Баркли мрачно нахмурился, и Джослин мысленно похвалила себя. «Так ему и надо!» — подумала она. Этого мужчину нельзя считать равным ей. Как только она станет герцогиней, то будет делать вид, что вообще с ним незнакома.

Джослин отдалась танцам, сменив десяток кавалеров. При этом она каждый раз бросала на Кристофера торжествующий взгляд, от чего, похоже, его ровные зубы сжимались все плотнее.

Потом эта игра начала надоедать Джослин, и она сказала маменьке, что пойдет в дамскую комнату, а сама свернула в пустой салон дальше по коридору и выскользнула на террасу, чтобы глотнуть свежего воздуха.

Стараясь не выходить из тени и оставаться вне поля зрения тех, кто находился в бальном зале, она прошла к балюстраде и стала смотреть на парк. Она наслаждалась пением сверчков и освежающим ночным ветерком, когда ей на талию легли чьи-то руки и прямо за спиной она ощутила сильное мужское тело. Протестующий вскрик, вырвавшийся из ее горла, замер, как только к ее ключице прикоснулись теплые губы.

— Так тебе нравится танцевать, да?

Мужской аромат Кристофера кружил ей голову. Сильное тело держало ее в плену, прижимая к балюстраде. Ей следовало бы возмутиться такой вольностью, таким невероятным нахальством — следовало повернуться и дать ему пощечину, а она беспомощно замерла, позволяя ему целовать ее шею.

— Я по тебе скучал, — тихо проговорил Кристофер, поворачивая Джослин лицом к себе и заключая в объятия. — Я сотни раз вспоминал наш поцелуй.

А потом он приник к ее губам и начал целовать — и она могла только приникнуть к нему и обвить руками его шею.

У Джослин вырвался тихий стон. Желание затопило ее. Если бы Кристофер не держал ее, она, наверное, не устояла бы на ногах.

— Похоже, тебе тоже нравится целоваться, — проговорил он. — Ничего удивительного. Ты такая страстная женщина!

Джослин снова застонала.

— Ты прекрасная и горячая, — сказал он, снова впиваясь ей в губы. Этот поцелуй продлился так долго, что у нее даже начала кружиться голова. — А еще ты избалованная и эгоистичная. Такую женщину мужчине надо крепко держать в руках.

Затуманенный разум Джослин прояснился в достаточной мере, чтобы она поняла: ее оскорбляют.

— Как ты смеешь говорить такое! Мне следовало бы дать тебе пощечину за нахальство!

Кристофер тихо рассмеялся:

— Но ты этого не сделаешь, так ведь? Потому что не уверена, что я не отвечу такой же пощечиной.

Боже! Это была правда. Кристофер Баркли был совершенно непредсказуем: вспыльчивый и в то же время прекрасно владеющий собой.

Он наклонил голову и снова ее поцеловал, на этот раз нежно, смягчая свои слова.

— Я никогда бы не ударил женщину, тем более такую прелестную, как ты. Даже если б ты того заслуживала. — Он поднял голову и усмехнулся: — А вот хорошенько тебя отшлепать вполне мог бы.

— Как ты смеешь!

Он сжал зубы.

— Я бы посмел гораздо больше, если бы у меня хватало денег, но мы оба прекрасно знаем, что я их не имею. Ты выйдешь замуж за кого-то, кто стоит гораздо выше меня. Надеюсь только, что за свои деньги ты получишь настоящего мужчину, — сказал Кристофер и, повернувшись, направился прочь с террасы.

Взгляд Джослин устремился к стеклянным дверям гостиной. Кристофер Баркли остановился рядом с графиней Рен — привлекательной женщиной лет тридцати — и, склонив к ней голову, что-то говорил. Джослин почувствовала острый укол ревности — и новую вспышку возмущения.

Она облизнула губы, ощущая на них вкус поцелуя Кристофера, и ее снова захлестнула волна такого желания, какое она испытывала несколько мгновений назад. В эту минуту его губы изогнулись в чувственной улыбке, и на ее лице тоже появилась улыбка. Из Кристофера Баркли никогда не получится хорошего мужа. Но ведь она и не хотела выходить за него замуж — у нее есть возможность выйти замуж за герцога.

Замужество не вариант. После свадьбы с Ройалом она может сделать Кристофера своим любовником.

Джослин привыкла получать все, чего бы ей ни захотелось. А этим вечером она поняла, насколько сильно хочет Кристофера Баркли.


Глава 14


Лили невольно зевнула, распуская на Джослин корсет. Они стояли в спальне у Джо. Небо за окном было сероватым: до рассвета оставалось меньше часа. Лили ощущала невероятную усталость. Долгие часы она вынуждена была танцевать и разговаривать с людьми, которых до этого даже не знала. Как это ни странно, она получила удовольствие от сегодняшнего бала.

Виконт Уэллсли и круг его друзей не давали ей скучать весь вечер. Не исключено, что лорд Уэллсли догадался о ее чувствах к герцогу и пожалел ее. Шеридан Ноулз оказался неожиданно добрым человеком, что совершенно очаровало Лили. Остальные его друзья оказались тоже очень интересными.

Уэллсли сказал, что они знакомы с Ройалом с Оксфорда и что все они, включая герцога, были членами студенческой гребной команды. В сорок пятом году они разгромили команду Кембриджа, выиграв традиционные гребные гонки, заявил он с гордостью.

— Ты закончила?

Капризный голос Джослин вывел Лили из задумчивости.

— Почти.

Лили потянула за завязки корсета, ослабляя шнуровку, и Джослин облегченно вздохнула.

— Слава Богу! Наконец-то я могу дышать! — Она глубоко вздохнула, словно проверяя, так ли это на самом деле. — Чудесный был вечер, правда? — Джослин повернулась. — Похоже, даже ты получала от него удовольствие.

Лили улыбнулась.

— Как это ни странно, да.

Ройала на балу не было, так что ей не пришлось страдать от мысли, что она не может быть рядом с ним.

— Как обычно, моего жениха нигде видно не было. — Джослин перешагнула через корсет, упавший на пол, подобрала его с пола и бросила на кровать. — Ройала на балу не было, а вот Кристофер Баркли был.

Лили обернулась:

— Тот самый Кристофер Баркли? Тот Кристофер Баркли, который целуется лучше всех?

— Именно он. И я могу подтвердить прежнюю оценку.

У Лили округлились глаза.

— Ты снова с ним целовалась? Ты ведь дала слово выйти замуж за герцога!

Джослин ухмыльнулась:

— Если уж на то пошло, то это он меня целовал… по крайней мере сначала.

— Джослин!

— Я не только его целовала, но и решила, что у меня будет с ним любовная связь, — сказала Джослин, гордо вскинув голову.

Лили потрясенно застыла.

— Но так же нельзя! Тебе не положено иметь любовника, пока ты не подарила герцогу наследника.

Джо пожала плечами:

— Лили, сейчас же середина девятнадцатого века, а не Средневековье! Я просто позабочусь о том, чтобы герцог никогда не узнал правду. И потом, Ройал же не девственник. У него была масса любовниц, я это точно знаю.

Лили нисколько в этом не сомневалась. Джо обладала редкой способностью получать интересующую ее информацию. Кроме того, Ройал был зрелым и страстным мужчиной — в этом Лили имела возможность убедиться лично. Он мог добиться внимания любой женщины, какую только пожелает.

Эта мысль принесла с собой острый укол ревности.

— Ты ведь никому ничего не расскажешь, правда? — спросила Джо.

Лили покачала головой.

— Ты же прекрасно знаешь, что нет. Ты моя кузина. Я никогда не перескажу того, что ты говоришь мне по секрету.

Каким бы огромным ни было расстояние между ней и Колфилдами, она всегда была им предана. Лили страшно было даже представить, что было бы с ней, не возьми они ее к себе в дом.

— Ты… ты уже назначила Баркли встречу?

— Не глупи! Он об этом даже понятия не имеет. Когда я буду готова, то дам ему знать.

— Может, он откажется? После того как будет объявлено о твоей помолвке, Баркли, как человек порядочный…

— Я не намерена дожидаться объявления о помолвке. До бала, когда мы о ней объявим, еще больше месяца. Я намерена заполучить Кристофера очень быстро.

Лили ушам своим не поверила.

— А что, если об этом станет известно? Герцог может разорвать помолвку!

Джо надела ночную сорочку.

— Сомневаюсь. Ему нужно мое приданое, а не я. А если уж я должна стать женой мужчины, который едва терпит меня, мужчины, который ляжет со мной в постель только потому, что это его долг, то, прежде чем выходить за него замуж, я намерена узнать истинную страсть с мужчиной, к которому меня влечет.

Лили ничего не сказала. Ей казалось немыслимым, что кузина наставит Ройалу рога еще до свадьбы. И тем не менее она уже успела кое-что узнать о том, что такое страсть.

И не исключено, что Джо права относительно герцога. Лили решила, что Ройал вполне мог бы жениться на Джослин, даже если та не будет девственницей. Он дал слово, что заключит этот брак и восстановит состояние Брэнсфордов.

Лишь бы Джослин не сделала ничего такого, что заставило бы его нарушить слово.


Ройал сидел в отдельном кабинете клуба «Уайтс» в компании своих самых близких друзей. Все они явились точно в назначенное время: в восемь вечера. Шерри был в Лондоне уже до его приглашения, как и Джонатан Сэвидж, третий сын графа Гревилля. Диллон Сент-Майлз жил в столице постоянно и лишь иногда отправлялся с визитом в сельское имение своего деда. Бенджамин Уилдем, граф Найтингейл, жил со своей женой Марианной и фешенебельном районе Мейфэр. Только Квентину Гаррету — виконту Марчу и наследнику графа Лейтона — пришлось ехать довольно далеко, чтобы явиться на призыв Ройала.

Ройал нисколько не сомневался в том, что друзья придут к нему на помощь. Если бы просьба исходила от них, он сделал бы то же самое для любого из них.

— Ладно, хватит нас интриговать, — проворчал Сент-Майлз, крупный мужчина с мощной грудной клеткой и широкими плечами, которые делали его чертовски хорошим гребцом. Но с другой стороны, все они были такими. — Что у тебя случилось? Может, решил отказаться от женитьбы на своей аппетитненькой невесте? — предположил Сент-Майлз.