Представитель общественности с шумом выдохнул и взялся за сердце. Капитан заорал, и его крик напомнил ей рычание тигра в зоопарке.

– Идиотка! Дура недоделанная! Ну-ка выходи из машины! Никогда не получишь права!

Нина сидела и не понимала, чем недоволен этот сердитый человек – ведь она выполнила не только то, что требовалось по нормативу, она сделала сверх того – показала фигуру высшего пилотажа.

– Иди отсюда! – заорал ей прямо в лицо капитан.

– Почему? – посмотрела она ему в глаза,

– Потому что такие идиотки, как ты, и машину угробить могут, и людей покалечить!

– Да, да! Меня чуть инфаркт не хватил! – подобострастно закивал сзади представитель общественности. – Уходите быстрее, пока вам не сделали хуже!

Нина при полном молчании уже собравшихся возле автомобиля учеников вышла и хлопнула дверью.

– Нет в мире совершенства! – с досадой сказала она. – Хочется сделать как лучше, но получается как всегда! – Она открыла дверь заднего сиденья, взяла с него свою сумку и перекинула через плечо.

– За правами даже не приходи! – крикнул ей вслед багровый от гнева капитан. Но Нина его уже не слышала. Она смотрела на Роберта. Лицо у него было как у папаши, с умилением взирающего на своего отпрыска в момент, когда тому на выпускном вечере вручают золотую медаль.

– Простудишься, оденься! – сказала она.

Он обнял ее за плечи и посадил в машину.

– Я тобой горжусь! – сказал он. – По-настоящему!

– Я тобой тоже горжусь. – Она улыбнулась, – Ведь это ты впервые показал мне, как это делается!

Он включил зажигание, и они поехали со двора, обоим казалось, что они двигаются куда-то очень далеко, куда – они еще сами не знают.

– Вот так бы ехать с тобой до Владивостока! – сказал ей Роберт.

– А куда потом? Придется ведь возвращаться! И все равно окажемся в той же самой точке, откуда уехали, – задумчиво сказала она.

– Ты права. – Он подумал, что рад видеть ее рядом, опять слышать ее голос, ее отстраненные высказывания.

«С ней никогда не будет скучно», – подумал он. Неожиданно она показала рукой на новый, неизвестный ему ранее въезд во дворы:

– Мне теперь сюда.

Он увидел старый хрущевский дом, березы, достигающие уровня пятого этажа, сломанную детскую песочницу.

«Вот они с ней как обошлись», – подумал он про Лизу и Кирилла, и в сердце его одновременно поместились и жалость к Нине, и тревога за нее, и даже радость потому, что он понял, что она теперь свободна.

– Собирались во Владивосток, а приехали так быстро, – сказал он.

– А все-таки я дурочка, – неожиданно произнесла Нина. – Я столько готовилась, мучилась, боялась, переживала, морочила голову себе и людям, и вот теперь из-за глупости и хвастовства мне, наверное, никогда не дадут права!

Роберт остолбенел. Его переполняли возвышенные чувства, а она заговорила о правах!

– Единственное – я все-таки доказала, что я не фуфло!

– Кому доказала?

– Тебе! Больше ничье мнение меня не интересует! – Она расхрабрилась, привалилась к его плечу головой. Он осторожно взял в ладони ее лицо, заглянул в глаза и с самым серьезным видом сказал:

– Я уже очень давно думаю, что ты не фуфло! Веришь?

– Верю! – И она засмеялась, будто услышала самый изысканный, самый обворожительный комплимент.

Ему ужасно не хотелось уходить, но дело, которое он задумал, не должно было сорваться, и, взяв у Нины новый номер ее телефона, он развернулся и снова поехал в школу. Экзамен продолжал идти своим чередом. Немного успокоившийся капитан ГАИ был уже более благосклонен к оставшимся ученикам, но, по правде говоря, никто из них больше и не выпендривался, как Нина. Роберт сразу заметил, что Лиза, хотя ее очередь уже давно прошла, как сидела в своей серебристой машине, так и продолжала сидеть, не выходя во двор, и он догадался почему – она хотела подойти к капитану, когда все остальные уже уйдут. Без сомнения, капитан был предупрежден, экзамен Лиза сдавала для проформы.

«Что ж, пусть делают, как хотят, – подумал Роберт, – во всяком случае, моя совесть спокойна – я ко всему этому руки своей не приложил».

Капитан нужен был ему для решения вопроса с Ниной. Роберт терпеливо засел в своей учебной машине по другую сторону двора, положив рядом с собой маленький фотоаппарат, и с вялым интересом ждал, когда закончится экзамен. Вот последний ученик, более-менее сносно преодолев все барьеры, с радостным видом выскочил из машины капитана и побежал на улицу.

«Сдал, наверное», – улыбнулся Роберт ему вслед. Парень был неплохой, Роберт искренне был за него рад. Капитан в машине подводил итоги. В это время во двор въехала еще одна машина – сияющая черная «БМВ», и Роберт увидел, как Лиза оживилась, приоткрыла свою дверцу и высунула наружу ножку в высоком сапоге. Из «БМВ» вышел господин в черном пальто и достал из-за пазухи внушительного вида бумажник. Роберт мысленно поставил рядом с этим господином не Лизу, а Нину, и его передернуло. Он взял с сиденья фотоаппарат, сделал несколько кадров. Тем временем господин подошел к машине ГАИ и неловко сел в нее. Она явно была мала для такого представительного субъекта. Разговор внутри был коротким. Через несколько минут капитан вышел из машины и направился в сторону Лизы. Роберт опять защелкал фотоаппаратом. Лиза с видом герцогини, случайно оставшейся без шофера и горничной, оперлась на высунутую ножку и вышла из своего автомобиля. Капитан исподтишка окинул ее оценивающим взглядом и протянул ей фирменные корочки. Лиза небрежно взяла их двумя пальчиками. Застегивая бумажник, солидный господин поздравил Лизу, поцеловав ее в щечку. Лиза снова изящно села в свое авто и теперь уже с полными на то правами лихо вырулила со двора. Черная «БМВ» устремилась за ней. Капитан повертел в руках несколько зеленых бумажек, потом отогнул одну из них, зажал в кулаке, остальные спрятал в карман и отправился назад к своей машине, в которой уже напряженно ждал представитель общественности.

«Пора», – подумал Роберт и выехал наперерез.

Капитан остановился, вопросительно посмотрев на него.

– Поговорить надо! – Роберт сделал приглашающий знак рукой.

Капитан нехотя пересел в его машину.

– Ты ведь меня знаешь?

– Ну, знаю, – пожал плечами капитан.

– Для того чтобы утрясти тот уличный инцидент, я продал свою машину, а Михалыч свою.

Капитан пока не понимал, куда Роберт клонит.

– То есть ты в курсе, что мы понимаем, по каким правилам ведется игра. – Голос Роберта становился все более решительным. – Но при всем при этом какая-то хоть маленькая справедливость в мире должна существовать!

– Допустим… – уклончиво ответил капитан.

– Так вот справедливость требует, чтобы ты зачел экзамен этой женщине – Ворониной! – выпалил Роберт.

– Этой идиотке? Которая задом полезла на эстакаду? И не проси, и не уговаривай! Ее надо проучить!

– Она водит машину лучше всех в этой группе, – невозмутимо продолжал Роберт. – И если уж ты выдал сейчас на моих глазах права этой дурочке Лизе, то Нине получить права велел просто сам бог.

– Кто это видел, что Лиза получила права от меня? – с интересом спросил капитан.

Роберт кивнул на фотоаппарат.

– Вот пленка, она не продается, но ее можно обменять на права, – с достоинством произнес Роберт. – И для этого тебе не придется продавать свою машину!

– Ну я и с твоей ничего не поимел, чтоб ты знал! – посмотрел на Роберта капитан.

– Поэтому и я к тебе с приемлемым предложением: пленка – против прав, – заявил Роберт. – По-деловому и по-божески!

– Ладно, черт с тобой, все-таки мы давно знакомы! – смирился капитан. – Давай пленку!

– Давай записку в ГАИ!

Бумажный листок и засвеченная пленка перекочевали из рук в руки, как в шпионском боевике, и капитан вышел из учебной машины.

– Ну и денек сегодня! – сказал он, потянувшись, и закурил.

– Хороший денек! – ответил ему Роберт и захлопнул свою дверцу. Он опять поехал к Нине.

Вместе с ней они быстро съездили в ГАИ, где незнакомая девушка попросила Нину расписаться в трех местах и выдала ей в окошечко новенькое водительское удостоверение. Нина взяла его дрожащими от волнения пальцами, отошла от окошка и посмотрела на Роберта.

– Смешно, – сказала она.

Роберт сидел в углу на скамейке и наблюдал за ней.

– Права теперь у меня есть, а машины нет…

– Будет! Все еще будет! – обнял он ее за плечи. – А пока поездим на моей!

Обнявшись, они вышли из помещения ГАИ и снова сели в желтую машину. Через несколько минут они уже опять были в ее дворе. Но теперь они были уже другими, совсем не теми мужчиной и женщиной, что, как два зверька, настороженно присматриваются друг к другу, случайно встретившись в лесной чаще. Руки их соединились, взгляды словно прилипли друг к другу, губы слабо шевелились, но они молчали, боясь спугнуть то необыкновенное, что происходило между ними. Но молчать бесконечно было все-таки невозможно, и Нина первая решилась произнести:

– В таких случаях принято приглашать на чашечку кофе…

Он уловил чуть заметное замешательство в ее словах.

– Я бы не отказался… от кофе, – пересохшими губами произнес он.

Она опустила голову.

– Что-то мешает? Ты не хочешь меня приглашать?

– И да, и нет… – пробормотала она.

– Пригласи меня! – Он крепче сжал ее руку. – Неужели ты думаешь, что я не смогу остановиться, если ты не захочешь…

– А ты сможешь остановиться? – Она посмотрела ему прямо в глаза.

– Я ничего и никогда не буду делать против твоего желания, – твердо сказал он.

– Тогда пойдем пить кофе! – Она сразу повеселела, защебетала, как птичка. И когда они, даже и не подумав варить кофе, плотно задернув шторы, с неизбывной нежностью ласкали друг друга на ее старом диване, она продолжала шептать какие-то глупые слова и словечки, награждала его всевозможными ласковыми прозвищами, и он впервые за много дней, а может быть, и лет перестал чувствовать себя одиноким. Когда же, утомившись ласками, он стал засыпать, и она тоже сонно привалилась к его теплому боку, он подумал, что не хочет проводить без нее больше ни одну ночь. А она подумала, что когда-то, много лет назад, на этом самом диване была вполне счастлива с Кириллом. Подумала и совершенно спокойно заснула. Проснулись они уже почти ночью.