Благодаря болтовне Вадима время и километры летели незаметно. Весело и без приключений они доехали до родного донского края. – Слава Богу, кажется, добрались, – облегченно вздохнул отец, когда миновали Миллерово, – еще пару часов и дома.

И, как говорится, прокололся. Точнее, не он, а колесо. Еще точнее – не прокололось, а просто отвалилось. На «стиральной доске» под Новочеркасском во время очередного подъема вдруг раздался короткий стук, и машину сильно тряхнуло. Выскочившие путешественники с ужасом увидели далеко внизу свое родное колесо, резво катившееся и уже начавшее вилять. Проносившиеся мимо попутки сопровождали его спуск сочувственным гудением.

Пока Вадим догонял колесо и доставлял обратно, пока огорченные мужчины пытались пристроить его на прежнее место, прошел час. Их усилия не увенчались успехом, поскольку какой-то там винт срезало начисто. Машина встала намертво, и помощи в чистом поле ждать было неоткуда. Приближался вечер, стал накрапывать дождь. Трасса на глазах пустела. И когда незадачливые путешественники совсем пали духом, Вадим позвонил по мобильнику отцу. Звонок достиг далекой Абхазии, отец продиктовал ему какой-то номер – и часа через полтора за ними приехали солдаты с офицером. Служивые быстро погрузили их легковушку в «Газель» и повезли в часть. Там, посадив всех в служебную «Волгу», развезли по домам, пообещав отцу, что его машину починят и пригонят, куда скажет. Так невесело, но и без особого ущерба, закончилось долгое путешествие семейства Снегиревых на собственном автомобиле.

Часть 2. Лицеисты

Глава 23. Первый лицейский день

И снова осень, и снова первое сентября. И снова в школу. Как и год назад, и два, и три. Пора вставать и собираться. Настя потянулась и села на кровати, протирая глаза.

Вдруг ее будто толкнули. В школу? Какая школа? Лицей! Они же с Наташкой идут сегодня в лицей. Первый раз в новый класс. Как там будет? Какие ребята, какие учителя? Как интересно! И страшновато. Надо побыстрее одеваться, но сначала позвонить Наташке, а то еще, чего доброго, проспит, с нее станется.

– Ну, чего? – сонным голосом отозвалась подруга. – Что ты так рано? Я еще не выспалась.

– Вставай, соня! – решительно потребовала Настя. – В лицей опоздаем.

– Ой, я и забыла! Ну, ладно, еще полчасика, – проныла Натка. – Вчера легла поздно: прикольный ужастик смотрела. Никак не проснусь.

– Уйду одна, – пригрозила Настя. – Это тебе не в нашу школу – когда можно было пешком дойти. В институт на автобусе минут двадцать – а если пробки?

– Ладно, встаю.

Но Настя не очень ей поверила и оказалась права. Когда она заскочила за подругой, та еще даже не завтракала – крутилась перед зеркалом. Наорав на Наташку, Настя сделала ей бутерброд с сыром и налила кофе. Пока та, давясь, проглатывала все это, Настя заглянула в ее сумку – знала по опыту, что там может отсутствовать половина нужных учебников. Убедившись, что все на месте, решила проверить авторучку – та, конечно, не писала. Мысленно порадовавшись, что накануне запасливо купила их несколько, Настя сбегала домой и бросила в Наташкину сумку сразу две.

– Запомни, выходить будем за час до начала занятий. За час, поняла? – твердила Настя по дороге в институт. – Не будешь готова, пеняй на себя. Я из-за тебя позориться не стану.

– Можно подумать, сама никогда не опаздывала.

– Опаздывала, – миролюбиво согласилась Настя, – но то была школа и мне сознательности не хватало. А теперь я поумнела, и в лицей опаздывать не буду.

В институт они прибыли за десять минут до звонка. У вертушки вежливый студент с повязкой на рукаве проверил полученные накануне пропуска и показал, где их десятый «А».

Технический лицей располагался на первом этаже огромного здания Политехнического института, занимая шесть аудиторий. На стенах коридора, кроме расписания занятий, имелась разнообразная полезная информация. Особенно впечатлили подруг огромные стенды с длинной лестницей, по которой поднимались забавные человечки. Количество ступенек равнялось числу учебных недель, а каждая ступенька обозначала отдельную тему.

– Это ж сколько надо выучить! – Наташка потрясенно смотрела на тянувшиеся вдоль всего коридора ступени. – Да мне в жизни столько не запомнить.

– Запомнишь, – успокоила ее Настя. – Зато хоть что-то будешь знать, все больше, чем в нашей школе. Папин знакомый из министерства говорил, что здешние трояки все равно, что наши пятерки.

– А зачем мне трояки? Я не хочу трояков. Хочу быть минимум хорошисткой.

– Хочешь, значит, будешь. Не боись, подруга, прорвемся.

Они сели за стол у окна и с интересом принялись разглядывать прибывающих одноклассников. Класс постепенно заполнялся. Наталья с удовольствием отметила, что девчат здесь явное меньшинство: из двадцати пяти человек всего шестеро.

– Богатый выбор, – со смешком шепнула она Насте. Та в ответ молча показала ей кулак. Тут в дверях появилась женщина в синем костюме с университетским значком и выжидающе посмотрела на ребят. Все встали. Женщина удовлетворенно кивнула, поздоровалась и предложила садиться.

– Меня зовут Екатерина Андреевна, – представилась она, – я ваш классный руководитель. Хотелось бы узнать о вас побольше, подружиться с вами. Давайте сегодня после уроков задержимся на час и поговорим по душам. Пусть каждый расскажет о себе: что он за человек, чем любит заниматься, куда собирается поступать после лицея. Какие у него таланты – или что-нибудь еще, что и другим будет интересно. А сейчас состоится проверочный диктант, затем контрольная по алгебре, а на последней паре – физкультура. Желаю всем показать хорошую грамотность и отличное знание математики.

Она вышла. А в класс вошла преподаватель русского языка и литературы профессор Татьяна Борисовна Вербова. Она обратила внимание ребят, что количество столов в классе равно числу учащихся, – чтобы каждый сидел за своим столом, и никто никому не мешал. Пришлось Насте пересаживаться за свободный стол позади Наташки к великому огорчению подруги.

Затем начался проверочный диктант. И сейчас же Наталья получила замечание за попытку оглянуться: ей приспичило спросить у Насти, как пишется слово «лаборатория». Унялась она только после того, как ей пригрозили отобрать работу. Диктант продолжался минут двадцать. По его окончании Татьяна Борисовна перемешала тетради и предложила дежурному снова их раздать. Но теперь каждый получил чужую работу и должен был найти в ней ошибки, подчеркнув их карандашом, а затем поставить отметку.

– Почувствуйте себя ненадолго педагогами, – предложила учительница, – а вдруг вам понравится эта профессия. Влиять на чужой ум, формировать его – это так увлекательно.

Класс с интересом погрузился в проверку чужих тетрадей. Насте досталась работа с нечитаемым почерком, принадлежащая какому-то Денису Степанову. Буквы «н», «и», «п» и некоторые другие он писал одинаково, да и остальные приходилось скорее угадывать, чем узнавать. Промучившись над его тетрадкой минут пять, Настя подняла руку.

– Не могу ничего разобрать, – огорченно сказала она подошедшей учительнице. – Кто у нас Степанов? – спросила профессор, вглядевшись в тетрадь. С задней парты поднялся длинный парень.

– А если у меня почерк такой. – Он неприязненно посмотрел на Настю. – Я же не виноват.

– Как же вы экзамен сдали? – удивилась Татьяна Борисовна. – У вас довольно высокий балл по русскому языку.

– Так я там старался, каждую букву выводил. От этого же зависело мое поступление.

– А теперь, значит, можно не стараться?

– Ну не могу я каждую букву выписывать, тогда очень медленно получается, я не поспеваю за всеми.

– Надо научиться. Иначе у нас с вами ничего не получится, я тоже такой почерк разбирать не стану. Придется вам сегодня после классного часа задержаться и еще раз написать диктант. Вы же не хотите начинать с двойки.

– Но ведь здесь главные предметы математика с физикой. Я думал, пусть по русскому будет тройка, мне хватит.

– Русский не менее важен, не забывайте, вам по окончании лицея сдавать Единый государственный экзамен по этому предмету. Закончили? – Татьяна Борисовна увидела, что большинство ребят положили карандаши. – Сейчас сделаем пятиминутный перерыв, а затем разберем ваши ошибки и выставим настоящие оценки.

– Ну и кто тебя за язык тянул? – подошел к Насте в коридоре Денис. – Не могла промолчать? Мне теперь после уроков опять париться.

– А что я по-твоему должна была делать? – Настя вдруг почувствовала себя правой. – Сидеть и в окно смотреть? Ты ведь исправлял чужие ошибки.

– Ничего я не исправлял. Очень надо. Пусть эта профессорша сама исправляет, ей за это деньги платят.

– А ты не пиши, как курица лапой! – вступилась за подругу Наташка. – Чего ты к ней привязался? Она бы промолчала, так ей еще и влетело бы, что ничего не заметила. Профессору виднее, как нас учить. Может, это такой педагогический прием.

– Да на фиг мне этот русский! Я сюда ради информатики поступил. Посмотрю, как вы будете плавать на физике с математикой, – вот будет потеха.

– Интересно, как ты собираешься заниматься информатикой без элементарной грамотности. А без английского вообще ничего не поймешь. И почему это мы будем плавать? Смотри, чтобы сам не поплыл.

Видя, что этих языкастых девчат не переспорить, Денис принялся с преувеличенным вниманием рассматривать стенд. А подруги вернулись в класс. Следом потянулись с перемены остальные ребята.

На следующем уроке состоялась контрольная по математике. Проводила ее уже знакомая Насте профессор Туржанская. Когда она вошла в класс, все притихли. Имя Туржанской было известно многим по легендам, ходившим между студентами. Насте запомнился огромный стенд на втором этаже с книгами, написанными преподавателями института, их львиную долю составляли труды Туржанской.