Раздался выстрел и громкий крик: «Полиция!» Наркоманы, вскрикнув, бросились врассыпную. Надя с открытым ртом посмотрела им вслед, держа сумку в вытянутой руке, а потом на того, кто выстрелил.

Каково же было ее удивление, когда им оказался Даниил, с беспокойством смотревший на нее. Он подошел к жене и, обняв, спросил:

– Все нормально? Сильно испугалась?

– Я… Да. А откуда пистолет? – тихо пролепетала Надежда.

– Пошли отсюда, а то на выстрел действительно прибегут полицейские. Писанины будет на всю ночь, и все равно наркоманов не найдут.

– А-а-а…

– Пистолет на учете, так что не думай ничего плохого. Сейчас опасно ходить, больных больше, чем здоровых. Пойдем домой чай пить, окоченела уже, – сказал он и потянул замершую удивленную женщину за руку.

Даниил и Надежда прошли главную дорогу и вышли на элитную улицу, где стояли красивые двухэтажные дома, окруженные со всех сторон заборами.

Надя отошла только тогда, когда уже сидела на диване, укутанная в теплый плед, а в руках у нее была кружка с теплым чаем. Даниил устроился рядом и обеспокоенно смотрел на жену.

– Я тебе звонил и писал. Ты…

– Отключила телефон, – тихо сказала Надя, чувствуя, как все тело сжимает теплой судорогой после холода.

– Не хотела разговаривать со мной? – спросил Даня, глядя ей в глаза.

Надя только покачала головой и прошептала:

– Нет. Я с тетей не хотела общаться.

– Расскажешь?

– Она… тоже виновата в том, что случилось три года назад, – с болью в голосе сказала женщина.

– Как? – тут же напрягся мужчина.

– Она сделала допуск твоей матери, чтобы Наталья Александровна пришла ко мне, рассчитывая, что в моем состоянии… я потеряю ребенка.

Видя ужас в глазах мужчины, Надя вздохнула и сказала:

– Я все могу понять. Все. Но решать, кто должен жить, а кто нет, она не имела права. Понимаю ее жизненные принципы, взгляды, которые тетя так хотела мне привить, но не так, чтобы это шло через разрушение. Да что говорить, она даже не приехала ко мне. Не нужна была, как, впрочем, и всегда, если что-то происходило. Не понимаю, что ее заставило взять меня из деревни, когда я осталась одна?! Может, хотела воспитать как родную дочь и тут же пожалела о своем решении, но вынуждена была взять с собой? Ведь как только мы приехали в город, сразу устроила меня в общагу, сказав, что они с мужем не привыкли к детям. Считала, что так я буду сильнее в жизни, учила твердости… А то, что мне тяжело было без матери… даже не бралось в расчет. Да и помощь ее заключалась только в упреках и учениях, как жить дальше, поэтому мы редко виделись.

– Теперь многое понятно. Когда я ей позвонил узнать, где ты… сказала про аборт и в грубой форме попросила не звонить. И только через несколько моих звонков она поменяла номер. Я даже приезжал к ее дому, но понял, что это бесполезно, ты там не появлялась. И телефон твой постоянно был вне зоны доступа.

– Боже, какой ужас, – прошептала Надя, ставя кружку на столик. – Никогда, никогда бы не подумала, что она так может поступить.

– Она думала, что так будет лучше, – с досадой сказал Даня. – Такие люди, как твоя тетя и моя мать, не воспринимают чужое мнение, если считают себя правыми.

– Нет, Даня. Это чистый эгоизм – свои неправильные позиции в жизни принудительно вдалбливать другим. Мы с тетей совершенно разные в расстановке приоритетов в жизни. Но ей было плевать на это. Лариса за моей спиной встретилась с Натальей Александровной… взяла деньги… и… разрушила мое счастье, – сказала Надежда, чувствуя себя просто ужасно от предательства родного человека.

Сухим уставшим голосом она продолжила:

– А я… верила ей и доверяла, ведь она единственный человек из моей родни.

– Но твой отец… – непонимающе сказал Даня.

– Он не хочет меня видеть. Тетя говорила, что он неизвестно куда переехал, но иногда они болтают по телефону…

– Надя, подожди. Твой отец мне звонил недавно, спрашивал адрес и твой телефон. А я… не смог ему ничем помочь, так как сам его не знал.

Надежда напрягла спину и, тут же посмотрев на Даню, неверяще спросила:

– Правда? Он звонил тебе и спрашивал обо мне?

– Да, сказал, что долгое время болел, а тетка не дает номера твоего телефона, говоря, что у тебя отца нет.

– Бред! Что за цирк?! Тетя не могла так поступить… – уверенно сказала женщина в надежде, что хоть в чем-то Лариса ее не обманывала.

– Черт, у меня даже есть его номер. Я добавил его в контакты, когда твой отец звонил.

Даниил достал из кармана сотовый и, полистав телефонную книгу, нашел нужный номер.

– Вот. Если хочешь, сейчас позвони.

Надежда закрыла глаза, пытаясь успокоиться, а потом уверенно сказала:

– А знаешь… Да… Хочу… Я очень хочу с ним поговорить.

Даня набрал номер телефона отца Нади и подал ей трубку.

– Даниил, здравствуй. Что-то случилось? Ты нашел ее? – обеспокоенно сказал отец охрипшим голосом.

Надежда улыбнулась, пытаясь совладать с радостью, что отец беспокоился за нее и искал. Сердце колотилось в бешеном темпе и, собравшись с силами, она произнесла:

– Папа, привет.

– Надя? Надюша! Доченька, здравствуй. Ты… Как же я рад слышать тебя! Миленькая моя. Ты… прости меня… Прости. Плохо было после смерти твоей матери, и тут беременность Веры. Я… Мне стыдно было перед тобой и Оленькой, и я… повел себя как трус… Прости.

– Папа, я очень рада услышать тебя, – сказала Надежда, чувствуя, как на глазах появились слезы. – И люблю…

– Доченька, прости меня. И я… очень тебя люблю, но причинил столько боли. Я… через год очухался, а Лариска… не давала поговорить с тобой. Я приезжал, но ты не жила у нее. Я так виноват. Прости, что не позаботился. Оставил. Я… никогда не был таким, как твоя мать… со стержнем… И ее болезнь подкосила меня. Я… – мужчина замолчал, и только слышны были звуки, похожие на всхлипы.

– Папа… а можно тебя увидеть? Я бы очень этого хотела. Когда это будет возможно? – спросила Надя, рассчитывая на встречу.

– Я… буду очень счастлив. Ты приезжай, я тебя с твоими братьями познакомлю, хоть они и… – радостно говорил отец.

– Неважно, я очень хочу с ними познакомиться.

– И Вера себя винит… что с тобой так… Приезжай как сможешь. Я буду рад, – дрожащим от волнения голосом сказал отец.

– Папа, я обязательно приеду, как только выходные будут, – со слезами на глазах сказала Надежда, стараясь не разреветься от счастья.

– А ты… с Даней? Он хороший мужик. Сам меня нашел, когда тебя искал три года назад. И мы поддерживали связь все это время. Я рад, что вы вместе. Ты, доченька, с ним приезжай.

– Хорошо, я попробую, папа.

– В следующие выходные будем с семьей вас ждать. Только ты телефон свой дай, чтобы звонить можно было. Чтобы ты больше не потерялась, родная.

– Да, папа. Я сообщением скину.

– Обязательно скинь. Буду ждать. Ты не представляешь, как осчастливила меня. Я так рад, а то камень в груди был оттого, что бросил, не смог помочь и быть рядом.

– И я очень рада. Очень счастлива. Приеду к вам… знакомиться. В следующие выходные, а какой именно день, потом скажу, в зависимости от того, как у меня смены будут.

– А ты врач? – тут же спросил Николай Петрович.

– Да, гинеколог.

– Горжусь тобой! Такая умница!

– Спасибо. Тогда до выходных? И я сейчас сброшу номер.

– До выходных, родная. Очень жду. Тебя и Даниила. Доброй ночи вам.

– Доброй, папа. Жди сообщение, – радостно сказала Надежда, не переставая улыбаться.

– Все, жду. Очки сейчас надену и запишу, – довольным голосом сказал отец и чем-то зашуршал.

– Пока. До встречи.

– Пока, доченька. Очень на это надеюсь.

Глава 13

Надежда отключила вызов и радостно посмотрела на Даню, улыбаясь во весь рот светлой улыбкой:

– Спасибо, Даня. Ты…

– Я замечательный? – улыбаясь, спросил он.

– Да не то слово! – сверкая глазами, ответила женщина.

– С этого дня я твой волшебник. Проси что хочешь!

– Даже так? Тогда хочу… узнать, где тут комната под названием туалет? – скромно произнесла она, понижая голос.

– Ну вот, не получилось сотворить волшебство, – с досадой сказал Даня, вставая с дивана и помогая Надежде подняться.

– Поверь, для меня это будет вторым волшебством, – убежденно сказала Надя.

– Тогда нужно скорее помочь даме.

Они прошли длинный коридор и завернули за лестницу, где находились две двери.

– Это ванная, а это туалет. Прошу, – любезно сказал мужчина, показывая рукой на комнаты.

– Спасибо, – вежливо ответила Надя и, сняв плед, отдала Дане. Подойдя вплотную к двери, улыбнулась:

– Не жди, я потом подойду.

Даниил тоже улыбнулся и пошел в сторону гостиной. Надежда, подождав, пока он уйдет, двинулась в туалетную комнату, закрывая за собой дверь.

Когда Надя уже вышла из ванной, ополоснув там лицо и руки, то, проходя по коридору, обратила внимание на приоткрытую дверь в комнату.

Во всем большом доме чувствовались необжитость и пустота. Наверху женщина не была, но то, что видела, представляло собой пустые комнаты без мебели. Лишь в гостиной, где Надя с Даней сидели, находились огромный камин, стеклянный столик и громадный кожаный диван белого цвета. А также в коридоре стоял громадный шкаф-купе.

Что-то тянуло Надежду заглянуть в приоткрытую дверь, и она осторожно вошла в комнату. Это оказалась домашняя фотостудия Даниила. Все стены были в фотографиях. Очень красивые и профессиональные работы, где чувствовалась частичка души Дани. Не только природа, но и люди.

По всей комнате была включена подсветка, поэтому женщина с восхищением смотрела на огромные фотографии в стеклянных рамках, пока не дошла до стола Дани, где стояло три фоторамки. У Надежды замерло сердце, когда она увидела снимки, где они с мужем были вместе. На одной фотографии Даниил держал ее на руках на крыльце загса, и они целовались. Надя была в простом теплом бежевом платье.