Я, стараясь не шуметь, открываю ворота и бегу вперед, подальше от этого проклятого дома. Куда я бегу, я не знаю, но точно знаю, что возвращаться я туда не хочу…

Глава 3

Путь мой идет по узкой тропинке, вниз, к реке. Может быть там мне удастся спрятаться и потом найти помощь?

По левую руку у меня лес, с право же, поляна, резко уходящая в обрыв. Я стараюсь туда даже не глядеть, не то чтобы приблизиться — я, до панического ужаса в глазах, боюсь высоты.

Мои шаги неровные, нервные. Я то и дело спотыкаюсь — мешает платье-балахон невесты, в котором я удрала. Земля очень сухая — дождя здесь, по-видимому, не было уже очень давно. Мои ноги, против моей воли, шаркают по этой земле — поднимается пыль, которая попадает мне в глаза и рот. Откашливаюсь, но не останавливаюсь.

Я уже слышу бурлящий шум реки, когда тропинка резко скрывается за поворотом влево, огибая тем самым отрезок густого леса. Я останавливаюсь. Вдалеке, я слышу голоса. Они принадлежат нескольким мужчинам, но я их не могу видеть из-за веток деревьев. Испуг бьется внутри меня: это за мной. Но как они могли так быстро обо всем узнать и опередить меня? Они должны были следовать мимо меня. Я бы их точно заметила! Или это не по мою душу?! Голоса веселые и явно обсуждают они не план-перехват. Но мне нельзя рисковать. Я сворачиваю в лес и аккуратно пробираюсь сквозь ветки, придерживая свой подол платья. Он постоянно норовит за что-нибудь уцепиться.

Найдя небольшой овраг, который так удачно прикрыт с трех сторон кустами. Я прячусь туда, решая понаблюдать за этими людьми, что расположились на берегу с двумя палатками, гитарой и костром, над которым покачивается черный котелок — типичные туристы, выдыхаю я. Тут мой слух слышит звук приближающихся машин, которые взметая пыль до небес, спускаются с вершины вниз. Эти точно за мной. Я и отсюда слышу отборный мат и ругательства, подкрепленные лишь цензурными междометиями. Машины с ревом проносятся мимо того места, где я свернула в лес и с визгом заворачивают на берег, прямо к группе из четырех парней, что весело перешучиваются между собой. Первый из машины вылетает Шахрукх. Он разъярен. Его галстук перекурочен набок, а идеальная прическа теперь представляет собой воронье гнездо. За ним на берег вываливаются из двух машин разом еще шестеро человек, среди них я узнаю и своего постоянного молчаливого конвоира. Они, всей честной компанией, направляются к парням и мой «молчун-телохранитель» задает вопрос:

— Вы здесь не видели девушку в белом платье? — говорит он спокойным голосом. Парни смотрят на них оценивающе и переглядываются взглядами между собой.

— Видели или нет?! — кричит на них Шахрукх. Парни, что сидели у костра, словно по команде встают и сложив руки у себя на груди, молча сверлят взглядом «гостей». — Говорите!

— А что случилось? — спрашивает самый маленький из всей компании молодых людей, парень с русыми по плечи, волосами.

Шахрукх не выдерживает и вытаскивает пистолет из-за спины, наставляя его на этого парня. Мои глаза округляются, а рука сама, непроизвольно, закрывает мой рот, чтобы не закричать от страха. В глазах щипет и слезы сами текут из моих глаз. У парней тоже в глазах читается страх и недоумение. Один из них, пытаясь переключить Шахрукха от мелкого, отвечает поспешно за товарищей:

— Мы здесь никого не видели. Уже три дня тут и не одной души, кроме вас, не было. Здесь глухие места. — окидывает он взглядом горы и речку. — До ближайшей деревни день пути пешком.

Шахрукх опускает пистолет и медленно, нарочито медленно, убирает его обратно, за пазуху. Парни выдыхают. Я же не могу пошевелиться.

Оглядев палатки, Шахрукх дает команду:

— Ладно, едем. Могла она уйти вверх, к деревне? — спрашивает он у одного из своих амбалов. Тот пожимает плечами, но все-таки кивает. — Поехали! — садится он в машину и с силой хлопает дверью.

Развернувшись, машины поворачивают назад.

— Аххх… — падаю я на землю, вокруг меня шуршит трава и листва.

— Вот это концерт! — раздается сзади меня голос. Я резко поворачиваюсь и вижу, что прямо за моей спиной, в двух шагах, стоит высокий загорелый парень и внимательно изучает меня своими серыми глазами. Особенно мою одежду. Он проводит своей рукой себе по голове, словно что-то решая. У него коротко стриженные светлые волосы. Одет он в шорты и майку.

— Ааа… — кидается он ко мне, закрывая мой рот своей ладонью. Мой крик стихает, так и не начавшись, переходя в сдавленный писк. Испуганными глазами я смотрю на него и не могу отвести взгляда.

— Если не хочешь, чтобы нас и твое убежище разоблачили, то не ори! — шутливо грозит он мне пальцем свободной руки перед носом. Я тихо киваю и он отпускает меня. — Кто ты и кто те, что тебя искали с таким остервенением в глазах?

— Я не…

— Только не надо, — усмехается он. — Во всей округи только ты щеголяешь по лесу в свадебном платье. Других невест здесь нет. Что случилось? — приседает он на корточки передо мной. — Расскажи, может я смогу чем помочь? Мое имя — Роман. А ты? — слезинка скатывается по моей щеке, последняя слеза. Я робко пытаюсь улыбнуться. Встаю, опершись на руку Ромы. — Идем к костру, там теплее. Наверное, мои друзья уже потеряли меня. — я тут же невольно отскакиваю от него, мотая головой. — Не бойся. Они уехали. Пойдем. Расскажешь все. — тянет он меня за собой. Я следую за ним.

* * *

Мы выходим из леса к берегу и сразу же, приковываем к себе внимание четырех пар глаз. Особенно, все рассматривают меня, словно я диковинная обезьянка без поводка. Рома улыбается и берет мою руку в свою. По моему телу пробегает дрожь — оно откликается на касание этого парня. Меня это немного смущает, но руку я его не отпускаю. Не могу и не хочу отпускать. Заметив это, парень еще крепче сжимает мою ладонь и проводит к костру. Под тяжелое молчание его друзей мы усаживаемся поближе к теплу. Я непроизвольно выставляю руки вперед ладонями и грею их: они ледяные от холода и страха. Все мое тело сотрясается в ознобе.

— Рассказывай, принцесса! — выпускает мою руку из своей руки Рома и берет протянутую другом кружку с чаем. Из кружки клубится пар — чай горячий. Рома делает глоток и дает мне. — Держи, согреешься. Предложил бы покрепче чего, но думаю, тебе и этого хватит, чтобы поехать вместе со своей «крышей»! — смеется он губами. Глаза же его остаются серьезными и внимательно, не отрываясь, смотрят на меня.

— Кто это, Ром?! — решается встрять между нами парень, который выглядит как Карлсон — рыжий и пухлый. — Это ее что ли ищут со всеми собаками?! — я сжимаюсь невольно в комок, пытаясь спрятаться за спину Романа. Он поворачивается ко мне и ободряюще кивает головой, обнимая при этом за плечи. Мне тепло от его объятий… я чувствую спокойствие и легкость.

— По ходу, ее, — обращается Рома к нему. — Костян. Вадик, — поворачивается он к рослому и темноволосому парню, который стоит сразу за Костяном и упрямо смотрит на меня, скрестив руки на груди. — у нас есть одеяло?! Он замерзла. — кивает на меня Рома и сжимает чуть крепче. Я прижимаюсь к его груди и по моему телу бегут покалывающие искорки, которые разжигают огонь.

Вадим нехотя кивает. Он молчит и не произносит ни слова. Молча идет в ближайшую палатку, чтобы принести мне плед.

Через две минуты, я укутана теплым флисовым пледом, словно редкая и хрупкая кукла, как ни бросай — не разобьюсь!

Рома отходит от меня, чтобы поговорить о чем-то с Вадимом. Я стараюсь не прислушиваться к их разговору и жадно отхлебываю обжигающий чай, обхватив двумя руками кружку.

— Как твое имя? — подсаживается ко мне «Карлсон».

— Лера. — тихо слышу я свой собственный голос.

— Кто эти люди, что искали тебя?

— Мой жених и его головорезы. — шмыгаю я носом, стараясь не вспоминать все, что произошло за последние дни. Сейчас я хочу лишь одного — убежать и как можно дальше от Шахрукха.

— А что, твой возлюбленный — главарь банды или он пират семи морей?! — усаживается с разбегу рядом Роман. Что они решили с Вадимом, я не знаю, но теперь его друг не смотрит на меня так враждебно, как прежде. Я опускаю глаза вниз. — Эй?! Эй?! — тормошит меня слегка Рома. — Не спи, а то проспишь! Рассказывай все! — заставляет меня он смотреть ему прямо в глаза, которые излучают тепло. — Постараемся тебе помочь. — кивает он на своих друзей. Все одобрительно улыбаются и готовятся слушать мою исповедь.

— Я… — думаю, с чего начать и как бы ничего не упустить. — … мне надо убежать от них… от него. — поправляюсь я, глядя на гору, откуда я так стремилась убежать. — Не знаю, надо ли вам это…

— Рассказывай. — кивает Рома. Я начинаю…

Через час они знают мою историю, а я знаю их имена: Вадим, Костян, Петр, Иван и…Рома.

Рома, который не отходит теперь от меня ни на шаг. Я его ощущаю за своей спиной. Он постоянно позади… словно, оберегает меня от опасности.

Ребята дают мне сменную одежду Ивана, как самого мелкого и худого: штаны, футболку и толстовку.

— Спасибо. — смутившись, произношу я. Парень тоже отчего-то краснеет. Рома недовольно фыркает и уводит меня подальше от него:

— Переоденься, — показывает он мне рукой на лес. — там. Я покараулю. — демонстративно отворачивается он от меня.

— Ладно. — пытаюсь не запнуться сухие и старые коряги, что разбросаны у кромки леса. Аккуратно ступаю ногами, ища почву без холмиков и ямок — меня это плохо получается:

— Ах!… Ох!… Уф!!! — только и могу произнести я, задирая свой подол до такой степени, насколько позволяет мне это сделать ветки деревьев и кустарников.

Когда в очередной раз, я путаюсь платьем в хитросплетении веток, меня неожиданно, сзади подхватывают пара сильных рук и я взлетаю вверх:

— Так быстрее и тише. — шепчет мне Рома, согревая свои дыханием мне щеку. Я не могу оторваться от его глаз. Они меня лишают разума. — Не смотри на меня так, а иначе во мне проснуться очень низменные, но приятные, инстинкты! — улыбается и подмигивает он мне. Я смущенно моргаю глазами. И делаю я это очень часто.