От перенапряжения я начинаю икать и не могу остановиться. Килен вздыхает и берет со стола графин с водой и стакан, что стоит рядом с ним. Он наливает воду и протягивает ее мне. Я беру этот стакан с благодарностью в глазах и дрожащими руками, пытаюсь заставить себя влить хоть каплю жидкости в свое горло. Зубы стучат по граням стакана.

— Прошло? — приседает передо мной брат и ласково касается своей рукой моей головы. — Ты как, в порядке?

— Да. Да, все хорошо. — заверяю я его, держа все стакан, судорожно сжимая тот в своей руке.

— И что теперь будем делать?

— А что ты от меня хочешь? Что я должна делать? Он говорил не обо мне, а о той, кого не существует. Он говорил о Варваре, а я — не она! — всплескиваю руками, не зная, что теперь делать после слов брата о Роме. — Где ты, вообще, это слышал? Когда успел? — тут до меня кое-что доходит и я понимаю когда он успел. — Ты исчез вслед за Ромой! Следил за ним, да?! Вы оба пропали одновременно! Ты подслушивал!

— Ты бы видела его, когда твой плот едва не перевернулся, а ты не рухнула в воду! Да его лицо перекосилось так, что стало страшно! Он с места дернулся, что сшиб стул, что был перед ним, просто не заметив его. Он в тот момент никого и ничего не видел. Я решил, что надо узнать, почему он оставил тебя и рванул обратно. Я пошел за ним. А он сразу направился к домику его и Наташи. Я, просто, постоял под окном. — заканчивает невнятно свое оправдание Килен.

— Даже если так, я все решила. Менять что-то уже поздно. Быть под другой личиной я не хочу и не могу больше, а открыть себя — значит потерять Рому во второй раз. Такое пережить я не способна.

— Мы уезжаем? Уверена? — подходит ко мне сзади брат, приобняв за плечи. — Главное, чтобы ты не пожалела об этом после.

— Надеюсь на это, — смахиваю я со своей щеки непрошеную слезу. Килен без слов понимает меня и обнимает. Я улыбаюсь, чувствуя родное тепло и поддержку.

Глава 15

Сегодня вечером мы должны будем уехать. Все сумки собраны и знаем об этом только я и мой брат. Только что, я предупредила об этом Виталика, который был рад этому, сказав, что у него будет больше шансов сделать приличный клип без моего мельтешения, хоть я и являюсь его начальницей.

— Но это так, формально… — пожимал он своими широкими плечами, глядя поверх моей головы. — А по сути, краса моя ненаглядная, тебе явно не до клипа. Ты приехала сюда за чем-то другим, вот и уезжай, если нашла, что искала.

«Найти-то, нашла, но вновь потеряла по собственной глупости.» — думаю я, кивая словам Виталика. Теперь, все улажено, можно ехать.

Рома ничего не знает и знать не должен. Килен хотел ему рассказать о том, что мы собираемся уезжать, но я смогла его остановить.

Теперь, мне надо закончить со сборами и убираться по-быстрее отсюда.

Я иду по просторному коридору главного корпуса, чтобы позвонить в город, заказав такси.

Неожиданно, я вижу Рому, который выворачивает из-за угла. Мы с несколько секунд смотрим друг на друга не шевелясь. Первой на поступок решаюсь я: резко разворачиваюсь и почти бегом спешу подальше от Ромы.

— Варя, подожди! — опомнившись, кричит мне Рома, бросаясь вдогонку. Он не должен увидеть моего заплаканного лица. — Подожди, мне надо с тобой поговорить! Остановись! Прошу! — но я не слушаю его и ускоряю темп. Он нагоняет меня.

На моем пути возникает небольшое подсобное помещение, куда я и прячусь. Рома пробегает мимо меня, не останавливаясь. Вскоре, его шаги замедляются. Их больше неслышно. Я украдкой выглядываю в коридор: там никого нет. Путь свободен.

В домике меня ждет хмурый Килен:

— Тебя искал Рома, хотел поговорить. Говорил, что видел тебя, но ты сбежала от него.

— Не смогла больше ничего придумать.

— Как это по-детски, — вздыхает Килен. — Он тоже был изрядно удивлен твоим поведением. Просил тебя о встречи. Сказал, что вам необходимо поговорить. Что будешь делать?

— Собирать вещи, — принимаюсь я за норовистую застежку чемодана, которая постоянно заедает. — Мы уезжаем как можно скорее.

— Почему-то, мне так и казалось. — со вздохом принимается мне помогать с чемоданом, садясь на него верхом и придавливая его своим весом.

Мы уже садимся в машину, когда я последний раз бросаю взгляд на курорт и прощаюсь со своим прошлым навсегда. Больше его у меня нет и я не хочу о нем думать.

— Едем, — говорю я водителю, закрывая окно со своей стороны. Рядом со мной сидит Килен и лишь молча смотрит на меня. Ему нечего говорить, а мне не хочется ничего слышать.

* * *

Сколько мы едем, я не знаю. Я открываю окно, подставив лицо прохладе ветра и закрыв глаза, думаю о том, как все будет теперь хорошо у нас с братом.

Машина несется быстро, смазывая мне всю картинку, поэтому я предпочитаю ехать с закрытыми глазами.

Резкий толчок и визг шин, смешанный с запахом жженой резины, заставляет меня открыть глаза и потереть ушибленные нос и лоб. Кажется, у меня теперь не две ссадины больше, чем было до этого. Мой багаж ушибов пополнился из-за резкого торможения. Что там произошло?

— Как ты, Лера? — кидается ко мне Килен, прежде, чем выйти из машины.

— Со мной все нормально, а ты как? — осматриваю я его. Видимых ран у него нет, что радует.

— Я в порядке. Что там случилось? — интересуется брат у водителя.

— Да вот, сами гляньте, — показывает перед собой водитель. — Какой-то больной преградил нам дорогу машиной.

Я вижу машину, что резко затормозила перед нами, обогнав перед этим. Яне могу понять, что происходит. Спешить и выходить из машины я не решаюсь: во мне просыпается страх из прошлого, где были погони и ужас неизбежного. Я посильнее вжимаюсь в спинку сиденья автомобиля.

— Посиди, я разберусь. — понимающе кивает мне Килен и выбирается из машины.

— Хорошо.

Килен выходит из салона и направляется к другому автомобилю. Из него пока еще никто не вышел. Килен что-то долго выясняет, стоя у окна тонированной иномарки и понимающе кивает, глядя раз за разом в мою сторону. В его лице нет ни намека на страх, волнение или еще что-то, в нем лишь читается понимание всего происходящего.

Напоследок, Килен кивает головой и возвращается обратно ко мне.

— Выйди, с тобой хотят поговорить.

— Кто? — выглядываю я из окна, перевалившись через него.

— Выйди! — продолжает настаивать на своем брат.

— Ладно, посмотрим, что еще случилось.

Неумело и неуверенно я выхожу из машины, чтобы разобраться с этим по-быстрее и наконец уехать отсюда подальше. Дверь другой машины со стороны водителя также открывается. Я останавливаюсь. Из машины выходит… Рома! И он очень зол.

Я подозреваю, что злость его из-за меня. По его глазам я понимаю, что он все знает… и он подтверждает это следующими словами:

— Как ты могла так поступить, ВАЛЕРИЯ?! — трясет он перед моим лицом париком и очками, которые я оставила на столе в домике за большей ненадобностью. — Что ты скажешь в свое оправдание?! А, Лера?! — наседает он на меня все больше и больше. Мое лицо искажает кривенькая гримаса. Я не знаю, как начать с ним этот разговор.

* * *

— Может скажешь, как ты стала Варварой, будучи Валерией? — не успокаивается Рома.

— Тише, друг. Будь спокойнее, — появляется за моей спиной Килен.

— Вы едите или нет? — высовывается из машины водитель такси.

— Да! — заявляю я.

— Нет! — в голос мне кричит Рома.

— Езжайте, — машет ему рукой Килен. — это у них надолго.

Водитель пожимает плечами и скрывается в салоне автомобиля. Через минуту машина огибает иномарку Ромы и ударив по газам, улетучивается вдаль.

— Зачем ты его отпустил? А наши вещи? — поворачиваюсь я к Килену. Он молча указывает мне на пару чемоданов, которые сиротливо стоят у дороги.

— Я решил, что так будет лучше и не прогадал, когда их вытащил из багажника. — улыбается мне брат. Я фыркаю на него и отворачиваюсь. Передо мной вновь лицо Ромы. Он не собирается отступать, чтобы узнать правду.

— А теперь, когда все выяснилось, ты объяснишь мне все с самого начала! И немедленно, Валерия! Как ты могла так поступить со мной?! Зная, что я думал, будто ты мертва, ты издевалась надо мной! Как ты все это можешь объяснить, ну?!

— Как ты узнал? Как догадался? Неужели, ты здесь из-за парика и очков? — не могу понять я. Килен, что стоит рядом с нами, начинает медленно, но верно отходить назад, нервно покашливая.

— Вот, — протягивает мне Рома белый листок бумаги. Похоже, что это записка. — это было рядом с париком, что лежал на столе. Теперь, что ты скажешь?

Я беру в руки листок бумаги. Это записка, адресованная Роме, которая написана почерком моего брата, Килена:

«Это она, не сомневайся. Прими решение, пока непоздно!».

— Когда ты ее подложил? — оборачиваюсь я к Килену.

— Прости, я подумал, что так будет лучше.

— Лучше для кого? — злюсь я на него.

— Для вас обоих. Я подожду в сторонке, общайтесь, — разводит руками он и отходит в сторонку.

— Теперь, ты можешь объясниться?! — возвращает к себе внимание Рома. Я глубоко вдыхаю, чтобы успокоиться, но у меня это выходит из рук вон плохо. — Ты решила так поиздеваться надо мной? За что? За то, что полюбил тебя и…

— Прекрати! — закрываю я свои уши руками, не желая его слушать. — Я не издевалась над тобой. Тот, кто издевался — ты!

— Я?! — обалдевшим от возмущения голосом спрашивает меня Рома. — Я издевался над тобой? Когда же это?! Когда влюбился в тебя? Когда пытался защитить тебя и не дать тому подонку забрать тебя у меня? Или когда думал, что ты погибла, бросившись со скалы? Когда, ответь?! Отвечай! — подскакивает ко мне он, хватая за руки и притягивая меня к себе.