Издав торжествующий вопль, он затанцевал по комнате. Уилл сердито взглянул на него и приказал сесть на место.

– Неужели вы не понимаете, что все это означает? Вас беспокоит только поездка на Тахо и дневной лагерь. А кто-то хочет похитить нас или маму! Неужели вы не понимаете, как это страшно? – сказал Уилл.

Он был очень расстроен. После того как брат и сестра ушли наверх, Уилл, несколько смущенный своей резкостью, снова принялся спорить с матерью.

– Я не поеду в лагерь, мама. Я не оставлю тебя здесь ради того, чтобы три недели играть в лакросс.

Ему было почти семнадцать лет, и она могла говорить с ним откровенно.

– Ты будешь там в большей безопасности, Уилл, – сказала она со слезами на глазах. – Они хотят, чтобы ты поехал туда. А Эш – на Тахо. Со мной и Сэмом ничего не случится под защитой четверых мужчин. Я предпочла бы, чтобы ты уехал, чтобы не нужно было беспокоиться еще и о тебе.

Это был откровенный разговор, и это была правда. В лагере он затеряется среди остальных мальчишек и будет в безопасности. А Эшли найдет безопасность на Тахо. С ней останется только Сэм. Один ребенок вместо троих.

– А как же ты? – Он искренне беспокоился за маму, и у нее на глазах снова появились слезы. Он обнял ее за плечи, и они стали подниматься по лестнице в его комнату.

– Со мной будет все в порядке. Никто мне ничего не сделает. – Она сказала это так уверенно, что он удивился.

– Почему?

– Они хотят, чтобы я заплатила выкуп, а если схватят меня, то платить будет некому, – сказала она.

Думать об этом было страшно, но они оба понимали, что это правда.

– А с Сэмом тоже будет все в порядке?

– Что с ним может случиться, если его будут охранять четверо полицейских? – Она попыталась храбро улыбнуться, чтоб успокоить Уилла.

– Как это произошло, мама?

– Не знаю. Наверное, просто не повезло. Успехи вашего отца внушили кому-то безумные мысли.

– Вся эта история – безумие, – сказал Уилл. Ему все еще было страшно.

Ей не хотелось бы пугать их, но, поскольку это касалось их непосредственно, они должны были узнать все. Другого выбора не было. И она гордилась тем, как они это восприняли. Особенно Уилл.

– Да, это безумие, – согласилась она. – В мире, мне кажется, полно безумных людей. И плохих. Надеюсь лишь, что эти люди быстро утратят интерес к нам или решат, что из-за нас не стоит лезть на рожон. А может быть, полиция ошибается. Они ни в чем не уверены полностью. На данный момент у них имеются только предположения и подозрения, но мы не можем и это оставить без внимания. Ты не видел кого-нибудь, кто следил бы за нами, Уилл? – спросила она скорее для того, чтобы соблюсти формальность, и была очень удивлена, когда он, подумав минутку, кивнул.

– Думаю, что видел... Но не уверен... Раза два я видел мужчину в машине, припаркованной на противоположной стороне улицы. Но его вид не вызывал опасений. Скорее, он даже производил приятное впечатление. Он показался мне самым обычным человеком. Он улыбнулся мне. Я думаю, что обратил на него внимание, потому что... – Уилл смущенно замялся, – потому что он показался мне немного похожим на папу.

Его слова вызвали какое-то смутное воспоминание, но ничего конкретного она не могла припомнить.

– Ты помнишь, как он выглядел? – встревожилась Фернанда.

Может быть, полицейские правы и за ними действительно кто-то наблюдает. Но она все-таки продолжала надеяться, что они ошиблись.

– Кажется, помню, – сказал Уилл. – Он немного похож на папу, только волосы у него белокурые. И одет он тоже как папа. Однажды на нем была синяя рубашка, а в другой раз он был в блейзере. Я подумал, что он кого-то ждет. Он совсем не показался мне подозрительным, – сказал Уилл.

«Может быть, он оделся таким образом намеренно, чтобы раствориться среди населения этого квартала?» – подумала Фернанда. Они еще немного поговорили об этом, потом Уилл ушел в свою комнату, чтобы попрощаться по телефону со своими друзьями перед отъездом в лагерь. Фернанда уже предупредила его, чтобы он никому не говорил об угрозе похищения. Тед сказал, что об этом следует помалкивать, иначе новость может дойти до представителей прессы и они начнут одолевать их своим вниманием. Все дети обещали помалкивать. Она была намерена рассказать о том, что происходит, только семейству, которое станет опекать Эшли во время ее пребывания на Тахо.

После этого Фернанда сразу же позвонила Теду, чтобы сообщить ему о том, что рассказал Уилл. Секретарша сказала, что он на совещании у шефа и перезвонит ей, как только освободится. Она постояла возле окна, обдумывая происходящее. Может быть, и в данный момент где-то там находятся люди, которых она не видит, но которые следят за ней.

А тем временем Тед и его начальник орали друг на друга. Шеф утверждал, что это не их проблема, а ФБР. Главный подозреваемый был арестован ФБР, в основном в связи с финансовыми вопросами, а это не имеет никакого отношения к Полицейскому департаменту Сан-Франциско, и он не намерен отрывать отдела своих людей, чтобы нянчиться с какой-то домохозяйкой с Пасифик-Хайтс и ее тремя отпрысками!

– Дай мне хоть слово сказать! – орал в ответ Тед.

Они хорошо знали друг друга и были старыми друзьями. В академии шеф был на два курса старше, и им приходилось работать вместе над бесконечным числом дел. Он с глубоким уважением относился к методам работы Теда, но на этот раз он считал, что Тед не в своем уме.

– А что, если одного из них похитят? Чья тогда это будет проблема? – Они оба понимали, что тогда это будет общая проблема. И ФБР, и ПДСФ.

– Я здесь кое-что нащупал. Я в этом уверен. Поверь мне. Просто дай мне несколько дней, может быть, неделю или две, позволь мне убедиться, что я прав. Если я ничего не обнаружу, то в течение целого года буду чистить тебе сапоги.

– Я не хочу, чтобы мне чистили сапоги, но не хочу также, чтобы деньги налогоплательщиков выбрасывались на содержание полиции, которая предоставляет услуги нянюшки. Почему, черт возьми, тебе кажется, что в этом замешан Карл Уотерс? У тебя нет никаких доказательств, и ты это знаешь.

Тед бесстрашно посмотрел ему в глаза.

– Все доказательства у меня здесь, – сказал он, приложив руку к груди.

Он уже отправил по собственной инициативе женщину-полицейского под видом сборщицы показателей счетчиков на платных автостоянках, поручив ей проверить машины, припаркованные по обе стороны улицы, на которой проживала Фернанда. Счетчиков там не было, но, если машина оставалась припаркованной дольше чем два часа, надо было наклеивать специальные талончики, разрешающие более продолжительную парковку, так что присутствие сборщицы показателей счетчиков никому не могло бы показаться подозрительным. Теду не терпелось узнать, что она там обнаружит: кто сидит в припаркованных машинах, как они выглядят? Он просил ее также проверить все номерные знаки этих машин. Она позвонила, когда Тед и шеф все еще обсуждали эту проблему. В кабинет вошла секретарша шефа и сказала, что у инспектора Джемисон есть кое-что для Теда, причем она считает, что это срочно. Шеф раздраженно пожал плечами, а Тед взял трубку. Он довольно долго слушал то, что ему говорили, сделал несколько невразумительных замечаний, поблагодарил ее и, глядя на шефа, повесил трубку.

– А теперь, я полагаю, ты намерен сказать мне, что Карлтон Уотерс и этот парень, которого арестовало ФБР, стоят у ее дверей, вооруженные автоматами, – саркастически произнес шеф.

Но Тед был серьезен и смотрел ему прямо в глаза.

– Нет, я намерен сказать, что Питер Морган, условно освобожденный из тюрьмы, у которого в комнате был найден номер телефона Уотерса, сидит в припаркованной машине напротив дома Барнсов. По крайней мере, судя по описанию, это он. Машина зарегистрирована на его имя. И один из соседей утверждает, что он сидит то там, то в другом конце квартала уже несколько недель. Соседи говорят, что он выглядит приличным человеком и никаких подозрений у них не вызвал.

– Пропади все пропадом, – пробормотал шеф и, взъерошив рукой волосы, взглянул на Теда. – Только этого мне и не хватало. Если они похитят эту женщину, газеты напишут, что мы палец о палец не ударили, чтобы предотвратить это. Ладно, ладно. Кого ты уже задействовал?

– Пока никого, – улыбнулся ему Тед.

Он не хотел подчеркивать свою правоту, но знал, что прав. То, что Джемисон обнаружила Моргана сидящим в машине, было счастливой случайностью. Надо будет предупредить своих людей, чтобы его не трогали. Он не хотел вспугнуть его. Тед хотел поймать их всех, кем бы они ни были и сколько бы их ни было, независимо от того, участвует в этом Карлтон Уотерс или не участвует. В чем бы ни заключался сговор против Фернанды, Тед хотел не оставить от него камня на камне, хотел арестовать всех участников и обеспечить безопасность ее и ее детей. Вот это была бы настоящая победа.

– Сколько их там всего? Я имею в виду эту женщину Барнс и ее детей? – ворчливо спросил шеф. Но Тед слишком хорошо его знал, чтобы обращать внимание на ворчливый тон.

– У нее трое детей. Один завтра уезжает в спортивный лагерь. Другая послезавтра – на озеро Тахо, и мы организуем там наблюдение за ней через шерифа района озера Тахо. После этого останется только мать с шестилетним парнишкой.

Шеф кивнул.

– Приставь к ней двоих людей круглосуточно. Этого должно хватить. А твой приятель Холмквист дает нам кого-нибудь?

– Думаю, что даст, – осторожно сказал Тед.

Ему было немного неудобно, что он рассказал обо всем Рику до того, как отправился к шефу, но иногда такое уже случалось. Когда они обменивались информацией, это позволяло скорее добиваться положительных результатов.

– Расскажи ему то, что тебе только что стало известно о Моргане, и скажи, чтобы дал нам двух своих парней, иначе в следующий раз я ему тоже дам от ворот поворот.

– Спасибо, шеф, – улыбнувшись, поблагодарил его Тед и вышел из кабинета.