Я остановилась у вольера, в самом центре которого сидел, глядя на меня, черно-белый кот с огромными глазищами. Он уперся обеими лапами в стекло и тихонько замяукал. Став напротив вольера, я приложила пальцы к стеклу: кот тут же предпринял попытку вцепиться в них, злясь из-за того, что ему не удавалось этого сделать.

Я рассмеялась.

– Хочешь наброситься на меня?

Подошел Роберт.

– Роуз, он очень милый, – он взглянул на табличку. – И его зовут Тейлор.

– В самом деле? – я прочла сама и обернулась.

Теперь кот терся головой о стекло и урчал так громко, что его было слышно издалека. Он и вправду был прехорошенький, и, хотя он и был мужского пола, у него было такое же имя, как у моей любимой певицы – в свою очередь большой любительницы кошек.

– Похоже, это судьба.

– По-моему, он выбрал тебя, Роуз, – произнес Роберт, тоже протянув руку к стеклу.

– Пойдем-ка найдем кого-то, – взволнованно ответила я.

Мы вернулись в приемную, откуда нас проводили в небольшой кабинет, где какая-то сотрудница вручила мне форму для заполнения, стала задавать вопросы о моем месте жительства и изучать предысторию Тейлора и данные о его характере. Каково же было мое облегчение, когда она сообщила, что я подхожу на роль его хозяйки! Она провела нас в маленькую комнатку, оборудованную специально для котов: в ней было множество удобных кресел, когтеточек и целая гора игрушек. Затем она принесла Тейлора, который тут же подошел к нам, с любопытством принюхиваясь.

– Он оригинал еще тот! – улыбнулась она.

Тейлор встал на задние лапы, положив передние мне на колено. Я погладила его по голове, и он снова оглушительно заурчал.

– Что твой паровоз! Ну, что скажете?

– Думаю, вопрос решен, – сказал Роберт, протягивая руку, чтобы погладить Тейлора по спине. Тот в ответ потерся об него. Я мысленно понадеялась на то, что Тейлор умеет разбираться в людях.

– Я бы с радостью забрала его себе, – согласилась я, с улыбкой наблюдая за попытками Тейлора победить в схватке с игрушкой на полу.

После всех бумажных формальностей и оплаты сбора за принятие питомца мы отправились в магазин, где Тейлор обзавелся переноской, лотком, когтеточкой и, судя по всему, слишком большим количеством игрушек. Сотрудница вынесла нам Тейлора в новой переноске на одеяльце, на котором он здесь спал. Тейлор возмущенно замяукал, поняв, что его заперли в коробке. Я заглянула, пытаясь его успокоить, и засунула туда кошачье лакомство. Это отчасти спасло ситуацию. Сотрудники приюта пожелали нам удачи и помахали на прощание, после чего Роберт вынес кота наружу.

Поддавшись импульсу, я перегнулась через переноску и поцеловала его в щеку.

– Спасибо тебе.

Он казался ошеломленным, но довольным.

– Всегда пожалуйста.

Я забралась на заднее сиденье, чтобы иметь возможность присматривать за Тейлором, и мы уехали из приюта уже втроем.

Роберт остановился у зоомагазина; я выскочила из машины за кошачьим кормом и не смогла удержаться, чтобы не купить для Тейлора кошачий домик в виде пещерки, пока было время. В переполненной кошачьими принадлежностями машине мы добрались до дома. Я внесла Тейлора в его новый дом, а Роберт шел сзади с покупками в руках.

Мы прошествовали в гостиную, где я опустила переноску на пол и выпустила кота. Сотрудница приюта предупреждала, что он может волноваться и лучше бы не выпускать его из комнаты в течение суток. Также, по ее словам, у него мог быть плохой аппетит.

Тейлор выпрыгнул из переноски и обошел комнату, с интересом изучая новую обстановку. Мы поставили в углу его лоток, насыпали немного еды и налили воды, а пока я делала чай, Роберт установил рядом с диваном когтеточку и кошачий домик. Я вынесла нам чай и пару кусков своего пирога с лимонной глазурью.

Не успела я сесть, как Тейлор прыгнул мне на колени, приподнялся на лапах и заурчал, не сводя глаз с моего куска.

– О-о-о… и что ты хочешь этим сказать? – улыбнулась я, глядя, как кот старается получить немного выпечки.

– А он быстро освоился, – Роберт уселся рядом и откусил немного пирога. – М-м-м… а ты ничуть не солгала, сказав, что умеешь печь, – в самом деле очень вкусно.

– Спасибо, – ответила я, довольная тем, что он оценил мое мастерство. Взглянув на Тейлора, я покачала головой: – Так и быть, держи, – и протянула ему небольшой кусочек, который он тут же жадно проглотил, не прекращая урчать.

– У него хороший вкус, – заметил Роберт, отпивая чаю.

Тейлор наспех умылся лапкой и, зевая, умостился у меня на коленях.

– Непростой денек выдался, да? – спросил Роберт, почесывая у него за ушком. Вскоре Тейлор уснул.

Мне пришла в голову мысль, что это первый за долгое время момент, которым мне хочется с кем-то поделиться. Я осторожно взяла телефон и сфотографировала спящего Тейлора, а затем разместила фото на Фейсбуке с подписью: «Познакомьтесь, это Тейлор». Я проследила, как это сообщение появилось на моей странице, и сразу же почувствовала гордость за то, что смогла сделать этот шаг.

Я поняла, что плачу, только когда увидела каплю влаги на головке Тейлора.

– Роуз? – мягко произнес Роберт, заметив это.

– Извини, я просто задумалась над тем, какой счастливой чувствую себя сейчас. Давно не была по-настоящему счастлива, – я задержала на нем взгляд. – В какой-то момент я уже было решила, что никогда не выберусь из этого беспросветного мрака. Спасибо тебе за день, наполненный светом.

Он смотрел в сторону, поэтому я не могла различить выражение его лица.

– Ты заслуживаешь того, чтобы у тебя каждый день в жизни был полон света, – я услышала, как в конце фразы его голос немного дрогнул.

Мы тихо беседовали, пока Тейлор спал, а солнце постепенно скрывалось за горизонтом. Наконец у меня заурчало в желудке.

– Хочешь остаться на ужин?

– С удовольствием.

Я спустила Тейлора на диван; он недовольно глянул на меня, но тут же с готовностью принялся бегать. Я оставила Роберта поиграть с питомцем, а сама проследовала на кухню, чтобы приготовить стир-фрай. Я вернулась с парой тарелок и пакетиком корма для Тейлора. Мы смотрели, как он мгновенно направился к миске и опустошил ее. Не похоже, чтобы у него были проблемы с аппетитом. Я была рада, что он так быстро привык ко всему. Поджав под себя ноги, я принялась за стир-фрай. Роберт разлил вино в бокалы, и комната наполнилась уютом и умиротворением.

Роберт подцепил немного еды со своей тарелки и… с ужасом проследил за полетом кусочка кабачка через всю комнату. Кабачок приземлился недалеко от Тейлора, и кот, заметив, помчался к нему. Однако, принюхавшись, он понял, что это не так вкусно, как пирог, и вернулся к своей мисочке.

– Извини, – пробормотал Роберт, залившись краской, и стремглав соскочил с места, чтобы поднять кусок кабачка, пока я заливалась смехом.

– Хорошо, что я не просила тебя помочь на кухне.

– Я просто ходячая катастрофа, да?

Эта фраза вызвала у меня новый приступ смеха.

Расправившись с едой, я включила легкую музыку. Стало прохладно, поэтому я зажгла дрова в камине. Это мгновенно привлекло внимание Тейлора, и он с удовольствием растянулся перед ним.

– Просто высший балл, – произнес Роберт, отставив тарелку. – Ты никогда не думала над тем, чтобы готовить профессионально?

Я вернулась и села рядом с ним, прислонившись к спинке дивана и поджав под себя ноги.

– Честно говоря, у меня в голове всегда было только рисование. Я люблю готовить, но здесь, – я указала на свое сердце, – первое место отведено живописи. А у тебя? Кем ты хотел быть в детстве?

– Я был помешан на космосе, ужасно хотел стать астронавтом. Брат как-то сказал, что для этого я должен уметь висеть вниз головой целый час. Ну я и решил попробовать. Меня привязали за шнурки к лестничным перилам вверх тормашками. Тут вошла мама и решила, что я собираюсь повеситься. У нее случилась истерика, она не могла развязать. Садовнику пришлось разрезать их садовыми ножницами. После такого о космосе я больше не мечтал.

– Она, наверное, ужасно испугалась.

– Так и было, и мне этого не забыть. Брат был младше, но каким-то образом ему удавалось постоянно надо мной подшучивать. Мне кажется, когда мы стали взрослеть, я взял на себя роль защитника. Думаю, я всегда был более здравомыслящим.

– Значит, ты пожертвовал мечтой о космических путешествиях ради юриспруденции.

– Думаю, на мечте я вообще поставил жирную точку.

Я словно ощутила укол. Я взглянула на него – шикарного, казалось бы, самоуверенного молодого человека, – и увидела кого-то совершенно растерявшегося. Я не знала, как помочь, – я ведь сама была такой. Я коснулась его руки; он осторожно обернулся.

– Разве ты не заслуживаешь того, чтобы бороться за свою мечту? – тихо, почти шепотом спросила я.

Он на секунду заколебался, затем наклонился и поцеловал меня. Второй поцелуй был совсем недолгим, но я снова почувствовала, как от его прикосновений по всему телу разливается тепло.

Я склонила голову ему на плечо, а он, обвив мою талию рукой, притянул меня к своей груди. Я слышала, как совсем рядом учащенно бьется его сердце. Он погладил меня по волосам; я прикрыла глаза.

На секунду я открыла их, глядя на Тейлора, уснувшего на полу перед огнем, и меня захлестнуло волной удовольствия. Я позволила себе отдаться этому чувству. Снова закрыв глаза, я подумала, что это место наконец-то стало мне домом.

Глава 16

Когда я открыла глаза, первые солнечные лучи пробивались в комнату сквозь стеклянную дверь. Шея резко заныла. Сев на диване, я принялась тереть ее. В этот момент Роберт пошевелил рукой и застонал: я проспала на ней всю ночь, и она затекла. Ну и ну, мы оба уснули на диване. Мы ошеломленно уставились друг на друга. Тейлор вскочил и направился к нам, на ходу потягиваясь и задержавшись у когтеточки. Роберт быстро поднялся с дивана.

– Прости меня, Роуз. Нельзя мне было засыпать, – он запустил руку в волосы, и мне сразу захотелось схватить его за пальцы и остановить. Я поняла, что это его движение означает напряжение.