Лия Сапир - Второй шанс?

Я лежала, и слезы опять навернулись на глаза. Ведь хочу спать, а не могу. Мысли возвращались к Жене. Все правильно. Пусть лучше ненавидит меня, чем жалеет. Странно, ведь так же я говорила и про Влада. Интересно как он? Чтобы он сделал, если узнал о моей болезни? Жалел, небось, как и все.

Уснуть мне удалось и даже проспать до полудня следующего дня. Но зато встала я отдохнувшая, на улице накрапывал дождик, синоптики опять обманули, обещая солнечные выходные. Ну, никому нельзя доверять!

Я пошла на кухню, где приятно пахло блинами. Налив себе чаю положив на тарелку пару блинов и выглянула в окно — мама что-то делала в огороде, Сонька копалась в песке. Как приятно оказаться дома. Все так привычно, все такое родное и понятное.

Весь день мы проиграли с Сонькой и Аней, потом приготовили ужин, потеснив с кухни маму — все как раньше. Я даже на немного обманулась, думая, что все что было за последний год просто мне приснилось. Если бы ни кровоточащая душа, я наверное смогла бы себе это внушить. Но боль не давала мне уплыть в мир грез, напоминая о себе как старуха с косой.

Вечером, когда Соньку уложили спать, и мы втроем разместились в зале под монотонное щебетание телевизора, я решилась все рассказать. Сходив за папкой с документами, я села напротив.

— Мне нужно вам кое-что рассказать, — начала я.

— Я так и знала, что что-то случилось, — за переживала мама.

— Мам, это уже давно случилось. Просто я сейчас решила рассказать, так как открылись новые обстоятельства. Вы меня только не перебивайте. — Я немного помолчала и потом все им выложила как на духу.

Сначала на их лицах отобразилось непонимание, потом осознании и в конце концов испуг. Мама тут же заплакала, Аня прикрыла ладонью рот, как будто сдерживая крик.

— Мам, только не плач. А то я сейчас тоже разревусь, — я подошла к маме и обняла ее, но она зарыдала еще пуще. Сзади ко мне подошла Аня и мы все трое обнялись и устроили в зале целое море из соленых слез.

Наплакавшись, мы расселись, и я уже детально пересказала то что мне говорил врач, меня он не убедил, но может хотя бы убедятся мои родные. То, что я решила не продолжать лечение я им не сказала. Раскрыв папку я по каждому документу рассказала, что делать. Мама, увидев завещание опять расплакалась.

— Мам, ну так нужно, ведь неизвестно как все может пройти. Аня, — я повернулась к сестре, — тут на карточках деньги. Ими можешь пользоваться уже завтра. Единственное что, я себе еще оставила дубликат этой карты, если вдруг мне понадобится что-то оплатить. Если что-то пойдет не так, и появятся какие-то вопросы, можете обращаться к нотариусу. Вот визитка.

Я все сложила обратно в папку и передала Ане:

— Мои дорогие и не плачьте, пожалуйста, так получилось. Такая у меня глупая судьба.

Мы еще побеседовали, вспомнили смешные моменты. Как я и предполагала, родные стали относится ко мне как к яйцу, надеюсь не очень сильно испорченному.

У меня оставалось еще одно дело — Дашка. С ней мы теперь увидится не сможем. И она наверняка подумает, что я ее тоже бросила. В результате, я решила написать ей письма. На каждый день рождения до 18 включительно. И последнее письмо на ее свадьбу.

Я несколько раз переписывала их, то слова не те, то бумага промокала из-за капающих на нее слез. Я как представила, что моя девочка будет взрослеть без меня — я не увижу, как она пойдет в школу, как принесёт первую двойку, как подерется с мальчиком, как первый раз влюбиться, как закончит школу и поступит в университет, как превратиться из девчонки в настоящую красавицу и как выйдет замуж. Мое сердце просто разрывалось от тоски и боли. В дополнении ко всему, я ей сделала много небольших записочек с высказываниями мудрецов, моими пожеланиями и смешными анекдотами — так как девчонке предстояло взросление без женского внимания, а от папы вряд ли она дождется правильного совета. Все эти записки я сложила в круглую вазу и вместе с письмами сложила в посылку.

Одно письмо предназначалось для Жени. Так как я не хотела, чтобы я и после смерти влияла на Дашку. В письме я ему дала полное право распоряжаться моими письмами и вазой с записками на свое усмотрение. Если он посчитает что для его дочери это не нужно, хорошо, пусть тому и быть. Посылку я отправила на имя Евгения в его офис, по моим расчетам через четыре дня он ее получит.

Мое самочувствие начало ухудшатся практически сразу — все чаще мучали головные боли, не было сил даже сидеть, от постоянно повышенной температуры бил изматывающий озноб. Хотя может мне было плохо от того что Евгений мне ни разу ни позвонил, не написал малюсенькой смсочки, даже после того как получил мое заявление.

Следующие несколько дней Аня с мамой наперебой пытались угодить мне, и это меня начало изрядно подбешивать. В результате, сказав, что мне нужно уехать в больницу я вырвалась из этой опекунской тюрьмы.

Сев в машину я задумалась — а куда мне вообще ехать? Решила, что поеду прямо. И как-то на автомате доехала до своего места. На небе собирались тучи, да и в душе у меня было пасмурно. Выйдя из машины, я взяла с собой только телефон.

Спустившись к самому обрыву, села на плиту и свесила ноги, кутаясь в куртку. Вот бы сейчас спрыгнуть и не будет больше этой боли ни душевной, ни физической. Я посмотрела вниз — река бурлила. А вдруг не разобьюсь и буду мучительно умирать истекая кровью, пока меня не найдет какое-то дикое животное и не обглодает мне лицо. Бр-р-р.

Начал подкрапывать дождь, я люблю дождь, но не сегодня. Мне ужасно захотелось услышать голос Жени и набрав его номер я с радостью услышала, что включился автоответчик. Набрав еще несколько раз я как, наркоман впитывала его голос «К сожалению сейчас я не могу ответить, перезвоню позже. Оставьте свое сообщение» п-и-и-п.

Сообщение? А это идея! Наговорив ему на автоответчик, мне стало легче. Как после исповеди. Я легла на каменную плиту, распластав руки в сторону. На мое лицо начали падать холодные иглы дождя, смешиваясь с горячими слезами. Я прищурившись смотрела в серое небо, пока глаза не начала застилать пелена. Стало жарко, как будто тело в огне. Я прикрыла глаза, может так и умру, и не нужно ничего для этого делать. На душе стало пусто. Все дела выполнены. Больше меня ничего не держит.

— Женя, где Дина? — я поморщился, терпеть не могу, когда врываются ко мне без стука. И терпеть не могу имя «Дина».

— Я тебя не приглашал, — холодно ответил я, не поворачиваясь от окна.

— Черт тебя подери! Ты чего творишь?! — Дима резко меня развернул.

— Отстань! — я стряхнул его руку. — Тебе какое дело?

— Я не видел ее с понедельника, на телефон она не отвечает. А сегодня телефон вообще заблокирован.

— Она уволилась, — пренебрежительно ответил я.

— Дина ведь к тебе приходила в субботу? Вы поговорили?

Я растерянно заморгал, откуда Диме знать, что Дина ко мне приходила? Я стиснул зубы:

— Нажаловалась уже?

— Женька, что ты ей наговорил? Она тебе все рассказала? — Дима почему-то выглядел испуганным и я ненароком занервничал.

— Что она должна была мне сказать?

Друг взялся за волосы, и заскулил как волк.

Когда он мне все рассказал, у меня зашевелились волосы на затылке. Господи, что я натворил? И сколько времени уже упущено? С ней могло случиться что угодно.

Бедная моя девочка, представляю, что она чувствует. Сердце глухо билось в груди, схватив телефон я его включил и хотел уже набрать Дину, но тут пришла смс о голосовом сообщении и что-то дернуло меня прослушать его.

По мере того как я его слушал, мое лицо становилось бледнее и бледнее. Включив повторно, я сделал громкую связь чтобы Дима тоже услышал это.

— Женя, привет. Как здорово что изобрели такую чудесную функцию как автоответчик. Я бы не осмелилась поговорить с тобой лично. Перейду к самому важному, так как не знаю, сколько по времени можно говорить. Я отправила посылку на твое имя. Там письма для Дашки, мы, наверное, с ней больше никогда не увидимся, — тут голос Дины дрогнул, а у меня сжалось сердце, — но мне так не хочется, чтобы она думала что я ее бросила. Но, пожалуйста, прежде чем отдать ей письма прочти сам, я не хочу косвенно навредить тебе или Даше. Мне нужно уехать, надолго, ну если тебе это интересно. И да, не вини себя за тот день. Я на тебя не злюсь и не в обиде. Прощай.

Я сглотнул, горло саднило. Куда она решила уехать?

— Ты знаешь, куда она могла уехать?

Дима покачал головой:

— Боюсь, как бы это не означало что она решила свести счеты с жизнью.

Я вскочил и начал рвать волосы на голове. Ну что же я такой придурок! Что же я наделал?! Я пытался дозвониться до Дины, но ее номер был вне зоны.

— Когда пришло сообщение?

Я проверил телефон:

— Где-то час назад.

— Значит, Дина может еще быть живой. Вот только понять где она.

И тут меня посетила самая стоящая идея за последние дни, я набрал телефон начальника службы безопасности:

— Борис Николаевич, мы можем вычислить где человек если его телефон вне зоны?

— Да, Евгений Иванович, если сим-карта работающая.

— Записывай номер — мне нужно срочно выяснить местонахождение одного человека.

Через несколько минут начальник службы безопасности зашел в кабинет:

— Евгений Иванович, как-то странно показывает. Такое ощущение, что телефон парит в воздухе.

Борис Николаевич показал планшет где красной точкой мигал телефон Дины. Я сразу понял, где это — она на своем обрыве. У меня мороз побежал по позвоночнику. Только бы не опоздать.

— Дима, поедешь со мной, — выбегая на ходу схватил пиджак и набрал номер своего водителя.

— Витя, срочно машину подгоняй.