Патриция Райс - Вулкан любви

Она стянула с него сапоги и поставила их у кровати. Затем в нерешительности помедлила. Слоан не осмелился открыть глаза, а замер в ожидании. Расстегнет брюки? Вряд ли, у нее не было возможности научиться вести себя столь свободно. Она, конечно, могла быть и бесстыдницей, но сейчас не тот случай.

С сожалением вздохнув, Слоан накрыл ее руку ладонью.

– Ляг рядом. Я наверняка еще полсуток буду храпеть. Но ты не бойся.

Толботт не настаивал, а она не возражала. Прикрутив фитиль лампы, Саманта забралась к нему под одеяло. То, как уютно она примостилась через несколько секунд, свидетельствовало о том, что он ей нужен сейчас не меньше, чем она ему.

Повернувшись на бок, Слоан притянул ее к себе. Не надо было даже снимать с нее ее покров, достаточно того, что он чувствовал ее всю – с головы до пят. Пока.

Утром он еще насладится всеми прелестями этой пленительной женщины, которую хотел сделать своей до конца.

– Саманта, Саманта, открой! У меня руки заняты. Тетя Элис просила меня тебе кое-что занести.

Саманта спросонья приоткрыла один глаз. По полу косой полоской тянулся луч света. Узнав голос Джека, она попыталась спустить ноги с постели и только тут поняла, что попала в западню. Откинув одеяло, она опустила глаза и увидела на талии мужские руки. Это тепло Слоана согревало ей спину.

Теперь она проснулась окончательно. Сорочка соскользнула с нее ночью. Что, черт побери, заставило ее уснуть в одной сорочке? Она с ужасом увидела, как зашевелилась в поисках тепла огромная рука Слоана, а потом скользнула почти до самой ее груди. Лежать неподвижно было бессмысленно – пора выбираться отсюда.

Когда Саманта попыталась освободиться, его объятие стало только крепче. Он же не спал, этот мерзавец! Она посмотрела через плечо. Глаза его были закрыты, но он улыбался. Девушка ткнула его локтем.

– Дай мне встать, Толботт! Джек пришел.

– Отправь его обратно.

Он притянул «жену» к себе, плотно прижав ее ягодицы к своим чреслам. Сэм тихонько выругалась. Может, она и недостаточно искушенная в сексе, но Слоана Толботта знала вполне, чтобы понять, что это за твердая штука у него спереди. Если через минуту она не выскользнет из постели, то еще через одну окажется под ним.

– Отпусти, Слоан, или я закричу, – она попробовала вывернуться.

– Все вокруг только посмеются. Или ты думаешь, что мне хватило прошлой ночи? – Ладони мужчины скользнули вверх и обхватили ее грудь.

Он не удерживал ее, и она легко могла вырваться и встать. Но Слоан так упоительно ласкал ее сосок, что Саманта засомневалась: а так ли ей этого хочется? Она таяла от одних его прикосновений, ее охватило безрассудное желание развести ноги и позволить ему произвести маленький взрыв в своем теле.

При этой мысли она пулей вылетела из постели. Сейчас самый неудачный период для занятий любовью. Достаточно и того, что приходилось вести эту дурацкую игру в брак. И потом – зачем связывать себя его детьми?

Слоан застонал и перевернулся на живот. Чертовски хорошо, что она оставила его в брюках прошлым вечером, решила Саманта. Натянув сорочку, она открыла Джеку дверь.

Он с любопытством посмотрел на кузину, затем на голую спину мужчины в ее постели и наконец поставил поднос на квадратный дубовый стол в углу комнаты.

– Тетя Элис сказала, что сегодня вы можете не спешить к завтраку. Я вам его принес.

Он опять посмотрел на Слоана и спросил громким шепотом:

– Что, кто-то и вправду пытался выстрелить ему в сердце?

– Надо быть дураком, чтобы пытаться выстрелить ему в сердце, – сухо произнесла Саманта. – Слабое место у него совсем не там, они промахнулись на целую милю.

Услышав, как Слоан хмыкнул, Саманта решила, что в нее вот-вот полетят перья из подушки. Она заслонила поднос от возможного обстрела и кивнула на дверь.

– Поблагодари маму и передай ей, что у нас все в порядке. Мы скоро будем.

Джек нехотя вышел, еще раз украдкой бросив взгляд на широкие плечи мужчины. Повязка на голове Слоана ничуть не прояснила фразы Саманты, но девицы вообще были созданиями странноватыми. И он закрыл за собой дверь.

Слоан тотчас простонал:

– Напомни мне отправить его на рудники и забыть там, пока ему не стукнет тридцать.

– Представляю, что тогда кое-кому придется с тобой сделать… – Саманта подала ему чашку кофе. – Как твоя голова? Может, примешь еще порошки?

Он осторожно перевернулся, стараясь не отрывать головы от подушки. Саманта сочувственно поморщилась и постаралась отвести взгляд, заметив, что его брюки расстегнуты. О, этот дразнящий завиток волос под пупком!

– Тебе неудобно пить лежа. Дай-ка я помогу тебе сесть!

В то же мгновение она поняла, что совершила ошибку. В его глазах мелькнул озорной огонек. Опережая события, она предупредила:

– Кофе очень горячий, можно и обвариться. Слоан нахмурился и сел.

– И зачем я связался с фурией, у которой слишком много мозгов, когда кругом дюжины дур так и норовят прыгнуть в мою постель?!

– Тебе просто нравится соперничать со мной. – Она аккуратно поставила чашку на край умывальника и отстранилась. Пора одеваться и заниматься делами.

– Если это именно то, что я хочу, мне удалось бы просверлить дыру до самого Китая, – проворчал он, потягивая горячий кофе и наблюдая, как она роется в своих вещах. – Можешь заказать себе полный гардероб, если хочешь. Раз уж я втянул тебя во все это, то мне же и расплачиваться.

Саманта дернула плечом и вытащила свою старую рабочую рубаху и джинсы.

– Я сама рано или поздно заработаю себе на тряпки, это меня не беспокоит. – Она быстро оглянулась через плечо. – И вовсе не постелью. – Девушка собрала одежду и направилась в соседнюю комнату. – Я заказала кое-какой мануфактуры, чтобы сшить себе брюки. Готовые мне не подходят.

– Саманта, – позвал ее Слоан. Она остановилась у дверей, вопросительно глядя на него. Слоан коснулся рукой повязки на голове. Вид у него был немного смущенный. – Спасибо за вчерашний вечер. Я думал, мне конец. – Выражение лица у нее не изменилось, и он тихо спросил: – Тебе ведь никогда прежде не приходилось убивать человека?

Саманта поежилась.

– Раз я ношу оружие, мне надо быть готовой к тому, чтобы его использовать. Я поняла это в тот самый момент, когда взяла винтовку, чтобы попрактиковаться в стрельбе по мишени.

– Это совсем не то, что сбить мишень или завалить оленя. – Слоан закрыл глаза, как если бы ослабел от боли. Когда он снова открыл их, взгляд его стал холодным и отчужденным. – Я знаю, поверь. Я не стою твоих подвигов. В следующий раз пусть меня пристрелят.

Саманта вмиг оцепенела. Небритое лицо, пропитанная кровью повязка и нечесаные кудри придавали ему вид разбойника с большой дороги. Судя по тому, что она знала, он был кем-то иным. Вряд ли разбойники обладают таким же умом, и кроме того, Слоан Толботт, по ее мнению, страдал каким-то комплексом вины.

– Бывает, я готова застрелить и Джека, но не позволю этого сделать никому другому. – Саманта повернулась и вышла, закрыв за собой дверь. Пусть он поразмышляет над ее загадочной душой. Ей сейчас не до того.

В последующие дни, пока его люди в долине собирали сведения относительно последнего покушения, Слоан отсиживался в отеле. Саманту немного смущало, когда порой, хозяйничая на кухне, она поднимала глаза и внезапно натыкалась на его задумчивый взгляд.

Она знала, чего он ждет, но не собиралась откликаться на его безмолвный призыв. Он обманул, использовал ее, заставил уйти из дома. Как бы трепетно она ни реагировала на его приближение, нельзя позволить Слоану Толботту унизить себя.

– Если ты ищешь себе занятие, можешь доделать то, что не доделал Джо. – Саманта кивнула на стену, наполовину окрашенную в желтый цвет.

Поскольку Джо ушел в долину, охраняли отель другие. Ни один из них не был расположен делать что-то еще.

– В поселке достаточно бездельников, ты можешь нанять для этой работы любого, – заметил Слоан, осматривая стену.

– Они не слушают распоряжений и готовы класть плитку, прежде чем будут закончены стены. Лучше я все сделаю сама, но как надо. – Она сидела на полу посреди выложенного плиткой участка и смотрела, как он проверял ее цветочные горшки с рассадой. Сестры ушли помогать матери готовить ленч. Хорошо бы сейчас быть вместе с ними!

– Ты все утро варила суп. Он готов? – Слоан кивнул на кастрюлю, кипящую на плите. Жар в кухне стоял такой, что казалось, здесь царит настоящая весна.

– Готов, конечно. Посуда в шкафу. Наливай и ешь. Слоан даже причмокнул от удовольствия, когда она вернулась к своим делам.

– Не могу вспомнить, когда женщины отрывались от дел, чтобы произвести на меня впечатление, – заметил он, доставая из шкафа тарелку и ложку.

– Что ж, где-то, возможно, и существуют женщины, которым отчаянно требуется внимание замкнутого и грубого негодяя, но я не из их числа.

Поскольку стола здесь не было, Слоан с тарелкой в руках сел прямо на свежевыложенную плитку, скрестил ноги и стал неотрывно смотреть, как она выкладывает узор.

– Я ничуть не грубее вас, Саманта Нили, и мы оба знаем, что за этим стоит. Инстинкт продолжения рода естествен, а душить его – неестественно.

– Дерьмо, – коротко отозвалась она.

– Ты не сможешь спокойно заниматься своим делом, прежде чем не удовлетворишь этот инстинкт, – бесстрастно произнес он, поглощая суп.

– Ты из тех, у кого при виде бабы штаны на месте не держатся, – отрезала она. – Вспомни-ка: до тебя у меня было все в порядке.

Саманта добилась своего. Он поморщился, но тут в окно донесся голос Джо, и взять реванш не удалось.

Саманта налила еще тарелку супа, положила ложку и подала вошедшему Джо. Слоан отреагировал свирепым взглядом, но она сделала вид, что не заметила. Девушка рассчитывала услышать от разбойника новости, а он будет словоохотливее при таком уважительном к нему отношении.