«Что это со мной? — удивилась Рита, прыгающими пальцами пытаясь вытрясти из пачки длинную дамскую сигарету. — Надо взять себя в руки. Мне совершенно безразлично, что там делает этот тип. Мне все равно, придет он ужинать или нет. Мне плевать, я спокойна, как удав…»

Пара лихорадочных затяжек, и Маргарита довольно усмехнулась.

Посмотрим, кто кого, господин Кайданников… Еще утро не забрезжит, а вы потеряете сон и покой, ослепленный великолепием блистательной леди… Недаром же Владимир когда-то потратил столько сил, чтобы научить ее этой непроницаемой улыбке и королевской поступи…


Рита шла по проходу между столиками, шурша кровавым шелком, и яркий свет огромной люстры преломлялся и вспыхивал нестерпимым блеском в крупных каплях бриллиантов на открытой белоснежной шее… Кажется, все в ресторане перестали жевать, глотать и даже дышать, провожая взглядами королеву Маргариту…

Надменный кивок головы, скользящий взгляд из-под полуопущенных ресниц…

— Простите, я вас не помню. Вы являетесь членом клуба? Вашу карточку, пожалуйста…

Короткий приглушенный вздох вырвался из груди нескольких стоящих рядом с Георгием парней.

— Что вы сказали?

Он рассеянно скользнул по ней взглядом.

— Вашу карточку, — теряя терпение, Рита протянула руку.

— Ах, да… — не глядя на нее, он долго рылся в карманах. — Взгляните сами, что из этих бумажек вам нужно.

Он сунул ей целую кипу пластиковых карт, простых и золоченых, пожалуй, всех закрытых клубов столицы. А сам отвернулся к приятелю и деловито продолжил обсуждать какую-то проблему.

— «Интелл» года два еще работать… В три раза увеличивает мощность… «Пентиум» только на игрушки сгодится…

Рита настороженно ловила непонятные фразы, перебирая в руках яркие кусочки пластика. Она давно уже нашла нужную карту, но этот тип словно забыл о ней, сыпал техническими терминами, будто не в ресторан явился, а в офис на переговоры.

— Все в порядке, молодые люди, — высокомерно улыбнулась Рита.

«Это тебе за «девушку»! Да повернись же! Неужели не видишь, кто стоит перед тобой?»

— Прошу вас, — она повернулась и пошла по проходу перед ними легкой танцующей походкой, чувствуя лопатками, как пялятся ей в спину его спутники.

Шаг… гибкий поворот, еще шаг… как манекенщица на подиуме…

Ну что, достаточно для первого раза? Любой бы уже обалдел…

Она бросила быстрый взгляд назад.

Любой… только не этот… Он продолжал оживленный разговор и даже отстал от всех, предоставляя приятелям первыми разместиться за столом.

— Надеюсь, вам будет удобно…

Надменная хозяйка очаровательно улыбнулась, повернулась и… чуть не наткнулась на остановившегося Георгия.

Сунув руки в карман, он покачивался с пятки на носок и с озорной усмешкой оглядывал зал.

Понурая Лизавета вдруг встрепенулась под его взглядом, приподнялась… Короткий кивок, и она порхнула к столику. Георгий галантно подвинул ей стул и уселся рядом.

Рита вспыхнула и чуть не бегом бросилась прочь. Противное платье путалось в коленях, заставляя семенить мелкими шажками.

…Как отвратительно хихикает Лизка, на весь зал слышно… И нос у нее, как у двух какаду! А мозгов так и вовсе нет.

Ну как он может уделять столько внимания этой дурочке? Сам дурак! По себе и пару выбрал. Примитивное животное… Конечно, ему ближе суррогатная потаскушка. Разве он может оценить истинное женское обаяние?

Как на иголках, Рита глотала сигаретный дым и все не могла унять яростного отчаяния.

На них даже смотреть не стоит, и так, спиной, она все слышит и прекрасно может себе представить, как этот молодчик сыплет комплиментами, а Лизка и уши развесила… Как он пожимает ей руку, как шепчет что-то на ушко, как поигрывает тяжелым черным локоном этой «греческой статуи».

Господи, сколько будет длиться эта пытка?!

Короткий счастливый смешок над самым ухом:

— До свидания, Маргарита Александровна.

Рита строго сдвинула брови и повернулась.

Телячьи глаза Лизаветы переполнены благодарностью. Крепкая ладонь Георгия лежит на ее талии…

Терпкий дух пота, вина и дорогого одеколона… Фу! Мерзкий мужлан! Слава богу, что он уходит…

Вместе с Лизаветой… Крайне недвусмысленно…

Тоже мне, Казанова! Какая неприятная физиономия… Да ее сейчас просто вывернет от отвращения… Она бы в жизни не позволила вот так, по-хозяйски, облапить себя и уводить, как глупую телку!

«Еще рассвет не займется, а он потеряет дар речи, забудет сон и покой…» Как бы не так! Рассвет он будет встречать, сжимая в объятиях эту крысу! Какая способная девочка… Как быстро усвоила урок… Иди, красавица. Больше ты этот порог не переступишь…

Глава 6

Я ХОЧУ БЫТЬ С ТОБОЙ

— Ты самая прекрасная… Моя богиня… Единственная моя…

Какой женщине не нравится такой жаркий шепот?

Какая из них сможет устоять и не растаять, погружаясь в сладкий омут полыхающих от страсти мужских глаз?

Солнце слепящими пучками било в щели неплотно задвинутых портьер, рассыпая по смятым простыням золотые блики.

Зачем думать об этом примитивном мужлане, когда ее тело сжимает в объятиях обожающий и преданный мужчина?

Сергей покрывал поцелуями кончики ее пальцев, а Рита с наслаждением то подставляла ножку, то выдергивала узкую ступню из его ладоней… Поддразнивала, манила и ускользала, а потом вдруг бросалась навстречу… И шаловливый котенок становился яростной тигрицей, цепко держащей в тонких ручках свою добычу…

Видел бы ее сейчас Георгий…

Да разве холодная Лизавета умеет так растворяться в безумном порыве одуряющей страсти?

Ты получил, что хотел… По Сеньке и шапка… Твоя бесчувственная кукла принимает заученные соблазнительные позы и считает лихорадочно, в какую сумму оценить свои старания.

А Маргарита не продается. Нет на свете таких сокровищ, которые можно бросить на чашу весов, чтобы выкупить ее любовь.

Она сама подарит себя без остатка достойному избраннику…

Как счастлив Сергей… Его непредсказуемая подруга так редко срывает с себя царственную маску недотроги, превращаясь во взбалмошную девчонку из уличного балаганчика…

И эта девчонка пленяет еще больше.

А итальянская спальня красного дерева становится цыганским шатром… Только под драным полотнищем дорожной кибитки могут пылать такие искренние чувства. Только тот, кто ценит превыше всего свободу, может отдать ее добровольно…

— Сережа… — с придыханием лепечут пухлые губки…

А в голове почему-то навязчиво вертится совсем другое имя…

Георгий…

— Сергей… — упрямо повторяет Рита.

— Я люблю тебя… — выдыхает он в ответ…

Прекрати же, глупая… Не надо думать ни о ком, кроме того, кто сейчас рядом.

Кто лучше Сергея сумеет оценить твой драгоценный дар? Кто принимает тебя без остатка, такой, какая ты есть? В ком еще ты можешь быть так уверена?

Ну конечно, не этот самоуверенный хам… Как там его?..

«Георгий… — продолжает прорываться из подсознания. — Георгий…»

Если закрыть глаза, то начинает казаться, что это его насмешливый рот впивается в ее губы, что по его широкой спине пробегают ее чуткие пальчики…

Конечно, она сумела бы его покорить, окажись на месте Лизаветы… Если бы не Сергей, а он был сейчас в Ритиной постели, в его глазах растаяли бы колючие льдинки, холодный сухой голос сменился бы страстным шепотом, а взъерошенные волосы превратили бы его в мальчишку, с восторгом распростертого у ног чувственной прелестницы…

Как жаль, что он не представляет себе, что потерял!


Свернувшись калачиком под шелковым покрывалом, Рита досматривала странный и волнующий сон.

Он все длился и повторялся бесконечно, будто пластинку заело, все с одного и того же места до волнующей кульминации… И когда у нее перехватывало дыхание от нетерпеливого ожидания, сон обрывался и начинался сначала…

…Рита брела по бескрайней пустыне, тяжело загребая ногами песок. Пот заливал глаза, губы болезненно запеклись, все тело горело от ожогов безжалостно палящего солнца.

В знойном мареве подрагивали холмики барханов, и всюду, куда ни глянь, лишь белесые россыпи песка.

Этот песок уже в волосах, глазах, легких… Весь воздух словно соткан из мельчайших крупинок песка…

И вдруг мираж…

На краю горизонта, где белесая пустыня сливается с белым бесцветным небом, становятся видны мохнатые верхушки елок, а рядом с ними почему-то снежные вершины…

Елки такие большие или горы маленькие? И откуда это посреди пустыни?

Но главное, там слышен шум воды, журчание бешено льющегося потока… Да там целый водопад!

Рита торопится из последних сил, перебарывая ноющую боль.

Нет, это не мираж… Ноги ступают на шелковистую мягкую траву, а колючие еловые ветви сплетаются перед ее лицом…

Рита разводит их руками. Они не царапают, а ласкают израненное тело… А главное, за ними — вода!

Не водопад, а озеро. Глубокое, ослепительно синее.

И чья-то фигура на берегу.

Рита знает чья.

Георгий поворачивается к ней, держа в пригоршнях желанную влагу. Капли стекают по его рукам, вспыхивают на солнце, падают на землю… И Рите безумно жаль каждой этой пролитой капли.

Она медленно подходит к нему, нагибается, уже почти касаясь губами щекочущей прохлады воды…

Но тут его ладони разжимаются… В ушах звучит насмешливый хохот…

А она опять оказывается посреди пустыни…

— Риточка, вставай. Ты и так проспала целый день.

Ох ты! Серый сумрак в комнате, непонятно, утро или вечер…