— У меня нет ни малейшего сомнения, что ты смогла бы выпутаться и без меня.

Тиа тоже была уверена в этом, но решила не высказывать своего мнения.

— Что мы теперь будем делать?

— Спрячем Кресса в лесу, а сами уйдем. У тебя есть веревка?

— В сумке, — ответила Тиа, отпихивая Кресса. Порывшись, она достала веревку и протянула Бену.

— Возьми его за ноги и помоги оттащить. Надо постараться не разбудить остальных.

Они отволокли разбойника подальше в лес. Бен вынул носовой платок, засунул Крессу в рот, а затем привязал его к дереву.

— Если повезет, приятели его найдут. Если нет — дикие звери полакомятся им.

— И что дальше? — спросила Тиа, содрогнувшись.

— Мы пойдем домой. — Взяв за руку, Бен повел ее через лес.

— А как же разбойники? — спросила Тиа, стараясь подстроиться под его широкий шаг.

— Сомневаюсь, что среди них есть хоть один следопыт, — пренебрежительно фыркнул он. — И кроме того, им сейчас не до нас. Ты же слышала — они собираются отправиться в Голубые горы. А вот мы с тобой скоро вернемся на ферму. Я оставил своего коня в Сиднее. Мы купим тебе лошадь и через пару дней будем дома.

Дом! Как чудесно звучит это слово! Но станет ли этот дом ее домом?

Глава 16

Бен уверенно вел Тиа вперед. Его знание лесистой части Австралии сослужило хорошую службу, и вскоре он нашел укромное местечко у небольшого озерца, где они смогли сделать привал на ночь. Тиа упала на землю обессиленная, пока Бен обследовал окрестности. Она с облегчением вздохнула, когда он заявил, что они могут спокойно провести здесь ночь. Заметив, с каким вожделением она смотрит на сверкающую воду, Бен предложил ей искупаться, пока он будет готовить ужин. Тиа быстро разделась. Прошло слишком много времени с тех пор, как она последний раз мылась, и никакая сила не могла помешать ей насладиться этой процедурой. Даже страстный взгляд Бена Пенрода. Бен наблюдал, как Тиа сорвала с себя одежду, об нажив прекрасное тело, но не выдержал и отвернулся. Он отчаянно желал ее. Ему захотелось тоже броситься е воду и прямо в озере заняться с ней любовью, ласкать ее, доводя до экстаза, пока, охваченная страстью, она не выкрикнет его имя. Проклятие! Куда подевались его мозги? Тиа устала и не нуждалась в его ласках, особенно после всех испытаний, через которые ей пришлось пройти. Ее муж убит. Она видела, как его убивали, и ей нужно время оправиться от потрясения. Но это не помешало ему желать ее. Желание мучило его постоянно с того самого дня, как он ее встретил. Он услышал плеск, повернул голову в сторону озерца ч увидел купающуюся Тиа. Ее светлые волосы рассыпались по плечам, на груди сверкали капельки влаги. Сердце Бена учащенно забилось, во рту пересохло. Бросив одеяла, которые он собирался раскатать на ночь, он медленным шагом направился к берегу. Единственное, что могло остановить его сейчас, — это если бы земля разверзлась и поглотила его. Улыбаясь, Тиа смотрела, как холодные струи стекают с ее обнаженной груди. Даже если бы воду сковал лед, она пробила бы его и искупалась в проруби. Она давно не испытывала такого наслаждения. Взглянув на берег, она увидела Бена, прекрасного в своей мужественной наготе. Глаза его потемнели от страсти. Тиа с чисто женским любопытством наблюдала, как напряглись мускулы на его длинных сильных ногах, когда он шагнул к ней. О желании Бена говорила его восставшая плоть, выступавшая из темного треугольника волос внизу живота. Даже холод не уменьшил ее размеры и твердость, когда он, погружаясь в воду, стал приближаться к Тиа. Увидев обнаженного Бена, она вспомнила их последнюю ночь перед тем, как приехал Дамьен. Бен уверял себя, что не любит Тиа, просто ему нравится заниматься с ней любовью. Он желал ее и отдавал себе отчет в том, что раньше не испытывал таких чувств ни к одной женщине. Но для Тиа этого было недостаточно. Она хотела, чтобы он полностью принадлежал ей. Испытывая к нему сексуальное влечение, она злилась за то, что он не хочет преодолеть свое упрямство. Пока она считалась женой Дамьена, Бен не мог на ней жениться, но сейчас, когда Фэрфилда не стало, что мешает ему повести ее под венец? Бен подошел к ней так близко, что она слышала его дыхание. Жар, исходящий от его тела, согревал ледяную воду, обволакивая приятным теплом.

— Тиа… — Ее имя стекло с его языка как сладкий мед. Протянув к ней руку, Бен провел линию от ее плеча до затвердевшего соска. Его прикосновение опалило ее словно огнем. Когда же он, взяв ее за плечи, притянул к своей мускулистой груди, она готова была поклясться, что вода вокруг них закипела.

— Бен… — Не в состоянии выразить свои чувства словами, Тиа прижалась к нему, и не только для того, чтобы согреться в его объятиях, но главное — для того, чтобы убедиться, что он по-прежнему ее любит. Когда Дамьен увез ее с фермы, она поначалу смирилась с мыслью, что никогда больше не увидит Бена и никогда больше не будет умирать от любви. Его руки сомкнулись вокруг нее. Его тело было сильным и горячим, волосы на его груди щекотали ее соски, и по телу пробежала дрожь — не от холода, а от желания принадлежать ему прямо здесь, сейчас, немедленно. Он начал целовать ее, и его поцелуи опалили Тиа огнем. Он целовал ей щеки, лоб, подбородок, губы. Забыв о том, что они стоят в холодной воде, Тиа со cтоном приникла к нему. Взяв на руки, Бен вынес ее берег, и холодный ночной ветерок освежил их пылающие тела. Тиа продолжала дрожать, но теперь от нетерпения, сжигавшего ее изнутри.

— Тебе холодно, дорогая? — спросил Бен. Зубы Тиа выбивали дробь, и она не могла объяснить, что дрожит, не от холода, а от страсти. — Сейчас я тебя согрею.

Он положил ее на одеяло, лег рядом и накрыл их обоих вторым. Желание, овладевшее им, передалось Тиа, и она затрепетала в его объятиях. Она горела как в огне от прикосновения его больших сильных рук. Его губы ласкали ее затвердевшие соски, и они стали мягкими, податливыми от его горячего рта. Постепенно язык Бена стал спускаться все ниже, пока не достиг треугольна рыжеватых волос внизу живота. Тиа застонала, вцепившись ему в плечи.

— Я хочу перецеловать каждую частичку твоего тела, — прошептал Бен. — Теперь ты моя навсегда.

Тиа судорожно вздохнула, когда его пальцы, раздвинув шелковистые волосы, проникли в ее влажную глубину. А затем, убрав руку, он начал ласкать нежные лепестки языком, крепко сжимая ее бедра. От этой сладкой пытки у нее перехватило дыхание и почти остановилось сердце. Она умоляла его прекратить, но он обращал внимания на ее мольбы. И когда он довел ее до немыслимого восторга, она, не в силах больше сдерживаться, послала в небо ликующий крик. Он наконец оторвался от нее, любуясь страстью, исказившей ее черты. Отдышавшись, Тиа подняла взгляд на Бена: его глаза были темными и загадочно блестели, губы влажными от нектара, который она подарила ему. Он снова опустил голову, и Тиа закричала:

— Нет! Я больше этого не выдержу!

Бен усмехнулся и наклонился к ее бедрам. На этот раз он очень быстро довел ее до вершины страсти, действуя языком и губами. Не дожидаясь, когда она успокоится, Бен сильным рывком вошел в нее, и она снова закричала от блаженства, волнами разливавшегося по телу. Откинув голову, Бен застонал, чувствуя приближение пика. Его тело напряглось и исторгло семя на подготовленную для этого почву. Слившись в единое целое, они никак не могли отдышаться. Они испытали такие чувства, которые даруются далеко не каждому. Измученные любовью, они долго лежали неподвижно.

— Ты спишь? — спросил Бен, когда смог заговорить.

— Нет, — качнула головой Тиа, всем сердцем желая навечно остаться рядом с ним и чтобы ни одна душа не смогла их разлучить.

— Ты проголодалась?

Тиа не успела ответить, так как в животе у нее заурчало от голода, и слова оказались не нужны.

— Оставайся здесь, — засмеялся Бен. — Я приготовлю нам что-нибудь поесть.

— Я помогу тебе, — предложила Тиа, поднимаясь, но Бен ее остановил.

— Нет, не вставай и не одевайся. Я уже снова хочу тебя.

— Ты ненасытный, — проворковала Тиа, закутываясь в одеяло.

— А ты самая страстная, самая потрясающая женщина из всех, кого я знал.

— И много их было?

— Да нет, не очень, — небрежно произнес Бен.

— И ты ни на одной не хотел жениться?

— Ни на одной!

Слова Бена подтвердили подозрения Тиа, что у него нет ни малейшего желания снова делать ей предложение, В последний раз, когда он просил ее руки и она отказала, он заявил, что никогда больше не повторит подобной глупости. Неужели это правда? Но ведь с тех пор многое изменилось. Понимает ли это Бен? Или сейчас, когда ее не связывают узы брака, и она получила свободу, он окончательно пришел к выводу, что жена ему не нужна? А в это время Бен натянул на себя брюки, разжег огонь и приготовил обед; пресные лепешки, отварная говядина и чай в походном котелке. Пламя костра освещало его фигуру, подчеркивая внушительную ширину плеч, тонкую талию и узкие бедра. Он был самым красивым мужчиной из всех, кого Тиа встречала, и она любила его. Они ели молча. Бен не спускал с нее глаз, разглядывая лицо и фигуру, закутанную в одеяло. Когда она закончила с едой, он молча взял из ее рук тарелку, затоптал огонь, снял брюки и улегся рядом с ней, закутавшись в одеяло. Его тело было холодным, но скоро согрелось, и Тиа начала дрожать в предвкушении его ласк.

— Я соскучился, дорогая, — прошептал он. Его дыхание было теплым, голос прерывался от желания. — Я никак не могу тобой насытиться. Когда Дамьен тебя увез, я подумал, что это навсегда. А потом решил догнать его и отнять тебя.

— Ты собирался отнять меня у мужа?

— Разумеется, — кивнул Бен. — Я уже готов был ехать в Сидней, но неожиданно ко мне заявился Дамьен с сообщением, что ты сбежала.

— Я скорее бы умерла, чем вернулась с ним в Англию. Я сбежала от него, не подозревая о твоем существовании, а после знакомства с тобой я не могу принадлежать другому мужчине. Никто из них тебя не заменит, потому что ты лучше всех.