– Я знаю, Джуэл, мне очень жаль, – кающимся голосом сказала Тамара. – Правда, жаль. Просто сегодняшнюю пробу отменили. Я не виновата.

– В этом никто не виноват, – фыркнула Джуэл. – Иногда я спрашиваю себя, почему так добра к вам, ребятки. Только и слышу «Джуэл то, Джуэл ее»! – Она скосила свои сильно накрашенные фиалковые глаза.

– Ты не против, если я поработаю сегодня, а ты выйдешь вместо меня послезавтра? – Тамара затаила дыхание.

Подперев одной рукой бок и равнодушно хлопнув огромным пузырем из жевательной резинки, Джуэл тяжело вздохнула и в изнеможении закатила глаза.

– Ну хорошо. Но только один раз, слышишь? Она погрозила Тамаре своим коротким, ярко накрашенным ногтем.

– Слышу. – Поддавшись внезапному порыву, Тамара обняла Джуэл и просияла, в первый раз с тех пор как ей сообщили, что проба отменяется.

Продолжая ворчать, Джуэл оттолкнула Тамару.

– Осторожней, ты мне форму изомнешь.

Они сидели в душной кухне знаменитого кафе «Сан-сет», которое работало с шести часов утра и до десяти вечера. Помещение было узким и глубоким; из зала через расположенное в передней части большое зеркальное окно было видно, как проходящие мимо автомобили молча плывут по залитому дождем бульвару. Обитые темно-бордовой тканью кабинки на четверых выстроились в ряд вдоль окна и двух боковых сторон; столики поменьше небольшими островками располагались по центру зала. Неизменная стойка с темно-бордовыми крутящимися стульями отделяла проход за аппаратом для розлива содовой воды от кухни, а раздаточное окошко в ожидании полуденного наплыва посетителей было уставлено тяжелыми тарелками. Если, конечно, в такую погоду этот наплыв состоится. Даже покупатели из расположенного по соседству магазина «Вулворт» не заглядывали сюда, как это обычно бывало в солнечные дни.

Скорее благодаря своему замечательно развитому шестому чувству, нежели потому, что она что-то увидела или услышала, Джуэл поняла, что входная дверь кафе открылась и закрылась. Сделав знак Тамаре приготовиться, она протиснулась мимо Хосе, повара-мексиканца, и, приподнявшись на цыпочки, выглянула в раздаточное окошко посмотреть на посетителя. Она заметила серебряные струйки дождя, которые вошедший стряхнул со своего кремового плаща, прежде чем повесить его на один из крючков рядом с дверью. Сразу видно, что это был дорогой плащ, и расчетливый ум Джуэл быстро перевел его в возможные чаевые. Она славилась своим умением по внешнему виду распознавать щедрых и прижимистых клиентов, и надо сказать, что ошибалась редко.

«От этого типа можно ожидать хороших чаевых. Слава Богу».

Остальные посетители выглядели гораздо менее обеспеченными – обычные жертвы дождливой погоды. У стойки тощая беззубая старушка в грязном тюрбане медленно жевала сладкий пончик, запивая крошечные кусочки водой из стакана, чтобы продлить удовольствие. Молодой мужчина, занимавший кабинку у дальней стены, нервными маленькими глоточками потягивал кофе из чашки, которую держал обеими руками, стараясь согреться. Он приходил сюда вот уже целую неделю, и, флиртуя с ним, Джуэл узнала, что это безработный актер, пытающийся пробраться в кино. Она еще в первый его приход положила на него глаз. Он принадлежал к тому типу людей, которые ей нравились, хотя по возрасту годился ей в сыновья. Даже во внуки – неприятная мысль!

– Сейчас иду, – произнесла она в пространство, затем снова повернулась к Тамаре. – Да, кстати, звонила Джанет. Она сегодня не выйдет, так что нам придется управляться вдвоем. Боюсь, никому из нас не удастся уйти раньше десяти. А может, в такой дождь это и неплохо. Хорошо бы с чаевыми повезло. Я присмотрела себе на показе одно чудное платье, и мне хотелось бы надеть его до того, как оно выйдет из моды. А вообще-то в такую ужасную погоду людей нельзя винить за то, что они сидят дома. Просто так никто не выйдет, если, конечно, не приспичит.

– Да уж.

– Точно не выйдет, черт возьми. – Джуэл подняла голову и нахмурилась, затем похлопала Тамару по руке. – Послушай, там еще кто-то пришел. Мне надо бежать, детка. А не то клиенты разорутся. А ты, когда переоденешься, вставай за стойку. Потом поболтаем. – Она помолчала. – Да, там еще этот симпатичный актер, о котором я тебе рассказывала. Ждет свой гамбургер. – Джуэл два раза фыркнула, сексуально потрясла плечами и добавила: – Как бы мне хотелось, чтобы он вонзил свои зубки в меня, а не в эту старую котлету.

Тамара невольно рассмеялась.

– Ты неисправима, Джуэл.

Джуэл вяло махнула рукой.

– Ты не права, детка. Я просто озабочена. – Произнеся эти слова, Джуэл низко опустила голову и, наклонившись вперед и как бы преодолевая сопротивление ветра, толкнула рукой крутящуюся дверь и прошествовала в зал. Дверь за ней захлопнулась.

– С Джуэл не соскучишься, – качая головой, пробормотал Хосе, переворачивая на гриле шипящую котлету. Когда он надавил на нее лопаткой, жир брызнул на него, но он давно уже не обращал внимания на такие пустяки. Затем, повернувшись к грилю спиной, подошел к разделочному столу и принялся большим остро наточенным ножом шинковать огромную луковицу. – Когда-нибудь она попадет в беду. Вот увидишь.

– Не стоит так волноваться из-за Джуэл, Хосе, – посоветовала ему Тамара. – Голову даю на отсечение, она лучше нас с тобой умеет заботиться о себе.

– Да, но как быть с бедными парнями, а? Откусит здоровенный кусок здесь, другой – там, а потом выплюнет оба. Я много раз видел это. – Он мрачно покачал головой. – Я два года говорю ей, что люблю ее, а она меня все время отталкивает. Как тебе это нравится?

На лице Тамары появилось удивленное выражение. Это было для нее ново.

– Ты? – недоверчиво переспросила она. – Она тебе нравится, Хосе? Ты это серьезно?

Повар с несчастным видом кивнул головой. Обвислые усы делали его еще печальнее.

– Только ей нравятся все, кроме меня.

– Да, Джуэл у нас сердцеедка, – мягко утешила его Тамара и потрепала по спине. – Возможно, в один прекрасный день она образумится, – ободряюще улыбнулась она.

– Ты правда так думаешь? – воодушевленно спросил Хосе.

– Все возможно. Никогда нельзя знать наперед. Ты только не отчаивайся, но и не строй слишком больших иллюзий.

– Сеньорита Тамара, ты очень хорошая девушка. Ну почему Джуэл не такая?

– Она хорошая и только притворяется бессердечной и легкомысленной. – Тамаре уже давно пора было приниматься за дело. – Ладно, мне надо поскорее переодеться. Увидимся позже, Хосе. – Помахав ему рукой, Тамара поспешно прошла в кладовую в задней части ресторана, которая одновременно служила им раздевалкой, а Хосе вновь принялся шинковать лук.

В этот момент в раздаточном окошке показалась голова Джуэл.

– Где твой хваленый гамбургер для моего сладкого мальчика? – мрачно прошипела она, обращаясь к Хосе. – И перестань сплетничать обо мне, а не то я возьму твой нож и тогда ты у меня запоешь!

Хосе уставился на нее, продолжая шинковать лук. Его полные обиды темные глаза блестели от слез.

– Ну? – рявкнула Джуэл, с шумом хлопая ладонью по прилавку. – Чего ждешь?

Хосе от неожиданности вздрогнул – луковица вывалилась у него из рук и упала на пол. И тут-то и произошел несчастный случай. Острый как бритва нож с тошнотворным хрустом опустился прямо на его большой палец.

– Ааай! – завизжал Хосе, уставившись на свою руку выпученными, как у карпа, глазами, и с грохотом бросил нож на пол. – Гляди, что ты со мной сделала! – завопил он.

– Боже праведный! – судорожно выдохнула Джуэл. Ее лицо, покрытое густым слоем розовой пудры, посерело. Она взволнованно задышала. Затем пришла в себя, и ее голова исчезла из окошка. – Мне некогда, Хосе! – крикнула она. – Тамара!

На ее крик к грилю прибежала Тамара. Увидев, почему ее так срочно вызвали, она зажала рукой рот. В животе у нее все завертелось, и в течение показавшейся ей вечностью минуты она была уверена, что ее стошнит.

Из руки Хосе ровным потоком лилась кровь, а его большой палец, казалось, существовал отдельно от других, свисая вниз под каким-то немыслимо кривым углом. Очевидно, остро заточенный нож аккуратно разрезал его, повредив даже кость первой фаланги. На его накрахмаленном белом поварском халате расплывалось темно-красное пятно.

Тамара ухватилась за край рабочего стола, чтобы не упасть.

– Мой палец! – вопил Хосе, в ужасе танцуя вокруг. – Мой палец! Я умру!

В кухню, подобно ангелу-спасителю, ворвалась Джуэл.

– Я обо всем позабочусь! – крикнула она, пробегая мимо Тамары. Она не зря была здесь старшей. Большую часть своей жизни Джуэл проработала на разных кухнях и видела множество несчастных случаев. И, конечно, умела оказать первую помощь. Прежде всего она усадила Хосе на стул и, схватив пригоршню ледяных стружек, замотала их в полотенце и плотно прижала его к поврежденному пальцу. Затем повернулась к Тамаре. – Его надо срочно отвезти в больницу, – сказала она. – Надо наложить швы и обработать палец. Ну-ка, подержи его, пока я посмотрю, кого бы попросить отвезти Хосе в пункт первой помощи.

– А с ним все будет в порядке? – с дрожью в голосе спросила Тамара, прижимая к пальцу полотенце.

– Конечно, с ним все будет в порядке! – раздраженно рявкнула Джуэл. – Не забывай только поплотнее держать полотенце, чтобы остановить кровь. – Джуэл исчезла и через считанные секунды вернулась вместе с клерком из соседнего магазина. За то время, что она была на улице, на ней не осталось сухой нитки, но, казалось, ей это безразлично. – У Хэнка есть машина, – деловито объяснила она. – Хосе, сам прижимай свой палец и отправляйся. А мы, девочки, будем держать оборону. Да прижимай его крепче!

Дверь за Хэнком и Хосе еще не закрылась, а Джуэл уже смывала кровь с разделочного стола и прилавков.

– Это я во всем виновата. Не надо было мне на него, беднягу, так накидываться.

– Ни в чем ты не виновата, – сказала Тамара. – Это был несчастный случай.