- Все в порядке. Рабочие вопросы. Не оставляют в покое даже по вечерам. - Скороговоркой проговорила она, стараясь не смотреть на картину.

- Она отличается от остальных, но все же принадлежит к тем работам, так? - спросил Вуд, пристально глядя в ее смущенные глаза. Крис едва заметно кивнула. - Я все время пытался понять, что означают твои работы, особенные работы, которые ты отказываешься продавать. Я думал, что, возможно, тебя впечатлила какая-нибудь жуткая история или что-то страшное случилось с кем-то из твоих близких или знакомых. Мне и в голову не приходило, что на всех этих картинах можешь быть ты.

Кристина затаив дыхание, смотрела на него. Да, он не мог принять женщину, которую она рисовала всегда очень неясно и размыто, за нее. Она и не была ею. Давно не была. Измученное, растерзанное существо навсегда осталось в прошлом. Теперь Крис осознала это особенно четко.

- А с чего ты взял, что это я? - спокойно спросила Кристина, переворачивая картину, которая смущала ее своей откровенностью.

- Значит, не ты. - С облегчением выдохнул Вуд, расслабленно улыбаясь. Но тут же нахмурился. - Но я не мог не узнать в этой работе Майкла. Это точно он. Ты узнала, что он сделал что-то плохое, и поэтому ушла от него? Кто эта женщина, Крис? И почему он на свободе, если действительно виновен в том, что он и другие сделали с ней?

- Слишком много вопросов, Вуд. - Горько улыбнулась Крис. - Но ты прав. Майкл виновен. И я знала об этом. Для меня это знание обернулось таким кошмаром, что я не смогла больше оставаться с ним в одном городе, в одной стране. Но, как видишь, даже бегство не спасло меня от страшных воспоминаний.

- Но почему ты не заявила на него? И как ты узнала? Что стало с этой девушкой с картины. Она жива? - снова засыпал ее вопросами Вуд. Кристина слишком хорошо знала его, чтобы подумать, что им движет праздное любопытство. Он действительно тревожился судьбой несчастной жертвы страшного преступления. Великодушный Вуд. Он всегда был таким. Искренний, обеспокоенный проблемами всего мира. Жаль, что она не встретила его раньше, раньше, чем Майкла Риса. Он никогда бы не превратил ее жизнь в кошмар.

- Девушка жива, а заявить на Майкла было не так-то просто. Во-первых, он все-таки был моим мужем, а во-вторых, сыном Джонатана Риса, занимающего в обществе не последнюю ступень. Джон уладил дело тихо и без огласки.

- Но наказал по - своему, оставив наследство тебе. - Проницательно заметил Вуд, взяв ее за руку. - Мне так жаль, что ты носила в душе эту тайну, которая делала тебя несчастной. Я-то думал, что он просто изменил тебе или что-то в этом роде. Майкл выглядит очень жестким непоколебимым, но сдержанным, холодным и рациональным человеком. Никогда бы не подумал, что он способен на подобное преступление. Хотя опыт вращения в богемных кругах научил меня не доверять первому впечатлению. Пресыщенные деньгами, легкой жизнью и уставшие от всех уже испытанных не по разу удовольствий, эти богатенькие детки творят, что хотят, зная, что им ничего за это не будет. Это мир продажен и несправедлив. И пока нас всех можно купить, будут происходить подобные преступления. Мне больно осознавать, что ты узнала об испорченности мира так рано.

- Вуд… - Кристина растрогано посмотрела на него. - Ты очень хороший. - Проглатывая ком, образовавшийся в горле, пролепетала она. Голубые глаза ответили ей нежным взглядом. Темная прядь упала ему на лоб, делая его красивое лицо еще моложе. По иронии судьбы, ее всегда окружают красивые мужчины. А ей так хотелось обыкновенного, такого, который любил бы ее беззаветной и искренней любовью, за которого не пришлось бы драться с оравой поклонниц и страдать от болезненной ревности.

- Да, ты часто говоришь мне это, - печально улыбнулся Вуд, крепче сжимая ее пальцы. - Иногда мне хочется стать плохим, чтобы ты, наконец, меня заметила и написала мой портрет. Странно, но я даже завидую Майклу, и тому, как много места он занял в твоей жизни и твоей памяти, а, может, и в твоем сердце, которое ты упрямо прячешь от меня. И знаешь, как я бы назвал твою последнюю работу?

- Я назвала ее “откровение”.

- Нет, неверно. “Прощение”. Именно это приходит в голову, когда я смотрю на нее. Майкл, изображенный твоей рукой, не похож на безжалостного преступника. Вся его поза, лицо, выражение глаз говорят о глубокой потаенной боли, отчаянии и отрешенности. Создается такое впечатление, что там за стеклом он оставил не свою жертву, а свою жизнь. И ты простила его. Я знаю, что это так. Твоя рука не может лгать, как и твои глаза сейчас. Но простила ли его та женщина, которая умирает за стеклом. Ты могла бы написать ее живой, но она до сих пор умирает.

- Это сложный вопрос, Вуд. Мне не ответить на него, потому что я не знаю эту женщину, я забыла ее и не хочу вспоминать. Может, будет лучше, если она навсегда останется там, в моей картине.

- Не верю, что это говоришь ты. - Покачал головой Алекс. Кристина освободила свою руку из его теплой ладони и пожала плечами.

- Я могу быть разной, Вуд. Мы знакомы много лет, но ты совсем меня не знаешь.

Вуд посмотрел на нее теплым взглядом, в котором светилась нежность.

- Так позволь мне узнать. Не прячься от меня в своем стеклянном ледяном домике. Ты прекрасно понимаешь, что я никогда не причиню тебе боли, - он снова потянулся к ней, и, взяв ее за плечи, заставил посмотреть в его лицо.

- Вуд, я не хочу тебя обижать. Ты мне очень нравишься….

- Как друг,- продолжил он с горечью, отпуская ее. - Можешь, не продолжать. Что же во мне не так, Крис? Я слишком прост для тебя?

- Нет. Ты слишком хорош для меня, - ответила Крис, заметив, как печаль в его глазах сменилась изумлением. - Ты - красивый, успешный, надежный, умный, талантливый, чуткий, и я не прощу себе, если подведу тебя. Я не боюсь, что ты причинишь мне боль. Это я… я могу испортить твою жизнь. Я не ангел, Вуд, и никогда не претендовала на эту роль. Ты слишком идеализируешь меня, а это ошибочное мнение.

- Но мы никогда не узнаем этого, если не проверим, - не отступал Вуд, глядя на нее с настойчивой надеждой. - Ты лишаешь нас шанса на счастье. Я могу дать его тебе. В этом я уверен на сто процентов. Мне все равно, ангел ты или грешница, и я вовсе не вижу в тебе идеал. Ты много лет прожила в греховных отношениях с женщиной, а я, как католик, не могу не осуждать тебя, но это не значит, что я не понимаю. Родители воспитали меня верующим и справедливым человеком, они научили меня любить всех людей, без исключения, находить положительное в самом отрицательном, они научили меня не лгать и быть искренним в своих чувствах.

- Твои родители - чудесные люди, - с теплотой отозвалась Кристина. - Я всегда завидовала тебе белой завистью. Но давай не будем торопить события. Сейчас моя жизнь и без того слишком запутана.

- Как скажешь, - мягко сказал Вуд. - Может, поужинаем завтра? Просто поболтаем, побудем вдвоем, отвлечемся от рабочих моментов. Будем смеяться, пить вино, танцевать?- он улыбнулся озорной улыбкой, и Кристина очередной раз отметила, что ее агент безумно интересный молодой человек. И, возможно, он прав. Ей стоит дать ему шанс. Она ничего не потеряет, если у них не получится…. Кроме Майкла, мрачно добавила она. Майкл…. С ним у нее точно не может быть никакого будущего, и чем дольше они общались, тем сильнее она в этом убеждалась. Да, он сильно изменился, и все время твердит о своей любви, но, как сказал Вуд, та женщина на картине все еще умирает. Что-то Майклу удалось воскресить в ней, но никогда она не станет прежней. Им обоим не забыть, не вычеркнуть из памяти тот кошмарный год, и ту жуткую ночь. И однажды эти воспоминания отравят их жизнь. Малейшая ссора, и они снова и снова будут возвращаться к тому, на чем все оборвалось. Майкл напомнил ей, что она все еще женщина, разбудил в ней чувственность, но не дал ей уверенности в завтрашнем дне. Она даже сейчас до конца не уверена, что он один, а не с очередной подружкой. Слишком много, слишком много они знают друг о друге того, что не следует. Майкл ничего не знает о стабильных крепких отношениях. Он легкомысленный, увлекающийся человек, не способный долго верить в одни и те же идеалы. Сейчас он хочет ее, но завтра? Что будет завтра? И, видит Бог, она не хочет этого знать.

- Хорошо, Вуд. Мы поужинаем…. Завтра, - она улыбнулась, отводя взгляд. - А теперь оставь меня. Я хочу еще немного поработать.

- Конечно. - Лицо его озарилось лучистой искренней улыбкой, которая шла от сердца. В его не было никакой пошлости, двусмысленности, интимности, ничего из того, что всегда мелькало в улыбке Майкла Риса.

Следующие два часа Кристина сосредоточено работала, лишь иногда ловя себя на том, что то и дело улыбается. И причиной ее улыбки был вовсе не Майкл Рис.

Глава 11.

- Роберт, прекрати делать вид, что ты меня не слышишь. - Прикрикнула на заместителя Кристина. Вот уже целый час она разъясняла ему, что все бумаги для будущего сотрудничества с Майклом Рисом готовы, как и бизнес-план расширения издательского дома. Осталось только пригласить самого Майкла и обсудить с ним некоторые вопросы, ведь он может не согласиться с отдельными пунктами договора. Однако Роберт упорно молчал, разглядывая картину с незатейливым пейзажем у нее за спиной. Его безучастность изрядно надоела Кристине. Словно будущее компании интересует только ее.

- Роберт. - Настойчиво повторила она. - Ты же видел договор. Он не сможет отобрать у меня компанию, даже, если очень сильно захочет. Тебе нечего бояться.

- Я его не боюсь. - Жестко ответил Роберт. - А вот тебе следовало бы быть с ним начеку.

- Я буду. - Смягчилась Кристина. - Ты будешь присутствовать на собрании?

- Конечно. - Возмущенно кивнул Браун. - Когда?

- Завтра в час дня. Юля уже позвонила ему и обо всем договорилась. - Деловито сообщила Кристина.