- Пойдемте, сэр, - воскликнул Питер, - поспешим! Она не могла уйти далеко. Позвольте мне бежать за ней…

Рыцарь схватил парня за руку, чуть не сбив с ног.

- Ничего такого ты делать не будешь. Иди, забери лошадей. Мы уезжаем отсюда как можно скорее.

Питер разочарованно прищелкнул каблуками сапог. Он уже и забыл страх, в котором пребывал, когда его схватил тот огромный мужик в трактире, теперь его мысли занимала лишь прелестная рыжеволосая девушка в мужских шоссах. Таких он никогда не видел в Лондоне, а в Лондоне ему встречались разные женщины – от полуобнаженных танцовщиц в трактирах до принцесс по крови. Но эта девушка сбежала, а его хозяин, хоть и сам тот еще ловелас, не за что не разрешит ему броситься на ее поиски.

- Вряд ли ее будет трудно найти, - проворчал Питер. – Она рыжая, да еще и одета приметно, ее заметят везде. Готов поспорить, мы встретим ее меньше, чем через час. Мы обязаны ей жизнью, милорд! Или, по крайней мере, деньгами…

Хьюго грозно кашлянул.

- А что, милорд? – неожиданно осмелел Питер. Он никак не мог понять, почему его хозяин не желает отправиться на поиски спасительница. – Вы думаете, она колдунья? И поэтому так отчаянно бежите от нее?

Хьюго смерил нетерпеливого парнишку взглядом, очень похожим на пытливый взгляд загадочной девушки, хотя ореховые глаза рыцаря становились золотистыми, когда он был в ярости, а сейчас как раз был этот случай.

- Нет, - отбрил он слугу. – Но она слишком много интереса проявила к нам, странствующему рыцарю и его глупому слуге.

- Ага, - с готовностью согласился Питер. – Мне понравилось ее внимание.

- Да, я заметил, - саркастически хмыкнул Хьюго. – Но чем мы можем быть интересны такой симпатичной девушке, которая и сама по себе явно не последняя из жителей деревни?

Питер, разумеется, ответил бы, что ее интерес был, безусловно, романтическим, но ему не хотелось казаться самовлюбленным хвастуном. Он сам был уверен, что причиной этого внимания был он, а не его хозяин. К чему такой прекрасной девушке интересоваться бородатым воякой чуть ли не вдвое старше нее, который даже одеться подобающе своему титулу не мог? А вот Питер носил золотую цепочку на шее и дорогую бархатную тунику, которая, конечно, никак не предназначалась для ночевок на траве, но подчеркивала его высокий статус. И что такого в том, что и цепочка, и туника были куплены хозяином? Девушке вовсе не обязательно забивать свою прелестную головку такими пустяками.

Но теперь, когда Хьюго Фитцстивен снова заговорил, Питер в очередной раз позавидовал его глубокому баритону.

- Я не хочу, чтобы на нас было обращено лишнее внимание, - пояснил рыцарь. – Хотя эти добрые люди уже успели серьезно нам помешать, мы все еще можем уехать и должны это сделать. Что же до девушки, то нет внимания хуже, чем острый глаз отца или брата невинной девицы.

- А, - хитро улыбнулся Питер, - я понимаю. Это как с той девушкой, что позвала своего сутенера, когда вы…

Хьюго окинул слугу мрачным взглядом.

- Нет, ничего подобного, - прогремел он, затем быстро взял себя в руки и уже гораздо спокойнее вновь приказал Питеру забрать лошадей.

Пока слуга ходил на стойло, глаза рыцаря путешествовали по горизонту, а в мыслях была одна лишь фигурка. Как эта девушка по имени Финнула научилась так управляться с луком? И почему она спасла его? Женщина определенно очень сильно изменились с тех пор, как он уехал на войну. Они не только наряжались в мужское платье, но носили колчаны на плечах и стреляли в разбойников. Но, подумал рыцарь, возможно, девушка так одевалась потому, что хотела защититься… От мужчин, подобных ему, Хьюго Фитцстивену.

В дороге Хьюго то и дело усилием воли заставлял себя думать не о Финнуле Крейс, а о поместье и той работе, которая предстоит. Вероятно, его глупый кузен успел привести деревню и замок в упадок, а потому следует сделать очень и очень многое. Но дымчато-серые глаза никак не покидали разум рыцаря, а если бы он обернулся хотя бы раз, когда отъезжал от трактира, то увидел бы, как эти самые глаза буравят его спину. Финнула Крейс просчитывала свои ходы.

Глава 3

Финнула знала, что ей предстоит сделать. Она выбрала жертву, обезопасила ее от нападения других охотников за добром и теперь собиралась расставить силки. Но она размышляла о своем плане с тяжелым сердцем. Девушка не переживала за будущего пленника, она сердилась на себя и – как бы ей не было неприятно это признавать – на Меллану.

Она понимала, что ни за что не должна была соглашаться на эту глупую авантюру. Если Роберт прознает об этом, она точно не сможет сидеть не меньше недели… Или он, по крайней мере, попытается ее поймать. Финнула, хоть и устыжалась своих поступков иногда, не давала наказать себя просто так. Но и бросать тень на честь семьи ей не хотелось. Пусть они не были титулованы, пусть у них не было земель, но мельница принадлежала семье Крейсов уже много десятилетий и снискала им уважение в округе. Чтобы дочь Филлипа и Хелены Крейсов вдруг была замешана в подобной истории… Это казалось совершенно немыслимым. Что подумают люди?

И заверения Мелланы в том, что «все девушки Стивенсгейта то и дело ловят рыцарей, вернувшихся из крестовых походов, а затем требуют выкуп, чтобы купить хмеля и солода» были очень слабым утешением. Финнуле не было дела до остальных девушек Стивенсгейта, которые думали лишь о лентах да мужьях. Да и церковь тоже была против этих выходок, о чем Финнула и напомнила Меллане в тот день на кухне.

- Меллана, ты совсем потеряла рассудок, - колко заметила Финнула. – Конечно, остальные жители Стивенсгейта могут быть и язычниками, но…

- Язычество тут не при чем, - шмыгнула носом Меллана. – Изабелла Ларош делала это не один раз, и она…

- Изабелла Ларош – потаскуха и набитая дура, - терпению Финнулы приходил конец. – И не смей отрицать, Меллана, что она задерет юбку ради любого, кто носит шоссы. Боже правый, да она меня несколько раз принимала за парня и предлагала заглянуть к ней, выпить по кружке эля. Разумеется, для такой девицы похитить рыцаря и потребовать с него выкуп – повседневное дело, но ты прекрасно знаешь, что отец Эдвард рьяно выступает против подобных случаев.

- А ты прекрасно знаешь, что отец Эдвард не гнушается часов в обществе Толстой Мауд в ее доме, - прошипела Меллана.

Финнула, не найдясь с ответом, лишь пожала плечами. Меллана любила сплетни и всегда была в курсе самых интересных скандалов, вопрос лишь в том, кто ей рассказывал всю эту грязь. Наверняка это была чертова Изабелла. Но насчет священника Меллана была права, отец Эдвард был далеко не праведником, но все-таки был хорошим человеком и делал все, что мог, чтобы помочь бедным крестьянам, страдавшим от самоуправства Реджинальда Лароша. Видя, что никакие доводы не переубедят сестру, Финнула решила, что ей остается поверить в успех безумного плана.

- Ладно, - проворчала она. – Я поймаю тебе рыцаря, приведу его сюда, а ты уже можешь сколько угодно требовать с него выкуп, забрать всю его добычу со Святой земли, заставить работать на себя – что угодно. Только не позволяй, прошу тебя, Меллана, не позволяй Роберту узнать об этом, - Финнула покачала головой. – Он убьет нас обеих.

Меллана просияла, поняв, что победила.

- О, об этом не тревожься. Роберт любит тебя больше всех нас, милая Финн. Он все тебе позволит.

- Ты не видела его после прихода шерифа, - вздохнула Финнула, опустив голову и глядя на тонкие пальцы. – Я привыкла расставлять ловушки животным, Меллана, как я поймаю человека?

Меллана, заполучив желанное обещание, уже мало интересовалась деталями.

- Господи, я понятия не имею, - пожала плечами она, приглаживая пальцами волосы, чтобы в пристойном виде выйти к семье, которая праздновала помоловку Роберта. – Главное, чтобы он был не из Стивенсгейта.

- Что? – в серых глазах Финнулы плескалась тревога. – Не из Стивенсгейта? Ты хочешь, чтобы я привела тебе чужеземца?

- Ну конечно. Изабелла уже брала в заложники, наверное, каждого жителя соседней деревни. И из Шрюбери, и из Дорчестера. Их семьи точно не будут платить снова. К сожалению, чем больше делаешь что-то, тем быстрее оно теряет свою привлекательность.

Финнула не сдержалась и выплюнула в сестру парочку отборных ругательств, и Меллана, неприятно удивленная, поспешила присоединиться к празднованию, оставив младшую сестру гневно взирать на очаг.

Похитить человека родом издалека… Для этого, прикинула Финнула, придется проехать не меньше двух дней и остановиться в большой деревне. Лизбури, деревня, находившаяся как раз в двух днях езды, подходила как нельзя лучше. Финнула была там частым гостем, хозяин местного трактира, «Лисицы и зайца», был братом мужа Патриции, он часто закупался у нее мясом. Девушка не очень-то доверяла местным людям, судя по их виду, они вполне могли промышлять тем же самым захватом рыцарей и вытряхиванием из них выкупов, но… Чем черт не шутит. Во всяком случае, это далеко от Стивенсгейта, там нельзя наткнуться на земляка. Возможно, сначала стоит разведать обстановку.

Теперь же, увидев монету, что путник бросил Саймону в трактире, Финнула поняла, что выжидать больше не нужно, подходящая добыча пришла к ней в руки сама. Конечно, этот человек не из Лизбури, Саймон сказал, что он, судя по всему, держит путь дальше, но у него были деньги и слуга, а значит, этот рыцарь неплохо устроился в жизни.

Разглядывая будущего заложника, Финнула заметила его ответный интерес к ней, который не имел ничего общего с ее интересом к нему. Девушка не считала себя красавицей, все же она не была Мелланой с длинными светлыми локонами и точеной фигуркой.

Но Финнула все же не могла не замечать внимание мужчин, обращенное на нее. Оно было ей не в радость, ведь именно ее превращение из угловатого подростка в прелестную девушку послужило причиной ее недолгого замужества. После этой истории Финнула поняла, что ее лук скорее не пугает, а напротив, вызывает к ней интерес.