Созвав военный совет, они договорились плыть далее вдоль побережья вместе, и для пущей важности назначили командора, каковым стал Дэвис, но им уже недолго оставалось водить компанию: когда они пьянствовали на борту у Дэвиса, им пришла охота оттаскать друг друга за уши, ибо крепкие напитки возбудили между ними дух несогласия, и они поссорились, но Дэвис положил тому конец такою краткой речью:

– Слушайте, вы, Коклин, и вы, Ла Буз! Вижу, что, умножив ваши силы, я сам вложил вам в руки розги, дабы меня же высекли, но я еще способен справиться с вами обоими; но поскольку встретились мы полюбовно, давайте полюбовно разойдемся, ибо я считаю, что три братца никогда не сговорятся.

После чего те двое перешли на свои корабли и немедля разошлись, каждый своим курсом.

Дэвис продолжил свой путь вдоль побережья, и, проходя мыс Аполлония, встретился с 2 шотландскими и одним английским судами, кои он ограбил и затем отпустил. Дней пять дней спустя он напал на голландский контрабандер о тринадцати пушках, с экипажем в 90 человек (половина коих была англичанами), мористее мыса Три Пойнтс. Когда Дэвис поравнялся с ним бортами, голландский корабль выпалил первым, обрушив на Дэвиса полный бортовой залп, и убил у него 9 человек, Дэвис ответил залпом на залп, и завязалась жаркая схватка, которая длилась с часу ночи до девяти утра, когда голландец сдался и достался им как приз.

Дэвис приспособил голландский корабль для своих нужд, нарек «Бродягою», установил на его борту 32 пушки и 27 фальконетов[192] и отправился с ним и с «Королем Джемсом» к Анамабо; он вошел в бухту меж 12 и часом ночи и обнаружил там три корабля, стоящих на якоре, кои занимались торговлею неграми, золотом и слоновою костью. Названия тех кораблей были: пинк «Хинк» под командою капитана Холла, «Принцесса» капитана Плама, у коего Робертс, который станет значительной фигурою в ходе этой истории, был вторым помощником, и шлюп «Моррис» капитана Фина. Он захватывает сии корабли безо всякого сопротивления и, ограбив их, отдает один из них, а именно шлюп «Моррис», в подарок голландцам; на борту только его одного найдено было сто сорок негров, не считая обыденных грузов, и значительное количество золотого песка.

Случилось так, что когда появился Дэвис, у борта сего последнего стояло несколько каноэ, кои спаслись и достигли берега. Они известили форт, что сии корабли – пиратские, после чего форт открыл по ним огонь, но без какого-либо ущерба, ибо заряды были недостаточно мощными, и ядра их не достигли. Однако Дэвис для острастки поднял свой черный флаг и вернул форту комплимент.

В тот же день он отплыл со своими 3 кораблями, держа путь вдоль побережья к португальской колонии Принсипи. Но прежде чем продолжить историю Дэвиса, мы должны дать читателю отчет о португальских поселениях этих берегов, с присовокуплением прочих замечаний, как они были сообщены мне одним остроумным джентльменом, недавно прибывшим из тех мест.

Описание островов Сан-Томе, Дель Принсипи и Аннобоно

Поскольку португальцы были великими умельцами в мореплавании, а также и первыми европейцами, кои торговали и селились на берегах Африки, так же как и вокруг нее до самой Индии, и сделали те открытия, которые теперь столь много обращаются на пользу других наций, не может быть некстати коснуться чудесного свойства магнитного железняка, каковое открыто было незадолго до того и позволило им предпринимать столь новые и дерзновенные плавания.

Притягивающая сила магнита, как можно предполагать, была повсеместно известна у древних, поскольку он был природным ископаемым у греков (магний и окись магния), но его указующее, или полярное, свойство стало известно нам только в последние 350 лет и, как говорят, было открыто Джоном Гойя из Мальфи в Неаполитанском королевстве[193], Prima dedit nautis usum magnetis Amalphi[194], хотя другие думают и уверяют нас, что оно было привезено в Италию из Китая Paulus Venetus[195], как и другие знаменитые искусства, используемые нами в современности, – КНИГОПЕЧАТАНИЕ и ОГНЕСТРЕЛЬНОЕ ОРУЖИЕ[196]. Другие свойства или усовершенствования магнита, а именно склонение, или отклонение его иглы от точного направления на север или юг, колебания этого склонения и его угол были нововведениями Себастьяна Кэбота[197], мистера Геллибранда и мистера Нормана. Наклон иглы или то свойство, благодаря коему она сохраняет приподнятое положение над горизонтом повсюду, кроме экватора (где она параллельна земле), – такой же удивительный феномен, как любой из описанных, и был открытием нашего соотечественника. И если бы обнаружилось, что сей феномен имеет четкую закономерность, это, мне кажется, весьма сильно способствовало бы определениям долготы[198], и по меньшей мере указало бы лучшие способы, нежели известные к тому времени, когда корабли жались поближе к суше, что дало бы ответ, как это возможно использовать.

До открытия вращения иглы и начала использования компаса португальские плавания не простирались далее мыса Нон[199] (это было их nec plus ultra[200]), потому так и названного. Стихийные бедствия, однако, увлекали некоторых обитателей побережья к Порто-Санто и Мадейре, прежде чем изобретен был какой-либо надежный способ управления кораблем; но после того, как увидели, что игла таковым образом одушевилась, искусство навигация с каждым годом стало совершенствоваться и отныне всячески поощрялось королями Португалии Энрике[201], Альфонсом[202] и Жуаном II[203] в конце XIV и в XV веке.

Король Альфонс имел не так много свободного времени, как его предшественник, чтобы заниматься сими изысканиями, но, увидев выгоды, которые приобретала благодаря им Португалия, и когда папа сверх того подтвердил, что ей навечно даруются все земли, каковые она откроет между мысом Бошадор и Индией включительно[204], он решил не пренебрегать надлежащим содействием и отдал доходы, кои следовали из таковых изысканий или могли воспоследовать в будущем, на откуп некоему Бернарду Гомешу[205], жителю Лиссабона, который обязан был в каждом новом путешествии открывать по 100 лиг, все дальше и дальше. И около 1470 года он открыл сии острова, единственное место (из всех значительных и крупных колоний, каковые они имели в Африке), которое поныне остается принадлежащим этой короне.

Главнейший из трех островов – Сан-Томе; его губернатора величают капитан-генералом островов, и от него другой губернатор, на Принсипи, получает свое назначение, хотя оно и утверждается затем при португальском дворе. Это епархия, где подвизается великое множество белого духовенства, каковое, по всей видимости, не имеет ни образования, ни рукоположения, как можно судить по некоторым из них, каковые суть негры. Один из их главных пригласил нас прослушать мессу, дабы развлечься и скоротать время, на каковой мессе он и его братия саном поменьше производили столь нарочитые жесты и столь неестественно напрягали голос, будто показывали, к своему бесчестию, что у них нет другой цели, как доставить нам удовольствие; и, что, по-моему, еще хуже, сие зрелище не лишено было интереса; ибо, поскольку эти клирики являются здесь главными торговцами, они унижаются до столь презренных и скандальных методов, дабы снискать расположение. Они и правительство, в сем торговом отношении, держатся в превеликой гармонии, каждый равно завидуя другому и практикуя мелкие обманные уловки, дабы монополизировать то, что иноземцы имеют предложить на продажу, будь то игрушки или одежды, каковые, всех сортов, у португальцев во всех частях света всегда суть главные предметы употребления. Обыкновенный черный костюм будет стоить семь или восемь фунтов, четырехшиллинговый крестовидный парик[206] – муадор, часы в сорок шиллингов – шесть фунтов, и т. д.

Город умеренно застроенный, но большой и людный, здесь обосновалась главная часть местного населения, коего на всем острове насчитывается 10 000, милиции – 3 000, и в основном это племя мошенников и воров, как может засвидетельствовать один мой старинный и почтенный друг; ибо он, доставив на берег мешок поношенных одежд, дабы обменять их на провизию, уселся с этою целью на песок и вскоре собрал вокруг себя толпу, желающую посмотреть товар; из коей один пожелал узнать цену черного костюма, который, к несчастью, лежал самым верхним и был самым лучшим из сих одежд. Согласившись после небольшим колебаний на запрошенную цену, если только он подойдет ему, он его немедленно надел, со всею возможною поспешностью и безо всякого co-licentia Seignor[207]. И когда мой друг готов был уже расхвалить достоинства костюма и то, как ладно он сидит, не помышляя о таком бесстыдстве, как возможность бежать из толпы, мошенник показал пятки, мой друг последовал за ним, громко вопия, и хотя вокруг было 500 человек, это привело лишь к тому, что они очистили перед ним сцену; таковым образом он потерял костюм, а прежде чем он успел вернуться к своему мешку, оставшиеся оттолкнули его слугу и разделили меж собою остаток.

Большинство кораблей из Гвинеи, их собственной нации[208], но часто и наши корабли заходят на один или другой из сих островов, дабы запастись свежею провизией и набрать воды, которая на африканском берегу не столь хороша, и к ней там не так удобно подходить. Собственные их корабли так же, как и прочие, заходя сюда, обязаны по установленному обычаю предоставлять королю плату за своих рабов, всегда золотом, по количеству голов, безо всякого пересчета в Бразилии за смертность, каковая может произойти за время плавании. Сии средства, будучи постоянным резервом для выплаты гражданских и военных издержек правительства, предотвращают неудобства, связанные с пересылкою денег, и поддерживают этот остров и Принсипи в достаточно зажиточном состоянии, дабы платить наличными за все, чего бы они хотели от европейцев.

Их быки мелки и худы (два хандредвейта или чуть больше), но козы, свиньи и домашняя птица очень хороши, сахар здесь крупнозернист и грязен, а ром очень зауряден. Поскольку сии припасы большею частью находятся у людей, кои нуждаются в других необходимых им предметах, они попадают к нам путем обмена, очень дешево: хорошая свинья – за старую абордажную саблю; жирная курица – за спен бразильского табаку[209] (никакой другой сорт не ценится), и т. д. Но деньгами вы отдадите 8 долларов за теленка; 3 доллара за козу; 6 долларов за взрослую свинью; тестун[210] с половиною за курицу; доллар за галлон рома; два доллара за рув сахара; и полдоллара за дюжину длиннохвостых попугаев[211]. Здесь также множество кукурузы и маниоковой муки, лаймов, сладких лимонов и ямса.