Диана злобно сверкнула глазом, сознавая, что только это ей теперь и осталось.

— А ты, конечно, торчал в городе? — стараясь сдержать злость, спросила она Берта. — Тебя ведь твой папочка даже на дачу вряд ли захотел бы пустить.

— Да, на даче у господина Горшкова я не был, — сказал Берт. — Я был в Болгарии, потом в Германии, Франции, Швейцарии… короче, объехал всю Европу. Только в Италию заглядывать не стал, чтобы потом было интереснее. Но в Грецию заехал.

— Неужели Виктор Семенович сменил гнев на милость? — удивился Даниил. — Неужели ты и это смог?

— Нет, все было гораздо проще, — сказал Берт. — Этого бы я никогда не смог. Просто я поехал в Москву, рисовал там портреты на Арбате. Накопил «бабок», купил путевку в Болгарию. Там познакомился с добрым милым человеком, и он помог мне с визой. И потом я путешествовал и рисовал, на жилье и еду хватало. И даже осталось кое-что на безбедное существование здесь.

— Подумаешь, я тоже так могу, — сказала Диана, скрывая досаду. — На следующие каникулы тоже поеду рисовать портреты за границу.

— Если только со мной, — усмехнулся Берт. — Иначе как ты сделаешь визу?

— А тебе, разумеется, помогла стареющая одинокая страхолюдина, которой ты заплатил за это вполне понятным образом, — съязвила Диана.

— Она была красивая и молодая, с великолепными черными волосами и стройными длинными ногами. И это не было платой, — с улыбкой глядя на нее, ответил Берт.

— А теперь пикант-шоу «Маленькая принцесса», — объявил ди-джей.

Лолита вздрогнула и посмотрела на сцену. Туда же повернулись головы парней.

— Вот-вот, стриптиз — это именно то, чего не хватает таким, как наш художник, — Диана уже выходила из себя.

На сцене появилась девушка лет восемнадцати, в длинном платье, стилизованном под наряд сказочной принцессы. Волосы были убраны под сеточку. Вся она была воплощением невинности и неприступности. В зале погас основной свет, разноцветные прожекторы включили свои фонари, заиграла лирическая нежная музыка. Движения танцующей девушки были поначалу тоже грациозны, но невинны. Потом изящным движением руки она отстегнула пояс, и юбка упала, открыв великолепные ноги. Данила напряженно всматривался в девушку. В свете прожекторов поблескивали украшения на ее волосах и на глубоком вырезе декольте. Ее движения были по-прежнему пристойны, даже несколько надменны, когда она, продолжая танцевать, расстегивала пуговки на груди. Она продолжала производить впечатление наследницы престола, даже оставшись в бюстгальтере и трусиках с кружевами, а когда она, скинув сеточку с волос, освободила их и они упали золотистым дождем на обнаженные плечи, зал восторженно засвистел и зааплодировал.

— Это ведь та балерина, которая танцевала у нас на дне рождения, помнишь, Берт? — Потрясенный Данила уставился на девушку.

— Разве ее можно забыть? — усмехнулся художник.

— Она все такая же, как была, — задумчиво сказал Даниил. — Ничуть не изменилась, воздушная, словно соткана из…

— Послушай, эта девочка из стриптиза, — остановил его Берт. — Если хочешь с ней переспать, то можешь договориться с ее сутенером-продюсером и узнать цену, вот и все. И не придумывай то, чего нет.

— Она случайно оказалась в стриптизе, у нее что-то произошло. Ее кто-то соблазнил и бросил, а она чистое и невинное существо, — возразил Даниил. — И останется такой.

— Джим, — Диана подозвала проходящего по залу менеджера. — Кто эта девочка? Кто ее продюсер?

— Я ее сам нашел, — улыбнулся польщенный Джим. — На выпускных экзаменах в хореографическом. Это моя удача. Малышка полностью моя, я ее продюсер, если хотите.

— Может быть, ты согласишься… — не закончил фразы Берт. — Кое-кто хорошо заплатит.

— Не согласится она, — ответил менеджер. — Она у меня только работает. Согласилась без интима. И ни с кем из наших или не из наших она не замечена. Боюсь, у меня уже скоро из-за этого начнутся неприятности. Не всем из влиятельных людей нравится слышать «нет». А она еще ни разу не сказала «да». — Он слегка склонил голову. — Мне нужно идти.

— Ты слышал! — торжествовал Данила. — У нее, наверное, и раньше никого не было. А это просто работа, всякая работа почетна.

Он с восторгом и обожанием смотрел на танцующую, почти обнаженную девушку, тело которой эффектно высвечивали разноцветные прожекторы. Он заказал корзину роз и, написав записку, отправил стриптизерше.

— Менеджер набивает ей цену, — ухмыльнулся Берт с видом знатока. — А твои романтические ухаживания смешны. Она их не поймет. Она привыкла к другому обращению.

— Не говори того, чего не знаешь, — возмутился Даниил. — Джим говорит правду, у нее никого нет и не было.

— Что? — засмеялся Берт. — Да я же сам… — Он замолчал, вытирая с лица ликер, которым плеснула в него Диана.

— Оставь в покое моего брата, — закричала она, вскочив. — То, что ты бабник, и так всем известно. А он… он имеет право думать, как хочет, и влюбляться, в кого хочет. И в романтике нет ничего смешного, просто ты — грязное животное и ничего не понимаешь в любви.

— Ты что, Диана, он меня и не трогал, — пробормотал Данила.

— Все, — сказал Берт и тоже встал. — Пойдем выйдем.

— Пойдем, думаешь, испугалась, — храбро сказала Диана, с надеждой смотря на брата, но того в данный момент, кроме стриптизерши, ничего не интересовало.

Лолита тоже ничего не видела, кроме лица Данилы.

— В чем я ничего не понимаю? — поинтересовался Берт, заведя Диану в зал для кегельбана и прикрыв за собой дверь.

Она, стараясь не показывать страха, смотрела на дверь и проклинала любителей кегельбана, которые, как и все мужчины, глазели на Маленькую принцессу.

— Так кто я и в чем ничего не понимаю? — настойчиво интересовался Берт. — Повтори.

— Ты — грязное животное и ничего не понимаешь в любви, — без энтузиазма повторила Диана, думая, что лучше ударить первой, чем ждать, когда ударят тебя, и вспоминая, как вздуваются мускулы на теле ее противника, когда он поднимает штангу. Она хотела было стукнуть его ребром ладони по горлу, чтобы на несколько секунд заставить его думать исключительно о том, как вдохнуть воздух, а самой быстро убежать. Но он быстро перехватил ее руку, а затем и вторую, без труда завел их ей за спину и удерживал своей одной. Диана от отчаяния попыталась ударить его коленом в пах, но он легко отвел ее колено своим, и она оказалась прижатой к стене и полностью блокированной. Он поднял руку, и она инстинктивно зажмурилась, ожидая удара по лицу, но он отвел с ее щеки прядь волос, и она почувствовала, что он целует ее в губы. От неожиданности она открыла глаза, но потом закрыла опять. Это было так приятно. Все девушки их училища говорили, что он должен сногсшибательно целоваться, и они были правы, потому что ноги у нее и в самом деле слабели. Это было так долго, и она вдруг ужаснулась, обнаружив, что он больше не целует ее, а это делает она, и с не меньшим пылом. Он выпустил ее руки, и она хотела оттолкнуть его, но вместо этого вдруг обняла.

— Я люблю тебя, — сказал Берт. В его взгляде Диана вдруг опять увидела то, что всегда принимала за страх перед ее силой.

— А эта стриптизерша? — спросила Диана.

— Да не было у меня с ней ничего, честное слово, я ведь не идиот, — сказал он.

— А болгарка, которая помогла с визой? — продолжала допрашивать Диана.

— Это был болгарин, — засмеялся Берт. — Мы просто подружились, он любит искусство. — Он вдруг стал серьезным. — Диана, я позвал тебя сюда, чтобы спросить, ты… ты выйдешь за меня замуж?

— Да, — сказала Диана. — А Москва, Италия?

— Ты поедешь со мной как жена, — ответил Берт. — Пойдем, нужно вернуться, чтобы спасти твоего брата от любви к этой… — Берт задумался. Он никак не мог дать определение стриптизерше, чтобы оно не было неприличным. А рядом с ним стояла любимая девушка, и разговаривать в своей обычной манере он теперь не мог. Все сразу стало сложным.

Данила все еще сидел завороженный и одухотворенный, глядя на сцену, словно там по-прежнему была Маленькая принцесса, хотя теперь там высокие худые манекенщицы с каменными улыбками и отработанными походками открывали моден-шоу.

— А где Лолита? — спросила Диана.

— Да, в самом деле? — словно очнулся Даниил, глядя на пустой стул. — Наверное, ушла домой. Она уже взрослая, пусть делает что хочет. Вот что, ребята, я тоже ухожу. Я написал Принцессе записку и хочу ее проводить. Джим говорит, она уходит сразу после номера. Вы особенно не ссорьтесь.

— Постараемся, — засмеявшись, пообещала Диана. — Но, Даня, у тебя ведь это несерьезно?

— Диана, тебе придется добираться самой, — сказал Даниил. — Мне может понадобиться машина.

— Не волнуйся, я подвезу твою сестру, — сказал Берт.

— Спасибо, друг, я в долгу не останусь, тебе ведь потом ехать через весь город, — пожал ему руку Даниил.

— Я как раз хотел сегодня заночевать у родителей, — усмехнулся Берт. — Так что нам с Дианой по дороге.

— Зайдем ко мне, — предложил Берт, останавливаясь у подъезда, где жили Диана и его родители.

Девушка кивнула, заливаясь краской. Все сразу стало так сложно.

— Я просто хотел тебе кое-что показать. — Берт был смущен не меньше, чем она.

Не глядя друг на друга, они сели в лифт и вошли в квартиру. Сразу же из комнаты выскочил недовольный разбуженный архитектор.

— Господин Романовский, извольте удовлетворять свои плотские потребности не на территории моей жилплощади. Пока ответственный квартиросъемщик здесь я, — выпалил он.

— Простите, господин Горшков, но вы забыли начать с приветствия. — Берт приподнял несуществующую шляпу. — Здравствуйте, папа, — слово «папа» он произнес с ударением на втором слоге. — Позвольте вам представить мою невесту, Диану Владимировну Дегтяреву. Покорнейше прошу вашего разрешения на брак с ней. Если вы не против, благословите.