые глаза Вадима, тяжело выговорил:

- Так. Иди ко мне в кабинет. Нужно кое-что обсудить. Есть проблема с поставкой мембран на тензопреобразователи. Будем решать.

Вадим тут же быстро и очень ловко задвигался к кабинету, не сказав ни слова, и бесшумно исчез там, а Сережа ревниво уставился на Женю, желая схватить ее и съесть, чтобы она ни на кого так не… улыбалась…

- Он очень милый! – радостно шепнула Женя, игриво глядя в воющие с собой серые глаза Сережи. - Такой скромный! Тебе повезло. Вы, кажется, уже были знакомы раньше?

- Женя. – резко наклонился к ней Сережа, заглядывая в ее прекрасные, манящие глаза… Такие ласковые… Такие притягательные… В теле мгновенно стал разгораться сумасшедший огонек, и он импульсивно и гневно зашептал ей:

- Какие еще, нафиг, экскурсии??? И что значит – «милый»?!? Если ты продолжишь восхищаться им и дальше, то я раскатаю его в широкий и плоский итальянский ковер, а потом сверну рулончиком и поставлю в шкаф для швабр!!! Он будет очень милым!!!

Женя захихикала, как девочка, и нежно пробежала пальцами по его предплечью, ни коим образом не способствуя снятию напряжения, а потом поглядела в рассерженные Сережины глаза:

- Да перестань ты! Конечно, по сравнению с твоим деспотизмом, собственничеством и тиранией он милый! Ты сам-то так не считаешь? Я просто говорю в сравнении.

- Кончай глупости!!! – шепотом вспылил Сережа, умирая от желания сделать хоть что-нибудь… с ней. – Этот твой «милый» Вадим настолько хлипкий, что на его фоне деревянный сарай постройки 1935 года с соломенной крышей – самое долговечное сооружение своего времени! Мальчишка – переросток, который сам себе даже сопли подтереть не может, и таких мужчин ты считаешь милыми??? Он – лопух, вот как ты должна к нему относится! – приказным тоном скомандовал Сережа и двинулся к своему кабинету, на ходу обернувшись и добавив:

- И это – не деспотизм. Это констатация факта… В сравнении.

Женя расхохоталась, не удержавшись, а Сережа хлопнул за собой дверью.

С этого дня начались явственные сдвиги во всех направлениях. Сережа подал на развод, и первое заседание суда, состоявшееся уже через две недели, прошло вполне себе сносно. Вопрос с фирмой Сережи и остальными его делишками и долями в бизнесе считался решенным, а потому почти не поднимался, прозвучав лишь в качестве напоминания об условиях брачного договора. Зато Ксюша, явившаяся с каким-то болезненно-сияющим видом, долго и упорно спорила на тему того, кому должен достаться загородный дом с небольшим бассейном для Насти, намекая на то, что и насчет остальной собственности, купленной на деньги Сережи, она будет вести смертельную борьбу.