Дакота сидела на краю стола, положив ногу на ногу.

— У меня подружка из класса пользовалась спреем. И вы представляете, у нее волосы стали оранжевые.

Анита в тревоге посмотрела на Люси:

— Вряд ли Люси планирует снимать меня с оранжевыми волосами.

— Нет, — подтвердила Дакота, — но если он такой безвредный, то, может, мама разрешит мне им пользоваться…

Анита подняла палец в знак тишины и ничего не сказала, полностью погрузившись в изучение сценария. После длительных дискуссий она, Джорджия и Люси пришли к выводу, что съемки должны проходить в легкой игровой манере — это должен быть просто фильм о клубе, об их встречах. Материал они собирались потом отредактировать, вставить интервью с некоторыми посетительницами и после уже показывать приемы вязания. При таком развитии сценария им удалось бы и показать сам клуб, и дать рекламу магазина Джорджии, и привлечь внимание к искусству вязания. Как советовала Люси, на экране клуб должен выглядеть по-домашнему уютным. Джорджия с несвойственным ей энтузиазмом взялась за составление текста для фильма: следовало так продумать диалоги и объяснения, чтобы они были захватывающими и увлекательными для зрителей. Дакота пришла в восторг от проекта, к тому же в нем требовалась ее помощь. Девочку постоянно спрашивали, достаточно ли развлекательно выглядит передача, нравится ли ей, как построен материал, и в конце концов она признала, что это круче всего, чем они занимались с папой.

Анита готовилась к своему выступлению очень тщательно. Она сделала маникюр, надела свой лучший кардиган небесно-голубого цвета с очень сложным узором, связанный ею много лет назад.

Люси наклонилась к самому уху Аниты. Она старалась говорить потише, чтобы Дакота не услышала ее.

— Вы выглядите моложе как минимум на пять лет. Все супер!

Она прищелкнула языком и улыбнулась.

— Когда люди видят меня на улице, они говорят, я выгляжу на свои шестьдесят пять! — Анита улыбнулась, она никогда не говорила правду о своем возрасте, на самом деле ей исполнилось семьдесят два года.

— О нет, теперь они будут говорить: «Помните ту леди из фильма, лет около пятидесяти?»

В это время появилась Джорджия.

— Дакота, пришел папа; может, покатаешься с ним на велосипеде, — сказала она дочери, читавшей журнал. — Как продвигается съемка?

— У нас небольшой перерыв, — ответила Анита. — Мне нужно немного подкраситься.


Люси собрала оборудование и камеру, съемку отложили до следующего дня. Плохо. Она пыталась отвлечься и заставить себя работать весь день. Она еще никому не сказала о ребенке, даже Уиллу, который писал ей почти каждый день. Как бы от него отделаться? Может, стоит ему намекнуть насчет другого кавалера? Ей совсем не хотелось признаваться ему в том, что у нее будет ребенок. Его ребенок. Да она и не воспринимала этого ребенка как его, он только ее — и все.

Кроме того, необходимо поговорить с Рози, а этого Люси не хотелось больше всего. Но и тянуть дольше уже невозможно. Прошло восемнадцать недель, ребенок должен родиться в конце октября.

К Рождеству она преподнесет матери подарок — внука или внучку.


Люси вышла из комнаты и увидела Пери, стоявшую рядом с Дарвин и обсуждавшую с ней подробности текста для фильма о магазине «Уолкер и дочь». Некоторые поправки в сценарий внесла и Дакота. У Дарвин, к изумлению Люси, сумка была набита зеленой, оранжевой и сиреневой шерстью. Сочетание этих цветов настолько немыслимо, что невозможно даже вообразить вещь, которую та хотела создать. К тому же у нее из сумки торчали спицы номер пятнадцать, еще нераспечатанные, в пластиковой упаковке.

Пери и Люси обменялись взглядами. Люси улыбнулась, а Дарвин немного нахмурилась.

Потом Люси и Дарвин оглянулись на Джорджию, помогавшую покупательнице выбрать крючок, и наконец направились к двери, причем каждая из них подумала в тот момент об их недавней встрече в клинике. Не говоря ни слова, они спустились по лестнице и вышли на улицу, направившись в сторону Бродвея.

— Я вижу, вы решили завести новое увлечение, — сказала Люси, кивнув на сумку Дарвин.

Люси это показалось забавным — она никак не ожидала, что Дарвин решит учиться вязать. Представить себе такое сложновато. Дарвин всегда с таким азартом несла всю эту научную чепуху, и Люси задевало, что эта девушка ходит на заседания клуба, наблюдает за ними, да еще и в курсе ее личного секрета! Что стряслось с Дарвин? Люси не настолько хорошо знала ее, чтобы догадываться о том, что происходит в ее жизни. Но день был солнечный, погода стояла теплая, люди, отдохнувшие в выходные в ресторанах, кинотеатрах и клубах, выглядели куда более дружелюбными, чем обычно, и Люси тоже не хотелось казаться мрачной и хмурой.

— А у меня для вас кое-что есть, хочу подарить вам. — Дарвин достала из сумки маленький пакетик и сунула его в руку Люси, сухо добавив: — Это древнее китайское средство.

— Зачем? — опешив, спросила Люси и неожиданно почувствовала сожаление из-за того, что всегда саркастически разговаривала с Дарвин, — эта девушка оказалась лучше, чем она думала.

— Это имбирные конфеты. Очень полезны для беременных, — шепотом ответила Дарвин.

— Мы уже ушли из магазина и можем говорить громко, — захихикав, отозвалась Люси. — Я могу хоть прокричать на всю улицу: «У меня будет ребенок!»

Эта мысль приводила ее в восторг. Еще несколько дней назад она испытывала самые разнообразные сомнения. А теперь чувствовала себя счастливой и спокойно разговаривала на эту тему с Дарвин. Раньше она стеснялась своего возраста и того, что она не замужем. А затем неловкость ушла, осталось только прекрасное настроение и ощущение радости. Такой сильной и кружившей голову.

— Да, у вас будет ребенок, — подтвердила Дарвин, немного печально посмотрев на Люси.

— У меня все тесты показали хорошие результаты, это здорово! — сообщила Люси, чуть не прыгая от радости. — Конечно, могут возникнуть проблемы, при поздней беременности это случается, но я не боюсь ничего.

— Ну вот, конфеты помогут вам всегда хорошо себя чувствовать, — сказала Дарвин.

— Это действительно специальные китайские конфеты, которые вы получили от мамы или кого-нибудь из родных?

Дарвин рассмеялась.

— Боже мой, Люси, нет, я прочла о них в журнале о женском здоровье, — ответила она, покачав головой. — Вы, видимо, совсем перестали замечать окружающих, если вам в голову приходят такие мысли. Я, по-вашему, похожа на примерную азиатскую девочку? Я же американка, ничем от вас не отличаюсь и давно уже не соблюдаю никаких обычаев.

Люси тоже засмеялась, смутившись:

— Я и правда немного старомодно мыслю.

— Я выпью за то, чтобы у вас все было хорошо! Давайте зайдем в кафе, вы возьмете молоко, а я — здешнюю имитацию кофе!

— Давайте!

Дарвин открыла перед ней дверь и пропустила ее вперед.

— Я тоже весьма довольна собой — вот научилась справляться со спицами, — призналась Дарвин. Она помолчала минуту и добавила: — Вязание — такая удивительная вещь, как загадка, которую надо разгадать.

— О да! Я даже не думала, что вы станете вязать!

— Я просто хочу понять, как это делается, вряд ли я займусь этим всерьез.

— Правильно. Возьмите, пожалуйста, мне тоже один маффин.

Дарвин заказала два маффина, два низкокалорийных молочных коктейля для Люси и кофе для себя. Когда она обращалась к официантке, разглядела в ней что-то совсем детское, какую-то подростковую робость. Они взяли поднос и подошли к столику, где сидел один мужчина.

— Извините, — сказала ему Дарвин, — уступите место беременной женщине?

Он мгновенно вскочил из-за стола:

— Без проблем.

«Потрясающе!» — подумала Люси. Ей еще не приходило в голову начать пользоваться своим положением. А ведь оно давало ей массу преимуществ и право на такое трепетное, осторожное отношение окружающих.

— Вообще-то я не думаю, будто эти кексы такие же вкусные, как у Дакоты, но других все равно нет, — заметила Дарвин, расставляя на столе тарелки и стаканы.

— Скажите мне, сколько с меня, я обязательно вам верну.

— О, вы никогда не расплатитесь, — улыбнулась Дарвин собственной шутке. — Астрономическая сумма. Когда я приехала сюда из Сиэтла, меня поразили здешние цены на продукты питания. Очень низкие.

— Это странно. Я думала, у нас все довольно дорого. Ну, можно поговорить о еде… или об одежде, вы пока еще стройная, а мне вот уже явно надо покупать новый балахон.

— Вы пока тоже нормально выглядите.

— Дарвин, не обманывайте меня и не льстите, — возразила Люси. Ей все больше нравилась эта девушка, как и мысль о том, что они могли бы стать друзьями.

Беременность, еще не очень заметная для окружающих, все-таки успела отрицательно сказаться на ее внешности, и встречаться с Уиллом она посчитала невозможным. Хотя Люси и раньше носила не очень узкую одежду, теперь она все время спрашивала себя, достаточно ли объемны ее кофты, чтобы скрыть фигуру.

— Вообще-то я немного устала сегодня, — добавила Люси после короткой паузы.

Дарвин понимающе кивнула, молча пережевывая маффин и издавая время от времени угукающий звук.

— Что вы скажете насчет «Энни-холл»? Я хочу зайти туда и подобрать свитер размером побольше. Мне, собственно, сегодня делать нечего.

— Мне кажется, в «Энни-холл» нет больших размеров, — отозвалась Дарвин.

— Ну, если мисс Ученость против, я выберу что-нибудь другое.

— Нет, я не против, — возразила Дарвин, — но я, честно говоря, очень плохо разбираюсь в одежде.

— Я вам помогу, — заверила ее Люси. — Идемте со мной, Дарвин. Я всю неделю работаю, и мне даже некогда забежать в магазин, а я скоро не влезу ни в одну кофту. Я и вам что-нибудь подберу. Например, вам нужна новая юбка?