- Понятия не имею. Стояла в лифте, лифт поехал вверх, я вниз.

Саша положила мне ладонь на лоб.

- Как ты себя чувствуешь сейчас?

- Нормально.

- Ты когда последний раз нормально питалась?

- Какая разница!?

- Понятно. Вставай, пошли в кафешку.

- Я не хочу кушать.

- Ирма, ты таешь на глазах. Ещё неделю такого ритма и тебя останется половина от первоначальной версии. В наши годы диеты вредны!

Спорить с Сашей было трудно, она меня привела в кафе, что было тремя этажами ниже. Но кушать я не смогла. Чай сладкий выпила, булочку надкусила и будет с меня.

- Ирма, мне кажется, тебе надо давление проверить. Если бы я не знала какие у тебя проблемы с зачатием, то отправила бы к гинекологу, а так, обязательно надо проверь давление. Это не шутки!

- Хорошо, проверю.

Невольно я усмехнулась словам подруги. Да, забеременеть мне не грозило. Аборт в молодости меня наказал на всю жизнь. Мы с Юрой поэтому и не предохранялись. Он меня как-то спросил, ты уверена? Я ему доверяла в плане чистоплотности в сексе, угрозы заболевания в нем не видела, но не стала говорить правду о том, что не боюсь забеременеть из-за ошибки молодости. Наврала, что пью противозачаточные. И больше мы на эту тему не разговаривали. Тем более что своими словами я его избавила от необходимости думать о презервативах. Но с другими я такого никогда не позволяла. Они же были на один, два раза. А Юра, я надеялась…

- Сашка! Не пойду я сегодня на работу! – отчаянно выпалила я.

- Это правильно, здоровье превыше всего! А если шеф о тебе спросит?

- Не спросит. Ему на меня наплевать.

- Вы так и не поговорили?

- О чём? О чём нам с ним разговаривать, Саш? Я же ему всё сразу рассказала! Ненавижу этого Олега. Он мне жизнь испортил. Я в кои-то веки начала с удовольствием домой возвращаться. Лёлика забросила.

- Да заодно то, что ты не пьёшь, я готова сама пойти к Юрию Алексеевичу и поговорить с ним о тебе.

- Не ходи! Он, кажется, с женой помирился.

- Ты же говорила, он с ней развёлся!

- А ты видела статистику повторных браков, среди бывших супругов? Посмотри! «Милые бранятся, только тешатся».

- Не похож он на счастливого семьянина, - успокаивала меня подруга.

- Не надо меня подбадривать. Я сама виновата. Влюбилась, как кошка. Теперь получаю за свою доверчивость.

- Ирма, ты напрасно на себя злишься. «Лишь любовь во всём виновата», - пыталась подбодрить меня подруга, но её улыбка не встретила отклик во мне.


***

Сразу после этой беседы я ушла к своему доктору. Он был не только мне другом, но и хорошим специалистом. И кроме выписывания липовых больничных, много чего умел. Однако, его диагноз на мои анализы меня шокировал.

- Эдуард Романович, если это шутка, то жестокая.

- Ирма, я сам удивлён! Но ты беременна.

- Может, перепроверим и пересдадим анализы?

- Солнышко моё, а что, по-твоему, я делал, пока тебя держал весь день у себя в клинике?

- Это сто процентный диагноз?

 Он черканул на бланке, шлёпнул печать и протянул мне листочек надежды.

Моя рука нервно тряслась, но забрала бланк. Лёгкий, почти невесомый, как облако, бланк коснулся моей ладони.

Эдуард подошёл ко мне, обнял и поздравил. Я закрыла глаза и уткнулась в плечо друга. Он меня успокаивал, гладил по спине. Но я продолжала плакать.


***

Юрий

Я себя ненавидел за то, что ушёл и разрушил иллюзию счастья.

Я Ирму ненавидел, за то, что позволила мне усомниться в ней.

А Олега ненавидел за то, что пришёл, и осмелился просить руки моей женщины. Даже если у него с Ирмой что-то там было, она же жила со мной на тот момент. Значит, она была моей! И он не имел права ей делать предложение!

Но я не забуду его взгляд, когда он мне вручал её вещи. Как будто, ключи от рая отдавал, в котором побывал, но вынужден уступить правообладание. Хотя надежда на повторное владение у него ещё жива.

В тот же день я ушел от Ирмы домой.

Напился и лёг спать. Утром отправился на работу. Вечером пришел домой. Напился и лёг спать. Через неделю такого ритма, понемногу стал успокаиваться. Но продолжал ненавидеть Ирму за то, что имела прошлое.

Дурак?

Не спорю.

И зачем только ушёл?

По субботам торчал в «Тихой бухте». Надеялся встретить там Ирму. Но она не приходила. Лёлик у меня каждый раз спрашивал, как дела у «Ирмочки»? Сопляк, и он тоже о ней переживает. Может, между ними что было? Хотя… вряд ли. Не похоже. Лёлик странный какой-то. На женщин не засматривается, а мужиков наоборот обслуживает ласково, с улыбочкой. Вряд ли он Ирму мог склеить. Если только она его…

Ревность меня делала идиотом. Я готов был подраться с барменом, сам не зная из-за чего. Он меня просто бесил. Но каждую субботу по вечерам я был у него. Лёлик же меня принимал, как родного. По ночам самолично усаживал в такси и называл водителю мой домашний адрес, который почти сразу у меня узнал. А потом ещё игриво махал мне вслед ручкой, и убегал по ступенькам в «Тихую бухту». Бред, думал я, глядя на него, и засыпал в такси.


***

- Николай, эти документы передай Ирме, а эти сразу…

- Ирмы сегодня не будет, - перебил меня Николай.

- Не будет? Что значит, не будет!?

- Сотрудники говорят, она сегодня утром в лифте упала в обморок. Её привели в чувства, и она ушла. Предлагали вызвать скорую, но она отказалась.

- И ты мне только сейчас об этом сообщаешь?

- Но… я…- замялся Николай. - Наша сотрудница, Александра Кулагина, наверняка, в курсе дел. Она ж её подруга.

- Зови Кулагину!

Николай выскочил из кабинета. Я набрал номер Ирмы, но мне не ответили. Ещё бы! С какой стати!? Подумаешь, любовник бывший звонит, плевать, что он еще и работодатель действующий!

Пришла Кулагина. Николай не вернулся. И правильно! Разговор не для его ушёй.

- Присаживайтесь, Александра, - она присела. – Что с Ирмой?

- Трудно сказать, сейчас она в клинике.

- Мне сказали, она в обморок упала?

- Да.

Но по взгляду Александры понял, что-то скрывает.

- Это всё, что хотите сказать?

- Да. Остальное Ирма запретила говорить, - пристально смотря мне в глаза, сухо сказала Александра.

- Запретила говорить мне?

- Вам.

 Теперь я точно ненавижу всех женщин!

- Можете идти на своё рабочее место.

Она встала со стула, вызывая противнейший скрежет металлических ножек о пол, и быстро вышла из кабинета. Я думал, со всей силы грохнет дверью. Нет. Она дверь распахнула, но вообще не стала её закрывать. Через несколько секунд дверь прикрыла моя секретарша.

Я планировал вечером поехать домой к Ирме. Но в конце рабочего дня она неожиданно сама пришла в мой кабинет.

Увидев её, живую и здоровую, сам не знаю почему, грубо у неё спросил:

- Ирма Игоревна, почему Вы отсутствовали сегодня на работе?

В место ответа, она мне вручила справку. Я долго смотрел на текст.

- Ну, давай посмотрим, что тебе понаписали, твои доктора? – пробурчал я.

Буквы складывались в слово, но я не мог его осознать.

- Ты совсем не читаешь, что тебе пишут на этих фантиках, за бутылку коньяка?

- Почему не читала? Читала.

- В таком случае поздравляю! Ты беременна! – прочитал я с листа и посмотрел на Ирму.

Но её лицо не изменилось, оно было таким же, официальным. Чужим.

 – Ты беременна? – мой голос стал гораздо тише. – Ирма, ты беременна? Но ведь ты говорила, что предохраняешься? Подожди… Ты, что уже тогда знала, что беременна от Олега, и поэтому не предохранялась? Да? Не ожидал от тебя такого коварства. Что ж, совет да любовь вам, – мой голос был похож на рычание, но я не мог его изменить.

В висках начала пульсировать кровь. Уши заложило. Стал слышать только гулкое эхо, болью, уходившее в затылок.

– По крайней мере, ты меня в дураках не оставила! И про Олега рассказала и про свою беременность. С запозданием, но рассказала ж. Спасибо, за порядочность. На свадьбу хоть пригласишь?

Ирма подошла ко мне ближе, отобрала бланк с диагнозом и убрала его в сумочку. Потом пристально на меня посмотрела. Сквозь собственную злость я не мог понять, что она сейчас испытывает. Но мне хотелось ей сделать больно. Так же, как больно сейчас мне. Я встал и подошёл к ней.

- Мне было хорошо с тобой, Ирма. Если муж не будет тебя устраивать в постели, приходи ко мне. Утешу.

Она провела тонкими пальчиками по-своему виску, глубоко вздохнула и подняла взгляд на меня. Удивительно, она была рядом, но недосягаемо далеко. Её грациозная осанка говорила «Руками не трогать!»

А мне было, по хрен. Я схватил её и стал целовать. Она начала вырываться. Я сильнее её прижал к себе одной рукой, другой стал задирать на ней юбку вверх. Ирма пыталась меня отпихнуть. Но я всё равно умудрялся её целовать. В шею. Щёки. Губы.

Она продолжала молчать. Хотя при этом дышала надрывно. Я мельком посмотрел в её глаза. За такие глаза убить мог!

- Выходи за меня замуж! - услышал собственный голос.

Ирма перестала сопротивляться. Я тоже сбавил напор и перестал пытаться изнасиловать её в собственном кабинете. И только теперь услышал, что дышу, как марафонец на финише.

Почувствовав, что хватка моя ослабла, Ирма отпихнула меня. Поправила на себе одежду. Достала из сумочки зеркальце, салфетку и вытерла с лица, размазанный мной макияж. Я попытался сделать шаг в её сторону, но она жестом руки меня остановила, при этом, на всякий случай, отступив на шаг от меня.

- Ирма…

- Достаточно, Юрий Алексеевич! Вы уже много чего сказали. Больше я не выдержу.