Елена Рейн - Второй шанс

– Как красиво! Волшебно. Замечательно. И… ну очень вкусно пахнет! – прошептала женщина. – Спасибо, Даня.

Надежда повернулась и поцеловала мужа. Даниил пригласил ее за стол, но Надя тут же сказала:

– Нет. Подожди. Дай мне пять минут, и я буду готова.

Быстро подойдя к шкафу, достала бирюзовое платье и новые чулки, приобретенные недавно, так как их обожал ее муж, и, скромно улыбнувшись, побежала в ванную.

Через семь минут в комнату вошла обольстительная женщина.

– Гостей ждешь? – томно спросила она.

Даня ожидал ее, сидя на диване, выбирая романтичную музыку на ноутбуке. Увидев жену, он замер и, прочистив горло, сказал:

– Нет, только любимую.

– Я сойду? – спросила Колмакова, не двигаясь с места.

– Еще как! Никто, кроме вас, мадам. Больше мне никто и не нужен.

– Даже так? – спросила Надя, видя, как быстро к ней идет Даниил.

– Только так, любимая. Только ты! – последние слова он сказал ей в губы и ту же страстно поцеловал.

Прошло полтора месяца с тех пор, как пара стала жить вместе. Естественно, иногда были и обиды, но эти мелочи не в счет, если мужчина и женщина любят друг друга. Надежда светилась от счастья даже на работе. Она сдала необходимые анализы и продолжала трудиться. Даниил был постоянно с ней, когда она не находилась на работе, а сам занимался проектом новой фотостудии. Но, к сожалению, на старой работе его заместитель фотограф попал в аварию и в данный момент находился в больнице. Поэтому Дани не было с Надей уже два дня. Но муж с женой постоянно переписывались и перезванивались.

Нужно отметить, что с отцом Надя общалась очень часто, почти через день, но, увы, они до сих пор не увиделись. Первые две недели у нее не получалось со сменами, да и постоянные мотания Дани из одного города в другой тоже не располагали к поездке в будние дни. Потом отец уехал в командировку на два месяца на Север, работать там энергетиком. Даня и Надя решили сразу навестить его, как только он приедет, пусть даже в будни.

Сегодня с утра после планерки главврач их роддома, Студенова Людмила Андреевна, попросила Надю остаться. И дождавшись, пока все выйдут из ее кабинета, недовольно сомкнув губы, стала смотреть какие-то бумаги у себя на столе.

– Надежда Николаевна, во-первых, я бы хотела поздравить вас с беременностью и пожелать здоровья вам и вашему малышу, – с улыбкой сказала она.

– Спасибо, – ответила Надя и, видя, как напряглась женщина, решила, что та не решается рассказать неприятные новости.

– Что-то случилось, Людмила Андреевна? – с уважением спросила Надежда.

– Понимаете… Даже не знаю, как сказать… – ответила главврач, не глядя ей в глаза.

У Надежды пересохло в горле от плохого предчувствия. Но тем не менее, что бы ни случилось, у нее есть Даниил. Он с ней, и они вместе все преодолеют. Только нужно узнать, в чем проблема.

– Говорите как есть, Людмила Андреевна. Уважаю честных людей, – уверенно произнесла Колмакова, глядя в глаза главврачу роддома.

Людмила посмотрела на нее и, увидев в ней то, что надеялась узреть, виновато сказала:

– Месяц назад мне поставили условие, что, если я не уволю тебя по неважно какой причине, меня выкинут с этого места. Я проигнорировала эту просьбу и отказалась от больших денег, которые мне толкала одна неприятная особа. А вчера… пришло письмо. В нем судебная бумага, заявление о расследовании по поводу того, что я… беру деньги за удобные роды.

Надежда молчала, пытаясь четко понять проблему и причину, стараясь не паниковать. Людмила Андреевна прекратила говорить и пронзительно посмотрела на Надежду.

– Я… честно скажу, никогда ни у кого не брала деньги. Но муж одной пациентки, после того как я его молодую жену, можно сказать, вытащила с того света, забрал ее домой и, узнав мой адрес, привез красивую старинную икону. А я женщина набожная и… каюсь… взяла подарок от его вроде бы как бабки. Он уверил, что икона ему не нужна, неверующий. А теперь… к этому заявлению, которое он отправит в суд по уголовному делу, прикреплен чек на огромную сумму, которую он якобы оплатил на мое требование иметь такой сувенир. Боже мой, как же так? – воскликнула Людмила Андреевна и разревелась.

Надежда закусила губу, не представляя, что сказать плачущей женщине в этой ситуации и как себя вести ей. Она взяла руки главврача в свои и сильно их сжала.

– Все будет хорошо, пожалуйста, успокойтесь.

– Наденька, да как быть спокойной?! – всхлипывала женщина. – Это уголовное дело. У него и свидетели… и чек. Но вчера… вечером… анонимный звонок на работу, что это только начало, и что мой непутевый сын, который меня скоро в могилу сведет своими погаными выходками, следующий. Вроде как вместе сидеть будем в тюрьме. А если я выкину тебя с работы и из дома, то все прекратится.

– Из дома? – непонимающе сказала Надя. – Я оформила ипотеку и исправно плачу по обязательствам. Как…

– Да просто. Это была льготная программа для сотрудников больничного городка. Скидка от государства и оплата трети стоимости казной города в помощь медработникам. Естественно, по условиям ты должна была работать больше десяти лет, а если тебя увольняют, то квартира остается числиться за нами. Или… ты выплачиваешь полную рыночную стоимость в течение установленного банком срока.

Надежда в ужасе смотрела в глаза женщины, читая в них ужасную правду, затем тихо произнесла:

– И никак не обойти?!

– Нет, если не сможешь погасить ипотеку, тогда другой сотрудник вселяется и…

– Не нужно… я все поняла, – произнесла Надежда, закрывая глаза от разочарования.

– Она поняла… а до меня до сих пор не доходит, чем ты так помешала, что меня решили в тюрьму упрятать?! – слезно выдала Людмила Андреевна, искренне не понимая того ужаса, что на нее свалился.

– У меня не нашлось грехов, – сухо произнесла Надежда.

– Надюша, я тебе честно скажу, я не имею никакого права выгонять беременную женщину. По работе к тебе никаких нареканий нет, только благодарности от мамочек за высокий профессионализм. Но я тебя умоляю, как мать, не за себя… я-то уже пожила. За сына… пожалуйста.

Надежда посмотрела на свои ладони, крепко сжимающие пальцы Людмилы Андреевны, и тихо произнесла, убирая руки:

– Не переживайте. Уволюсь, не зверь же я…

Главврач всхлипнула и расстроенно произнесла:

– Надюша, прости меня.

– Это вы простите. Через меня… вас… И знаете, советую вам эту икону в больнице повесить, так как думаю, что хозяин не примет ее назад, а шантажировать вас будут при любом удобном случае.

– Д-а-а, – прищурив глаза, задумалась женщина.

– И приписку снизу: от благодарного мужа такой-то такой-то.

– Обязательно сделаю. Огромное спасибо. Прямо сегодня в обед. И…

– Давайте документы, – сухо произнесла Надежда. – Я подпишу все, чтобы больше не заходить сюда. Думаю, у вас уже все готово?! – сказала Надежда и как-то обреченно посмотрела на женщину.

Главврач виновато повела плечами, достала документы в файле и отдала ей.

– Я приготовила… на всякий случай.

Надежда взяла файл с заявлениями и ручку, читая и заполняя документы. Через двадцать минут, в течение которых настроение ее опускалось дальше некуда, хоть вой, она сложила все в старый файл и отдала Людмиле Андреевне. Женщина приняла документы с огромной признательностью и бесконечными добрыми словами.

Измученная и уставшая как никогда Надежда пошла на выход, услышав слова главврача:

– Ой, Надежда, ты в бухгалтерию зайди по зарплате. И те документы на возврат выплаченной тобой суммы по кредиту ты должна предоставить в ближайшие дни в Сбербанк.

– Обязательно. А из сво… из квартиры я когда должна съехать? – со страхом в голосе спросила женщина.

– В ближайшее время, так как с сегодняшнего дня ты не работаешь и не имеешь права находи… – Людмила Андреевна остановилась, так как заметила, что Надежда пытается не разреветься, хотя нижняя губа у нее подрагивала, а про дрожащие руки вообще не стоило говорить. – Прости меня.

Надежда только кивнула головой и вышла из кабинета. Спускаясь по лестнице, женщина чуть не споткнулась. Решила немного успокоиться и, сев на ступеньку, горько расплакалась. Было так обидно, что в груди сжималось сердце от разочарования, но разум подсказывал, что другого варианта не было.

Как Надежда добралась домой, она не помнила. Только мелькали в памяти неприятные события: ее приход в бухгалтерию, неожиданный визит коллег, их бесконечные расспросы. Ну а что она скажет им в ответ? Только то, что переезжает в другой город, нет возможности остаться, и еще там… что-нибудь в этом духе. Девочки принесли торт и другие сладости и дружно почаевничали, рассуждая о спонтанном решении Надежды и о будущем малыше.

Наде было приятно, что кто-то недоумевал и переживал за нее, что пришли и требовали объяснений. Но как же ей оказалось трудно отвечать на вопросы коллег… Женщине было очень тяжело и обидно. Но Надежда держалась, чтобы не разреветься и не рассказать правду. Ведь она сама добровольно согласилась помочь Студеновой, и некого в этом винить.

Посмотрев в окно, где было еще светло, она взяла сотовый и написала сообщение Даниилу:

«Меня заставили уволиться, и я теперь безработная. Мать Стаса постаралась. Нужно будет ехать в банк, чтобы поставить жирную точку».

Надя установила на телефоне вибрационный режим и отключила звук. Выпив уже в третий раз за сегодня валерьянку, легла спать.

Разбудил ее громкий шум и противное жужжание. Надежда встала, ничего не понимая, и пошла открывать дверь посетителю. Даня еще не должен был приехать, значит кто-то неизвестный усердно трезвонил в ее дверь, явно с нетерпением желая увидеть Надю.