– Вижу. Наверное, я просто считала, что ты только руководишь агентством.

– Так и есть. Но двадцать лет назад я была на твоем месте. Только мозгов у меня было меньше.

Тут я насторожилась и стала слушать внимательней.

– В те времена я влюбилась в одного из своих клиентов, и он меня хорошенько подставил.

Нетрудно было заметить, что эта история повторялась с ее племянницей, только я бы не сказала, что влюбилась в Уэса… пока нет. Между тем тетя Милли продолжила:

– А теперь я обращаюсь с мужчинами так же, как они обращаются с женщинами. Как с игрушками, с которыми можно забавляться, пока они рядом. Не больше, не меньше. Никаких завышенных ожиданий, просто хорошо проведенное время и море удовольствия.

У этой идеи были свои достоинства. Я и сама пыталась так делать – но у меня ничего не получалось, потому что сердце не желало молчать. С Уэсом я по уши запуталась в противоречивых эмоциях. С Алеком было весело и приятно, и я не испытывала горечи расставания или чувства потери, потому что с самого начала знала, что он мне не принадлежит. Когда мы с Алеком были вместе, то неистово этим наслаждались. А потом переключались на иные источники радости, не испытывая ни малейшей вины и не заботясь о том, что подумает другой, потому что это были не те отношения.

Хотелось бы мне, чтобы то же самое получалось и с Уэсом. И в ту секунду, не сходя с места, я поклялась себе, что вновь возведу стену вокруг своего сердца, и сдержу эту клятву. Время, проведенное с Уэсом, было потрясающим, даже невероятным. Лучшим из тех, что я проводила с небезразличными мне мужчинами. Алек проигрывал, хотя и немного, и занимал второе место в рейтинге. Но с Алеком мы оба знали – долго это не продлится. Что, впрочем, лишь обостряло наши отношения, делало их безумно страстными, достойными стать прекрасным воспоминанием. Но с Уэсом все было усложнено внутренним смыслом, эмоциями и чувствами, которые нам не следовало испытывать друг к другу. Потому что вдвоем с Уэсом мы превращались в нечто большее. Однако надо было каким-то образом все это разграничить, провести разделительные линии, чтобы мы, наконец, перестали причинять друг другу боль. Конечно, сейчас, впутавшись в ситуацию с Рейчел и Мейсоном, я не могла посвятить себя решению этой проблемы.

Я глубоко вздохнула, укрепляя собственную решимость.

– Ты права. Спасибо за совет.

– Разумеется, – сказала тетя Милли, и в трубке послышалось клацанье ногтей по клавиатуре. – Жаль, что с бейсболистом не получилось. Наверное, этот месяц показался тебе очень долгим.

Я ухмыльнулась, вспомнив об Алеке.

– Технически говоря, я встретилась со старым другом, когда мы ездили в Сиэтл.

– О! Похоже, ты неплохо провела время с этим старым другом.

– Верно.

Мне захотелось сменить тему, потому что я не была уверена, что гласят правила относительно встреч с бывшими клиентами, если говорить о деловой стороне вопроса. И еще потому, что наше свидание с Алеком, а в прошлом месяце – с Уэсом, было личным, касавшимся только меня и этих мужчин, и не имело никакого отношения к моей работе в эскорте.

– Так что, ты собираешься держать меня в неизвестности и не скажешь, куда я поеду дальше?

– О, дорогое мое дитя, это будет так весело. Ты бывала на Гавайях?

Прибой, песок и противозагарный крем.

– Серьезно? Я отправляюсь на Гавайи?

– Да, куколка, и знаешь что – ты будешь моделью!

– Как для Алека? – громко простонала я.

Конечно, забавно было служить чьей-то музой, но этот опыт вскрыл кое-какие раны из моего прошлого и всколыхнул подсознание. Последнее, что мне нужно было сейчас, – это опять столкнуться с чем-то подобным и пойти по второму кругу.

В трубке снова послышалось клацанье, а затем тетка прищелкнула языком.

– Нет, милая. Ты будешь моделью для купальников одного из крупнейших дизайнеров купальных костюмов. Его зовут Анджел Д’Амико. Он захотел нанять тебя, потому что следил за твоими похождениями в желтой прессе. Заметил, что ты привлекаешь внимание, и что тебя замечают с довольно известными личностями. Это плюс для того, кто собирается привнести нечто новое в индустрию. Не говоря уже о том, что он производит купальники для настоящих женщин.

– В смысле?

– Его линейка начинается не с нулевого размера – она начинается с шестого и идет вверх. Поэтому он хочет больше женщин с формами в своей рекламе. Женщин, у которых на костях есть достаточно мяса. Ну, знаешь, тех, чья грудь не умещается в пятисантиметровый кусочек ткани в форме треугольника. Ему понравилось, что у тебя размер чашечек 36D и классическая фигура в форме песочных часов. У него какой-то девиз насчет того, что красота является нам в любом размере или что-то в этом роде.

Ха. Вообще-то это звучало реально круто. Модный дизайнер, для разнообразия решивший работать с более реалистичными размерами.

– Звучит неплохо. Плюс… Гавайи! Отпад!

Я начала плясать по комнате, пока еще не веря до конца, что попаду на остров.

– Перелет будет долгим, милая. Шесть часов из Бостона и еще пять из Калифорнии. Если хочешь, можешь передохнуть в Калифорнии пару деньков, заехать домой.

Я тут же подумала о Уэсе и о том, что я смогу повидать его, если он не будет на съемках. А затем, движимая внезапным порывом, вышвырнула эту идею в помойку. Это просто усилит напряжение, разбередит рану и заставит думать о нем. Нет, мне хотелось развлечься, хотелось насладиться Гавайями. Затусить с каким-нибудь чуваком с островов исключительно ради того, чтобы оттрахать его до потери сознания. Да, таким и будет мой новый план.

– Нет, лучше оформи мне транзитный рейс через Вегас, чтобы я могла задержаться на два дня, повидать Мэдди, Джинель и проверить, как там папа.

Джин сказала мне, что Мэдди готова совершить полное погружение со своим новым кавалером, и я подумала, что ей может понадобиться старшая сестра для откровенного разговора.

– Я позабочусь о том, чтобы Джин снова организовала все необходимые косметические процедуры и так далее.

Тетя Милли со свистом втянула воздух.

– Да, насчет этого. Тебе придется сделать эпиляцию.

– Я всегда делаю, – напомнила ей я.

– Нет, милая, я имею в виду, эпиляцию всего тела. Полную бразильскую. Ты будешь рекламировать купальные костюмы. Никаких клочков волос, торчащих из-под ткани или проступающих под ней, когда у тебя будут съемки в океане.

– Это отстой, – застонала я. – И это больно!

Я как будто уже ощутила, как полоски с клейкой дрянью прилепляют к моим чувствительным местечкам, а затем с силой отдирают. Ой!

– О да, куколка, это больно. Но хорошие новости заключаются в том, что этот дизайнер – пятидесятилетний итальянец. Он женат на бывшей модели по имени Роза, которая работает с девушками. И тебе не надо будет сниматься каждый день. Отработаешь одну смену или две, а затем будешь свободна всю неделю. Я знаю, что они планируют одну или две съемки в неделю. Остальное время в твоем распоряжении. Они даже подтвердили, что тебя поселят в съемном двухкомнатном бунгало прямо на пляже.

– Мой собственный дом? Мне не придется жить с ними?

– Нет, и одеждой они тебя тоже снабжать не намерены. Это компромисс, к которому мы пришли. Поскольку тебя нанимают лишь для того, чтобы участвовать в съемках рекламы и, может, посетить еще несколько вечеринок с этой парой, большую часть времени ты будешь предоставлена сама себе и сможешь носить все что угодно. Зато ты сможешь оставить себе купальники.

Здорово!

Месяц на Гавайях. Моя жизнь только что стала лучше в сто раз.

– Как думаешь, я могу взять с собой Джин и Мэдди?

Я сэкономила достаточно из тех лишних двадцати тысяч, что перевели мне Уэс и Алекс, чтобы оплатить им дорогу. Они могли бы жить со мной, так что расходы ограничивались билетами на самолет и едой.

– До тех пор, пока ты вовремя являешься на съемку, можешь делать все, что пожелаешь. Забронировать им билеты?

– Да, я перезвоню тебе и скажу, на какие числа. Мне надо проверить, когда у Мэдди в колледже начинаются весенние каникулы, и узнать, сможет ли Джин взять отпуск. Боже мой! Я еду на Гавайи, и моя сестренка и лучшая подруга смогут ко мне присоединиться. Это лучший день в моей жизни! – провизжала я в трубку, и тетя рассмеялась.

– Рада, что доставила тебе удовольствие, куколка. Просто помни, что твои нижние регионы обдерут до последней волосинки.

В ответ я только фыркнула.

– Я пошлю тебе письмо по электронной почте с деталями перелета и прочей информацией, – продолжила Милли. – Я так понимаю, что ты хочешь отправиться первым же утренним рейсом после того, как закончится твой текущий контракт?

– Ага. Мне бы хотелось уехать пораньше.

Вообще-то я предпочла бы ускользнуть незамеченной до того, как мой клиент поймет, что я уезжаю. Последние три раза это сработало, и я не видела смысла менять традицию сейчас.

– Люблю тебя, тетя Милли.

– И я тебя, куколка, – ответила она и оборвала разговор без долгих прощаний.

Теперь, когда я утрясла вопрос с отъездом, осталось лишь отыскать способ вернуть Рейчел и Мейсона в объятия друг друга.

Не успела я положить мобильник в задний карман, как он вновь разразился звонком.

– Да?

– Это Миа Сандерс? – спросили у меня серьезным, но негромким голосом.

– Да. Могу я поинтересоваться, с кем говорю?

– Я звоню из больницы «Масс дженерал» в Кембридже. Вашего жениха Мейсона Мёрфи только что доставили нам в отделение экстренной помощи.

– Боже мой!

Я лихорадочно завертела головой, чувствуя, как меня охватывает паника. Заметив сумочку на туалетном столике, я схватила ее и помчалась вниз по лестнице и на улицу.

– Он в порядке? Что произошло?

– У него несколько ушибов и ссадин и сотрясение мозга. Попал в небольшую дорожную аварию с несколькими другими игроками, которыми тоже сейчас занимаются. Не могли бы вы приехать? Он еще попросил вызвать женщину по имени Рейчел Дентон, но она не берет трубку.