К восьми часам утра сомнения его уже просто раздирали. Он твердой рукой набрал номер.

– Софья? Это Роман. Доброе утро. Я только хотел спросить, ты мне сегодня будешь звонить?

Соня с Сашей как раз пили кофе с деревенскими пирогами.

– Это твой молодой человек? – заинтересованно шептала Саша.

– Зачем я стану тебе звонить, ведь ты уже мне позвонил? – Соня утвердительно мотнула ей головой.

– Вот и ладно, – обрадовался Роман, – тогда я уехал.

– Куда? – Соня не поняла, чего от нее хотел Стрелкин.

– Бабочек ловить.

– Все, – слышавшая этот диалог Саша рубанула ладонью воздух, – как отрезал! Больше о нем не думай, он слинял.

«Вот, гад», – подумала Соня. – А ведь и правда слинял». Она первой должна была позвонить и сообщить Стрелкину, что между ними ничего не было и быть не может.

– Ты такая доверчивая, – покачала головой родственница, – потому и сидишь в старых девах.

Соня обалдела. До этого самого момента старой девой ее никто еще не называл. По крайней мере вслух.

– Да и готовить не умеешь. – Саша заглянула в холодильник. – Мужики пожрать любят.

А то я не знаю, подумала Соня, некоторые вообще еду поглощают тазиками.

Родственница внимательно оглядела хозяйку и добавила:

– Не переживай, найдем мы тебе кавалера. Сейчас борща наварю, окно открою, и они слетятся как мухи на навоз.

Пока Александра, сняв кофту и засучив рукава простецкой блузки, кашеварила на кухне, Соня позвонила Ларисе и пригласила ее на борщ – пусть приятельница поест диковинного блюда, а то у нее каждый день одни бутерброды.

Борщ получился на славу, как говорится, за уши не оттянешь. К тому же Соня достала из своих запасов бутылку шампанского, и они выпили за знакомство. Вдруг раздался звонок в дверь. Один мужик все-таки «прилетел», им оказался сосед по площадке Рудик Царьгородцев.

– Рудольф, – представился он женской компании и признался: – Не смог пройти мимо такого обольстительного запаха!

Как обмельчали мужики, подумала Соня. Слетаются только на еду. Она пригляделась к Рудику, который уже сидел перед тарелкой с борщом. Большой и толстый сосед-водитель никаких чувств в Соне не вызывал. Для нее он был как инопланетянин – те тоже где-то есть, но их не всегда видно. Живут своей жизнью, мелькают то тут то там. По субботам Рудик чаще мелькал с мусорным ведром.

– Кто из вас так отменно готовит? – поинтересовался сосед.

– Яй! Ай! – вскрикнула Соня, чью ногу придавила ножища сорокового размера.

– Ага, она. – Александра ткнула пальцем в Соню и нажала на ее ногу еще сильнее.

– Вот те раз, – удивился сосед, – а я думал, что она у нас деловая дама.

Рудик вытер рукавом рот и заинтересованно посмотрел на Соню. Та сделала испуганные глазищи и выскочила из-за стола мыть тарелки.

– Она у нас на все руки мастерица…

И пошло-поехало. Оказалось, что Соня шьет одежду, вышивает крестиком, мастерит поделки из коры дуба, вяжет шерстяные носки на всю родню… Перечень Сониных талантов был нескончаем. Лариса даже застыла с куском пирога, удивляясь всему тому, что умела делать ее подруга. Это было похлеще инопланетян.

То ли Соня вела себя не так, как надо, то ли Ларискино удивление выдало ее с головой, то ли еще что-то, но Рудик после деревенских малосольных огурчиков и смородинового варенья сосредоточил свое внимание почему-то на Александре. Дружественная встреча завершилась тем, что он пригласил ее назавтра в кино и ушел к себе в соседнюю квартиру.

– Хороший мужик, добротный. На меня повелся. Не переживай, – кивнула Саша Соне, – что-нибудь придумаем.

Думали недолго. Так как день близился к вечеру, решили втроем отправиться в местный клуб Стекольного завода на дискотеку, где можно было немного «подрыгаться» и с кем-нибудь познакомиться.

Собирались долго. В основном потому, что ни Сашу, ни Ларису не устраивал Сонин гардероб. Лариса сбегала домой и принесла короткую юбку, облегающую майку и разноцветные колготки. Соня схватилась за голову. Но попереживать ей долго не дали, а отправили в душ. После просушки волос феном и возведения на Сониной голове прически, больше похожей на башню из мелкой вермишели, приятельницы отступили на шаг и восхищенно ахнули.

Клуб, так же как и завод, располагался на городской окраине и считался лучшим тусовочным местом Тугуева. Добираться до него решили на машине, которую припарковали чуть в стороне. После чего, под орущие со всех сторон динамики о Прасковье из-под Московья, девушки в приподнятом настроении зашли в обшарпанный полутемный зал.

Соня уже лет десять как не бывала на подобных мероприятиях. По недоуменным лицам подруг она поняла, что и те посещали дискотеку нечасто. Даже в этой темной-претемной темноте у колонны рядом с входом было совершенно ясно видно, что кругом одни малолетки. Самому старшему из парней едва исполнилось восемнадцать. Тощий юноша шаткой походкой подошел к ним и предложил недорого «колеса». Соня встрепенулась, заинтересовалась маркой и попыталась втянуть парня в обсуждение толщины резины, перекрикивая динамики. Парень отреагировал совершенно неадекватно:

– Тащишься от конопли? Так бы сразу и сказала.

И тут же скрылся в глубине зала. Зато вместо него, как из-под земли, вырос какой-то прыщавый юнец и со словами: «Какие ядреные пэтэушницы!» хлопнул Сашу по заднице. Деревенская деваха фыркнула и заправски дала малолетке в глаз. Соня испугалась, схватила Сашу за руку и потащила к выходу.

Через минуту все трое уже сидели в Сониной «девятке», прячась за тонированными стеклами. Соня безрезультатно вертела ключом в замке зажигания, но машина снова «выделывалась» и никак не хотела заводиться. Пришлось бросить ее на произвол судьбы и отправиться голосовать на дорогу. Можно было бы пройтись пешком, но высоченные каблуки и узкие юбки не позволили им сделать и десяток шагов.

В то время как Соня по мобильнику объясняла Алексею Воронцову, откуда он может забрать ее «девятку» в ремонт, рядом с девушками остановился видавший виды милицейский «газик».

– Новенькие? – спросил хмурый водитель.

– Да, в первый раз здесь, – ответила Саша.

– Что, девчонки, – ухмыляясь, поинтересовался молодой сержант, – работаем?

– А как же, – хором ответили те, и через пару минут оказались в «газике».

Но вместо жилого сектора милиционеры доставили их в отделение.

– Проститутки, – кивнул на них сержант, – три штуки.

– В обезьянник, – махнул рукой усталый лейтенант.

– Кто проститутки? – возмутилась Лариса. – Мы – проститутки?

– Нет, мы… – издевательски бросил ей в ответ уходивший на очередное «задание» сержант.

Субботний вечер начинал приобретать совершенно иной колорит.

То, что они зря начали с обвинений и возмущений, Соня догадалась часа через два, сидя на длинной деревянной скамейке в зарешеченной каморке, из которой хорошо проглядывался стол лейтенанта. Тот все это время занимался какой-то облезлой особой с синяком под глазом и стойким запахом алкоголя, от которого у девчонок в обезьяннике кружилась голова и слезились глаза. Хотя глаза были на мокром месте, скорее всего, от обиды и бессилия.

– Имею право на один телефонный звонок! – билась о прутья решетки Лариса и вожделенно смотрела на конфискованные сумочки, брошенные на столе.

– Звонок другу! – поддержала ее Соня.

– Цыц! – лейтенант погрозил пальцем. – Вам же хуже будет. Помешаете мне разбираться с гражданкой Сидоркиной, не дождетесь своей очереди до утра.

Угроза возымела свое действие, девушки примолкли.

– Значит, так. – Лейтенант направил поток света от прикрепленной к столу лампе на Сидоркину. – Пишем в протоколе. В 19 часов 35 минут вы сидели и читали, когда гражданин Сидоркин зашел на кухню.

– Конечно, читала, чтоб мне сдохнуть. – Девица отклонилась от света и трясущейся рукой прикрыла синяк. – Что же я могла еще делать?

– Читали эту книжку? – он повертел вещественным доказательством – толстым томом «Анны Карениной» с оставленными на обложке жирными селедочными следами.

– Эту, – подтвердила гражданка, смахнув пьяную слезу, – такая жизненная книжка, сдохнуть мне на этом месте!

– …Льва Толстого, – перечитал лейтенант то, что только что записал на листе бумаги.

– Чего чирикаешь, – вдруг запротестовала Сидоркина, – такого не знаю! За него отвечать не собираюсь. Леньку Тощего знаю, обколотый придурок. А Толстого ни в жисть, чтоб мне сдохнуть.

– Цыц! – лейтенант продолжал писать. – Читала книгу Льва Тостого стоимостью 5 рублей 70 копеек…

– Еще двое скинутся – на бутылку самогона хватит, – мечтательно произнесла гражданка, услыхав про пять рублей.

– Когда вошел гражданин Сидоркин, гражданка Сидоркина поинтересовалась его заработной платой…

– Ага, так интеллигентно сказала: где деньги, чтоб ты сдох?!

– Гражданину Сидоркину не понравилось, что жена продолжает самообразование, – писал лейтенант. – И он сделал попытку воспрепятствовать этому, забрав книгу у гражданки Сидоркиной…

– Так я и отдала, – усмехнулась Сидоркина.

– …в результате чего гражданин Сидоркин был госпитализирован со множественными переломами…

– Ученье – свет! Чтоб мне сдохнуть.

Соня глубоко сомневалась, что гражданка Сидоркина вообще знала буквы. Но лейтенанта эта история вполне удовлетворила, закончив писать, он открыл обезьянник и втолкнул к ним «почитательницу» великого писателя.

После пятиминутного перерыва подошла их очередь. Первой выскочила Лариса и, усевшись за стол, схватила свою сумочку и стала в ней рыться. Лейтенант ей в этом не препятствовал, а спокойно продолжал что-то писать в потрепанном журнале.

– Фамилия?

– Вот! – Лариса наконец-то нашла то, что искала.