Он пристально посмотрел Майклу в глаза, чтобы быть уверенным, его сын услышит все его слова.

– Мы с твоей мамой всегда были согласны в том, что, несмотря ни на что, всё равно оказались бы вместе. И эта часть нашего прошлого не изменилась, даже, когда мы развелись. Некоторые отношения кажутся просто неизбежными и случаются, когда случаются. Я никогда не понимал людей, которые предпочитают провести целую жизнь в отрицании своих чувств к кому-то. Я бы предпочёл снова развестись, чем не иметь тебя или Шейна.

- Я это понимаю… действительно понимаю. Я хочу их обоих так сильно, что это причиняет боль. Господи, может, я действительно, как ты, - сказал Майкл, на его губах появилась полуулыбка–полуусмешка. – Понимаю, что я должен испытывать вину за прошлое, и может, когда-нибудь, так и будет. Но всё, о чём я могу думать прямо сейчас, это то, что она должна быть со мной, так, чтобы я мог заботиться о ней и ребёнке. Размышлять обо всём другом, кажется, слишком неправильным. Хотя не знаю, как, чёрт возьми, я собираюсь убедить её выйти за меня замуж.

- Тогда мы с тобой в одном клубе, - тихо сказал Уилл. – Поскольку я не могу сделать Джессику беременной, мне придётся убедить её сделать выбор добровольно. И это будет тяжело, потому что она всё ещё влюблена в своего умершего мужа. Теперь я это точно знаю. У тех парней, с которыми она встречалась, никогда не было никакого шанса. У меня есть, но у неё тридцатилетний опыт сомнений.

- Возможно, она всё ещё любит своего умершего мужчину, но Джессика также и от тебя без ума. Кэрри же почти меня ненавидит. Эмоциональный шантаж – это всё, что у меня есть, - сказал Майкл, уже улыбаясь. – Но, прежде чем я пойду этим путём, я посмотрю, что скажет мой умный братец по поводу того, что мне нужно сделать, чтобы её завоевать. Я не собираюсь это от него скрывать, так что я мог бы использовать его навыки. Надеюсь, он не слишком во мне разочарован, чтобы помочь.

- Ну, у меня нет докторской степени в психологии, но я предлагаю оставить шантаж на крайний случай, - сказал Уилл. – А что у тебя может быть на Кэрри Аддисон, чтобы её шантажировать?

- Ей от меня нужно нечто огромное, - просто сказал Майкл. – И я готов заключить добрачное соглашение об этом, если она выйдет за меня замуж.

- Она хочет деньги? – спросил Уилл, удивляясь и с трудом веря, что Кэрри была корыстной.

- Нет, - смеясь, ответил Майкл. – Кэрри не хочет моих денег. Проблема в том, что она вообще ничего не хочет, включая меня и ребёнка. Мне придётся пообещать ей свободу после того, как ребёнок родится. И это означает, что у меня семь с половиной месяцев, чтобы она передумала.

- Это довольно большая авантюра, если она не заинтересована в отношениях с тобой, - медленно сказал Уилл. – И, Майкл, мне жаль, что она не хочет ребёнка.

- У неё есть на то веские причины, - тихо сказал Майкл, - но я надеюсь, что она передумает.

Майкл увидел, что золото затвердело, образуя кольца. Он взял молоточек и разбил формы, освобождая металл.

- Я планирую устроить это представление с женитьбой только один раз, - сказал Майкл, - и сделаю всё возможное, чтобы сделать наши отношения такими, в которых мы оба нуждаемся. Надеюсь, что однажды я смогу поблагодарить своего ребёнка за то, что он помог мне найти путь к сердцу его матери. Но, если это не случится, по крайней мере, я буду знать, что сделал всё, что было в моих силах. Мне просто придётся любить его за обоих родителей.

Уилла охватило беспокойство, но он промолчал. Он видел Майкла тем утром, когда он вернулся домой от Кэрри, которая его прогнала. Ему легко было понять решимость Майкла иметь женщину в своей жизни. Уилл чувствовал и восхищение, и беспокойство – чувства, которые он часто испытывал к обоим своим сыновьям. Майкл во многом походил на него, когда дело касалось любви и верности. И он надеялся, что Кэрри с течением времени распознает и оценит эту черту.

Он наблюдал, как Майкл осмотрел золотые кольца, а затем улыбнулся, когда они зазвенели в его руке. Судя по блеску удовлетворения в глазах сына, казалось, что Майкл действительно вылил в кольца свои эмоции. Он только надеялся, что Кэрри Аддисон будет такой же податливой, как и золото.

Уилл ушёл, когда Майкл сглаживал края колец. Направившись в свою комнату, он пообещал себе, что перестанет беспокоиться о том, что Майкл и Кэрри женятся, и позитивно подумает о ситуации.

Он решил позволить себе немного помечтать о том, каково это будет стать дедушкой.

Глава 19

- Уже выходит на пенсию? Вау. Твоя замена определённо продержалась недолго. Пап, очевидно ты крепче, чем я предполагал, - признал Шейн, роясь среди стоявших на столе ярко-красных яблок, пока не нашёл то, которое ему понравилось.

Он вернулся и оперся на ближайший к раковине шкаф, возле которого отец загружал посудомоечную машину. Шейн предпочитал смотреть на лицо человека, с которым разговаривал.

- Рей принял должность директора, только потому, что я его уговорил. Когда я ушёл, он уже был готов прекратить преподавать. Будет неправильно, если я, по крайней мере, не появлюсь на ужине, посвящённом его уходу на пенсию, - сказал Уилл, скорее размышляя вслух, чем обращаясь к сыну. – Но мне совершенно не хочется сверкать там своей лысой головой.

- Если ты стесняешься своей бритой головы, надень какую-нибудь крутую шляпу, - сказал Шейн, откусывая огромный кусок яблока. – Могу поспорить, у Майкла что-нибудь найдётся. Все художники носят безумные шляпы. Помнишь, когда Майкл притворялся французом? Чувак, мне бы хотелось, чтобы это было на видео.

- Я не стесняюсь своей головы, - легко отрёкся Уилл, игнорируя комментарий Шейна о Майкле. – Я просто не хочу быть главной темой разговоров этого вечера со всеми, кто знал меня раньше. И, кроме того, некоторые из них до сих пор пытаются знакомить меня с женщинами.

- Пап, ты выглядишь отлично, - смеясь, сказал Шейн. – Прошло почти два учебных года, и люди будут ожидать, что ты за это время немного изменился.

- Они не будут ожидать, что их бывший директор побрил голову и носит серьгу. Поверь мне, - решительно сказал Уилл, получая от Шейна улыбку.

Шейн ухмылялся, не обращая внимания на жалобы отца.

– Но я был прав, не так ли? Джессике действительно нравится серьга, да? – спросил он, указывая недоеденным яблоком на отца. – Я редко ошибаюсь, когда дело касается женщин. Это дар.

Уилл покачал головой. Его младший привлёк больше женщин, чем любой другой взрослый мужчина из его знакомых. Шейн прямо сочился «позитивными эмоциями», ничего не делая, просто прислонившись к столешнице и ухмыляясь.

- Да. Джессике понравилось, - признался Уилл, поставив последнюю тарелку в посудомоечную машину. – Это было первое, что она заметила.

- Тогда есть ответ на обе твои проблемы. Возьми с собой Джессику, - сказал Шейн, пожимая плечами. – Её присутствие всё объяснит, и люди перестанут пытаться тебя с кем-то познакомить. А тебе не придётся иметь дело с поддразниваниями по поводу твоей головы, потому что она напугает их своим присутствием.

Уилл вздохнул.

- Мне нравится ход твоих мыслей, но я не могу её попросить.

- Почему? – недоверчиво спросил Шейн, глотая яблоко и наблюдая за виноватым выражением лица своего отца. – Это ужин, посвящённый выходу на пенсию. Она тоже учитель и идеально подходит для того, чтобы этим вечером быть твоей парой.

- Она идеально подходит во многих отношениях, - искренне сказал Уилл. – Но Джессика думает, что я всего лишь художник. Я ей не рассказал ни о чём другом.

- Ну так скажи, - сказал Шейн, морща лицо и пожимая плечами. – В чём проблема? Не похоже, что тебе стыдно за то, чем ты зарабатывал себе на жизнь. В смысле, ты же не стесняешься, да?

- Нет, но мне стыдно, что я ждал так долго, чтобы рассказать Джессике о чём-то, что было важной частью того, кем я был большую часть своей жизни, - сказал Уилл. – Мне стыдно, что я хранил от неё нечто такое простое. Я всё время хотел ей рассказать, особенно, когда мы стали ближе, просто для этого как-то не оказывалось подходящего времени. Наверное, я ждал, чтобы как-то упомянуть при разговоре, но у нас были более важные проблемы, с которыми нужно было разобраться.

Уилл уставился в окно над раковиной и подумал, что это было не важно.

– Нет. Я собираюсь пойти на ужин к Рею один и после этого я ей расскажу. Джессика может пойти со мной в следующий раз.

- Мама идёт, - сказал Шейн, бросая огрызок в мусорное ведро. – Думаю, что она тоже будет одна. Когда прошлой ночью звонил Люк, она об этом упомянула, но, думаю, он сказал нет. После этого она проплакала в течение часа. Их отношения не идут на лад.

- Ага. Твоя мать следит за тем, чтобы я был в курсе, что они не ладят, - с горечью сказал Уилл. – Ты же не думаешь, что мы снова будем вместе, да?

- Боже, нет, - серьёзно сказал Шейн. – Кажется, что маме и Люку искренне нравится быть вместе. Они оба наслаждаются одними и теми же пафосными… я имел ввиду видами деятельности. Мне просто жалко маму. Похоже, она обижена и смущена тем, что Люк от неё ожидает. И я также думаю, что она в целом не довольна своей жизнью.

Уилл знал, что у Шейна всегда была слабость в отношении Эллен и её мелодрамы. Парень даже одно время серьёзно встречался с женщиной, которая могла быть клоном Эллен во всём, кроме цвета волос, и с таким же негативным отношением к его творчеству.

Уилл снова вздохнул, на этот раз со смирением.

– Ты хочешь, чтобы я с ней поговорил, да, сын?

- Я просто думаю, что вам с мамой нужно продолжить работать над тем, чтобы остаться друзьями, - сказал Шейн. Он слегка ударил отца в руку, умудрившись при этом оттолкнуть его от мойки, отчего они оба рассмеялись. Шейн был известен в семье тем, что из-за переизбытка силы ломал вещи.