– А если посмотреть с другой стороны? За тобой охотится Андерсон. Но я спущусь с горы только в том случае, если ты будешь держаться от меня подальше. Я тебе не Мелинда и не собираюсь спать ни с кем, кроме собственного мужа!
Его лицо окаменело.
– Мне нечего больше предложить, Саманта. Я оставил жене свое имя, свою репутацию, свою профессию и все, что имел. Я располагаю только своей постелью. Или ты берешь то, что есть, или я умываю руки.
Она пожала плечами.
– Я уже сделала свой выбор. А ты – свой. Во Фриско возьмешь с собой Джо.
Казалось, он что-то хотел сказать, но лишь сжал кулаки. Видимо, его так и подмывало хорошенько ее встряхнуть. Однако он круто развернулся и оставил Саманту с ее огородом и лопатой. Иного она и не ожидала.
Но боль осталась. Больно было сознавать, что она для него не больше чем женщина для постели. Ясно, что его первая жена погубила все, чем он хотел стать, правда, непонятно, каким образом, но что есть, то есть. Толботт построил себе новую жизнь. Почему же он так не хотел, чтобы кто-нибудь разделил ее с ним?
Саманта ни секунды не верила, что таково было условие развода. Развод был отговоркой. Слоан Толботт, насколько она его знала, вполне мог бы проконсультироваться с хорошим юристом и освободиться от любых законных уз. Нет, он просто предпочитал использовать это соглашение в качестве пожизненного барьера, чтобы не сближаться с ней слишком тесно. За исключением постели.
Что ж, надо было найти кого-нибудь помоложе и поглупее, мстительно подумала Саманта, втыкая лопату в каменистую землю. А может, лучше оставаться наивной, какой она и казалась ему? Как бы там ни было, они не будут спать спокойно, пока находятся рядом. На этот счет он определенно прав: Саманта нутром чувствовала его присутствие и при нем была вся как наэлектризованная.
Слоан почему-то никак не уезжал. Он нашел специалистов, которые согласились подняться в гору и провести воду из источника в отель. Плотники закрыли стенами лестницу черного хода и удлинили ее до номеров. В нанятых в Сакраменто фургонах стали приезжать прилично одетые мужчины – значит, пароходные маршруты продлили вверх по реке. Постоянно приезжали и уезжали какие-то важные люди с документами. Паук методично совершенствовал свою сеть – вместо того чтобы, перемещаясь, плести новую.
Бурная деятельность Слоана произвела на Саманту сильное впечатление, но, как обычно, никакого любопытства она не выказала. Единственной комнатой в отеле, куда она приходила, оставалась кухня. Единственной темой коротких разговоров со Слоаном и другими мужчинами оставалась погода и ее рассада, уже пробивающаяся сквозь каменистую почву. Когда показались первые листья гороха, она устроила шуточные крестины и вечеринку, после чего мужчины регулярно останавливались у огорода, чтобы проверить, нет ли нового повода для выпивки.
В марте вновь выпал снег, но Саманта укрыла свой латук сеном, а другие растения от вымерзания на ледяном ветру предохраняли щиты. Те же самые щиты удерживали солнечное тепло, когда погода изменилась; снег растаял очень быстро.
Слоан вышел посмотреть на то, как сказались последствия циклона на посадках Саманты, как раз в тот момент, когда она сама была в огороде. Он опустился на колени и осторожно погрузил пальцы в землю у зеленых ростков, стараясь уплотнить ее вокруг некрепких стебельков. Молодую поросль, радостно зеленевшую на бесплодной прежде почве, Толботт вдруг воспринял как символ ежегодного обновления жизни, которая еще накануне казалась поблекшей. Жаль, что понимание этого пришло к нему так поздно!
Он взглянул на Саманту, которая бережно возделывала свой салат. На ее лице блуждала счастливая улыбка, чудесно гармонировавшая с ее большим ртом и медно-красными волосами. Она опустилась на колени. С тех пор как они разъехались, девушка уже не носила платьев, да он и не был против. Саманта сводила его с ума в любом случае, что бы она ни носила – или не носила. Стоило ему бросить взгляд на ее рубаху, как его тут же потянуло к ней. Нескоро же он понял, что это было не только сексуальное влечение!
Слоан тотчас сконцентрировал все внимание на поясе с пистолетом.
– На кой черт ты таскаешь все это? – спросил он. Она проследила за его взглядом, чтобы понять, о чем речь, и пожала плечами:
– Немало всякого сброда болтается тут в это время года!
– Да, черт их дери, это так! Кто-нибудь досаждал тебе?! – Толботт и сам не ожидал от себя такой свирепости. Мысль о том, что хоть кто-то мог прикоснуться к Саманте, вмиг лишила его рассудка. Саманта принадлежала ему, кто бы и что бы ни думал об этом!
Она бросила на него недоуменный взгляд, чем вновь привела его в бешенство.
– Ты единственный мужчина в стране, который имеет смелость досаждать мне. Я думаю взять за правило пускать в свой огород только счастливых людей. Растения ведь все слышат, знаешь? Гнев делает их несчастными.
– Глупость какая! У растений нет ушей. У них даже мозгов нет – различать звуки. Растения – это растения. Наступишь на них – они и погибают. И не зовут на помощь.
В ее ответной улыбке читалось снисхождение. Поднявшись на ноги, Саманта тихо запела, перебирая виноградные плети. В сухих ветвях не было и признака жизни, но Толботт не мог отделаться от ощущения, что какие-то завитки и усики вытягиваются на звук этого колдовского грудного голоса.
– У меня тут один человек, который утверждает, что нашел твою долину, – резко сказал Толботт. Он хотел сначала выбрать время и исследовать это место лично, но надо же было что-то сказать, чтобы избавиться от наваждения.
Она мгновенно смолкла и с готовностью повернулась к нему:
– Правда?! Мы можем поехать туда сегодня же? Землю нужно немедленно обработать перед посадками. И так уже поздновато!
– Там кое-где еще лежит снег, и у меня не было возможности выехать и посмотреть самому. Он мог и ошибиться. Пока нет повода для излишней суеты.
– Кто нашел долину? Может, я сама с ним поговорю? И он меня проводит, раз ты так занят… У меня уйма свободного времени: кухня почти закончена. Позволь мне поехать в долину, Слоан.
Он не мог ей отказать и все смотрел и смотрел в глубину ее синих глаз и медленно тонул в них. Ему безумно хотелось, чтобы повторился тот день на берегу океана. Душа стонала от боли при одном лишь прикосновении к памяти о том, что было между ними. Проклятие! Он и не знал, что у него есть душа! Что-то ломалось в нем, когда Толботт смотрел в эти глаза, что рассеивали темноту в тайных уголках его души и открывали всю их разруху и запустение.
– Мы отправимся вместе, когда сойдет снег. – Слоан круто повернулся и зашагал прочь. Еще секунда – и он бы упал к ее ногам.
Надо было ждать почти месяц. Андерсон, судя по всему, еще слонялся по Сан-Франциско. Люди Слоана о нем не слышали, а розыски в Бостоне пока ничего не дали. Странно, почему Гарри вздумалось убирать его так поздно – в любом случае он слишком далеко, чтобы причинить реальный вред. Ничто не мешало Слоану взять ее в долину прямо сейчас. Да и целую армию можно было снарядить для их безопасности.
И целая армия потребовалась бы, чтобы держать их на расстоянии друг от друга, как только они опять окажутся вдвоем.
Стоял конец марта, когда Слоан наконец решился на путешествие в ее долину. Ни снега, ни дождя в эти дни не предвиделось, стало тепло, и горные ручьи превратились в реки. Потоки воды с грохотом разбивались о камни и, журча, увлекали их вниз по склонам.
Саманта упивалась волшебной смесью свежего воздуха, теплого солнца и пения птиц, в то время как лошади неспешно двигались по склону горы. Высокие сосны источали густой запах хвои, молодые листья зеленым туманом окутывали хрупкие ветви, и нежные побеги диких цветов использовали любую щель, любую трещину в каменистой почве для своего стремительного роста. Воздух буквально дрожал от весенней лихорадки, и невольная улыбка не сходила с лица Саманты, которая не могла сдержать чувств даже перед лицом полудюжины мужчин, ощетинившихся винтовками и ружьями. Они ехали вереницей спереди и сзади, внимательно оглядывая окрестности, словно ежеминутно ожидали нападения армии вооруженных бандитов. Саманта не обращала на них внимания. Им не удастся испортить ей настроение своим грозным видом.
Она радовалась то белке, встревоженной их появлением, то малиновке, пытавшейся втащить ветку в гнездо, то набухшим бутонам цветка, название которого не знала ни она, ни один из тех, кто сопровождал ее. Саманта обернулась к Слоану, который ехал чуть сзади.
– Надо было взять Вождя Койота. Держу пари, он бы назвал эти цветы.
– Либо назвал, либо придумал бы подходящее название. Вождь немного повредился в уме, насколько ты знаешь, – ответил он миролюбиво.
– Только из того, что он видит вещи иначе, нельзя сделать заключение, что ты прав, а он нет. Вождь жил здесь много дольше, чем любой из нас, видел больше, чем видим мы. Он просто общается с другими непривычным для нас способом.
– Но он и не поет, сажая свои цветы, – весело отозвался Слоан. – Ничего не имею против Койота.
Не стал бы даже брать с него компенсацию за конокрадство, а просто положился бы на его слово.
Саманта улыбнулась и стала разглядывать оленя, застывшего на холме неподалеку. Она криком остановила человека, который прицелился в животное. В другое время девушка выстрелила бы и сама, но сейчас они не нуждались в еде. Сейчас Саманта ощущала гармонию со всем живущим. Она с удовольствием отметила, что олень исчез в кустарнике.
Слоан не делал никаких попыток сблизиться, пока они ехали верхом. На всякий случай они везли с собой одеяла, отнюдь не собираясь ночевать вместе. Тем не менее, пока позволяла тропа, Толботт ехал поблизости, и она каждой клеточкой ощущала его присутствие.
Впрочем, Саманта была слишком счастлива, чтобы думать об этом. Слоан указывал ей на высокую горную гряду, которая вела к его разработкам, на гнездо орла и вообще старался быть любезным. Ей нравилось его стремление показать всем, что они справились с семейными разногласиями, пусть это было и неправдой.
"Вулкан любви" отзывы
Отзывы читателей о книге "Вулкан любви". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Вулкан любви" друзьям в соцсетях.