-Ты чего это? Никак плакать задумала?- Лера села с другой стороны кровати и притянула к себе Лену.


-Прекрати!- она взяла ее лицо в ладони и пристально посмотрела в ее глаза.- У тебя будет самый классный парень, ты влюбишься в него по уши! Он будет носить тебя на руках. Гуляя под луной, будет шептать всю эту романтическую чепуху, просто дождись его. – она так убедительно говорила, что даже я ей поверила. А вообще, по мере того как она рассказывала о будущем Лены, в моей голове стоял образ Саши. Я улыбнулась своим мыслям.


-Девчонки, я вас так люблю! – воскликнула Лена, и повисла на наших шеях.


Еще одно счастливое воспоминания из моего прошлого. У меня были самые лучшие подруги.


***


Он внес мое сотрясающееся тело в квартиру. Я была словно кукла, манекен. Если бы не тяжелые дыхание, никто бы не догадался что я жива. А жива ли я? Чувствую, как меня кладут на кровать, но  даже не открываю глаз. Больно, очень больно. Я, это я во всем виновата. Я должна была умереть, не он. Все был бы по-другому. Он бы жил, а я…я бы отдала все, лишь бы знать что с ним все хорошо.


-Я знаю что никто тебе. Думаю, ты и имени моего не запомнила или просто не слышала, но я хочу дать тебе совет. Не слушай их. Я не видел твоего парня и не знаю о ваших отношениях, но если он подставился спасая тебе жизнь, значит его чувства были очень сильны. Он хотел чтобы ты жила, иначе не спасал бы твою жизнь. – да кто он вообще такой? Какая разница, я могу излить ему душу, потому что он мне никто. Как быстро появился так же и исчезнет.


-Проблема в том, что ОН был моей жизнью. С его смертью, закончилась и моя жизнь. Я уже теряла отца, и было не так больно. Черт, почему так БОЛЬНО!?- закричала я, ударяя кулаками об матрац. Крепкие руки прижали меня к себе, убаюкивая, словно младенца. Даже сейчас, вспоминая об этом, я никогда себе не прощу его смерть.



Глава 5.


***


Его руки были везде, лаская каждый изгиб моего тела.  Губы мягко касались моих щек, шеи. А я, запрокинув голову, тянулась к его разгорячённому телу. Минуты нашей близости я сохранила как самые яркие воспоминания о нем. Никогда не забуду его ласк, поцелуев, слегка шероховатых ладоней. Мои руки всегда жили своей жизнью, и я могла чувствовать под собой твердость его брюшных мышц, легкую щетину на щеках, полные губы. Я всегда прижималась к нему как можно ближе. Этот человек был центром моей Вселенной, ради него я была готова на самые отчаянные поступки, и никогда не была готова расставаться с ним. 


-Я люблю тебя.- прошептал он мне в губы, и мы слились в самом что ни на есть нежном поцелуе. Он никогда не был груб со мной. Наши стоны соединились воедино точно так же как и мы. Именно с ним я чувствовала себя цельной. Мой мир дышал им, я боготворила его.


Лежать в его объятиях было самым прекрасным и удивительным явлением. Его крепкие руки лежали на моей талии. Выдыхая легкий запах корицы и пряностей, я потерлась носом о его гладкую грудь, и почти замурлыкала от счастья. Я не видела, но кожей ощущала его улыбку. Знала, что он так же счастлив, как и я. В нашем маленьком мирке мы чувствовали себя воистину прекрасно.


-О чем ты думаешь? – подняв голову, спросила я. Он, как то печально, рассмеялся.


-Малыш, у тебя самая что ни на есть дурацкая привычка портить все дурацкими вопросами. – я вопросительно изогнула бровь.


-Что? Во мне все прекрасно! – заворачиваясь в простынь, пробубнила я.


-Малыш, ну о чем я могу думать после занятия с тобой любовью? – притягивая меня к себе, шепчет он.


-О логарифмах? – он протяжно скулит и утыкается мне в шею. Я прикусываю нижнюю губу, и крепко обнимаю его за шею. Расскажи мне со стороны о такой любви, никогда бы не поверила! Но такие чувства стоит пережить самому, только тогда становится понятно о чем я говорю.


***


Я резко сажусь на кровати, и хватаюсь за горло. Кошмар преследует меня до сих пор, только теперь он намного хуже. Я умираю. Просто начинаю задыхаться от каждого шага, приближаясь к нему. Даже во сне меня преследует тяжкий груз на душе. На дрожащих ногах, я ступаю на холодный пол. Где мои таблетки? Я не стараюсь ступать аккуратно, да и тело меня плохо слушается. Я слаба. Очень слаба. Нажимаю на включатель в кухне, и начинаю лазить по ящикам. Мои глаза натыкаются на лезвие ножа, который мама оставила на тумбочке. А что если…? Весь мой кошмар можно закончить одним движением. Словно под гипнозом, я смотрю на лезвие, не в силах двигаться или просто отвести взгляд.


-Аня? – я вздрагиваю. На пороге кухни все тот же мужчина, в легкой футболке бежевого цвета и черных штанах. Кто он такой? Почему остался у нас?


-Что вы здесь делаете? – он медленно проходит и садится на табурет.


-Думаю, самое время представится еще раз. Меня зовут Евгений, можно просто Женя. Я встречаюсь с твоей мамой. – неожиданный поворот. Я чувствую, как меня пошатывает, а голова начинает кружиться. Евгений моментально оказывается рядом и поддерживает меня за талию.


-С тобой все хорошо? – я устало тру рукой свой лоб, пытаясь сосредоточится.


-Все хорошо, мне нужны мои таблетки, Евгений.


-Ты всегда была такой худой или твое нынешнее положение так тебя подкосило? – он усаживает меня на табурет и подходит к висящему на стене ящику. У меня складывается впечатление, что он уже очень часто бывал здесь, и знает каждую трещинку в этой квартире.


-Как давно вы вместе? – тихо интересуюсь я.


-Я познакомился с ней три недели назад. Две из которых она провела рядом с тобой. – он ставит стакан с водой и две таблетки на стол,  я выпиваю их.


-Простите за неудобства. – бубню я.


-Когда ты последний раз ела? – его серые глаза настороженно смотрят прямо, от чего я начинаю вертеться на стуле. Он красивый. Черные волосы, прямой нос, резко очерченные скулы. Маме повезло с ним.


-Как то не до этого было. – я равнодушно подала плечами. Женя покачал головой и подошел к холодильнику.


-Вы с нами живете? – спросил я, когда он без труда отыскал сковородку и поставил ее на газ. Он нарезал ветчину и отправил ее на сковороду.


-Откуда такие мысли?


-Даже я путаюсь где у нас сковородки лежат. – мой голос был безэмоциональным, наверное, препарат начал действовать.


-Я не живу с вами, но готовил здесь не один раз. – он активно разбивал яйца на сковороду, попутно нарезая салат.


-Вы повар?


-А ты наблюдательная. – улыбнулся он.


-Яичница, наверное, слишком мелко для вас. –  заметила, что даже сейчас, я не перестаю думать о Саше. Сама я не любитель готовить, и все время готовил он. Точно так же, еще несколько недель назад он стоял на его месте и помешивал картошку. Дурацкие успокоительные, почему они не действуют? Я начинаю тихо всхлипывать. Евгений разворачивается ко мне и медленно подходит.


-Ты чего, плачешь? – он приобнял меня за плечи, а я окончательно разрыдалась.


-Он тоже готовил мне.


-Тебе нужно привыкать жить без него. – я усилено замотала головой.


-Не хочу, не могу!


-А куда ты денешься? Все это уйдет.


-Как любовь может пройти? – я поднимаю заплаканные глаза, а он просто отворачивается и продолжает готовить.


-В этом мире проходит все. Ты не единственная кто страдает. Люди умирают десятками, тысячами. И мы просто должны двигаться дальше. – я мучительно закрыла глаза. Двигаться? Я не хочу никуда двигаться, я застыла. Сейчас в моей жизни нет никакого движения. Я живу одним и тем же днем. Днем, его смерти. Евгений ставит передо мной большую тарелку с яичницей и салат. Меня подташнивает при виде еды.


-Я не хочу жить в мире, где его нет.


-Ешь. Я не уйду, пока ты все не съешь. – он садится напротив, с чашкой чая.


-Я не голодна. – пытаюсь встать со стула, но тело не слушается. Евгений насильно сажает меня на место.


-Окажи ка мне почтение, и съешь эту чертову яичницу! – у меня нет сил спорить или сопротивляться. Я отламываю кусочек и засовываю в рот. Даже вкуса не чувствую. Осиливаю половину тарелки, и чувствую что больше просто не влезет.


-Я больше не хочу. – смотря в столешницу произношу я. Евгений все это время пристально следит за каждым моим движением.


-Я провожу тебя. – он приобнимет меня за талию, и я медленно поднимаюсь со стула. Первые шаги я делаю благополучно, но это все на что я способна. Евгений что-то проворчал, и подхватил меня на руки.


-Ты хоть что-нибудь весишь? – ворчит он, а у меня нет сил спорить или переговариваться. Кажется, он хороший человек, и не обидит мою маму. Он укладывает меня в кровать, и накрывает одеялом. Я сразу же сворачиваюсь клубочком, поджимая ноги. Когда дверь закрывается, я даю волю слезам. Плачу навзрыд. Легкие горят, лицо опухло, но я не могу остановиться.