Линн Грэхем - Встретимся под свадебной аркой

© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2019

Зак да Роша подошел к офису отца и, откинув на спину длинные блестящие волосы, внезапно улыбнулся. Сегодня его до глубины души поразил единокровный брат Витале, наследный принц Леровии. Обычно напыщенный и правильный до зубовного скрежета, он бросил вызов Заку в ответ на его пари. Заку нравилось поддразнивать брата, но он никогда не ожидал от него ответных действий. Что ж, может, Витале вовсе не такой узколобый скучный тип, каким кажется. Выходит, у них все же есть что-то общее.

Придя к такому выводу, Зак моментально отругал себя: не стоит пытаться обрести утраченную связь с родными. У него никогда не было настоящей семьи. Отца он разыскал из чистого любопытства и пока что оставался в его поле зрения, развлекаясь периодическими стычками своих единокровных братьев, Витале и Анхеля. Появление Зака их шокировало, а он даже не стремился к тому, чтобы найти баланс в отношениях. Что вообще он мог знать об отношениях в семье? У него не было братьев и сестер – более того, отчим его ненавидел, собственную мать он видел лишь раз в году, а о родном отце, Чарльзе Расселе, узнал лишь год назад, когда мать, будучи на смертном одре, наконец открыла ему всю правду. Что ж, хотя бы с отцом ему повезло – на Зака Чарльз произвел очень хорошее впечатление, что было необычно. Зак больше привык общаться с людьми, которые всячески пытались его использовать, и доверял немногим. С детства он знал, что сказочно богат, видел вокруг лишь прислугу, выполняющую все его прихоти, – и не строил иллюзий относительно человеческой природы. Однако Чарльз с первой встречи проявлял искренний интерес к своему младшему сыну, несмотря на то что тому уже исполнилось двадцать восемь лет.

Пообщавшись с отцом всего лишь несколько часов, Зак заключил, что ему бы жилось сейчас гораздо лучше, выбери его мать, Антонелла, Чарльза, а не отчаянного охотника за удачей и женским вниманием Афонсо Оливейра. Однако именно Афонсо стал для матери любовью всей ее жизни, несмотря даже на то, что, будучи обрученным с ней, испугался ответственности и бросил свою невесту. Антонелла попыталась возобновить отношения с Чарльзом, который на тот момент разводился с женой, регулярно ему изменявшей с… подругой. Но тут Афонсо опомнился, попросил прощения у Антонеллы, и она с радостью последовала зову своего сердца. Вскоре после свадьбы она обнаружила, что беременна, и в надежде, что ребенок от Афонсо, отрицала даже малейшую вероятность, что это может быть не так. К несчастью для всех, у Зака оказалась крайне редкая группа крови – как и у Чарльза, и эта малоприятная правда разрушила брак Антонеллы и Афонсо.

Войдя в офис Чарльза, Зак поразился теплой улыбке, которой его поприветствовали – отец, одетый в безукоризненный деловой костюм, и не подумал выказать неприязни при виде джинсов и высоких ботинок младшего сына.

– Я, конечно, хотел надеть костюм, чтобы сразить братьев наповал, – пробормотал изумленный Зак, и в светлых его серо-голубых глазах, ярко сиявших на фоне загорелой кожи, читалась усмешка. – Но все же решил не демонстрировать готовность подчиниться ожиданиям окружающих.

– От тебя никто ничего такого и не ожидал, – рассмеялся Чарльз, заключив сына в объятия. – Какие новости от юристов?

Прапрадед Зака объединил всемирно известные алмазные шахты «Квинталь да Роша» в трест, чтобы сохранить семейное наследие. С момента смерти матери Заку поступал доход от шахт, но контролировать могучую империю он не имел права – до тех пор, пока сам не станет отцом. Это условие казалось многим ужасно несправедливым, и не одно поколение семьи да Роша пострадало из-за него. Зак давно лелеял надежду стать первым, кто может вырваться из этого круга. Однако ответ юристов его не порадовал: не выполнив главного условия, он не сможет стать по-настоящему независимым и свободным. Зак никогда не бедствовал, но при мысли о том, что он не имеет ни малейшего права контролировать широчайшую империю алмазных рудников, чувствовал себя беспомощным, обделенным, ничего не значащим. Он бы отдал многое, чтобы это изменить.

– Мои адвокаты говорят, что если я женюсь, но не смогу стать отцом, то через какое-то время сумею все же обрести контроль над трастом, – мрачно объяснил Зак. – Но пройдет не один год, а я не готов ждать момента, когда смогу управлять тем, что принадлежит мне по праву.

Чарльз медленно выдохнул.

– Итак, тебе нужно жениться, – подвел он итог.

Зак нахмурился.

– Нет, не нужно. Мне подойдет любой наследник, мальчик или девочка, законный или незаконный.

– Было бы лучше, если бы ребенок родился в браке, – мягко возразил Чарльз.

– Но развод будет стоить мне целое состояние! – парировал Зак. – Зачем жениться, когда это не обязательно?

– Ради ребенка, – пояснил Чарльз. – Чтобы защитить его и дать ему возможность расти не так, как росли ты и твоя мать, в изоляции от нормальной жизни.

Зак уже открыл было рот, чтобы что-то ответить, но промолчал, откидываясь на спинку кресла. Жена его деда оказалась бесплодной – и его мать родилась от чернокожей служанки. Антонеллу растили на отдаленном ранчо, она никогда не видела родителей, несмотря на то что стала наследницей отца. Ее происхождение было поводом насмешек и презрения. Отчим Зака, Афонсо, предполагая, что Антонелла беременна от него, женился на ней и, рассчитывая на богатое приданое, даже не упомянул о смешанной расе жены. Однако в возрасте трех лет Заку понадобилось переливание крови, и правда о настоящем отце вскрылась. Он до сих пор не мог забыть, как Афонсо кричал на него, обзывая грязным полукровкой. После размолвки родителей Зака отправили на ранчо под надзор прислуги – с глаз долой, а Антонелла принялась спасать брак, что имел для нее такое огромное значение. «Он мой муж, и он для меня всегда первый. Так должно быть», – увещевала она маленького сына, когда тот спросил, можно ли ему вернуться домой. Спустя много лет она продолжала отчаянно твердить: «Я люблю его. Ты не можешь приехать в Рио, это лишь разозлит Афонсо». Однако тот вел достаточно свободный образ жизни – наслаждался интрижками, пока Антонелла тщетно пыталась родить ему ребенка. После многочисленных выкидышей она умерла – а Афонсо даже не пришел на похороны. Зак похоронил мать, поклявшись себе, что никогда не женится и никого не полюбит, потому что для Антонеллы любовь обернулась катастрофой, научив ее лишь отвергать своего единственного ребенка.

– Я брал в жены двух прекрасных женщин, и ни одна из них не была настоящей матерью, – произнес Чарльз, заставив Зака опомниться. – Анхель и Витале дорого заплатили за это. А ты на распутье, Зак. Так попробуй жениться на той, что хочет ребенка, и дай ей возможность стать нормальной матерью. Детям нужны оба родителя, потому что растить ребенка тяжело. Я сделал все, что смог, после разводов, но все равно моего присутствия было недостаточно в жизни каждого из моих сыновей.

Его речь была искренней, Зак в этом не сомневался. И он уже понимал, куда клонит отец. Развод, может, и будет стоить ему миллионы, однако при распаде брака – а это неизбежно – в жизни его ребенка не произойдет критических перемен. Конечно, речь идет только о материальной составляющей, а не эмоциональной близости. Но ведь он, в отличие от деда, всегда хотел стать частью жизни собственного сына или дочери. Да и потом, даже не будь он женат на матери своего ребенка, свобода его будет относительной. Он уже все это знал, обсудив все возможные варианты с юристами, и предпочитал не думать об этом, чтобы не расстраиваться. В конце концов, шансы невелики, что им с матерью ребенка удастся построить хорошие отношения, крайне невелики. Женщины хотели от Зака больше, чем он был готов им дать, – больше времени, денег, внимания. Он же довольствовался лишь сексом и, завоевав очередную пассию, успокаивался. Он был игроком, не ищущим серьезных отношений, не обещающим никому верности и не переносящим никаких ограничений. Прожив, точно птица в клетке, все детство на ферме, а потом будучи отданным в церковную школу-пансионат, Зак устал от бесконечных правил. Только в университете он познал свободу и, что неудивительно, на время потерял голову. Прошло несколько лет, и, возобновив учебу, Зак наконец окончил университет. Этому способствовало осознание того, что он наследник рода да Роша и не может скрыться от того, что принадлежит ему по праву. На одной из деловых встреч между сотрудниками компании произошел спор, и Зак, не сумев его разрешить, начал чаще посещать собрания. Так он узнал, что директора стараются открыто ему не противостоять, даже несмотря на то, что у него нет фактического права что-то контролировать. Как и Зак, они смотрели в будущее.

– Как долго тебя не будет? – спросил Чарльз, помня, что сын собирался уехать из Лондона, чтобы проверить шахты в Южной Африке и России.

Зак пожал плечами:

– Пять-шесть недель. Мне нужно многое наверстать, но я буду на связи.

Из офиса отца Зак направился в «Пальмовую ветвь» – небольшой эксклюзивный и роскошный отель, купленный им вместо квартиры. Мысли его закрутились в другом, более игривом направлении, мудрые же наставления отца были забыты. Они поспорили с братом, что тот не сможет найти обычную, не королевских кровей, подружку и выдать ее за свою даму на балу. Конечно же, эта шутка ни капли не позабавила Витале – казалось, брат вообще был лишен способности воспринимать юмор, – однако он имел смелость принять пари и даже поставить собственные условия Заку. «Помнишь ту крошку, белокурую официантку, что на прошлой неделе обвинила тебя в сексуальных домогательствах? Приведи ее на бал, и пусть она будет излучать страсть. Тогда мы поладим», – сказал он.

Зак понимал, какой сложности ему задали задачку. Чтобы Фредди излучала страсть, мир должен перевернуться – да ведь он даже не сумел предложить ей выпить вдвоем. Вспомнив о своем провале, Зак стиснул зубы. Никогда прежде он не сталкивался со столь откровенным отказом со стороны женщины – и это его разозлило. Он возобновил ухаживания, однако Фредди приняла настойчивость за оскорбление и разрыдалась в присутствии Витале и на виду у всех официантов и посетителей кафе. Зак в ужасе застыл, а Витале принялся утешать девушку. Он всегда ухитрялся находить лазейки в души людей, и делал это изысканно и утонченно, – Зак знал, что в его натуре подобных дарований нет. В отличие от Витале он учился общению в те годы, когда являлся членом клуба байкеров, а не вращался в светском обществе. Светские дамы неизменно находили его интересным, но Зак знал, что их привлекает главным образом его богатство и, будь он лысым и сварливым стариком, они бы продолжали оказывать ему знаки внимания. Потому ему куда больше нравилось проводить время в клубе – там его принимали за своего, не навязывали глупых правил и никогда бы не предали. Что же до женщин… Зак с радостью проводил время с теми, кому достаточно было лишь получить удовольствие. Однако со временем даже сексуальные отношения сходили на нет – а когда в бразильской прессе появилась его биография, невесть как раскопанная журналистами, Зак с сожалением признал, что настала пора более серьезного отношения к жизни. Переехав в Лондон, он получил свободу от постоянного прицела общественного внимания и намеренно избегал всяких балов и вечеринок в обществе братьев, желая сохранить эту свободу. Избалованные дамочки с утонченной манерой изъясняться рассматривали его исключительно как некий трофей, который нужно завоевать. Куда более искренними были собратья Зака по клубу байкеров, но Анхель и Витале, скорее всего, сочли бы их неотесанными грубиянами.