— Конечно, что хорошего можно ждать от жизни с Роксаной. Ты ошибся, Роберт. Два ее предыдущих мужа прожили с ней не больше месяца и сами ее бросили. И Виктор до меня был ее кавалером. Но ему хватило и двух ночей, он тоже расстался с ней по собственной инициативе, хотя она была не прочь за него выйти. Сексуальной стороны брака для нее вообще не существует, она фригидна, и все это давно знают. Представляю, как тебе трудно с ней, Роберт. — Она подошла к дивану, где он сидел, и села рядом.

Он предложил ей выпить. Это было все, чем он мог ее отблагодарить за хорошее отношение, и она не отказалась. Она не назвала его пьяницей и ничтожеством, как Роксана, хотя знала о нем несколько больше, чем его жена. Она сидела рядом и пила водку, не комментируя неприхотливой закуски, состоящей из хлеба и консервов, и постепенно они разговорились. Вернее, говорил он, рассказывая о себе, и чем больше пил, тем становился откровеннее. Он рассказал ей все, о чем боялся рассказать жене, и это ее нисколько не отпугнуло. Она говорила, что прекрасно понимает его. Постепенно она стала казаться ему самым добрым и милым человеком бомонда, и он думал о том, как все-таки несправедливо, что природа обделила ее. Но чуть позже ее внешность стала казаться ему вполне приятной, и он сам не заметил, как его рука легла на ее талию.

— Уже поздно, Женя, тебя, наверное, Виктор ждет. — На секунду опомнившись, он посмотрел на часы, которые показывали час ночи.

— Он уехал в город на два дня, у него какая-то срочная неотложная работа, — сказала она, глядя на него. — Я могу остаться у тебя. Я люблю тебя, Роберт.

— Даже несмотря на то, что я рассказал? — спросил он заплетающимся языком.

— Ты ни в чем не виноват, это сам Виктор все придумал, — ответила она. — Ты самый красивый, самый замечательный мужчина на земле.

После того как он совсем потерял веру в себя, ее слова были приятным бальзамом.

— Просто Виктор завидует тебе и ему захотелось поиздеваться над тобой. Ясно, что эта работа тебе не подходит.

Она сама обняла его и потянулась к его губам. Он ответил на ее поцелуй. В ее словах был резон, и вины перед Виктором он больше не чувствовал. А она сама все больше ему нравилась. Он был уже настолько пьян, что в ней ему виделся идеал женщины, а порой ему казалось, что целует он не ее, а свою незабываемую любимую. Он смог еще дойти до выключателя и погасить свет, но идти в спальню казалось ему делом очень трудным и ненужным, ведь в холле был диван. Он путался в застежках модного Жениного сарафана, и она помогла ему, а потом раздела и его. Алкоголь все сильнее затуманивал его разум.

— Ты любишь меня? — с надеждой спросила Женя.

— Я люблю тебя, я всегда любил тебя. Я просто жить без тебя не могу, — говорил он, уверенный, что разговаривает с любимой, которая вдруг к нему вернулась.

Он все сильнее загорался страстью, явственно видя внизу пол собой черные, раскиданные по полушке волосы и огромные серые глаза и чувствуя неимоверное счастье от того, что она снова с ним. И тут ослепительно вспыхнул свет, заставив его зажмуриться. Он открыл глаза и с ужасом обнаружил, что с ним, вместо его любимой, лежит другая женщина, с близко поставленными маленькими глазками, обрамленными бесцветными ресницами, и серыми тусклыми жиденькими волосами. И он почти протрезвел, когда повернул голову и увидел посреди холла Виктора, почему-то оказавшегося ночью на его даче. Роберт ожидал бурной сцены, но ее не последовало.

— Одевайся, Женя, пойдем домой, — сказал Виктор, и, усевшись в кресло, спокойно ждал, пока его жена облачится в свой сарафан. И даже помог ей застегнуть сзади молнию.

Женя и Роберт, потрясенные, молчали. Виктор тоже ничего не сказал. Когда молодожены ушли. Роберт залпом допил все, что у него осталось, и свалился мертвецки пьяный. В алкогольном бреду ему все виделось, как Виктор приходит с парой крепких ребят, собираясь с ним расправиться. Потом картина менялась, Виктор приходил среди ночи один, и в последний момент Роберт различал блеснувшее в его руке лезвие ножа.

Он проснулся очень поздно в состоянии сильного похмелья и обнаружил, что у него не осталось ни капли спиртного, чтобы опохмелиться. Денег не осталось тоже. Он лежал на диване, не в силах пошевелить раскалывающейся от боли головой и с ужасом вспоминал вчерашнее. Он собирался, как только придет в себя, уехать отсюда куда глаза глядят, завербоваться рабочим на какую-нибудь стройку, чтобы только никогда не встречаться с Виктором, но тут раздался негромкий стук в дверь и на пороге возник обманутый муж, от которого Роберт собирался бежать на край света.

— Поговорим? — спросил Виктор, доставая из сумки бутылку водки.

Роберт только кивнул головой.

После рюмки ему стало значительно лучше. Голова болеть перестала, и он даже начал что-то соображать.

— Как ты относишься к моей жене? — спросил Виктор. — Ты ее любишь?

— Я был пьян.

— Значит, она тебе не нужна? — как-то облегченно вздохнул Виктор. — Именно это я и хотел узнать. А то она возомнила, что ты ее безумно любишь.

— Я уеду сегодня же, — сказал Роберт. — Ни ты, ни она меня больше не увидите.

— Это не выход, — возразил Виктор. — Во-первых, ты женат. Во-вторых, разве у тебя есть деньги, чтобы уехать? По словам Жени, ты на мели.

Роберт сообразил, что денег у него нет даже на бензин и он застрянет где-нибудь на середине дороги, даже не доехав до города. Он промолчал.

— У меня есть предложение. Я помогу тебе, но за это ты выполнишь одно мое условие: ты больше никогда не вступишь в близость с моей женой, как бы она тебя ни доставала, — сказал Виктор.

— Ты одолжишь мне денег? — спросил Роберт. — Обещаю тебе, что верну сразу, как только смогу.

— Нет, — покачал головой Виктор. — Денег я тебе не дам, и ты отсюда никуда не уедешь. Ты останешься и скажешь моей жене, что не любишь ее и никогда не полюбишь, что лег с ней только потому, что был пьян. Это, если верить тебе, правда. Так что сделать будет несложно. А я придумал для тебя замечательную работу, с которой ты наверняка справишься. Я ведь тоже отчасти виноват перед тобой — не надо было морочить тебе голову с журналистикой, лучше бы ты отказался сразу, сам. А вот фотографом ты работать сможешь. И тут моя помощь потребуется лишь на первых порах.

В их спортивной среде такой разговор был бы невозможен. Там, если бы его застали с чужой женой, он бы без слов получил по морде, возможно, ответил бы, и после крутой разборки уже вряд ли остался бы в друзьях с обманутым мужем. Да и женщина даже близко не подошла бы к нему после взбучки, устроенной ей мужем. А здесь все было иначе. Это было общество интеллигентных воспитанных людей, которые все решали мирным путем компромиссов. Роберт согласился. Да и выбора не было. Ни денег, ни жилья. Что же до гордости, то она была сломлена.

Виктор не был профессионалом, фотография была его хобби, и азам он научил Роберта быстро. Ученик действительно оказался способным, техническую сторону освоил сам, а по части композиции, компоновки кадра, работы с цветом ему еще долго давал советы Виктор, он много читал специальной литературы и в конце концов научился и этому. Он устроился работать в тот же журнал, но теперь уже не под руководством тестя, и все в бомонде решили, что он, помимо того, что талантлив и красив, еще гордый и самостоятельный человек, ушедший с престижной должности, на которой так великолепно проявил себя, из нежелания выглядеть человеком, женившимся для карьеры, как это сделал Виктор. Роксана вернулась к нему, он бросил пить, потому что теперь у него было дело, которое ему нравилось. Единственное, что его не устраивало, — это отношения с женой. Ей действительно ничего не нужно было, кроме работы, но он надеялся, что и это изменится после того, как она родит ребенка. Поскольку сам он очень любил детей, то не сомневался, что и она забудет о своей работе, если у них появятся очаровательные малыши. Но как она могла забеременеть при полном нежелании заниматься сексом — вот это был вопрос?! Замок на ее двери был врезан и на городской квартире.

— Извини, милый, — говорила она. — Но я потом долго не могу сосредоточиться, когда меня отвлекают от работы, а так я могу быть уверена, что мне никто не помешает.

В те редкие ночи, которые у них были, она не забеременела, что ничуть его не удивляло — слишком редко они повторялись.

Он твердо выполнял обещание, данное Виктору, и отклонял все попытки Жени стать его любовницей, хотя женщина ему была нужна. Когда он однажды обратил внимание на симпатичную улыбчивую официантку ресторана, бросающую на него взгляды, в которых было трудно ошибиться, все его проблемы были решены. Однажды она как бы невзначай попалась ему вечером на дороге. Не нужно было обладать особой проницательностью, чтобы понять, что она намеренно вышла, увидев его из окон домика, где жила. У нее на щеках были обольстительные ямочки, простое ситцевое платье с круглым вырезом открывало пышную грудь. Чтобы оказаться в ее комнате и провести там полночи, больших усилий не потребовалось. Роксана, увлеченная работой, даже не заметила его отсутствия. И если ему было несколько не по себе в первый раз, то потом он уже не боялся ревности и подозрений жены. Если до нее доходили какие-то слухи, то ей скорее всего это было безразлично. Лишь бы ее не домогался. Что же касается Тани, то она устраивала его полностью. Она ничего не требовала, не подавала вида, когда он приходил в ресторан с женой, что знакома с ним, и он был доволен связью с ней, чувствуя себя нужным, желанным и единственным. Иногда он даже подумывал уйти к ней совсем, но Виктор, с которым они были откровенны, отговорил его, уверяя, что он у Тани не единственный. Роберт не верил, но все же уйти от Роксаны не решался. На работе он быстро шел в гору и даже получил несколько призов на международных конкурсах. Все становилось на свои места…