– Есть, мой генерал! – отсалютовала Алёна.

На кухне уже был накрыт стол. В плетёнке лежал хлеб. В тарелках исходил аппетитным запахом рататуй, маслянисто сверкал соус крохотных креманках.

– Ну как? – Дмитрий нетерпеливо ждал оценки своего кулинарного шедевра.

– Очень вкусно, – похвалила Ивка.

– Обалденно, – восхитилась Алёна. – Пища богов!

Дмитрий в ответ засиял счастливой улыбкой.

– Иванна, вы отпустите с нами Сашу на осенних каникулах в Домбай? У меня двухнедельный отпуск, а Дима отпросится с работы.

Ивке ужасно не хотелось, чтобы дочь ехала с ними. Отвратительное чувство ревности закопошилось в её душе. С трудом подавила его. Отец имеет такое же право на дочь, как и она.

«Эта шустрая девочка уже приручила и перевоспитала Дмитрия. А вдруг и Сашке понравится общаться с ней, – с досадой подумала Иванна. – Неужели лучше, если бы Алёна оказалась стервой и запретила Диме видеть дочь?»

– Конечно, отпущу. Санька никогда не видела горы, ей будет очень интересно, – сумела справиться со своими эмоциями Иванна и даже улыбнулась.

– Дима тоже не видел, пусть попробует стать на лыжи. Вы не представляете, сколько сил мне понадобилось, чтобы он согласился ходить в тренажерный зал. Еле уговорила.

Ивка поперхнулась.

«Димка оторвался от компьютера!»

– Вы молодец, Алёна. Он намного лучше стал выглядеть, постройнел, помолодел, – искренне похвалила Иванна.

Гордый Дмитрий подбоченился.


***


– Я вернусь утром, так что не волнуйся. Завтра выходной, Данила привезёт меня утром, – сообщила Иванна матери, одевая ветровку.

Елизавета Павловна нахмурилась. Два-три раза в неделю дочь вечерами уезжала с Кузнецовым на озеро, но на всю ночь впервые.

– Ива, и долго вы собираетесь женихаться?

– Недолго. Данила сделал мне предложение. Я выйду за него замуж, когда буду готова.

«К тому же похолодает, и свидания в вагончике потеряют свою прелесть», – рассуждала она.

Иванна встречалась с Данилой уже два месяца и поняла, что он не просто нравится ей. Казалось: она всегда любила его, только не признавалась в этом. Сегодня скажет, что согласна выйти за него замуж.

– Савеловна никогда не согласится, чтобы ты стала её невесткой, – буркнула мать.

– А почему? Она не хочет счастья своему сыну?

– Хочет и очень любит его, но себя любит ещё больше. Мария не уступит невестке своего влияния на сына.

– Никто её влияние не оспаривает. Пока она ничем нам не мешала.

– Это пока, а как узнает, что он собрался на тебе жениться, выкинет какой-нибудь номер, – припугнула мать.

– Дикость какая-то, – возмутилась Иванна. – Что она может сделать?

Ивка поежилась, вспомнив Марию Савеловну. Мать Данилы не любила её и всегда придиралась к ней в детстве. А один случай показал, что тётя Маша не просто не любит, а испытывает к ней настоящую злобу и ненависть.

Они играли в казаки-разбойники, Ивка ловко перепрыгнула с одного дерева на другое, а пытавшийся схватить её Данила сорвался и упал. Высота небольшая и он, упав на кусты, только поцарапался. Но его лицо выглядело страшновато. Им удалось остановить кровь из порезов подорожником, Данила вымылся в реке, и только разорванной рубашке ничего нельзя было сделать. Друзья проводили его домой. Мария Савеловна сидела на лавочке с подругой, когда виноватая компания привела её сына. Женщина, испуганно вскрикнув, оглядела своего ребенка.

– Данила, иди в дом, а я поговорю с твоими друзьями.

Ивке внешне очень нравилась Кузнецова. Она не походила на сельских женщин, была белокожая, незагорелая, кукольно-красивая и хрупкая. Но когда она несколько раз несправедливо обидела её, та стала относиться к ней настороженно.

– Я знаю, что это ты виновата, – прошипела Мария Савеловна, глядя с ненавистью на Ивку. – Только твоя подлая натура придумывает разные проказы.

– Но он сам упал, я его не толкала, – попыталась оправдаться девочка.

Данька уже скрылся в доме, Ленчик и Тоська отступили в сторону. Иванна упрямо смотрела женщине в глаза, и это почему-то привело ту в неописуемую ярость.

– Ты маленькая сучка, будешь тут ещё оправдываться… – Мария Савеловна схватила Ивку за плечи неожиданно сильными руками и затрясла, как грушу. Пена выступила на губах женщины. Она с силой толкнула девочку на землю. Ивка ударилась головой и плечом о лавочку. Обида захлестнула ребёнка, но она удержалась, не заплакала. Молча поднялась и пошла прочь.

Это воспоминание заставило Иванну встревожиться.

– Ты спрашиваешь, что она может сделать? – повторила вопрос Елизавета Павловна. – Придумает, не сомневайся!

Послышался звук мотора.

– Данила приехал. Мам, не переживай, проблемы будем решать по мере накопления. – Ивка попыталась выбросить из головы неприятный разговор. – Уроки у Саньки я проверила. Не позволяй ей долго торчать у телевизора, ты слишком много позволяешь своей внученьке.

– Да иди уже, на то и бабушки, чтобы баловать. – Елизавета Павловна наблюдала в окно, как дочь села в машину, как склонились друг к другу головы молодых людей. Она не стала говорить Ивке, что передавали ей не занятые делом пенсионерки-подруги.

Мария говорила: «Пусть мой мальчик для здоровья повстречается с дочкой алкоголика, потом он всё равно её бросит. Ему порченые, да ещё с детьми, не нужны».

Возле озера слышался гусиный гвалт и гогот.

– Что это? – Иванна вышла из машины и огляделась по сторонам.

Маленькое озеро и весь берег белел от огромного количества гусей.

– Сегодня в обед несколько стай опустились на воду, – пояснил Данила. – Такое вижу впервые, гуси всегда пролетали мимо. Я рад, что в деревне не узнали об этом, а то бы устроили бойню. – Он закрыл «Волгу».

Ивка поднялась в вагончик.

– Дань, у тебя есть вино?

– Бутылка шампанского, но оно теплое: в шкафу стоит. Есть повод что-то отметить? – Он открыл шкаф, вытер бутылку от пыли кухонным полотенцем. – Яблоки почистить?

Иванна поставила бокалы на стол.

– Не надо ничего. А повод сейчас узнаешь. – Она вдруг разволновалась, на душе стало тревожно. Подняла налитый доверху бокал. – Кузнецов, я согласна выйти за тебя замуж.

Данила залпом, как воду выпил шампанское.

– Белые гуси на своих крыльях принесли мне счастье. – Он так крепко прижал к себе Ивку, что она сдавленно пискнула.

– Какой ты, Кузнецов, однако романтичный. Надеюсь, теперь я не буду ассоциироваться у тебя с гусями.


***


Иванна выглянула в коридор – никого. Выдохнула облегчённо. Фельдшерский пункт принимал больных с Потапово и ещё пяти хуторов. Сегодня даже не удалось пообедать. Она с Арсением успела на ходу попить чай с бубликами и всё. После обеда у неё разболелась голова, проглотив таблетку, Иванна уселась за бесконечные записи. Отрывалась от бумаг только чтобы поставить градусник, сделать укол или обработать рану. Иногда ей казалось, что они скоро утонут в тоннах справок и записей, словно самым важным в медицине не прием пациентов, а правильное заполнение бланков. Пошел третий месяц их работы в селе. Арсений освоился, поставил «тарелку» для приема спутникового телевидения, увлекся рыбалкой, грибной охотой. Он даже нашел друзей среди горожан, переехавших в деревню. Молодой врач имел лёгкий, уживчивый характер, Иванне с ним хорошо работалось. Он имел мало опыта в лекарском деле, но обладал хорошими знаниями и не стеснялся, если необходимо, спрашивать совета.

Вечером Данила пригласил Иванну к себе домой. Они вместе собирались сообщить Марии Савеловне о своём решении. Её руки он попросил у матери Ивки три дня назад, явившись к ним домой с цветами, коробкой конфет и неизменным шампанским. Санька после поездки в Домбай с отцом и Аленой, приняла развод родителей спокойно. Девочка поняла: папа и мама по-прежнему её любят. Она с интересом смотрела на новые условия жизни родителей.

Иванна выбрала тёмно-синее платье классического покроя. Короткие волосы уложила в прическу. Она помнила: Мария Савеловна даже дома одевалась со вкусом – этакая деревенская аристократия.

На что мама ехидно заметила: «Можно строить из себя даму, если с детства ничего не делать».

Данила, приехав за ней, с восхищением оглядел наряд, дотронулся до нитки бус на груди Ивки.

– Какая ты у меня красивая!

У своего дома он подал руку Иванне, помог выйти из машины.

У неё от волнения подкашивались ноги и холодели руки.

«Боже мой, я боюсь его матери».

Они вошли в калитку. Иванна заметила много перемен: двор выложен цветной плиткой, дорожка из такой же плитки вела к хозяйственному двору. Дом крыт красной итальянской черепицей, стены строения обложены белым кирпичом.

– Очень красиво! Когда ты успел?

– Только два года назад закончил ремонт. – Даниле было приятно видеть её восхищение.

Он открыл дверь и пропустил любимую вперёд. В зале за накрытым столом нахохлившись, сидела Мария Савеловна. При виде них она встрепенулась и выдавила улыбку, от вида которой все дурные предчувствия Иванны проснулись снова.

По сравнению с матерью Ивки она выглядела прекрасно. Больше сорока пяти лет Марии Савеловне никто бы не дал, хотя ей, как и Елизавете Павловне, исполнилось пятьдесят восемь.

– Здравствуйте, рада вас снова увидеть, – пролепетала Ивка, ругая себя за трусость.

– Проходи, Ива, садись. Сынок, ты бы сразу подал горячее. – Елизавета Павловна мило улыбнулась, от чего её лицо буквально осветилось.

Данила отправился на кухню. Мария Савеловна повернулась к ней. Иванна поразилась произошедшей с ней переменой. Лицо женщины исказилось ненавистью и злобой, вмиг сделав её старше.

– Послушай меня. Мне такая невестка, как ты не нужна, да ещё с чужим довеском. Он не будет счастлив с тобой. Я вижу тебя насквозь, такая же дрянь, как твоя мать! Поэтому если не хочешь неприятностей, откажись от моего сына. Задурила ему голову. Он найдет себе получше.