Джорджия встала, обошла пару раз вокруг маленькой скамеечки, но Джеймс так и не решился посмотреть ей в глаза.

Она думала о его письмах почти каждый вечер, когда сидела с Кэт за чашкой чая. И чем больше она вспоминала их, тем быстрее таял в ее глазах прежний неприятный ей образ чернокожего сноба, который отвернулся от нее, предпочтя карьеру. Теперь она говорила с человеком, у которого было разбито сердце, потерявшим любовь, одиноким, неприкаянным и отчаявшимся.

Джорджия могла бы позвать его обратно. Не ради того, чтобы у Дакоты был отец, хотя и это тоже имело для нее огромное значение. А потому, что она тоже так и не смогла его забыть и тоже немало настрадалась. Наверное, она пустила бы его в свою жизнь снова, и вовсе не потому, что наконец простила его или поверила в искренность его слов в тех старых письмах, и не потому, что больше не хотела оставаться одинокой женщиной…

Нет. У нее имелась куда более веская причина, в которой она боялась себе признаться: Джорджия оказалась совершенно беззащитна перед Джеймсом и своим собственным сердцем.

Она любила Джеймса. Она тоже никогда не переставала любить его. Это чувство только дремало в ее душе, но никогда не умирало.

Ей хотелось обнять его и прижаться к его груди.

Она любила его. И это было так же верно, как то, что ее звали Джорджия Уолкер.


Рекомендация


Когда вы обучитесь технике вязания, все, что от вас требуется теперь, — это забыть о ней и просто вязать.

Глава 22

Впервые в жизни Джорджию провожали в аэропорт. Она уже настолько привыкла всегда со всем справляться сама: нанимала носильщика, заказывала такси, — что поначалу ей даже было не по себе. Джеймс еще не закончил свои дела в Лондоне, но это не помешало ему приехать прямо к домику Грэнни, чтобы отвезти всех троих к самолету. Джорджия ощущала какую-то нервозность и смущение. Довольно странные ощущения, когда ей оказывалось столько внимания, да еще в такое время, когда не хотелось прощаться с Грэн, с этими чудесными местами, с красотой Шотландии, со всем, что в ее представлении символизировало мирную счастливую жизнь. Джеймс, усевшийся на софу в комнате Грэнни, казался великаном, который прятался в кукольном домике, рядом с ним сидела Дакота, похожая на изящную куколку, и улыбалась, держа его за руку.

Джорджия подумала, что если она и мечтала о чем-то, то, видимо, получить в подарок такой славный день, как этот.

Вплоть до отъезда Джорджия спорила с собой, предавалась воспоминаниям, старалась понять, принимать ли ей всерьез их вечернюю встречу или стоит по-прежнему вести себя осторожно и держаться отстраненно. Эти же сомнения не покидали ее и всю дорогу домой, пока впереди она не разглядела знакомую табличку на двери: «Уолкер и дочь».


Они приехали как раз перед заседанием клуба, последним в июне. Дакоте осталось сдать экзамены в школе. Джеймс остановил машину у входа и принялся носить их багаж по лестнице.

— Я все отнесу наверх, в гостиную, — сказал он Джорджии, она даже не пробовала возражать, радуясь, что они наконец-то добрались до дома.

Приятно было снова увидеть магазин, разноцветную шерсть на полках, солнце, уже не такое яркое, как днем, светившее в окно. Приближались сумерки. Покупателей в магазине оказалось совсем немного. Но как же чудесно там все пахло — деревянные столы и полки, свежесваренный кофе! Пери просматривала счета и подводила итоги продаж за неделю, Люси стояла рядом, сложив руки на животе, Дарвин запихивала свои тетради в сумку, Кейси задумчиво перебирала журналы. На столе стояли бутылки с содовой и валялись пакетики с чипсами. Джорджия так долго жила без них, что теперь не могла понять, хочет ли она пробовать их снова или ей следует отказаться от этой вредной привычки навсегда.

— Ну, как поживаете?

— О Господи, Джорджия! Я уж подумала, не бросила ли ты нас! — сказала Кейси. — Хочешь чипсов?

— Нет, спасибо. Как же я могу бросить вас, это же мой дом! Мне хотелось бы немного побыть одной.

— Боже! Что с тобой происходит, дорогая моя? — Кейси подошла к ней и приложила руку колбу. — Нет, вроде здорова. Тебе надо расслабиться. Неужели не понравилась Шотландия?

Она прошептала этот вопрос ей на ухо, чтобы другие не расслышали.

— Я полагаю, Джорджия неплохо провела свой отпуск, в определенном смысле, леди, — добавила Кейси, посмотрев на Пери и Люси. Анита молча сидела за столом и наблюдала за ними.

— Что с тобой, Кейси? Ты выглядишь так, как будто вилку проглотила! — воскликнула Дакота. На ее плечи был накинут шотландский флаг.

Все ждали, вмешается ли Анита, но она не произнесла ни слова.

— А ты неплохо смотришься в этом наряде, — заметила в ответ Кейси, — и прическа отличная. Может быть, подождешь минутку наверху, пока мы поговорим с мамой?

— О’кей. Папа сказал, мы сегодня закажем еду в индийском ресторане, настоящий индийский ужин.

— Твой папа? Он здесь, наверху?

— Ну да. Он приехал из Шотландии вместе с нами и привез нас из аэропорта. А теперь мы все вместе будем ужинать.

— Правда? — Кейси в изумлении уставилась на нее. — Надеюсь, твоя бабушка обрадовалась, что у нее столько гостей?

— Прабабушка, — поправила ее Джорджия, — мы гостили у ее прабабушки.

Тут она увидела Кэт, выглядевшую такой заговорщицки хитрой, что Джорджия не смогла не улыбнуться.

— А… я не знала, — отозвалась Кейси. — Так у нас будет собрание клуба?

— Поскольку вся банда в сборе, — ответила Джорджия, — то нет причин его откладывать.


Часом позже Джеймс заказал на всех еды. Вниз он не спускался, а находился наверху с Дакотой, где они лежали на диване и смотрели телевизор. Джорджия страстно хотела присоединиться к ним, но положение обязывало ее находиться внизу. Конечно, ей льстило, что все интересовались ею и ее жизнью. Приятно видеть Кэт совершенно счастливой и веселой. Она тоже знала о Джеймсе. Планировала ли она оставаться допоздна или собиралась уехать? К счастью, подумала Джорджия, на ней надето хорошее белье, просто так, «на случай». Или она просто надеялась, что Джеймс останется? Сейчас ей было достаточно того, что она снова видела своих подруг.

— Джорджия, что вы скажете об этом? — Дарвин показала ей небольшой кусочек, связанный из ярко-розовой и зеленой шерсти.

— По-моему, для начала неплохо, — заметила Люси, но Джорджия разглядывала вязанье очень придирчиво. В нем явно проглядывались недостатки — неправильно провязанные петли, из-за того что Дарвин несколько раз сбивалась, неровные края, говорившие о неумении управляться с последними петлями в ряду, — но в целом это все же было некоторое достижение.

— Много недоделок, не очень уверенная работа, но если хотите правду, то я бы вам сказала: «Продолжайте, Дарвин!» И не смущайтесь, если у вас еще не все получается. Хотелось бы увидеть, как все это будет выглядеть в готовом виде.

Лицо Дарвин просияло.

— В готовом?

— Да, разумеется.

Дарвин сильно смутилась и наконец призналась:

— Я собираюсь связать свитер, но только из другой шерсти. — Она вытащила еще одно вязанье из сумки. — Я выбрала самую лучшую.

Действительно хорошая шерсть, очень дорогой кашемир. Этот материал не слишком годился для немного нервной и порывистой девушки, она с ним с трудом справлялась. К тому же вязала урывками, в промежутках между своей научной деятельностью, и это тоже способствовало появлению массы ошибок. Заметив, что Джорджия молчит и немного растеряна, Дарвин нахмурилась.

— Я не смогла ее отговорить, она настаивала на этой шерсти, — пояснила Пери.

— Конечно, я так и поняла, — ответила Джорджия. — Послушайте, Дарвин, этот тип пряжи не для вас.

— Не для меня?

— Почему? — вмешалась Люси. — Дарвин вяжет сложный рисунок, между прочим, она очень много тренировалась. У нее уже получился красивый шарф. Мы с ней долго подбирали узор, и она училась провязывать эти петли так долго, что даже я не выдержала бы.

— Да-да, — быстро согласилась Джорджия, — но вообще-то для такого теплого свитера сейчас неподходящий сезон — июнь. Может, лучше использовать хлопковую нить. Я бы выбрала именно ее.

Дарвин пожала плечами.

— Хорошо. Если вы так считаете… — сказала она. — Мне, конечно, шерсть больше нравится, я бы хотела какой-нибудь серый и ярко-малиновый цвета. Как вы думаете, я справлюсь с большой вещью?

Джорджия подошла к полке и взяла моток хлопка с акрилом.

— Вполне, моя дорогая; свитер вам по плечу. Тем более вы можете советоваться с Кейси. Она тоже сейчас занимается свитером.

— О! Я вижу, твоя бабушка передала тебе не только свой талант в вязании, но и остроумие, — откликнулась Кейси. — Если то, что я вяжу, можно назвать свитером, то, признаюсь честно, этот «свитер» для ребенка, которого ждет Люси.

— Да, правду не утаишь, на меня не налезает никакая одежда, даже мой любимый кардиган. — Люси показала на свой живот. — Видите? А от детского свитера я не отказалась бы.

— Ну, надеюсь, вот этот я закончу, — добавила Кейси, провязывая очередной ряд.

— Насколько я помню, спинка уже была готова, когда я уезжала, — рассмеялась Джорджия.

— Это только гении могут вязать и учиться одновременно, — возразила Кейси. — У меня это получается с трудом, я еле-еле успеваю провязать ночью несколько рядов, хотя вообще-то у меня нет мужчины, чьи поцелуи отвлекали бы меня от этого занятия.

Все тихонько захихикали, а Джорджия покраснела от намека на ее шотландские каникулы с Джеймсом. Но тут она снова встретилась взглядом с Анитой, и ее охватило волнение. Какое решение она приняла по поводу предложения Натана? Как складывается ее дружба с Марти? Она хотела поговорить обо всем этом без Кэт и других женщин.