Татьяна Дубровина - Вся жизнь — игра

— Это гербарий? или… море…барий?

— Маринобарий, — поправил Георгий. — Я тебе из них сделаю бусы и браслеты… На руки, на ноги и в нос. Тебе пойдет.

— Представляю! — фыркнула Рита. — Очень впечатляюще…

Они все шли и шли, непонятно куда. И вполне можно было бы уже повернуть в другую сторону…

Но, видимо, у Георгия была впереди какая-то цель, потому что он вполне уверенно топал вперед.

Наконец остановился и объявил:

— Пришли.

Выбранное им неизвестно за какие заслуги место ничем не отличалось от остального довольно унылого побережья. Справа скалы, слева море, кривобокие сосенки на вершине…

Георгий зачем-то полез вверх по почти отвесной скале, да еще и Риту потащил за собой.

Через несколько метров в скале обнаружился круглый покатый лаз, ведущий куда-то в самую глубину.

— Настоящие мужчины всегда пропускают женщин вперед, — заявил он, подпихивая к нему Риту.

— Ты хочешь от меня избавиться? — заверещала она, упираясь изо всех сил.

— Пока еще нет… — ухмыльнулся он и полез первым. — Вот так всегда… А потом обвиняешь в отсутствии хороших манер…

Рита поколебалась и скользнула вслед за ним в узкую дыру.

Секунда жуткого полета в темноте, в шорохе осыпающихся под ногами камней… и Георгий поймал ее внизу.

…Они стояли в длинной, довольно высокой пещере. Луч фонарика выхватывал из темноты осклизлые стены, покрытые беловатым наростом, стрельчатые своды грота, несколькими арками уходящие в глубину… и черное стоячее зеркало воды прямо под ногами…

Мамочки… Как же они отсюда выберутся?! Ей ни за что не протиснуться обратно в узкий крутой лаз…

— Нравится?

Кажется, он был горд собой.

— Б-безумно… — старательно удерживала дрожь Рита.

— Знаешь, куда мы с тобой попали?

— В преисподнюю, — мрачно пошутила Рита.

— М-м… Мы еще недостаточно нагрешили, — заметил он.

— А ты знаешь, как нам выбраться обратно?

— А тебе разве уже надоело? — безмятежно осведомился он.

— Ну что ты! Я в полном восторге…

— Правда? Тогда тебе будет интересно узнать одну весьма поучительную историю…

— Про девушку Кудыку? Или про старичка со старушкой?

Георгий выключил фонарь, и в темноте замерцали зеленоватым тусклым светом замшелые стены.

— Видишь?

— Опять планктон?

— Это же фосфор, — с легкой досадой сообщил он. — Не перебивай… — И он таинственно понизил голос: — Это светятся души несчастных влюбленных…

— Почему несчастных? — возразила Рита.

— Есть такая легенда, что давным-давно жила на берегу моря прекрасная царевна-королевна. Был у нее хрустальный дворец, алмазный замок и башня из слоновой кости. И сама она из себя красавица-раскрасавица… Грудь высокая, глаза зеленые, ножки точеные… Один только в королевне изъян. Позабыл Создатель вложить в прелестную грудь человеческое сердце… Много юношей добивались ее расположения, много зрелых мужей теряли сон и покой при одном только взгляде на раскрасавицу. Но принцесса любила только себя, единственную и неповторимую… А всем воздыхателям велела отправляться в глубокие копи, в сырые рудники и пробиваться сквозь толщу скалы к самому сердцу земли.

— Зачем?

— Потому что огненная лава, которая бурлит под земной твердью, как предсказал королевне седой колдун, может зажечь в гордячке искорку любви к тому, кто добудет ее…

— Значит, принцесса все-таки хотела полюбить?

— Не знаю, — пожал плечами Георгий. — Думаю, что ей просто было любопытно узнать, как это бывает. Тем более что ни один смельчак не возвращался обратно. А она, бессердечная, тут же забывала о тех, кто ради нее навеки заточал себя в подземных сводах… Они никогда больше не могли увидеть солнечного света, без еды и питья таяли на глазах, превращаясь в бледные тени, и все долбили и долбили твердые скалы, и только любовь поддерживала в них угасающие силы… Довольно скоро на всем побережье не осталось ни одного мужчины — все добровольно ушли в глубокие ущелья, каждый надеялся, что ему-то и повезет… Матери рыдали, удерживая своих сыновей, девушки старели, так и не узнав мужской ласки… И весь род человеческий мог прекратиться, потому что дети не рождались больше… Только бессердечная красавица была все так же молода и хороша и ничуть не волновалась, что жизнь стала угасать в пустеющих селениях…

— И тут, конечно, явился к ней рыцарь… — вставила Рита.

— Угадала.

— И он добыл огненную лаву…

— Добыл. Правда, за это время рыцарь превратился в седого дрожащего старца. Он принес в хрустальный дворец сосуд с кипящей лавой из сердца земли и преподнес его своей любимой. Но королевна глянула на него и не пожелала взять из его рук лаву, которая могла пробудить в ней любовь. Разве можно любить уродливого старика? Она велела заточить его в глубокое подземелье вместе с его подарком, чтобы вернулась лава в сердце земли, и не воспылала принцесса любовью к недостойному ее.

— У тебя бывают сказки со счастливым концом? — спросила Рита.

— А тебе непременно хочется хэппи-энда? Так не всегда бывает… — усмехнулся Георгий. — Бедный рыцарь кончил свои дни в этой самой пещере. Горячая лава остыла и превратилась в холодное черное озеро… Однако люди говорят, что если бессердечная красавица окунется в него, то сможет полюбить первого встречного.

— На фига же ей тащиться сюда, если она сидит в своем хрустальном замке, в башне из слоновой кости, и в ус не дует? — засмеялась Рита.

— Замок раскололся, башня разрушилась от времени, и королевна переселилась в уютную квартирку. А чтобы не вызвать справедливый гнев остальных женщин, стала осторожнее, и только изредка позволяет себе загубить очередную мужскую душу…

— Мораль сей басни такова, что ты отыскал коварную царевну и притащил ее сюда, чтобы макнуть в эту вонючую лужу? — усмехнулась Рита.

— А что, на воре шапка горит?

— А знаешь пословицу, что насильно мил не будешь?

— У тебя гипертрофированное самомнение, — помолчав, ехидно сказал Георгий. — Царевна-королевна была раскрасавицей… И к тому же не висла на всех мужиках подряд…

Рита молча отвернулась и попыталась вскарабкаться обратно по узкому лазу.

Слишком тесно и круто… Плечи царапают мелкие камешки… Она просто застрянет здесь навечно…

— Не старайся, бесполезно, — хмыкнул Георгий. — Тут есть только один выход. Так что окунуться все же придется.

Он нырнул в черное озеро и… исчез… Рита ждала минуту, другую… целую вечность… Жуткая паника охватила ее. Куда же он пропал? Теперь она останется здесь одна, навсегда… и тоже превратится в призрак, в бледную тень…

— Эй, ты еще там? — раздался сверху, из лаза, голос Георгия.

— Дай мне руку! — потребовала Рита. — Вытащи меня!

— Ныряй, — засмеялся он. — Сразу под скалой есть выход в море.

…Рита принципиально с ним не разговаривала. Даже в его сторону не смотрела, когда они шли по берегу обратно.

Такого жуткого страха она никогда еще не испытывала. Бросить ее одну в этой кошмарной пещере?! Да она чуть не утонула, пока выплывала под толщей скалы!

Георгий шел впереди, насвистывал как ни в чем не бывало.

— Дай мне руку, дорогая, — повернулся он к ней. — Здесь очень скользкие камни…

— Без тебя обойдусь!

Он обхватил пальцами Ритино запястье и помог преодолеть коварное место. Они остановились, глядя друг на друга…

Что это, неужели так действует остывшая волшебная лава?

Лава… лав… любовь?..

Ноги внезапно ослабли, а внутри горячими толчками закипало бешеное, первобытное желание… И словно ток пробежал из руки в руку, от него к ней… от нее к нему…

Нет-нет, разве можно заниматься любовью средь бела дня на совершенно открытом месте, на виду у всех?

Глупости, да кто их здесь увидит?

А вон вдали проплывает мимо белый теплоход… Наверное, все пассажиры высыпали на палубу с биноклями…

Ну и начхать! Пусть завидуют!

Ошалевшие чайки носились над самой водой, почти касаясь крыльями волн. Багровая полоса заката прорезала небо, и нестерпимо красный диск солнца тонул в окрашенном багрянцем море…

На железном листе запекались на костре черные раковины мидий.

Они приоткрывались от жара, и пузырилась по краям закипающая влага…

Острый запах будил зверский аппетит. Рита жадными глазами смотрела на мидий и нетерпеливо теребила Георгия:

— Ну, скоро можно есть?

За эти несколько дней она научилась радоваться таким простым вещам, как скудная еда, сон на твердой земле, и каждому новому утру, и каждой ночи.

Наверное, через эту бухточку проходила неведомая магнитная аномалия. Время здесь тянулось бесконечно, неторопливо, давая возможность прожить и прочувствовать каждый миг.

Соленые морские ванны вместо джакузи, печеные мидии вместо устриц, сосновые иглы взамен итальянской спальни… Оказывается, всему можно найти вполне сносную замену, кроме одного…

Никого другого, только Георгия могла представить рядом с собой Рита. Ни с кем, кроме него, закат не был бы так ал, луна так полна, а счастье не казалось бы таким бесконечным… Остановись, мгновение…

Ночью разразилась гроза.

Море вскипело, вздыбилось огромными волнами и с шумом обрушивало их на берег. Оно скрыло под собой весь пляж и теперь подбиралось к поляне.

Хилый ручеек тоже забурлил, вышел из берегов и растекся широко, до самой палатки.

Ливень обрушился на ущелье сплошной стеной, нескончаемые потоки хлестали иссохшую землю.

Палатка сразу же подмокла и стала протекать. Сквозь прорехи в крыше прямо на Риту проливались ледяные струйки.