Лия Сапир - Второй шанс?

— Диночка, что такое? — забеспокоилась Света.

— В туалет хочу, а встать не могу, — прошептала я.

— Давай уточку принесу.

— О нет, Света, только не утку. Помоги мне, пожалуйста, дойти до туалета.

Света заколебалась, но потом уверенно произнесла:

— Нет, милая, сейчас принесу утку. Тебе пока нельзя ставать.

Я застонала и еле пережила эту унизительную процедуру.

— Вот и все! — радостно выкликнула мед. сестра, — а ты переживала.

Еще бы! Я еле выдавила из себя, вдруг засмущавшуюся посторонних, влагу.

Утром я чувствовала себя значительно лучше, тем более что первым кого я увидела был Женя. Я ему улыбнулась и потянула руки, мне хотелось почувствовать его тепло и убедиться, что это не сон. И он с готовностью лег рядом со мной.

— От меня, наверное, ужасно пахнет.

— Ну что ты. Сейчас попрыскаем тебя освежителем, и станет значительно лучше, — улыбнулся Женя.

Я надула губы:

— Ну мог бы и соврать, что я всегда пахну превосходно.

Женя засмеялся и в этот момент к нам в палату вкатили завтрак. В желудке одобрительно заурчало.

— О, я вижу моя помощь не нужна, — улыбнулась Рая. — Евгений Александрович, думаю вы разберетесь что тут к чему.

И мед. сестра оставила нас наедине.

Женя понюхал тарелку с овсяной кашей и поморщился:

— Да… не ресторан конечно. Попробуешь?

Я улыбнулась, беря из его рук тарелку и положив в рот первую ложку вязкой субстанции. На вкус конечно не фейерверк. Но никто сразу мне не даст тяжело перевариваемую пишу, учитывая, что последние несколько дней мой организм питался только благодаря капельницам. После второй ложки безвкусной каши меня затошнило. Отложив тарелку, я глубоко задышала.

— Что с тобой? — заволновался Женя.

— Затошнило, видно желудок против этой баланды, как сказала бы Дашка, — вымученно улыбнулась я, укладываясь в кровать. — Расскажи мне про нее, мне кажется я не видела Дашку целую вечность.

Женя улыбнулся и, поставив поднос на тумбочку, улегся со мной рядом. Я не удержалась и положила голову к нему на плечо, а он приобнял меня за плечи, так что я оказалась у него почти под мышкой. Какие же волшебные ощущения, давно я не чувствовала себя так спокойно и… счастливо. Неужели нужно было оказаться на грани жизни и смерти, чтобы почувствовать полной грудью это блаженное состояние.

Женя рассказывал мне про Дашку всякие мелочи — как прошел утренник в саду, что она теперь сама контролирует, что готовит бабушка и дает дельные советы. И незаметно для себя я уплыла в сон с улыбкой на губах.

Уснула. Я медленно высвободил руку и аккуратно уложил голову Дины на подушку.

Как оказывается сложно вести себя непринужденно, когда внутри все натянуто от напряжения. Нельзя ей показать, как я нервничаю, хотя даже малейшая тень боли на ее лице у меня уже вызывает чуть ли не панику. Не говоря о том, что я готов каждую минуту проверять дышит ли она.

Я собрал посуду и отнес в столовую, по пути заглянув к Василию Ивановичу. Так как у него был пациент, я присел на лавку рядом с его кабинетом. На меня навалилась такая усталость, как будто я несколько суток не спал. Хотя так оно и было — нормально уснуть на несколько часов мне удалось только когда Дина пришла в себя.

— Женя, проходи, — Василий Иванович вышел из кабинета вместе с пациентом.

Я вскочил, похоже все-таки провалился в сон.

— Ты бы дома спал, а не торчал здесь круглые сутки.

— Я не могу, я должен быть рядом. Готовы последние анализы?

— Да. Можно сказать, что кризис миновал. Анализы лучше, чем я ожидал. Лейкоциты повышены, но не критично. Я думал, что так легко ее переохлаждение не пройдет. С сердцем сложнее, я назначил усиленную терапию, но клапан уже не справляется с нагрузкой.

— А онколог ее смотрел?

— Да, сказал, что лимфолейкоз в стабильной стадии. Ее жизни он пока не угрожает. Меня больше настораживает ее эмоциональное состояние. — Василий Иванович посмотрел на меня долгим взглядом. — Дина действительно хотела покончить с собой?

— Я не знаю, — честно ответил я. Так как мы с Диной еще не обсуждали то, что случилось на склоне.

— Я настаиваю, чтобы с ней поговорил психолог.

— Хорошо.

Я вернулся в палату к Дине, она еще спала. Поэтому решил дойти до психолога уточнить будет ли у него сегодня минутка заглянуть к Дине. Договорившись на после обеда, вернулся в палату. Присев на минутку в кресло, я опять провалился в сон.

Я проснулась с ясной головой. Если бы не тяжесть во всем теле, вообще не подумала бы о недуге. А самое главное я чувствовала себя абсолютно счастливой. И главный виновник этого состояния находиться здесь — вон он сопит в кресле. Я не сдержала улыбки, которая померкла, как я начала разглядывать любимое лицо — впалые щеки, щетина. Сколько дней он здесь? Конечно меня польщает столько внимания, но я не эгоистка и не желаю, чтобы он тут убивался.

Женя сонно открыл глаза и посмотрел на меня. Увидев, что я не сплю, вскочил и быстро подошел ко мне.

— Все хорошо? — забеспокоился он.

— Все просто замечательно, — улыбнулась я. И не удержавшись дотронулась кончиками пальцев до его щеки. Как приятно что я теперь могу дотрагиваться до него в любое время, не одергивая себя.

— Ты улыбаешься. Как насчет покушать?

— Давай попробуем, — усмехнулась я и тут же встрепенулась. — Где мой телефон? Мои родные, наверное, с ума сходят!

Женя достал мой телефон из тумбочки и протянул мне.

— Звони, а я пойду принесу обед.

Я позвонила Ане, сообщила что со мной все хорошо, и что я пока останусь в больнице, опустив подробности произошедшего. Она тут же подорвалась чтобы приехать, но я ее с легкостью отговорила.

— А вот и ваш собственный официант, сударыня, — Женя зашел в палату с подносом.

Я села на кровати и Женя поставил передо мной поднос. На тарелке были пареные овощи с рисом, суп и компот.

Я съела первую ложку супа, на вкус совершенно безвкусный — без соли и специй, но Женя так наблюдал за мной, что я решила пошутить.

— Мммм, — я закатила глаза как от удовольствия.

— Что? Вкусно? — не поверил Женя.

— Не ела ничего вкуснее, — хитро улыбнулась я, предлагая попробовать.

Женя взял у меня ложку и отхлебнул супа. Нужно было видеть его лицо! Как будто съел таракана, я расхохоталась над его наивностью.

— Ну ты и зараза, — ответил Женя с трудом проглотив пресную жидкость. — Сейчас я тебя буду этим кормить.

И Женя действительно зачерпнул супа и угрожающе понес его к моему рту.

— Нет, Нет! — завизжала я закрывая рот ладонью.

Мы с ним чуть не перевернули весь обед мне на постель, но это веселье прервала вошедшая мед. сестра с капельницей в руке. Меня аж передернуло от вида огромной банки — уже изрядно начали напрягать эти процедуры. Вздохнув, я все-таки обнажила свои вены и отвернулась, чтобы не смотреть как в меня тыкают иголкой.

— Дина, сейчас будет немного неприятно, а потом терпимо, — сказала Рая.

И в подтверждении ее слов у меня запекло в горле, а по венам полился огонь. Поморщившись, я закрыла глаза и часто задышала. У меня дурацкая реакция на боль — сразу начинает тошнить.

— Дина, открой глаза, — скомандовала мед. сестра.

Я посмотрела на нее.

— Голова кружится?

— Нет, просто неприятно.

— Потерпи, сейчас уже будет легче.

Когда медсестра ушла, Женя лег рядом со мной и тихо гладил меня по волосам. Неприятные ощущения действительно ушли. Я повернула голову к Жене и успела поймать его обеспокоенный взгляд.

— Эй, ты чего скис? — улыбнулась я.

— Сейчас может быть не время, но я хотел бы тебя кое о чем спросить, — начал Женя и я напряглась. — Что ты делала одна на том утесе?

— Хотела покончить жизнь самоубийством, — еле сдерживая улыбку, сказала я. Ведь именно это он хочет от меня услышать.

Женя шумно вздохнул и резко провел рукой по волосам.

— Ну и реакция, — засмеялась я. — Женя, я пошутила.

Мужчина недоверчиво посмотрел на меня.

— Зачем ты туда пошла одна?

— Мне было грустно, — честно ответила я, — да, может у меня и были мысли о том, чтобы улететь вниз птичкой, но я тебе говорила, что слишком труслива. Не хочу гореть в аду. За кем-нибудь я бы прыгнула, но сама бы вряд ли решилась.

— Почему ты тогда не ушла, когда начался ливень? — не унимался он.

— Я не помню, — отмахнулась я, сводя брови. Меня уже начал раздражать этот допрос.

— Хорошо. Василий Иванович попросил меня уговорить тебя пообщаться с психологом.

Я застонала:

— Я же говорила, что мне не нужна помощь психолога.

— Пожалуйста, ради меня.

Я хотела выдать гневную тираду, но тут мне на ум пришла идея.

— Ладно.

— Слушай, мне не нравиться, что ты так быстро согласилась, — заулыбался Женя.

— Но у меня одно условие, — лукаво посмотрела я, возвращая ему когда-то сказанные слова.

— Ну, конечно, как же по-другому. Выкладывай.

— Я поговорю с психологом, при условии, что ты не будешь торчать 24 часа в сутки у моей постели. Сегодня же ты пойдешь домой и будешь спать в своей постели.

— Нет.

— Что «Нет»? — не поняла я.

— Я не уйду домой.

— Ну, нет, значит и мой ответ НЕТ. — Я передернула плечами и отвернулась.

Женя запыхтел и встав с кровати подошел к окну. Я улыбнулась, посмотрев на его спину. Раздумывает. Ох, чувствую, он будет в бешенстве, когда психолог не выявит у меня признаков депрессии и суицидальных наклонностей. Женя повернулся, и я еле успела спрятать улыбку, прикусив внутреннюю сторону щеки.