— Да!

Лицо Димы окаменело. Больше напоминая сейчас маску. Даже ощутила, хоть и не прикасалась к нему, как одеревенело тело мужчины.

— Вижу, что великая, — усмехнулся тот, за которого я готова была проститься с жизнью. — Не любимую вряд ли простят, если она пойдёт трахаться с другим. А ты еще и целкой была, если мне память не изменяет, — нанёс мне свой удар не менее упёртый Дима.

Я стояла, провожая взглядом его спину, и хватала ртом воздух. Кислорода резко перестала хватать, несмотря на то, что я находилась на улице.

Больно…

Очень…

Будто под дых ударили.

Как в бреду дошла до бассейна и, опустившись в один из шезлонгов, возле Ани и Ники, стала смотреть, как Лена учит плавать Юльку невидящим взглядом. Всё о чём говорили женщины, пролетало мимо меня. Я вроде и слышала всё, но ничего в голове не откладывалось, создавая тугой вакуум из пустоты и дикой обреченности. Мозг просто отказывался воспринимать любую информацию, прислушиваясь к паническим ударам сердца, которое требовало, догнать любимого, и убедить, в том, что я заслуживаю того, что бы мой грёбаный язык вырвали. Да я сама себе готова была его вырвать!

И всё это длилось до тех пор, пока где-то рядом не зашумел мотор мотоцикла, а спустя секунду я услышала, как от разбившегося стекла падают осколки. Глухой удар, и снова рёв мотоцикла, только мы уже наблюдали и само средство передвижение и того, кто сидел на этом звере.

Он направил своего монстра к воротам, а мы, все кроме Лены и Юльки, которые смотрели на всё происходящее в диком шоке, рванули, пытаясь его остановить.

В какой-то момент я сократила дистанцию, пройдя по прямой, так как Диме нужно было обогнуть бассейн, и, несмотря на его скорость, оказалась прям перед ним. Мотоцикл резко ударил по тормозам, превращая шикарный зелёный газон в кучку грязи. А Дима, облаченный в черный кожаный костюм, снял шлем и, уставившись на меня, сказал:

— Ты совсем @бнулась, дура? Съ@балась быстро!

— Дим, остановись, — начала я, но была перебита злым голосом с усмешкой.

— Я буду делать, то, что хочу. А просить, и приказывать будешь своему Стасику.

Больше он не стал тратить на меня своё время, даже не воспринял мою попытку всё объяснить и извиниться. Хотя какая там попытка, я просто стояла и хватала ртом воздух, вместо того, что бы вцепиться в него и умолять выслушать меня. А Дима тем временем вернул шлем на место, и, выжав газ, обогнул меня по дуге, обдавая на последок сгустками земли и травы, выехал за пределы владений Дамизовых.

— Полный ждец, — проговорила стоящая рядом Ника. — Ань, ты Саше позвонила?

— Да, — дрогнувшим голосом сказала другая сестра Порш, так же оказавшаяся рядом со мной. — Он ничего не сказал.

Я же так и пялилась на ворота, в которые только что уехал Дима. Сейчас как никогда понимала суть поговорки «Слово не воробей…». Ведь я сказала одно слово, всего лишь из двух букв, а нужно было молчать. Или действительно сказать Диме, что мне до Стаса дела никакого нет. А теперь, сама виновата…

Я уже поняла, что потеряла Диму, ещё в тот момент, когда предложила просветить всех, о том, что у него есть жена. В действительности, я надеялась, что они наконец-то сойдутся, и этот брак, что являлся прихотью Александра, станет крепкой и счастливой семьёй.

Для себя я решила, что так будет лучше всем. Хоть и больно, но всё же, знать, что он достался той, же Лене для меня было бы убийственно. А так, он будет с той, которой принадлежит по закону. Ведь ставить свою роспись в книге регистрации актов брака никто не принуждал.

Да и подходила ему Ника лучше всех нас. Они смотрелись очень гармонично. Хотя с той же Бряновой Надеждой, они тоже были колоритной парой. Но мы с Леной отличались от Нади и Ники, как небо и земля. Всё же мы птицы не их полёта. Разве может воробей стать парой Орла?

Даже смешно выходит. А мы с Леной как раз и тянули только на двух нахохлившихся воробушков. А она им и была в прямом смысле слова. Ведь фамилию отца она взяла только лет пять назад. До этого она была Воробьёвой Еленой Юрьевной. Она нам так и не сказала, что сподвигло её так резко взять фамилию человека, которого она ненавидела всей душой. Да мы и не спрашивали.

— Ты не могла бы мне пояснить, что всё-таки случилось? — вывела меня из задумчивости та, о которой и были эти думы.

— Не могу, так как сама не знаю, — наблюдая за ремонтниками, которые, убирая старые осколки, ставили новое стекло в оконную раму.

Аня пояснила, что это не обычные стеклопакеты, которые используют для пластиковых окон, а стекло, просто немного толще, чем обычное советское. Именно по этой причине, Дима так легко протаранил его своим мотоциклом. А ведь вышло как кадр из какого-нибудь боевика.

— Ну почему же не знаешь? Он же тебе что-то сказал, когда уезжал, — зло усмехнулась Лена.

— Он меня послал, — ответила я ей такой же злой усмешкой. — К Стасу, послал. Видимо всё же правильно заметила Аня, что он хочет сойтись со своей женой.

Припомнила я для сестры один из разговоров Ани с её матерью по телефону. Мне тогда даже интересно стало, почему она сформулировала предложение именно так, а не просто сказала, что Дима решил помириться с Никой.

— Я не верю, во всю эту канитель. Они просто дурят нам голову. Я помню, как они относились друг к другу, и Ника никак не могла…

— Тебе придется смириться, — появилась рядом та, которую мы обсуждали. — Дима действительно мой муж. Это могут подтвердить и Екатерина Александровна и Линн, с тем же Александром и моей сестрой, не говоря уже о свидетельстве, о регистрации брака. Могу тебе его продемонстрировать.

А я очень удивилась такому поведению Ники. Сейчас она была больше похожа характером на стервозную Линн. Но у той, то это хотя бы защита. А вот Вероника… и зачем она в медицинский пошла? Могла бы стать хорошей актрисой. Хотя что о ней я знаю, может это она со мной добрая и пушистая, и я не понимаю почему, учитывая что я сплю… спала с её мужем, а с остальными как раз лютая стерва.

— Ты же любила Александра? — зашипела не неё Лена. — Так быстро отказалась от своей любви?

А я и так сидевшая в шоке, медленно офигевала всё сильнее. Остановите, пожалуйста, я сойду. Как-то быстро это информация на меня наваливается.

— Ну, я решила, раз не могу получить старшего, почему бы не завоевать младшего брата? И Алекс мне в этом очень даже сильно помог. И теперь, детка, он мой, — зло улыбнулась Ника. — Смирись.

— Ага, счаз, — спокойно ответила ей Лена. — Существуют разводы. И поверь мне, совсем скоро в твоём паспорте будет красоваться штамп — разведена.

— Знаешь, — наклонилась к моей сестре, Ника, и тихим шепотом, что бы стоящая в отдалении Аня не услышала, — последняя, кто была уверенна в том, что её ждёт долгая и семейная жизнь с Дамизовым, благодаря ребёнку, спрыгнула с семидесяти этажного здания. Так что будь осторожна в своих желаниях.

Ника удовлетворенно окинула побледневшую Лену довольным взглядом, от произведённого эффекта, и направилась к появившемуся из-за угла дома Александру.

Пора постараться перестать охреневать от происходящего, и взяв себя в руки, приготовиться к допросу.


Я ходила по огромному светлому офису и осматривала разные дипломы, грамоты, награды, что принадлежали моей давней подруге Марине Колышницыной. Она была нашей соседкой, которая очень рано влюбилась, забеременела и стала матерью одиночкой в свои семнадцать. Но, несмотря на все невзгоды, не растерялась, не ушла в самобичевания, а наоборот нашла в себе силы. И помимо того, что растила одна сына, ещё и была довольно преуспевающим психоаналитиком.

Именно насмотревшись на неё, пока подрабатывала няней для её сына. А так же получив от неё психологическую помощь и поддержку, когда погиб папа, я решила пойти в психологи. Тоже мечтала работать в таком же кабинете и получать кучу денег.

Как не удивительно, Александр допрос устраивать не стал, а лишь окинул проницательным взглядом нашу компанию, а заодно и рабочих, что старались побыстрее заделать дыру в стекле, усмехнулся и удалился в свой кабинет.

Где конкретно Дима и что на него нашло, я так и не узнала. И промучившись всю ночь, от его отсутствия, решила навестить Марину. Мается дома в ожидании информации, которую мне предоставлять не собирались, считала утомительным и нервозатратным делом. Вот и стартанула сюда ни свет ни заря.

Подруга оказалась у своего начальника, и меня попросили подождать её в кабинете, выпить кофе и тому подобное.

Усидеть на одном месте я не могла. Именно по этой причине, стала рассматривать всё в округе. Взгляд скользнул на рабочий стол Марины, заставив меня поперхнуться воздухом. В красивой золоченой раме на её столе, стояла фотография, где она запечатлена со своим тринадцатилетним сыном Витей. А я последний раз видела мальчонку, когда ему был шестой год. Тогда Марина купила себе отдельную от родителей квартиру и переехала в другой район Москвы.

Поперхнулась я, конечно же, не из-за того, что осознала, как быстро летит время. А от того, что статная девушка с шоколадными волосами обнимала за худощавые плечи, рыжего мальчика с синими как у меня глазами. Я подозревала, что Паша и Марина росшие вместе и являющиеся погодками тесно дружили, но не думала, что настолько.

Даже захихикала своим воспоминаниям, где Пашка от злости хотел оторвать тому уроду яйца, что обрюхатил Маришку. Ха-ха. Знал бы он тогда, что про себя говорит.

Со стуком поставила фотографию на место. Это конечно меня не касается, но всё же…

Паша — единственный родной человек который остался у меня в этом мире, и я считаю что он имеет право знать, о том что у него есть сын. А Маринка? Осудить я её не могла, ведь не знаю, какие мотивы ей руководили. Раз она скрыла такую новость от брата.

А ведь Пашка её любил. Я помню, как ему было тогда плохо…