А ОН, по мере моего приближения, медленно расслабляется, выдыхает, откидывается на спинку дивана, поэтому, когда я остановилась, стоя практически вплотную, оказался в весьма вальяжной позе, демонстрируя превосходство.

Стою, и не знаю что сказать. И ОН молчит. Чего-то ждёт. Но теперь не подавляет, теперь позволяет привыкнуть к своему присутствию. Вот так, используя только взгляд, который я сегодня ощущаю слишком остро, чтобы ошибиться.

— Ну, давай лапульку. — Ухмыляется он, а я как под гипнозом протягиваю слегка подрагивающую руку.

ОН не хочет меня пугать, поэтому слегка поглаживает её, лаская кожу, подушечки пальцев. Перебирает каждый из них, пока не останавливается на том, на котором сейчас надето кольцо. То самое. С камнями и ухабами. Так, кажется, я говорила…

Провёл пальцем по металлу, раз, другой, сильно сжал и посмотрел прямо в глаза.

— Красивое. — Я вздрогнула, но он не поддался и не отпустил, сжал сильнее. — Моё лучше было, нет? — Я прикусила губу с внутренней стороны. Знаю, о чём он думает, но даже не могу представить, что сделает. — Почему не носишь?

Спросил вроде и мягко, но с вызовом, слегка приподняв брови.

— Оно очень дорогое. — Понимаю, что я это сказала и испуганно смотрю на НЕГО.

— Снимай. — Тихий и короткий приказ. Без угрозы, без повышенного тона, но у меня волосы на руках встали дыбом от понимания того, что он просит сделать.

— Пожалуйста, не нужно. — Шепчу так, чтобы он услышал. И он услышал, усмехнулся. Его друг, сидящий рядом, хрюкнул, я в панике перевела взгляд с одного на другого и обратно, почувствовала себя в западне. — Не сейчас. Я прошу тебя.

ОН встал, не отпуская мою руку, сделал шаг, который разделял нас до этого, склонился к уху.

— А ты не считаешь, что это не честно? — Отшатнулся, посмотрел в глаза. — По крайней мере, по отношению к нему. — Кивнул в сторону Антона, а я не решалась повернуть голову, стояла в оцепенении, пытаясь контролировать дыхание.

— Давай, верни кольцо, и поехали со мной.

— Я не поеду. — Проговорила в пол, тут же резко вскинула голову и посмотрела прямо в его глаза. Необыкновенные. Красивые. Которые так безжалостно пытаются раздавить меня своей энергетикой. — Не поеду! — Практически выкрикнула, за что ту же почувствовала его силу: правой рукой он сильно сжал моё плечо, притягивая к себе ближе.

— Тише, родная, тише. Я и так знаю, что ты смелая и сильная. Только речь сейчас не о тебе. — Я сжала зубы сильнее, чтобы не издавать жалостливые всхлипы. — Посмотри на него. Ну же, сейчас, посмотри.

Я закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на устном счёте, но ОН встряхнул меня.

— Посмотри я сказал!

— Шах…

Одним лишь взглядом он заставил своего друга не вмешиваться, замолчать.

— Давай же, он ждёт. — Нашёптывал мне, словно искуситель.

Повернувшись, я увидела тревогу, смешанную с заботой и непонятную мне нерешительность. Антон ждал развязки, не двигался с места.

— Молодой, здоровый. — Не унимался ОН. — Вся жизнь впереди. Так, кажется, говорят.

Я не отреагировала, и меня силой заставили повернуться, поворачивая голову широкой крепкой рукой.

— Галя, я сломаю ему ноги, руки, а если этого вдруг окажется недостаточно, то сверну этому парню шею. Но ты всё равно… будешь… со мной. Ты это понимаешь?

Надёжно удерживая рукой за шею, провёл большим пальцем по подбородку, пытаясь задеть губы. Не сдержался от такого интимного прикосновения, приблизился своими губами к моим, но не коснулся, только выдохнул так, что навзничь падай от тяжести.

Я молчала.

— Ты понимаешь, что я тебе говорю?

— Да. — Выдохнула, но не смогла пошевелиться. На тело навалилась невероятная усталость.

— Тогда просто верни кольцо.

— Зачем?

— Потому что я так хочу.

Я посмотрела на НЕГО. Он необыкновенный. Такого больше нет. Провела рукой по пиджаку, поглаживая грудь, спустилась к рукаву, где зацепилась ногтем за камень, привлёкший моё внимание. ОН изменился. Нет того лоска, который я видела прежде, точнее этот лоск стал иным, а ещё есть основательность, сила, уверенность. Уверенность всегда была, но сейчас её неимоверно много.

Не дожидаясь и далее решения, ОН отпустил меня и пошёл к выходу. Туда же направился и его друг, предлагая мне идти впереди него.

— Прошу. — Шутовски склонился, и меня перекосило от злости. Наверно на саму себя злилась. На то, что я не могу, а возможно, даже не хочу изменить того, что есть.

— Дима, зачем тебе всё это? — Спросила без малейшей надежды услышать ответ, но он повернулся и посмотрел на меня. Его глаза смеялись.

— Потому что я не представляю свою жизнь иначе.

И пошёл дальше. Остановился у столика моих друзей, выдерживая интригующую паузу. Лиза нахохлилась, Антон и Валера поднялись, не зная, чего ожидать. Все ждали меня, и я подошла, а когда идти отказывалась, мужчина, тот друг, который всегда оказывался рядом, толкал меня сзади.

— Галь? — Пропищала обычно разговорчивая Лиза.

— Не хочешь нас представить? — Усмехнулся Дима и я скривила губы в презрительной улыбке.

Сняла кольцо, подаренное Антоном, резко положила его на стол, не желая что-либо объяснять, но такой вариант не устраивал никого из присутствующих.

— Говори. — Напомнил Дима и стал так, что бы Антон при всём желании не прикоснулся ко мне.

— Антон я не могу выйти за тебя замуж. — Без эмоций проговорила я, даже в глаза посмотрела. И не думала, что умею так играть.

— Галя, кто это? Что ты несёшь?!

Антон попытался притянуть меня за руку, но Дима в одно мгновение пресёк эту попытку.

— Галя?..

— Я не могу… не могу выйти за тебя замуж. — Пояснила и сделала попытку уйти, но Дима не позволил, притягивая меня к себе за руку.

— Что за бред?! Что это значит?

— А это значит, что ты в пролёте. — Неприятно усмехнулся мужчина за моей спиной, а Дима располагающе улыбнулся.

— Галя не может стать твоей женой, по одной простой причине: она уже замужем.

Пока Антон переваривал услышанное и смотрел на меня в попытке получить опровержение, Дима уже наклонился за маленькой сумочкой.

— Твоя?

Я утвердительно кивнула, не отводя взгляд, от уже бывшего жениха, не билась в истерике, оправдываясь, не пыталась избежать его обвинения, которое читалось в глазах. Обвинение, которое быстро превращалось в отвращение, а внутри было темно и пусто. Опомнилась, когда Дима настойчиво потянул к выходу. Его друг в дверях обогнал нас, видимо, желая подогнать машину. Кислый. Дима так его называл. Я даже имени его не знала, что, впрочем, и не удивительно, имя своего мужа узнала из штампа в паспорте, что уж до друзей. Кислый был с ним всегда и везде. А если и не рядом, то наверняка поблизости. Он имел непривлекательную внешность: большие габариты, массивный нос, портящий всё впечатление, набитые за многие годы надбровные дуги, которые можно было принять за гигантизм. Но было в нём что-то особенное. Наверно умение привлекать женщин. Уж, не знаю, чем, может, свисток стоит на тех, которые могут клюнуть, но лично я, в отличие от остальных, всегда терялась, ловя его неприятный взгляд.

На улице было сыро и как-то мерзко, не смотря на свежий ночной воздух.

— Ты в этом пришла? — Неприятно покосился на меня Дима, пока мы стояли на крыльце клуба. От такого тона я тут же обтянула подол коротенького платьица. Поймала очередной взгляд, который был направлен на оголённые плечи, обхватила их ладонями, пытаясь прикрыться.

— Мы на машине приехали. — Оправдалась и отвернулась. Почему-то сейчас как никогда ждала Кислого, только он не ехал.

Дима утвердительно кивнул, резким движением скинул пиджак, накинул его на мои озябшие плечи, заставляя смутиться. Не скажу точно отчего, толи от этой заботы, толи почувствовав его запах так близко. Подумалось, что этот запах я так и не забыла…

— Не нужно. Я не просила…

Дима закурил, оценивая меня долгим пронзительным взглядом, задумался, затянулся сигаретой и почему-то поморщился. Сигарету ту же выбросил в стоящую неподалёку урну.

— Ты забыла. Я не из тех, кого нужно просить. У меня своя голова на плечах есть. Пошли.

Кивнул в сторону подъехавшего автомобиля. Такого же основательного, как и весь его законченный образ. Прежде было что-то более изящное, что-то более лёгкое. Даже его взгляд изменился. Прежде он на меня так не смотрел. А теперь взгляд тяжёлый, со скрытым подтекстом, с опытом за плечами.

Он открыл для меня заднюю дверь, обошёл машину и присел рядом. Кислый молча вёл авто, не обращая на нас внимания. Я как раз согрелась, окружённая его теплом, его запахом, получилось даже расслабиться, но почувствовала лёгкое прикосновение к кончикам пальцев и руку тут же одёрнула, да и сама забилась в угол машины. Дима ничего не сказал. Он и прежде при своём друге со мной не разговаривал. Только наедине. Не разрешал кому-либо приближаться, влезать туда, где были только мы вдвоём.

За окном автомобиля было темно, вскоре и свет уличных фонарей поглотила темнота: мы выехали за город. Даже силуэты деревьев различить не представлялось возможным, а редкие встречные автомобили быстро терялись за горизонтом. Но я настырно смотрела в это окно. Всматривалась в гладкую, ровную поверхность, а видела там лишь отражение своих глаз. Вспомнилась наша первая встреча.

Глава 2

Мне в тот день исполнилось тринадцать. Четыре года прошло с тех пор, как погибла мама, отчего мой характер приобрёл резкие черты, нежелание подстраиваться. Юношеский максимализм зашкаливал, да и подростковый период напоминал о своём присутствии. Я не делала различий между взрослыми и детьми, общалась со всеми наравне. Наверно хотела показать этим, что уже не ребёнок, что я повзрослела, что теперь сама за себя в ответе. Понимаю, как по-детски это тогда смотрелось, но на тот момент казалось иначе. Денег у нас было немного, бабушкина и моя пенсии, но нам хватало. Расстроило только то, что, в отличие от остальных одноклассников, дни рождения которых мы праздновали в детском кафе, свой я отмечала дома. Тогда ещё переживала, что никто не придёт, бабушку ненавидела за жадность, но в итоге всё оказалось лучше, чем у остальных. Вкуснее и веселее. Сосед дядя Толя сыграл клоуна, который был смешнее настоящего и, не смотря на довольно-таки агрессивный возраст, мы восприняли его более чем адекватно. Съели все сладости, выпили апельсиновый сок, девять литров которого бабушка непонятными мне махинациями сотворила из килограмма апельсинов. Пришло время расходиться. Я, как радушная хозяйка, вызвалась провожать всех со двора, где ещё с полчаса мы прощались и обменивались впечатления. Особо не шумели, поэтому появление другой, более взрослой кампании, заметили сразу. Человек шесть здоровенных парней. В принципе, их знали все, они часто здесь появлялись, приходили к другому моему соседу, Пашке Головину двадцати лет. Пашку бабушка называла бандитской рожей, я же, любила послушать его байки, когда он курил в одиночестве. Так и говорил мне: «Привет, малая, подь сюда, расскажу чего». И я шла, я слушала, с ним было весело и почему-то не хотелось притворяться. Заливисто смеялась над его рассказами, как он удирал от ментов или хулиганов, а после спокойно прощалась, не боясь, что меня тюкнут по голове и утащат в ближайший подвал.